Мария Жукова-Гладкова - Клуб заграничных мужей
После третьей дозы она обратилась прямо к Косте с просьбой принести чего-нибудь закусить. Костя сообщил, что стол давно накрыт, правда, на кухне, по домашнему, и тут же посмотрел на меня, уточнив, купили ли мы водку. Я ответила, что не успели: возникли непредвиденные обстоятельства.
– Ну вот так всегда, Лана! – писклявым тоном попробовал возмутиться Костя.
– Заткнись, – сказала я братцу. – Можно подумать, в доме выпить не найдется. И вообще дуй на кухню, поставь еще один прибор.
Костя отправился в указанном направлении и по пути явно приободрился, так как Верка находилась в коридоре.
– Муж у тебя под каблуком? – шепотом спросила Лена.
– Я не замужем. Двух раз за глаза и за уши хватит. А для занятий хозяйством у меня есть брат, с которым ты имела честь познакомиться.
На Ленином лице отразилась напряженная работа мысли.
– Так это твой брат?! – дошло до нее минуты через полторы глубоких раздумий.
Я кивнула.
– А мужа у тебя нет? – уточнила Лена.
Я покачала головой.
– А у Веры?
– Тоже нет, – сказала я.
– Я вам помогу! – заговорщическим шепотом произнесла Лена. Глазки у нее загорелись, она впилась мне в руку и снова прошептала: – Я вам помогу!
– В чем это? – громко спросила Верка, снова появившаяся в комнате и услышавшая последнюю фразу.
Я пожала плечами. Лена же застрекотала, подобно пулемету. Из ее довольно сумбурной речи, причем не особо грамотной (что меня, откровенно признаться, удивило: насколько я знала, она родилась в Питере, ходила вместе со мной еще в советскую школу, где абсолютно всех научили читать и писать, да и, как я помнила, Лена училась очень даже неплохо, правда, я понятия не имела, где она провела остальные годы своей жизни), мы с Веркой смогли уяснить, что Лена посещает какую-то церковь, где женщинам помогают находить мужей, причем иностранцев. «Приличных, положительных, непьющих». Тех же, кто по каким-то причинам не может выйти замуж за иностранца (например, есть русский муж, от которого дети), в особые дни принимают святые отцы. Как мы поняли с Веркой, эти самые святые отцы выполняют функции мужей-пьяниц, ни на что больше не способных. Все, сказанное Леной, конечно, было облачено в какой-то религиозный бред, да и говорила она, словно находилась под гипнозом. Я не исключала, что программа каким-то образом заложена ей в подсознание, и она ее выдает при каждом удобном случае, вернее, когда срабатывает какой-то там код.
Произнеся речь, продолжавшуюся минут двадцать, Лена замолчала, глядя на нас сияющими глазами. Костя, зашедший позвать нас к столу, слышал большую часть. Он первым и высказался, заметив, что если бы подобные святые отцы стали читать свои проповеди где-нибудь на арабском Востоке, их бы высекли на центральной площади, чтобы неповадно было блудом заниматься. Затем Костя плавно перешел к католичеству, историю которого неплохо знал (его вообще в последнее время потянуло на богословскую литературу), а в завершение поведал (мы с Веркой слышали это не в первый раз) про то, как в США ведется борьба с различными сектами, которые перебираются к нам и благодаря огромным взяткам нужным людям процветают на благодатной почве постсоветской неразберихи. Костя выразил и мое, и Веркино мнение: гнать нужно всех этих Мунов и прочих поганой метлой с земли русской. Костя был готов участвовать в процессе. Мы с Веркой тоже.
Но, казалось, Лена не услышала ничего из Костиной речи (а братец, следует отдать ему должное, на этот раз был в ударе, с ним такое происходит редко, я даже пожалела, что не записала его выступление на камеру для потомков). Гостья вдруг снова заговорила – и опять с горящими глазами и в полном экстазе. Речь она закончила словами:
– Девчонки, вы обязательно выйдете замуж! Верьте – и выйдете. За иностранцев!
– А если мы не хотим? – с невозмутимым видом спросила Верка, подпиравшая дверной косяк, сложив руки на груди.
Лена хлопнула глазами, потом еще раз. Я повторила Веркин вопрос. Лена захлопала глазами часто-часто.
– Как не хотите? – наконец произнесла она тихим робким голосочком.
– А так, не хотим, – сказала Верка. – На черта нам сдались мужья, да еще иностранцы? Уж если все-таки выходить, так только за нашего.
