Егор Роге - Опустошение
– Интересная история, – сказал я, всегда относящийся скептически к различным народным целителям.
– Спросил я переводчика, что за лекарства-то чудесные. Он и говорит – женьшень это. Я с офисом Министерства экономики по Маньчжурскому автономному району связался, спрашиваю, есть ли промышленное производство. Они говорят, одиннадцатая фабрика Министерства здравоохранения делает мази и настойки.
– Медпрепараты на основе женьшеня? Вы их хотите в Россию поставлять?
– Решил я развернуть этот бизнес здесь. Я посчитал – золотые горы можно заработать. Через месяц в Москву фура придет с лекарством, а покамест ты посмотри, поизучай. С Марьяной не ссорься. Я-то уеду завтра в Сочи на три недели, без нее, так что займись этим, хорошо?
Малых выдал мне зарплату и попрощался. Взяв деньги, я чувствовал угрызения совести.
Когда я прибыл в «штаб», уже появилась информация о том, что Василевского выгнали из банка «Айнажи». Он действительно подделал документы и печать. Но люди, которые изготовили печать, по ошибке написали слово Москва в именительном падеже, в то время как на всех печатях оно должно было быть написано в родительном.
Ситуация напоминала движение маятника, удача уже было улыбнулась противникам, но потом снова стала клониться в нашу сторону. Как же нам не хватало двух-трех дней. Если бы Василевский не заподозрил неладное, если бы Иосиф не решил пройтись по местам боевой славы своей молодости, а еще лучше – находился бы в Монреале, изображая из себя Питера Донована, то «дело всей жизни» уже было бы выиграно!
Валдис сообщил, что деньги из «Айнажи» завтра будут отправлены в Канаду, но там надо будет торопиться. Для своей доли Валдис указал счет в немецком банке, Катя свои деньги также попросила перевести на счет Валдиса.
Иосиф утром этого же дня улетел в Монреаль, оставив Артему все наличные деньги, около пятисот долларов.
Я рассказал Артему о сомнениях Валдиса. Артема это не смутило.
– Он имеет право думать все, что пожелает. Я-то спокоен. Я не собираюсь его «кидать», – ответил Артем.
Наконец наступил день, когда все решилось. Когда я приехал в «штаб», дверь мне никто не открыл. Я подождал несколько минут и вышел на улицу.
– Иди сюда, – услышал я за спиной голос Макса. Я обернулся и увидел Артема и Макса, которые стояли в глубине двора.
– Решили осенним воздухом подышать? – поинтересовался я.
– На лестнице никого не встретил? – спросил Артем.
– Никого, кроме группы захвата, – попытался пошутить я.
Тогда Артем рассказал мне о звонке Валдиса, который сообщил, что утром в здание банка «Айнажи» в сопровождении двух человек спортивного телосложения зашел не кто иной, как Семен Владимирович Нечаев.
Он официально подписал все документы об отзыве платежа, предъявив свой паспорт, документы из банка-отправителя и заверил все документы оригинальной печатью.
Позже я узнал, как развивались события после того, как Василевский понял, что связался с мошенниками. Он, не раздумывая, позвонил владельцам денег и рассказал о сложившейся ситуации. Этот шаг, думаю, спас его от очень больших неприятностей.
Его, в сопровождении охраны, срочно отправили в Москву в офис «Бизнесменеджмента», который оказался закрыт. После этого Василевский, узнав адрес отделения банка, в котором обслуживался «Бизнесменеджмент», отправился туда.
За небольшую сумму операционистка сообщила о том, куда осуществлен перевод со счета «Бизнесменеджмента».
Тем временем пострадавшая сторона начала поиски Нечаевых. Жена сообщила, что сама начала волноваться, ведь Семен собирался уехать на дачу всего на два дня. Жена не на шутку встревожилась и сама съездила на дачу в Кратово вместе с «группой розыска», но Семена Владимировича там не оказалось. Супруге Нечаева объяснили, что ее муж стал жертвой международных аферистов, но, пока не поздно, он мог бы помочь их изобличению и компенсировать нанесенный ущерб. В этом случае никто не пострадает.
Жена начала методично обзванивать всех друзей своего мужа, однако никто из них не знал о местонахождении Нечаева.
Василевского направили в «Айнажи», объяснив ему, что от этой поездки зависит его будущее. Документы и печать от имени «Бизнесменеджмента» были инициативой Василевского.
