Кирилл Шелестов - Погоня
Диана что-то собиралась возразить, но сдержалась и отвела взгляд.
— Что, не так разве? — вскинулся Пономарь.
— Так, — заверил я успокаивающе. — Никто с тобой не спорит.
— А он на меня думает! — пожаловался мне Пономарь.
— Кто?
— Да Владик! Владик! Сколько раз повторять.
— Господи, опять! — раздраженно воскликнула Диана.
— Не ори на меня! — огрызнулся Пономарь. — На Владика своего ори — пусть от меня отцепится...
Диана откинулась на диване, достала новую сигарету, чиркнула зажигалкой, сделала несколько нервных затяжек и выпустила дым в потолок.
— Чего сразу замолчала? Боишься? То-то и оно!
— Господи, ничего я не боюсь! Если ты по-прежнему будешь выпивать в день по четыре бутылки коньяка да еще глотать свои порошки, то тебе не только Владик, а призрак оперы явится, — проговорила она, не глядя на него.
— Не порошки, а отвары! — возмущенно перебил Пономарь. — Они все заговоренные! Мне бабушка их одна готовит. Сама в лес ходит и травы собирает. Целительни-ца. Под Тверью живет, жену Ельцина от рака вылечила...
— У тебя от них галлюцинации!
— У меня от тебя галлюцинации! Надо было тебя в Уральске оставить...
Она сжала губы, взяла бокал и сделала несколько глотков. Мне показалось, что у нее на глазах блеснули слезы обиды.
Пономарь наклонился ко мне и зашептал на ухо.
— Я вчера у экстрасенса был. Мне его люди рекомендовали, понял какие? — Он закатил глаза к потолку, показывая высоту положения рекомендателен
— Что он сказал? — я постарался, чтобы мой вопрос звучал непринужденно.
— Да ничего, — вздохнул Пономарь с нескрываемым разочарованием. — Левый оказался экстрасенс. Только бабки дерет. Ты, говорит, ему записку напиши, Владику этому. Объясни, что и как. А я, говорит, передам. — Пономарь скептически хмыкнул. — Ага, сейчас! За лоха меня держит! Я записку напишу, а он ее ментам отнесет!
Он допил очередную порцию и взял Диану за руку, но она ее отняла.
— Ну не злись, — покаянно проговорил он. — Ну дурной я, дурной, признаю. Пью много, крыша едет, с катушек слетаю. Извини.
— Я устала, — ответила она.
— Давай отдохнем! — с готовностью отозвался Пономарь. Он поманил одну из девушек, бродивших по залу.
— Приватный танец? — пропела она, извиваясь.
— Поиграй с ней, — Пономарь кивнул на Диану. — Разденешь догола — денег дам.
Стриптизерша ухмыльнулась.
— Я мертвого заведу! — пообещала она плотоядно.
Диана брезгливо отодвинулась.
— Спасибо, я сегодня не завожусь.
— Давай с собой ее возьмем? — предложил Пономарь, по-хозяйски ощупывая бедра стриптизерши. — В гостиницу? А что, нормальная телка.
— Возьми, — пожала плечами Диана.
— Ты хочешь?
— Нет.
— Почему?
Она посмотрела на него в упор с такой ненавистью, что мне стало не по себе.
— Я даже тебя не хочу! — отрезала она, поднялась и быстро вышла из зала.
— Ты куда? — крикнул ей вслед Пономарь, но она не ответила.
Пономарь вздохнул и заказал еще порцию коньяка.
— Забери ее, а? — попросил он.
— Кого?
— Дианку. Увези с собой, с понтом втихаря от меня. Пообещай что-нибудь, уговори, а я в это время специально выйду, в туалете подожду, пока ты ее уболтаешь. А что? Красивая девчонка, интеллигентная. Все от нее тащатся. Витька ее клеил. Владик на ней жениться хотел, да только не успел... Храповицкий Володька на нее глаз клал! — Он не знал, какие еще доводы привести, чтобы меня убедить.
— Спасибо за щедрое предложение, но я думаю, ей с тобой лучше.
— Ну прям! — фыркнул он. — Она меня терпеть не может, давно бы отвалила, было б к кому. Из-за денег со мной живет. Забери, я тебя как друга прошу. Ты, может, боишься, что я обижусь? Зря. Отвечаю. Я только рад за нее буду. Серьезно. Пойми, я ничего против не имею, но я с ней вконец умучился. Она привыкла Вла-диком командовать и мне гонор показывает. Вчера привезли мне телок, а она оделась и выскочила из номера. Не хочет с ними в одной постели лежать. Ультиматум ставит: либо с ней одной, либо никак. А какая радость с одной спать? Я даже с женой вдвоем не сплю.
Стриптизерша, оставшись не у дел, между тем попыталась пристать к охранникам, но смекнув, что с ними не разживешься, вернулась к Пономарю и принялась его обхаживать. Он некоторое время рассеянно гладил ее грудь, и вдруг что-то опять выстрелило у него в голове.
Встрепенувшись, он схватил стриптизершу за руку так, что та вскрикнула.
— Кто тебя послал?
