Светлана Алешина - Завещание бедной красавицы (сборник)
— Возможно, и завещание появилось только сегодня лишь потому, что соорудили его только сегодня, а раньше его просто не существовало. Или же было настоящее завещание, но оно по не зависящим от нас причинам не попало по назначению, — добавила я.
— Именно так, — поддержал меня Гурьев. — Сегодня у меня будут фотографии, и сегодня же я отнесу их куда следует. Проверим этого человека по милицейским сводкам: больше чем уверен, что он там не на лучшем счету.
— Валера, можно я с тобой? — спросила я.
— Да в принципе можно. Почему бы и нет? Ты ведь тоже занимаешься этим расследованием. И именно благодаря тебе расследование вообще началось. Если бы не ты, Иришка, убийца Эллы Осиповой гулял бы на свободе, — закончил Валера торжественным голосом и добавил: — Слава Ирине Лебедевой и ее знаменитой передаче «Кисейные прелести»!
Я не обратила внимания на Валеркин выпад, он всегда таким образом пытается подколоть меня на предмет моей программы, но знает, что я все равно не обижусь и никак не отреагирую.
— Ну, так что, поехали, что ли? — весело подмигнул Валера.
— Поехали, — кивнула я, и мы вышли из кабинета.
Усевшись в старенький «Москвич» Гурьева, мы покатили по направлению к одному из местных тарасовских РОВД, где у Валеры были связи. Но сначала заехали к одному человеку, тому самому, как я поняла, который следил за Осиповым, и Валера забрал у него снимки.
Вообще-то мой друг Гурьев был хорош и удобен тем, что почти везде у него были, как он выражался, «свои люди». И это в равной степени относилось как к представителям правоохранительных органов, так и к представителям уголовного мира. Если в процессе беседы заходила речь о ком-то, более или менее известном в городе, Валера тут же подхватывал и говорил: «А, ну как же… Как сейчас помню, пили мы…» и так далее в том же духе.
Вот и теперь мы ехали к одному старинному знакомому Валерия Гурьева — к оперу одного районного отделения милиции. Приехав на место, мы вышли из машины и направились в здание РОВД. Миновав пропускной пункт, поднялись на третий этаж. Кабинет нужного человека располагался в самом дальнем конце коридора. Валера постучался в дверь, и до нас донесся мощный рокочущий бас его обладателя:
— Войдите!
Войдя, я сразу увидела сидящего, нет, скорее восседающего за огромным полированным столом человека в гражданском. Он широко улыбнулся и встал при виде меня:
— Здравствуйте, проходите! — Человек широко расставил руки и вышел из-за стола навстречу нам.
— Это Игорь, а это Ирина, — представил нас друг другу Валерий.
Игорь был похож на оперного певца — такой же тучный и с таким же густым и красивым голосом. Весьма импозантный мужчина. Я улыбнулась в ответ на его приветствие и протянула руку для рукопожатия. Игорь взял мою ладонь в свою громадную лапищу и тихонько сжал — совсем не больно, против ожидания.
— Садитесь, — указал он на стулья. — Рассказывайте, что за дело привело в мою берлогу такую очаровательную девушку. — Он восхищенно посмотрел на меня, впрочем, без тени похоти.
— Да вот, есть одно дельце. — Валера положил на стол перед ним снимки, разложив их веером. — Сможешь посмотреть по своей картотеке, что за человечек? Мужик — типичный уголовник. Наверняка проходит по вашим сводкам.
— Что натворил? — с энтузиазмом разглядывая фотографии, спросил Игорь.
— Пока неизвестно, но наверняка каким-то образом замешан в одном убийстве.
— Да? — Игорь поднял на Гурьева изумленные глаза. — Что за убийство?
— Игорь, если честно, пока еще неизвестно, действительно ли убийство, поэтому давай ты просто посмотришь, а?
— Понял, не дурак, дурак бы не понял, — пророкотал Игорь и, встав со стула, взял снимки в руку и вышел из кабинета. — Я скоро вернусь.
Вернулся он и в самом деле скоро, положил снимки на стол и покачал головой.
— Нет, никого похожего на вашего субчика нет.
— Как нет? — не сдержалась я. — Не может такого быть! Вы хорошо смотрели?
— Ирина, дорогая, обижаете! — погрустнел Игорь. — Только ради ваших прекрасных глаз я облазил всю картотеку самолично. Нет, ответ отрицательный, — снова склонил голову набок Игорь.
— Жаль, — вздохнул Валерий. — Может, все-таки оставишь у себя одну фотку, так, на всякий случай. Если что…
— Да без проблем, — с полуслова понял Гурьева Игорь. — Давай вот эту. — Он выбрал из пачки один снимок и убрал в стол. — Если что, звякну.