А Нечаев нашелся сам. Он никуда не уехал из Москвы, снял на три дня номер в гостинице в том же районе, в котором проживал. На четвертый день он позвонил жене. Супруга в слезах умоляла его вернуться, говорила, что еще не поздно и все можно исправить. Семен Владимирович вернулся домой. Через очень короткий промежуток времени он в рижском банке подписывал все необходимые документы.
– Квартиру засветили, – сказал Артем, – вот и ждем гостей.
– А зачем их ждать? – удивился я. – Про меня никто не знает. Переезжай ко мне, и все.
– Я думаю, что если смотрят за квартирой, то уже переезжать поздно, – сказал Макс.
Я внимательно осмотрелся по сторонам. В каждом я уже видел человека, ведущего за нами наружное наблюдение. Особенно подозрительно выглядела женщина с детской коляской и молодой парень лет восемнадцати, наблюдавший за нами из окна дома напротив.
Вспомнив про главного героя самого известного произведения Джерома К. Джерома, который в библиотеке Британского музея, пытаясь навести справку о средстве против сенной лихорадки, изучая справочник, с ужасом находит у себя симптомы абсолютно всех болезней, за исключением разве что родильной горячки, я успокоился и предложил все же вернуться в «штаб».
Дело было проиграно, но не закончено: наступал самый опасный период – возмездие.
В свой офис я не поехал, решил остаться в «штабе» в ожидании гостей.
– Ты бы ехал отсюда, – сказал Макс, – наверно, у тебя и другие дела имеются.
– Я побуду с вами, если не возражаете, конечно, – ответил я.
– Пусть останется, – Артем был чрезвычайно спокоен, – помоги сжечь все документы.
В металлической раковине на кухне пылали письма, копии документов – одним словом, все, что могло напоминать о Василевском и «деле всей жизни».
Вид открытого огня, вероятно, произвел эффект камина, и Макс, обычно немногословный, рассказывал о том, что Валдис вначале и не думал брать его партнером в «дело всей жизни», но не смог удержать в тайне детали мероприятия. По словам Макса, Валдис не очень верил в успех с первого дня, иначе трудно было бы объяснить ту легкость, с какой он отдавал Максу половину своей доли.
Валдис владел всей собственностью: стоянкой, кафе и магазином – единолично, но прибыль по небольшим сделкам, которые заключались в офисе, он делил с Максом.
Как и многие, Макс окончил Рижский политехнический институт, но поступил туда в двадцать пять лет, поэтому и оказался с Валдисом на одном курсе.
Бывшая жена Макса работала манекенщицей в «Ригас Модес». Они развелись, характер ее работы, связанной с частыми командировками и богемным, по его утверждению, образом жизни, не устраивал Максима.
После развода с женой он переехал в Иманту, район на правом берегу Даугавы, где он снимал квартиру, и в Риге его ничто не держит, кроме, пожалуй, подруги, которую зовут Женя.
Рассказ Макса был прерван звонком в дверь. Все документы, ксерокопии к тому моменту были сожжены в металлической раковине на кухне.
– Может, не будем открывать, – сказал я.
– Это ничего не изменит, – ответил Артем.
Он посмотрел в глазок. За дверью стоял молодой мужчина лет тридцати.
Артем, не спрашивая, открыл дверь.
– Здрасьте, – сказал гость, – а Спиридоновы здесь проживают?
От него исходил сильный запах алкоголя, но, как мне показалось, взгляд был очень сосредоточен, похоже, что он просто прополоскал рот водкой. «Эффект медицинского справочника, – сказал я себе, – родильная горячка».
– Нет, – ответил Артем, – Спиридоновых здесь нет.
– Значит, ошибся. Извините за вторжение.
Больше никто нас не беспокоил, и вечером я уехал домой. Не изменилась ситуация и в течение последующих двух дней, вечером третьего дня позвонил Валдис и сообщил, что Катя и ее отец вернулись в Москву и с ними все в порядке.
Валдис сказал, что счастливым окончанием операции все обязаны Нечаеву, который ни словом не обмолвился о существовании реальных участников «дела всей жизни».
Нечаев рассказал владельцам денег, что к нему пришло письмо, которое он сохранил, из Си-би-эм с предложением о сотрудничестве. За полпроцента от суммы он должен был перевести полученные суммы по указанным счетам. Понимая, что он ничем не рискует, а прибыль может составить не меньше двух миллионов, он с радостью согласился.
После того как он отправил деньги в «Айнажи», он просто уехал отдохнуть от жены. Когда ему объяснили, что он связался с международными мошенниками, он сразу вернул «свои» два миллиона и помог вернуть триста девяносто восемь миллионов из «Айнажи».
