Татьяна Полякова - Она в моем сердце
– Вчера вечером к ней мужчина приходил, – сказала я.
Соседки переглянулись.
– Что за мужчина?
– Не знаю. Видела, как он в дом вошел.
– Вот тебе раз, – удивилась Прасковья. – Это кто ж такой? Родни у нее нет… Может, знакомый? А знакомому откуда взяться? Она столько лет сидит здесь безвылазно.
– Племянник у нее был. Помнишь, жил целое лето? Лет десяти мальчишка. И потом, когда стал постарше, приезжал как-то.
– Не помню. Когда это было?
– Давно. Ему сейчас, должно быть, за тридцать, а может, и больше.
– Ну, если он столько лет не появлялся…
– Последний раз он был в то лето, когда доктор… – Нина посмотрела на меня, кашлянула и заговорила вновь: – Выходит, восемнадцать лет назад.
– Небось думает, Танька помрет скоро, вот и решил заглянуть. Дом у нее хоть и не ахти, но землица-то золотая. Наследство получит.
– Танька здоровее нас с тобой, а наследство ему и так отойдет, больше некому.
– Тогда, может, совесть пробудилась. Слушай, так это, наверное, он и был? – всплеснула руками Прасковья.
Понимать ее слова можно как угодно, я вообще не представляла, что она имеет в виду, и Нина, как видно, тоже. Заметив наше замешательство, соседка пояснила:
– Помнишь, ты говорила, Танька ремонт затеяла, машина подъехала, чего-то выгружали. А потом стучали целый день. Наверное, племянник.
– Может, и так, но могла и нанять кого.
– Так не было рабочих-то. Мы б увидели. Хоть один из дома вышел бы, чтоб покурить. А то ты их не знаешь. Грязи натащат, болтаясь туда-сюда. А здесь машина чего-то выгрузила, весь день стучали, и ни души не видно. И Танька в магазин ходила. Она уходила, а стучать не переставали.
– Племянника мы бы точно увидели. Не пешком же он пришел. А если и пешком, то мимо меня.
– Это если с остановки. Но мог по нижней дороге пройти. И проехать на машине мог, никто бы не увидел. Загнал машину в сарай, и все дела.
Тут я подумала, что соседки не меньше меня увлечены частным сыском и никакое событие незамеченным здесь не останется.
– Да с какой стати племяннику прятаться? – не выдержала Нина.
– Это да, – кивнула Прасковья. – Вроде ни к чему. Хотя Таньку не поймешь. Встречу ее в магазине, непременно спрошу.
– Ответит она тебе… пошлет, сама знаешь куда.
– Это очень даже возможно. А ты, девонька, ничего не путаешь? – повернулась она ко мне.
– Не путаю. А когда Татьяна ремонт затеяла?
– Перед Рождеством. Дня за три, наверное.
В этот момент с улицы раздался звонкий детский голос.
– Баба!
– Кирюха мой, – встрепенулась Прасковья и подалась к окну, тяжело поднявшись из-за стола. Открыла створку окна и спросила: – Ты чего кричишь?
– Баба, можно я на озеро поеду?
– С кем?
– С Вовой из тридцать первого дома…
– Какой Вова, еще утонете.
– Да он с братом. С Вадиком. Можно, баба?
– Поешь сначала.
– Я не хочу…
– Как же, не хочешь… пойду кормить, – поворачиваясь к нам, сказала она. – Целый день на улице, поесть некогда. В городе сидел бы в квартире в четырех стенах, а здесь приволье…
Нина пошла проводить подругу до двери, а я быстро собрала чашки, вымыла их и разложила на полотенце. Нина, застав меня за этим занятием, всплеснула руками.
– Да ты с ума сошла, что ж я, посуду не помою?
– Спасибо вам за чай и за пироги. Никогда не пробовала ничего вкуснее. Мне, наверное, тоже пора.
– Торт возьми, чего добру пропадать.
– Нет-нет, это подарок.
– Ну, тогда пирогов возьми.
– Не откажусь.
Она стала складывать пироги в бумажный пакет, а я подошла к угловому шкафу с открытыми полками. На верхней стояли иконы, а чуть ниже фотография девушки в серебристой рамке. Фотография довольно старая, слегка отретушированная. Темноволосая девушка с белозубой улыбкой, очень красивая.
– Это ваша… – начала я.
– Дочка, – кивнула Нина, взяла фотографию из моих рук и вернула на прежнее место.
Я хотела спросить, где она сейчас, но под взглядом Нины неожиданно сникла. Помнится, соседка говорила, что одинока, выходит, девушки на фотографии уже нет в живых? И хозяйка не хочет говорить об этом…
– Спасибо вам, – заторопилась я. – Жду вас в гости с ответным визитом.
– По гостям ходить времени нет, – ответила она. – В огороде работы полно. А ты приходи, если вдруг заскучаешь.
– Спасибо, – еще раз сказала я и, прихватив пакет, направилась к двери.
