Юлия Шилова - Сайт знакомств, или Будьте осторожны! Однажды в вашу жизнь может постучаться «генерал» Евгений!
— Пожалуйста, не уходи… — хваталась за «генерала» подруга. — Я хочу, чтобы ты помог мне вырастить детей.
— Воспитывай их сама. Я строю дом на Рублевском шоссе. Хотел как можно быстрее его построить, чтобы перевезти тебя туда вместе с детьми и ты была бы в нем полноправной хозяйкой. Думал свозить тебя туда на днях, чтобы ты указала малярам, какими красками покрасить стены. Детские одной краской, наша спальня — другой. Чтобы в этом доме всё было, как ты хочешь, чтобы в нем, наконец, ощущалась женская рука и я вновь почувствовал бы тепло и уют. Я мечтал, чтобы это были не только твои дети, но и мои. Я хотел их усыновить, но ты это не оценила. Вместо этого шаришь по моим карманам, документы ищешь. Ты кто, следователь?
— Витя, прости, пожалуйста, я не права, — слезно просила Оля. — Я больше никогда так не буду делать. Обещаю! Никогда! Я действительно дура!
— Конечно, дура, ты отказалась жить на Рублевке. Сама, заметь, хочешь испортить наши отношения.
— Я была не права. Я очень хочу жить на Рублевке. Хочу, чтобы мы были вместе, чтобы ты усыновил моих детей.
Генерал остался. На самом деле он и не собирался уходить. Ночь, метро закрыто. Просто желал ее проучить. Преподать хороший урок, чтобы с этой минуты она слепо верила ему.
— Зачем ты его удерживала? — спросила я подругу, когда она мне всё это рассказала.
— Просто сошла с ума, — честно призналась Ольга. — Такое впечатление, что он обладал гипнозом и подавлял мою волю. И дело совсем не в доме на Рублевке. Я просто боялась остаться одна, без мужика. Какой-никакой, а мужик в доме.
— В этом-то и есть наша женская проблема. Остаться без мужика. Страх вечного одиночества и взгляд даже на самого хренового огрызка как на последний шанс. Ты же не дура и хорошо понимала: с ним что-то не так. Если мужчина не показывает документы, значит, ему есть что скрывать.
— Знаешь, на тот момент я была дура дурой, каких еще поискать. Я действительно перестала думать, кто он и откуда, и снова поверила каждому его слову. Господи, даже стыдно вспоминать. Ведь он приезжал вечером всё так же пустой, ел и даже ни разу не проявил желания увидеть моих детей. Только целовал фотографию на тумбочке. Ни одного чупа-чупса не купил, ни одной шоколадки. Всё бла-бла-бла… Ни документов, ни денег… А ведь любил повторять, что, когда мы поженимся, он будет отдавать мне всю зарплату до копеечки. Ни генеральского мундира, ни машины с водителем-солдатом я так и не увидела. Это я сейчас понимаю, как же хорошо устроился мужик на халяву. Придет к ночи, пожрет за мой счет, потрахается, телик гоняет. Утром сядет в туалете с газетой на полчаса. Туалет маленький, вонища на всю квартиру. А он сидит, справляет нужду. А из туалета выйдет, и я ему подаю горячий завтрак. А в еде он привередливый, фыркает. То котлета подгорела, то омлет не такой пышный.
— Надо было тебе ему раскаленной сковородкой по башке врезать.
— Надо было… Я тогда словно в тумане находилась. Словно под гипнозом. Какой мне с него прок был? Что толку оттого, что мужик в доме?! Одни подозрения и сомнения. Даже в постели он был далеко не герой.
— Омлет не отрабатывал?
— Ни черта не отрабатывал. А колбасу знаешь как трескал? Целыми палками. Я покупать не успевала. Если полезет в холодильник, а там нет копченой колбасы, я столько упреков выслушаю! И скупая я, и экономная, наживаюсь на любимом мужчине, знаю, как он любит колбаску, и не могу наполнить холодильник в нужном количестве. Мне постоянно хотелось ответить, что я-то холодильник колбасой наполню, не вопрос, только бы он деньги давал.
— А что не сказала?
— Неудобно как-то…
— Ну вот, тебе неудобно, а ему объедать мать, в одиночку воспитывающую детей, удобно. Значит, он эту колбасу не отрабатывал? Сколько палок колбасы сожрал, пусть столько палок ночью кинет.
Мы прыснули от смеха.
— Ни одной палки не отработал.
— Значит, не надо было кормить. Что за мужики такие пошли! Жуть! Толку от них — чуть!
— Хотя я была словно в дурмане, ситуация стала меня напрягать. Я обмолвилась, что хочу посмотреть его квартиру в Жуковском. Мол, ни разу не видела, как живут генералы.
— А он?
— Сказал, что у них закрытая военная территория, меня не пустят. Пускают только официальных жен и близких родственников. Но после регистрации брака он обязательно меня туда отвезет.
— И ты поверила?
— Нет, конечно. Но на глазах была словно пелена, и я проглотила и это. Иногда он приходил домой вечером пьяный и говорил, что встречался с боевыми товарищами. Я разувала его, раздевала и укладывала спать. Фактически забирала время у родных детей, обихаживая здорового, чужого мужика, который палец о палец не ударил, чтобы хоть что-то для меня сделать.