– Какой жмот немец или прибацанный американец может сравниться с нашим мужиком? – посмотрела я на Лену, сидевшую на диване с отвисшей челюстью. – У нашего все от души, от сердца, от переизбытка чувств. Ну не получается что-то, много чего не получается, – я многозначительно глянула на Костю, – но ведь знаешь, чего ждать. Наш мужик на бабу последний рубль потратит, а немец за еврик из предпоследней тысячи удавится. Да и вообще они все придурки.
Одна моя знакомая не так давно вернулась обратно в Россию, сходив замуж за американца. Она вступала в брак по любви и после долгих раздумий: не хотелось оставлять мать и сестру. Когда она общалась с Брайаном в России, он казался нормальным человеком (они вместе работали в представительстве одной американской фирмы), а по приезде в США началось…
Моя знакомая была в курсе, что американцы обожают шляться по психоаналитикам и психотерапевтам. Но ее муж пошел дальше: прихватив жену, он отправился в так называемую «Семейную консультацию». Они, правда, имеются далеко не во всех штатах, вернее, консультации есть во всех, но охватывают разный круг проблем.
Брайан хотел, чтобы им с женой подобрали правильный ритм и частоту занятий сексом. В России у них вроде бы и так все получалось (как считала моя знакомая), но в США ей пришлось по науке возбуждать мужа в соответствии с расчетами, произведенными на компьютере. То же самое делал и он, причем пресекая любую ее инициативу, твердо уверенный, что при правильной стимуляции эрогенных зон они оба получат наибольшее удовольствие. Вскоре она вообще перестала получать удовольствие, потому что не могла расслабиться, думая, сколько времени и в каком порядке должна воздействовать на эрогенные зоны мужа. Когда она сказала ему об этом, он предложил ей потренироваться на… тренажере, которые тоже имеются в «Семейной консультации».
Моя знакомая решила вернуться в Россию, где ни одному мужику (по крайней мере, из ее и моих приятелей) не придет в голову рассчитывать ритм сексуальной жизни на компьютере и осваивать процесс на тренажере, когда рядом есть реальный живой партнер. Где же тогда место чувствам?
– Наш в глаз дает – от души, – подключилась Верка, – в драку лезет оттого, что энергию девать некуда, а уж любит – так любит. Все на грани фола. И даже за гранью.
Лена сникла. Потом у нее по щекам потекли слезы. Мы с Веркой и Костей переглянулись.
– Давайте-ка к столу, – предложил братец.
Мы с Веркой подхватили Лену под руки, отвели на кухню, усадили за стол, сели сами, выпили за Победу. Затем Верка решила вспомнить школу, и мы стали перебирать учителей, у которых учились и мы, и Веркин класс. Я, честно признаться, школу помню смутно, возможно, афганский опыт, последовавший вскоре за годами учебы, их стер.
На протяжении всего вечера Лена вела себя очень странно. Задашь вопрос – и словно у нее в мозгу блокировка срабатывает, щелчок – и она возобновляет попытки убедить нас с Веркой в необходимости выйти замуж, причем за иностранца, уверяя, что нам в этом помогут. Теперь у нее было такое выражение лица и такая таинственность в голосе, словно она чувствовала себя большевичкой, а мы заседали на конспиративной квартире, спасаясь от царской охранки и обсуждая последний номер «Искры» с товарищами по классовой борьбе.
Но если бы такие попытки ложились на благодатную почву… И выступала бы она перед девчонками, у которых замужество с иностранцем является самой заветной мечтой…
К окончанию трапезы у нас возникло желание поскорее отделаться от Лены. Верка не выдержала первой и заявила, что мы ее сейчас проводим.
– Поймаем тебе машину, тебя отвезут куда скажешь.
– У меня нет денег на такси! – воскликнула Лена.
– Я тебе оплачу дорогу, – сказала Верка.
Мы с братцем отвесили челюсти. Чтобы Верка кому-то оплачивала машину… Правда, я сама была готова зафрахтовать хоть вертолет, хоть самолет, чтобы только не видеть больше нежеланную гостью.
Костя сказал, что помоет посуду, мы с Веркой оделись, помогли Лене (а то она больно копалась) и, подхватив ее под белы рученьки, направились к ближайшей остановке, где и решили загрузить ее в транспорт.
Когда остановившийся дедок на «копейке» спросил куда, Лена заявила:
– Церковь Святого Дона Жуана, пожалуйста.
– Куда? Куда? – переспросил дедок, странно поглядывая на нас всех.
У нас с Веркой лица изменились в ту же сторону, что и у дедка, но мы также превратились в два больших уха. Пожалуй, у нас одновременно возникло желание посетить это весьма своеобразное заведение, где, как нам сегодня успела сообщить Лена, имеются еще и «братья», например брат-гинеколог и брат-венеролог. Сообщала она нам это без малейшей доли иронии, а все с теми же светящимися огнем глазами и таинственным шепотом.