Уже выйдя на улицу, я обернулась. Нина стояла у окна и смотрела мне вслед. Я помахала ей рукой, а она, точно нехотя, улыбнулась.
Ночь прошла спокойно, но уснуть я не могла довольно долго, на сей раз беспокоили меня не шаги в саду, а собственные мысли. Прежде чем отправиться в спальню, я тщательно проверила все двери. Решетку у входа на веранду закрыла и только после этого поднялась наверх. Уже в спальне взгляд мой натолкнулся на палку, стоявшую в углу, и я решила ею воспользоваться: подперла дверь. Однако окно оставила открытым. Логики в этом не было, но что поделать…
Мой визит к соседке заставил задуматься. Виола, оказывается, смогла подружиться с Татьяной, по крайней мере бывала у нее. А вот меня Татьяна встретила неласково. Смерть Виолы заставила ее избегать незнакомых людей или была еще причина? Предположим, я ей просто не понравилась. Вряд ли она обратила внимание на наше сходство, ведь я была в очках. Виола блондинка, а я шатенка. Соседки сходства между нами не заметили, хотя в доме Нины я очки сняла. Правда, виделись они несколько раз, да и полгода все-таки срок… С мужчиной, который вошел в дом Татьяны, тоже не все ясно. Предположительно это племянник, но видели его последний раз в незапамятные времена. Самый интригующий момент: стук в доме, который слышали соседки. Вроде бы в доме что-то ремонтировали. Через несколько дней после убийства Виолы. Совпадения или в этом что-то есть? Интересно, соседки следователю об этом рассказали? О том, что она бывала у Татьяны, безусловно. А значит, вопросы Татьяне задавали. Глупо подозревать одинокую пожилую женщину. Дом у нее старый и ремонта, безусловно, требует. И все-таки данное обстоятельство выглядело подозрительно. Прасковья сказала, что видела Виолу не раз возле дома врача. Чем дом ей был так интересен? Что она вообще здесь делала четыре месяца? Болтала с одинокой старухой? Соседкам она сказала, что разводится с мужем, а они решили: она тут прячется. Это очень похоже на правду. Вот только от кого она пряталась, если мужа у нее не было? Об этом соседки, скорее всего, узнали от следователя… Есть еще таинственный друг или любовник, появлявшийся здесь под покровом ночи… Сколько ни ломала я голову, толку было немного.
Утром, встав пораньше, я позавтракала вчерашними пирогами и отправилась на озеро, по дороге решив взглянуть на дом доктора. Если он интересовал Виолу, значит, и мне не худо к нему приглядеться.
С пляжной сумкой в руках я шла по дороге и вскоре поравнялась с домом с колоннами. Жалюзи на окнах по-прежнему опущены. Не спеша я разглядывала дом, вокруг ни души, и на мое досужее любопытство вряд ли обратят внимание. На веранде кресло-качалка, на кованом столике букет засохших цветов. Оглядевшись, я направилась к веранде и поднялась по широким ступеням. Плетистые розы доставали почти до крыши, двустворчатые двери, выкрашенные белой краской, вели в дом. «А если хозяева все-таки здесь?» – подумала я с некоторым опозданием, хотя тишина, царившая в доме, говорила скорее об обратном.
Я решила обойти дом по периметру. Вряд ли он раскроет свои тайны, если они вообще есть, но любопытство не позволяло сразу покинуть это место. Едва я свернула за угол, как услышала шум подъезжающей машины. Дорога здесь тупиковая, следовательно, машина принадлежит хозяевам. Им может не понравиться, что я брожу тут без их ведома.
Досадуя на невезенье, я быстро пересекла лужайку за домом, надеясь пройти к озеру. Меня ждал сюрприз: в этом месте крутой обрыв. О том, чтобы спуститься вниз, не могло быть и речи, непременно шею свернешь.
Я припустилась назад, стараясь держаться подальше от дома, и вскоре увидела красную спортивную машину, она как раз тормозила возле крыльца. До тропинки, которая вела к озеру, оставалось не более десятка метров, и я вздохнула с облегчением: не придется объяснять, что мне понадобилось на чужой территории. Тут дверца машины распахнулась, и появился хозяин, а я застыла на месте, так и не преодолев оставшиеся до тропинки метры. Причина подобной реакции объяснялась просто: хозяином спортивной машины оказался Алекс.
Немного придя в себя, я вновь понадеялась на то, что на меня не обратят внимания. Алекс, насвистывая, обошел машину, открыл дверь со стороны пассажира и начал выгружать пакеты с логотипом супермаркета, поставил их на верхнюю ступеньку веранды, а я гадала, что предпринять: продолжать стоять столбом, чтоб не привлекать к себе внимания, или припуститься со всех ног по тропе.
Тут Алекс повернулся, и размышления стали излишними. Если меня потрясло его появление, то он, заметив меня, был удивлен ничуть не меньше.