— Отлично гад устроился.
— Поди плохо! Потом сказал, что моя квартира очень старая, он хочет сделать евроремонт. Мол, пришлет своих солдат, они тут всё переделают. А я на пару недель должна съехать из квартиры к маме с детьми. Я тогда еще с перепугу тебе позвонила, и ты мне вправила мозги.
— Конечно. Я объяснила, что солдаты не делают евроремонт, и если ты временно уйдешь жить к маме, то, когда вернешься, в квартире ничего не будет. Так называемые солдаты во главе с лжегенералом вынесут из нее всю технику и все вещи.
— Я сказала, что не хочу пускать солдат в свою квартиру, что понимаю, если солдаты что-нибудь грузят, копают, носят, но не очень понимаю, как необученные парни могут сделать евроремонт. Если честно, я такого даже не слышала. Виктор обиделся и заявил, что солдаты бывают разные. У него они универсальные. Мастера на все руки. И если я опять ему не доверяю, он сделает ремонт сам, своими руками, только я, опять же, должна съехать к маме, чтобы ему не мешать. Мол, завтра он приедет с работы пораньше, с рулеткой. — Ольга рассмеялась.
Сейчас это было смешно, а тогда — всё вполне серьезно, ведь она жила будто в любовном дурмане и почти не понимала, что происходит.
— Одним словом, ты стала мешать мужику в своей собственной квартире?
— Точно. Он сказал, что мне пора к детям, а он потерпит без меня пару дней.
— Нормальный подход! Нет чтобы забрать детей у бабушки и поиграть в папашку. Он отправляет тебя к детям. Потом в твою же квартиру баб водить начнет.
— Понятное дело, я никуда не ушла. Просто сказала, что мне ремонт не нужен. Тогда он опять заговорил про дом на Рублевке. Никогда не забуду один случай. Виктор пришел с бутылкой шампанского, виноградом, принес коробочку с обручальным колечком, причем моего размера! В общем, сделал мне предложение. Естественно, я дала согласие. Намекнула, что неплохо бы отметить торжественное событие в ресторане, но он резко отказался. Сказал, что еще рано праздновать в ресторане, это еще впереди.
— Отделался бутылкой шампанского и виноградом?
— Ну… еще и обручальным колечком. В очередной раз напомнил, что, как только мы поженимся, он будет отдавать мне всю зарплату до копеечки. Понятное дело, во всей этой мутной истории зарплаты я так и не дождалась. На следующий день он повез меня смотреть наш будущий дом на Рублевке. Он был не достроен и впечатлял размахом строительных работ.
— На чем поехали-то, на служебной машине с водителем?
— На такси, — усмехнулась подруга.
— Ну да, служебная машина с водителем курсирует только в Жуковском. Всё же не на метро. А то неудобно с генералом толкаться в метро.
— Я побывала на стройке, посмотрела на будущий дом. Знаешь, пребывала в полной эйфории. Представила, как здесь будет здорово моим детям. Большой дом, свежий воздух. Не знаю, как получилось, но генерал убедил меня продать мою квартиру и вложить деньги в стройку. Мол, их вполне хватит, чтобы довести дом до ума, и мы сможем побыстрее справить новоселье. Ведь мы семья, а это наш общий дом. Какая разница, кто помогает его достроить, ведь мы — единое целое. Еще он убедил меня в том, что нужно сыграть свадьбу и справить новоселье одновременно. Мол, на свадьбе будет много его боевых товарищей, которые разбросаны по всему миру. Он с ними съел не один пуд соли и просто обязан всех пригласить. Они приедут на торжество, но их нужно где-то разместить. Предлагать отель — не очень гостеприимно, поэтому лучше пригласить в роскошный дом. Пусть увидят двоих чудесных ребятишек, жену-красавицу и порадуются счастью боевого друга.
— Да уж… — только и смогла сказать я.
— В результате я продала свою квартиру и отдала все деньги на строительство дома. Генерал уверил меня, что сам лично будет контролировать стройку и дом доведут до ума очень и очень быстро. Больше я не видела ни генерала, ни денег, ни дома. Точнее, замороженная стройка стоит на месте, но она не имеет к генералу отношения. Он просто привез меня в чужой дом.
— И расписку ты конечно же с него не взяла?
— Нет, — ответила она, всхлипывая. — На тот момент мне бы даже в голову это не пришло. Как можно… Ведь уже почти супруг… Кто ж такими вещами шутит? Я до последнего не верила, что он меня обманул. Сидела у телефона и ждала: вдруг позвонит и скажет, что произошло недоразумение. Не позвонил… В голове не укладывается, как можно так поступить с матерью двоих маленьких детей? Ведь он спал в моем доме, ел, признавался в любви, говорил святые слова… Я отправилась в полицию, но надо мной посмеялись, ведь я даже фамилии его не знала. А даже если бы и знала, то вряд ли настоящую. Просто Виктор, генерал из города Жуковского. Номер мобильного телефона оформлен на подставное лицо. А потом клиника неврозов и надежда научиться с этим жить и привести свою нервную систему в порядок.