— Куда послал?! — она пыталась вырваться.
— Ко мне?
— Меня никто не посылал!
Пономарь достал из кармана сто долларов и сунул ей.
— Иди, скажи им, что я все знаю!
— Кому сказать?
— Тем, кто тебя прислал!
Она не стала спорить из боязни лишиться гонорара и поспешно ретировалась.
***С меня было достаточно, наблюдать дальше это безумие у меня не было ни малейшего желания. Я поднялся, чтобы попрощаться.
— Погодь, — произнес Пономарь. Он нырнул под диван, достал оттуда большую спортивную сумку темно-синего цвета и поставил на сиденье.
— Двушка! — объявил Пономарь. — Забирай.
— Какая двушка?
Он расстегнул молнию. Сумка была туго набита пачками стодолларовых купюр. Я вытаращился.
— Два лимона. Больше не дам! Бесполезно. И два-то много. Считать будешь?
— Нет, — пробормотал я.
— Можешь не считать, — одобрил он. — Уже три раза считали. Витьке я бы вообще ничего не вернул, хоть в ногах у меня валяйся. Обойдется! Я еще мало его наказал! Я людям так и сказал, пусть Витька губы не раскатывает, а они мне говорят, там не Витька, там ильичовские приехали, зашли им что-нибудь, на свое усмотрение. Я и ильичовских хотел поначалу лесом послать. А кто мне Ильич? Пусть в своем Нижне-Уральске блатоту гоняет. Ну, в крайнем случае, кинуть ему сотни три — ему выше крыши. Но с тобой — другой коленкор. Все же ты тогда со мной поехал, когда Бабай на нас напал... Может, глупо я, конечно, поступаю... Ладно, хрен с ним! Короче, двушка. — Он застегнул молнию и оттолкнул от себя сумку.
До меня только сейчас дошла правда. Все это время она была у меня под носом, но, к моему стыду, я так и не догадался.
— Так это ты придумал «Золотую Ниву»?! — воскликнул я.
— А кто еще?! — ответил он так, словно это был общеизвестный факт. — Я давно хотел уральских лохов приземлить малость. А то надулись, как клопы! Я ж их помню, когда они без штанов бегали. И Витьку, и Вовку, и Фиму Гозданкера, и других. Бывало, чуть что — сразу ко мне бегут: дядя Саша, дядя Саша! Помоги, посоветуй. А сейчас поднялись, закабанели, крутые стали! Большими бизнесами командуют, с охраной ездят, по телику выступают! А ума-то как не было, так и нет! Нету ума, — злорадно повторил он. — На такую туфту повелись, ха-ха!.. — Он отрывисто хохотнул. — Тюлени тупые, гопота, вороны! Прикинь, весь город вперся! Да что там город! Из Москвы ехали, бабки везли! Я сам не ожидал, что так раскрутится! Я Парамона сразу в долю взял, чтоб он уродов, типа Бабая, гонял. Менты тоже с этого развода получали, поэтому все ровно и прокатило.
— А генерала где нашел?
— Генерала Парамон где-то откопал, у него свои завязки с цветными. Я Владика подогнал, думал, он на меня будет работать, он же мой выкормыш, в моих фирмах начинал. А он, лошок, решил, что и вправду крупным финансистом заделался. Начал что-то химичить без меня: туда бабки вложил, сюда, короче, свою игру повел! А бабки чьи? Мои! Боня еще в уши ему дул, тоже мне, бизнесмен нашелся! Я пытался Владика образумить, сколько раз его убеждал — без толку! Он уже не в адеквате был, несло его, всех кинуть собрался, и меня в том числе! Ну, тут уж у меня выбора не оставалось... — Он замолчал и развел руками.
— Ты его убрал? — спросил я тихо.
— Я не убирал его! — вскрикнул Пономарь испуганно. — Я против был! Парамон так решил и генерал, кстати, согласился! А я против был! Я Владику намекал, что ему валить надо, а он не слушал! А теперь злится на меня! Я ему объясняю...
В эту минуту вернулась Диана; он тут же осекся и нахохлился. Вероятно, она плакала, потому что глаза у нее покраснели и макияж был наложен заново. Она молча села на свое место, Пономарь виновато попытался ее обнять, но она отодвинулась.
— Ну че ты какая злая, — принялся уговаривать ее Пономарь. — Давай шампанского выпьем...
Голова моя шла кругом от всего услышанного. Я сделал над собой усилие и попытался поддержать беседу.
— Куда вы летите? На острова?
— В Париж, — ответила Диана коротко.
— Желаю хорошо провести время.
Я не вкладывал в свои слова двойного смысла, просто произнес первую пришедшую на ум банальную фразу, но Диана передернула плечами:
— Только не надо иронии! Можно подумать, у меня есть выбор! — Она скользнула неприязненным взглядом по Пономарю. — Один пьет с утра до вечера, другой прячется неизвестно где, третий в гарем зовет... — Она усмехнулась. — Между прочим, Виктор на следующий день после... после того кошмара мне десять тысяч долларов прислал. И букет цветов! Наверное, решил, что изнасилование — самое подходящее начало для романтического знакомства.
