Николай Зорин - Реквием Сальери
– Угу! – кисло усмехнулся Павел. – Я тут душу наизнанку вывернул, а ты…
– И, надеюсь, что и дальше будешь помогать.
– Была нужда!
Павел всерьез обиделся. Долго сидел и молчал, нахохлившись. Виктору стало стыдно. Получалось, что он воспользовался его горем, чтобы выведать полезные для дела сведенья. Но тут он вспомнил, что когда начинался этот разговор, он и не знал, что это коснется их с Полиной расследования, и в свою очередь рассердился на Павла.
– Ну, и черт с тобой! – сказал он, поднимаясь. – Без тебя разберусь. Вот, получи за коньяк. – Виктор бросил деньги на стойку. – Только не трепли никому, о чем мы здесь говорили. И про меня тоже не рассказывай.
Он вышел из бара, поднялся к себе в номер и лег спать, не раздеваясь. Голова начинала болеть, и настроение было хуже некуда.
Проснулся Виктор оттого, что кто-то ходит по комнате. Открыл глаза и несколько секунд соображал, где находится и что могут означать эти шаги. Вспомнил, что в гостинице, в Синих Горах, что потерял Полину, нашел нового друга и тоже успел потерять. И тут увидел незнакомую женщину. Она была молодая, красивая и стильная. На миг возникла паническая мысль, что это девушка по вызову, которой он вчера с горя и сдуру позвонил. Но тут же устыдился самого подобного предположения.
– Доброе утро! – поздоровалась девушка и улыбнулась. – Меня зовут Светлана. Я пришла убраться в вашем номере, – сказала она и многозначительно на него посмотрела.
– Вы горничная?! – не поверил Виктор. – Никогда бы не подумал!
– Что поделаешь, приходится, другой работы нет. У нас, – она кивнула в сторону окна, – с этим вообще туго. Но я учусь, заочно, в Нальчике, в педагогическом. – Девушка опять улыбнулась.
– Ну уж на педагога вы вообще не похожи! – почти с возмущением проговорил Виктор.
– А на кого я похожа? – немного кокетливо спросила Светлана.
– Ну не знаю. Может быть, на инструктора по горным лыжам. Вы такая… – начал Виктор, но замолчал, смутившись: ему представилось, что он заигрывает с этой красивой девушкой и тем самым оскорбляет Полину, ущемляет ее права в своей душе. – Ладно, неважно.
– Действительно, неважно, – легко согласилась Светлана. – Павлик просил передать вам кое-что. – Она достала из пакета, который висел на спинке стула – Виктор только сейчас его заметил какую-то книгу и протянула ему. – Вот. А еще он очень просил передать, что был не прав, что вы можете на него рассчитывать, а также и на меня. – Светлана опять со значением посмотрела, словно хотела передать взглядом мысль, которую он никак не желал понимать. – Я буду убираться здесь, а вы задавайте ваши вопросы.
Виктор раскрыл книгу, мельком взглянув на обложку – какой-то французский триллер, ни автор, ни название ему были не знакомы. На титульном листе сверху Павел записал карандашом номер своего телефона. Очевидно, это та самая книга, которую читал Дмитрий.
И почти успел дочитать. Закладка – бланк, заполненный Игорем Соловьевым, – обнаружилась в самом конце, на предпоследней странице, перед коротким «Эпилогом».
Светлана между тем наполнила ведро водой и приступила к уборке, время от времени поглядывая на него, ожидая вопросов. Получается, Павел ей все рассказал. А она, та горничная, которая обнаружила Мартиросяна.
– Значит, вы всё знаете? – немного неясно спросил Виктор, Светлана решила, что он обвиняет Павла в болтливости, и тут же встала на его защиту.
– Конечно! Павел ввел меня в курс дела. А как же иначе он мог поступить? Как иначе он мог объяснить, почему я должна отвечать на вопросы какого-то постояльца и сюда приходить? Да я вообще не стала бы с вами разговаривать. Считайте, что он составил вам протекцию.
– Да, вы правы, – согласился Виктор. – Но ведь я Павла ни в чем и не обвиняю. Рад, что он согласился помочь. Просто я туго соображаю, голова, знаете, трещит после вчерашнего. – И он виновато улыбнулся, мучаясь с похмелья.
– Ну, это понятно, – рассмеялась Светлана. – Кстати, Павлик еще кое-то просил передать. Сейчас. – Она чуть не с головой нырнула в свой необъятный пакет и вытащила бутылку пива. – Хотите?
– О, да! – возликовал Виктор.
Растроганный заботой и предусмотрительностью своего нового друга, он открыл бутылку и выпил залпом сразу половину. Вскоре полегчало, и соображать он стал лучше.
– Значит, это вы обнаружили того первого самоубийцу? – уточнил он на всякий случай.
– Мартиросяна, – с готовностью подхватила Светлана и стала полоскать тряпку в ведре, показывая, что ответит на любой вопрос, но уборки не прервет, потому что и о конспирации забывать нельзя: она, хоть и не детектив, но понять в состоянии.