Игорь протянул Валере руку, мужчины обменялись рукопожатием. Мне Игорь почему-то предпочел больше руки не пожимать, а просто поцеловал ее. Весьма галантный мужчина, особенно если учесть род его деятельности. Все-таки остались еще джентльмены в русских селеньях, можно сказать, перефразировав известного поэта. А я думала, что один мой муж самый замечательный и лучший. О чем это я? Нет, нет, нет, мой Володя и правда самый лучший и самый прекрасный, и люблю я только его.
Мы вышли из кабинета Игоря и спустились вниз по лестнице. Валерка выглядел удрученным. Он сел в машину и долго еще не мог успокоиться. Он разглядывал фотографии и все приговаривал:
— Нет, ну как же так? Ну ведь на роже же у него написано, что он как минимум три ходки имел. Весь в наколках, и взгляд такой… Да зуб даю на отсечение, что он сидел! Почему же его нет в сводках? Просто нет! Как самого нормального рядового человека…
— Валера, а может, он и вправду… нормальный? — попробовала я утешить Гурьева.
— Да ты посмотри на его рожу уголовную! Да он маму родную замочит и не дернется! Нет, что-то тут не так! — не унимался Валера.
— Да ладно, что теперь. После драки кулаками не машут. Поехали. — Я махнула рукой.
Валерка завел двигатель и всю дорогу до студии что-то негромко бормотал себе под нос, наверное, возмущался, что в милицейских сводках не оказалось столь матерого, на его взгляд, уголовника, прямо-таки отпетого бандита.
Вообще-то меня тоже несколько удивило отсутствие такого человека в архивах правоохранительных органов. Судя по его внешнему виду, он действительно сильно смахивал на бандюгана. Кроме того, и Валерка был уверен в этом. А у него, надо признаться, глаз наметанный на подобные вещи. Сколько он знал и знает таких уголовников! Перевидал их на своем веку, не дай бог каждому!
Мы подъехали к студии. Валера притормозил возле входа и проговорил:
— Я не на стоянку. У меня еще пара дел есть. Ты, если что, держи меня в курсе. Я постараюсь сегодня быть не телефоне.
— Пока. — Я вышла из машины, а Валера вырулил на дорогу и поехал в сторону центра города.
Когда я поднялась к себе, в кабинете не оказалось никого, кроме Павлика. Он, как и всегда, дремал в кресле. Впрочем, когда я вошла, он приоткрыл один глаз и посмотрел на меня.
— Как съездили? — спросил он.
— Безрезультатно, — вяло ответила я. — А где все?
— Шеф вызвал, — безразлично проговорил Павлик.
Надо же! Без меня трудится моя команда, а я разъезжаю по своим делам! Ну не то чтобы совсем уж по своим, но уж точно не по редакционным. Надо бы тоже пойти к шефу. Наверняка потребовал представить ему сценарный план следующей передачи.
Я причесалась, подправила макияж и отправилась к шефу поддерживать коллег.
* * *Когда мы все трое, Галина Сергеевна, Лера и я, вернулись назад, то застали в кабинете женщину, стоящую около окна и нервно, как мне показалось, курящую сигарету. Женщина обернулась, и я даже вздрогнула от неожиданности: посетительницей оказалась не кто иная, как Кравчук Мария Львовна собственной персоной. Павлик, все еще сидевший, но уже не дремавший в кресле, лишь недоуменно пожал плечами и указал глазами на гостью.
— Здравствуйте, — произнесла Кравчук строгим голосом.
— Добрый день, — поприветствовала я ее. Поздоровались и все остальные члены съемочной бригады.
— Вы Ирина Лебедева? — это было обращено ко мне.
— Да, чем могу помочь?
— Я подруга Эллы Осиповой, Кравчук Мария Львовна. Ведь это вы собирались делать о ней передачу?
— Да, это так. То есть даже не собирались, а все еще собираемся. Теперь, так сказать, уже в память… — проговорила я.
— Я хотела бы поговорить с вами, — произнесла Кравчук. — Где мы можем это сделать?
— Да прямо здесь.
— Мне бы хотелось конфиденциально.
— Это мои сотрудники, и у меня нет от них секретов, — холодно объяснила я. Мне было неприятно, что эта женщина пришла сюда, да еще дает мне указания. Тем не менее на мой не слишком любезный тон она никак не отреагировала.
— Что ж, как прикажете. — Кравчук, не дожидаясь приглашения, села на стул.
— О чем вы хотели поговорить? — спросила я.
— О Николае Осипове. И об Элле, разумеется.
— Очень интересно. — Я подняла брови. — И что же вы хотите сказать?
— Мне бы хотелось, чтобы в вашей передаче была освещена тема личной жизни Эллы. Вы ведь собираетесь упомянуть об этом? — Кравчук скорее утверждала, чем спрашивала.
