Владимир Шитов - Собор без крестов
— А от кого?
— Еще от вас и моих родителей.
«Ну уж твои родители за моего сына схватятся руками и ногами», — самонадеянно подумал Лесник, но вслух сказал другое:
— Регита, если ты выйдешь замуж за Константина, то тебе придется покинуть Америку и жить в нашей стране.
— Я согласна!
— Придется изучить наш русский язык. Ведь моя семья дома говорит только на своем языке.
— Мне нравится ваш язык, и я уже приступила к его изучению, — поведала она ему.
«Эту девушку не запугаешь никакими трудностями. Она согласна их преодолеть. Конечно, стать женой миллионера для нее сейчас неплохая цель», — уже не зная, какие еще задавать Регите вопросы, подумал Лесник.
Перед расставанием с Регитой Лесник задумался. Убедившись, что он обговорил с девушкой все мучавшие и интересовавшие его вопросы, он сказал:
— Мне кажется, в нашей беседе я ни одним словом не обидел вас.
— Что вы, Виктор Степанович, конечно нет, — согласилась с ним Регита, довольная, что затянувшаяся «пытка» скоро закончится.
Осторожно обхватив своей огромной кистью ее пухлую, маленькую ладошку, Лесник, прощаясь с Регитой, счел нужным вновь напомнить ей:
— Я надеюсь на конфиденциальность беседы. Давай не будем в нее никого посвящать.
— Давайте! — согласилась с ним Регита.
Приехав к себе домой, Лесник с удовлетворением отметил, что Альбины вместе с машиной и водителем Алексеем нет дома. Плотно погрузившись в мягкое кресло, он, закурив сигарету, задумался: «Сейчас Константин любит Региту. Если она первая нашла его, тогда получается, что она первая полюбила его, применив женские хитрости, раскрыла ему глаза на себя. Как он еще несколько месяцев боролся с ее чарами? Конечно, капитал секретаря не очень обогатит нашу семью, но зато по всем другим позициям ей нужно отдать должное: и красива, и умна.
Стот ли нам с Альбиной вмешиваться в их отношения, стоит ли разбивать, а может быть, не становиться на пути их любви, если она у них есть в действительности?»
Он вспомнил, как сильно страдал, когда убили его «зайчика», как был окрылен ее любовью, как был счастлив с ней и как сейчас, несмотря на видимое благополучие, он все равно не испытывет полного счастья. Нужно ли давнишнюю любовную трагедию повторять на судьбе своего старшего сына?
В пепельнице на столе рядом с креслом скопилась солидная куча «чинариков», а он продолжал развивать свою мысль: «Понимает ли сын, какой мы упускаем шанс обогатиться за счет приданого невесты, и стоит ли ради Региты отказываться от него? А, в сущности, чего я из отношений молодых устроил такую панику? Разве я такой бедный, чтобы из-за отсутствия у невесты приличного приданого бросаться в панику? Зато какая она у меня умница, а внуки какие красивые от нее будут», — размечтался он, пустив свои мысли по другому руслу.
Тут он вспомнил о жене, которая была против женитьбы сына на бесприданнице. Лесник понимал, что с Альбиной будет долгий и трудный разговор. Переубедить жадную до денег жену изменить свое решение не соглашаться на свадьбу сына с Регитой будет стоить ему немало нервов. Он решил строго поговорить с Альбиной, заставить смириться с принятым им решением и потребовать, чтобы она внешне не выражала Регите своего недовольства «плохим» выбором сына, так как она, в свою очередь, рискует потерять дружеское отношение к себе со стороны невестки, которая впоследствии постарается изолировать своих детей от противной бабушки. Впоследствии, после спора, долгой беседы, Альбина согласилась со всеми его доводами, учла его предупреждение, и Регита в лице свекрови так и не увидела своего противника.
Глава 9
Сватать Региту домой к ее родителям Гончаровы-Шмаковы поехали со всем своим многочисленным семейством, сватами на трех легковых автомобилях.
Альбина, смирившись с тем, что заменить бедную невестку на богатую ей так и не удалось, ехала к сватам в приподнятом настроении. Заметив это, Лесник, довольный, что жена сдалась его требованиям и сейчас уже является его и сына союзником, обняв ее за плечи и поцеловав в щеку, пошутил:
— Кажется, теперь и ты стала нашим союзником?
— А ну вас! Как будто мне больше всех всегда надо. Не получилось по-моему, и не надо. Я не больно-то и хотела, — весело парировала она, довольная вниманием мужа к своей персоне.
В квартире Региты среди встречающих гостей Лесник неожиданно для себя увидел своих друзей, супружескую пару Фостеров.