– Ага, вы даже фамилию запомнили, – похвалил Виктор, еле сдерживая улыбку: ее трогательная наивность веселила.
– У меня хорошая память, – серьезно, без всякого кокетства, сказала Светлана. – И слуховая, и зрительная. – И она опять бросила на него свой многозначительный взгляд. Виктор понял, что девушка что-то знает и хочет об этом рассказать, но как бы не по своей инициативе, а отвечая на его вопрос.
– Как все выглядело в тот день? – спросил он и понял, что не попал: не этого вопроса Светлана от него ждала.
– Ох, ужасно! – сказала она и поморщилась. – Кровь в ванне, на стене, на полу… Ну, сами представьте, как это должно было выглядеть.
– Мартиросян был еще жив? – Виктор отхлебнул из бутылки еще немного пива. – Вы это поняли и…
– Да ничего я не поняла! Я там от страха чуть сама концы не отдала. Побежала за Димой, он и сказал, что постоялец наш жив еще, и в «скорую» позвонил.
– Вы видели, как он звонил?
– Видела. И слышала. Они приехали минут через пять… Ну, не знаю, может, не через пять, но очень быстро. Забрали его и тут же уехали.
– Вы не заметили чего-нибудь необычного?
– В «скорой»? Нет. – Светлана низко склонилась над своим ведром и снова начала полоскать абсолютно чистую тряпку. – «Скорая» как «скорая», врачи как врачи. Нет, там я ничего необычного не заметила. – Она сделала упор на слове «там».
– Но заметили где-то еще? – подхватил Виктор.
– Заметила. – Светлана отжала тряпку и принялась протирать дверь, ведущую в ванную. – Диме позвонили якобы из больницы и сказали, что Мартиросян по дороге умер. Вам не кажется это странным? Зачем им было нам об этом сообщать, специально звонить? И потом, если он умер по дороге, почему сообщили только через три часа? А главное – позвонили-то с мобильника.
– Интересно. А вы полиции об этом рассказывали?
– О звонках меня не спрашивали. Дима говорил им, что из больницы звонили. Там все вызовы, которые поступили в этот день, проверили, нашего звонка не обнаружили. А телефон гостиницы полиция даже проверять не стала. Ну, тогда и я решила не рассказывать им самого главного. Какой смысл?
– Самого главного? – насторожился Виктор.
– Да. – Светлана достала из пакета баллончик с какой-то чистящей жидкостью и густо обрызгала поверхность стола. – Я думаю, что это убийство, – проговорила она еле слышно. – С того дня, как пропала его жена, Мартиросян не выходил из номера. Мне нужно было убраться, поэтому я все караулила момент, когда он куда-нибудь уйдет. Я убирала в соседнем номере, и тут услышала, что замок его двери щелкнул. Быстро закончив в том номере, я пошла к нему. Открыла дверь ключом, уверенная, что там никого нет. Но оказалось, что Мартиросян никуда не ушел и у него гость. Я, конечно, вышла, но… не сразу, и часть разговора услышала.
– Этот человек угрожал Мартиросяну? – Виктор поднялся с кровати и подошел к Светлане, говорила она очень тихо, да к тому же с такой силой натирала стол, что он скрипел, заглушая ее слова.
– Не то чтобы угрожал. Скорее, к чему-то принуждал, а Мартиросян отказывался это сделать. А потом Мартиросян сказал, что ситуация с Великсаром очень ему на руку. Мол, он это не сразу понял, вернее, понял по-другому, но что позже до него дошло.
– Кому на руку, Мартиросяну?
– Да нет, этому человеку, который к нему пришел. Что для него это золотое дно, и не верится, что все случилось естественным образом. Таких удач не бывает. Да, так он выразился. Сказал, что этот человек все подстроил. Что киллер стреляет в голову, а не в сердце, и что тут был расчет.
– Какой расчет? Какой киллер?
– Не знаю. Я дальше слушать не стала, ушла. Но, когда уже совсем выходила, услышала, как Мартиросян прокричал: «„Реквием“ Сальери!»
– И что это значит?
– Откуда мне знать? Это было утром, в девять часов. Около одиннадцати подняли тело той женщины. А в двенадцать я снова зашла в номер к Мартиросяну. Думала, что он ушел опознавать жену, но… В общем, тогда его и обнаружила. – Светлана, наконец, оторвалась от стола, положила тряпку и посмотрела на Виктора. – Ни у кого не возникло сомнений, что это самоубийство. Даже, как ни странно, у следствия. Хотя столько нестыковок было. Сложили красивую легенду в стиле Шекспира. Этакий престарелый Ромео уходит следом за своей Джульеттой. – Светлана невесело усмехнулась. – Какие глупости! Как можно в такое поверить? Он ведь даже не убедился, что это его жену нашли, не пришел на опознание. Но все поверили. Думаю, убийца просто воспользовался моментом, чтобы самоубийство Мартиросяна выглядело объяснимым. Но необъяснимо оно! Так взрослые люди не поступают. Он ведь не мальчик какой-нибудь, разумный, солидный, почти пожилой уже человек. Сорок с лишним!