После официальной торжественной части сватовства, когда и встречающие, и гости сидели за праздничным столом и разговор стал более свободным, Лесник узнал от Фостера, что он является дядей Региты, так как его жена Баджен Фостер и мама Региты миссис Элизабет Эриксон являются родными сестрами.
Возникшее недоразумение с фамилиями вскоре выяснилось. Регита, увидев в фирме дяди нового служащего в лице Константина, заинтересовавшись им и посвятив в свои планы родственников, выдав себя за дочь миссис Стюарт, которая, к слову сказать, не была больна, а находилась в оплачиваемом бессрочном отпуске на время работы на ее месте Региты, стала секретарем фирмы своего дяди. Ей не хотелось знакомиться с Константином богатой невестой, так как в этом случае на ее искренние чувства она могла получить взаимность благодаря своему богатству, а не будучи уверенной в искренности его чувств. Выдав себя за дочь миссис Стюарт, Регита решила себя подстраховать, сделав Константину своеобразный экзамен на верность. Семейства Эриксон и Фостер пошли навстречу прихоти своего избалованного вниманием «дитя», а поэтому до сего дня не разглашали семейной тайны.
От новых своих сватов Гончаровы-Шмаковы узнали, что в фирме Фостера семейству Эриксон принадлежит двадцать процентов всех акций. К месту будет сказано, гости также узнали, что Регита закончила колледж закрытого типа, в котором получила великолепное экономическое образование.
Как бы ни был интересен разговор между сватами на данную тему, но интерес к молодым был доминирующий. Родители любовалсь своими детьми, критически, но вместе с тем доброжелательно изучали будущую супружескую пару своего ребенка.
Константин был одет в костюм-тройку темно-серого цвета. На Регите было элегантное вечернее платье. Ее непокорные длинные волосы пенной белизны были украшены спиралью, обмотанной длинной ниткой с жемчугом; бриллиантовые сережки, блестевшие под лучами света, как путеводные звезды в Галактике, покоились в мочках ее маленьких, но чутких ушей; грудь в глубоком вырезе платья, высоко поднимаясь и опускаясь, выдавала степень ее волнения.
Понимая, что они с женихом сейчас являются главным объектом всеобщего внимания, Регита, не контролируя своих действий, часто беспокоила пальцами правой руки находящийся у нее на безымянном пальце левой руки перстень с бриллиантом, как бы подготавливая рядом с ним место для обручального кольца.
Молодые за столом практически ни с кем не разговаривали, говорили лишь тогда, когда к ним кто-то непосредственно обращался с вопросом.
«Пожирая» друг друга влюбленными глазами и ими же разговаривая, они как бы отсутствовали в зале, мысленно унесясь в известный только им укромный уголок Земли.
Альбина, несказанно обрадованная, что будущая невестка является обладательницей солидного приданого, эрудированная, грамотная, в корне изменила свое отношение к ней. Теперь она в ее лице и фигуре видела только одно очарование. Альбина, передав мужу круглую булку хлеба, напомнила ему, что он забылся и не выполняет функций свата. Лесник, взяв от нее хлеб, передал его Регите со словами:
— Дорогая моя невестушка, я бы хотел увидеть, как ты умеешь резать хлеб. Разрежь булку хлеба пополам,
— попросил он ее.
Так как Регита волновалась и спешила, то булка хлеба ею была разрезана на две разной величины половинки. Держа их в руках, она не знала, что с ними дальше делать, но ей быстро на помощь пришел Лесник:
— Одну из этих половинок оставь себе, а другую отдай своему жениху.
Регита молча повиновалась. После этого Лесник продолжил развитие своей мысли:
— Дорогие сваты, вы все стали очевидцами, что большую часть булки хлеба Регита отдала жениху. Теперь мы знаем, что окончательное решение по важным семейным вопросам Регита отдала своему будущему мужу, — пояснил он сватам значение вышеуказанной процедуры.
— Дочка, ты слышишь, что сказал наш сват, — улыбаясь спросила ее мать.
— Слышала! — смущенно подтвердила Регита.
— И как ты к этому относишься? — продолжала пытать ее миссис Элизабет.
— Разве по половинкам хлеба не видно мое отношение? — нашлась с ответом Регита под громкие голоса, смех и хлопки в ладоши собравшихся за столом будущих родственников.
За столом заинтересованные стороны договорились, когда, где и с каким количеством приглашенных гостей будет проходить свадьба. Молодым этот разговор был не интересен, заботы родителей их не волновали, а поэтому они, получив разрешение у своих «предков», покинули их, уехав на «тойоте» невесты по своим делам.
