Бретт Холлидей - Один час с Барбарой
— Еще бы! Описание Берта Полсона, которое нам передали из Джэксонвилла! — У Шейна заблестели глаза. — Пошли взглянем, на кого похож этот тип.
Сторож открыл массивную дверь и проводил их на лестницу, которая вела вниз, в «холодильник». Едва ступив на первую ступеньку, они ощутили ледяную сырость воздуха. Несмотря на усовершенствованную систему вентиляции, в помещении с бетонными стенами витал какой-то неопределенный запах; впрочем, ни у кого никогда не возникало желания его определить.
От плафона исходил слепящий свет. В центре стояли два белых эмалированных стола. Огромные белые шкафы были установлены в ряд у стены. Каждый шкаф состоял из трех ящиков размером приблизительно семь футов на два фута. Сторож выкатил одну из этих страшных клеток и, приподняв простыню, открыл лежащий там обнаженный труп.
Лицо покойника было белым как мел, глаза закрыты, мрачная усмешка чуть кривила рот. Это лицо с правильными чертами, наверное, еще недавно было красивым. На шее мертвеца зияла широкая рана, края которой, видимо, под воздействием морской воды, словно измялись.
Трое мужчин, стоя рядом, некоторое время молча разглядывали труп.
— Я полагаю, перед нами господин Чарлз Барнс из Нью-Йорка, — проговорил наконец Джентри глухим неестественным голосом.
— А почему не господин Берт Полсон из Джэксонвилла? — тут же спросил Рурке. — Приметы совпадают. И тогда подтверждается все, что рассказала девушка. Если именно тип со шрамом перерезал горло этому бедняге, то, считай, разгадка всего дела найдена, Майкл. Твоя клиентка действительно обнаружила своего брата мертвым в триста шестнадцатом номере. Она ведь сказала, что ему под голову был подложен пиджак? Ну вот, пиджак и впитал кровь, как ты сам только что предположил.
Шейн, сохраняя молчание, внимательно рассматривал труп, машинально теребя свое ухо. С первой же секунды у него возникло странное впечатление, будто ему знаком человек, чьи бренные останки он видел перед собой. Однако он не смог бы сказать, где и когда он встречал этого мужчину. Воспоминание было недавним, но вместе с тем расплывчатым, неуловимым, и это раздражало Шейна. Не в силах отвести взгляд от мертвого лица, он прошептал:
— Готов поклясться, что мы с ним встречались. И не так давно. — Он зажмурился, сморщил лоб, напрягая свою память. Джентри и Рурке наблюдали за ним, не произнося ни слова. — Вот досада! — пробормотал Шейн сквозь зубы. — Никак не могу вспомнить. Теряется как в тумане… Я знаю, что я его видел. Всего один раз и недолго… Не то чтобы это лицо было мне хорошо знакомо, но знакомо. Если б только я вспомнил!.. — Он открыл глаза, еще раз пристально взглянул на белое лицо мертвеца и обескураженно покачал головой. — Не стоит больше стараться, придет на память само собой. Я обязательно должен его опознать. Не знаю почему, но я уверен, что это очень важно и что многое прояснится, когда я вспомню…
Джентри и Рурке направились к выходу. Шейн последовал за ними. За его спиной раздался приглушенный звук: сторож задвинул ящик на место. Шейн ступил было на лестницу, но вдруг обернулся с торжествующим видом.
— Есть! Вспомнил! — воскликнул он. — И теперь все наши умные рассуждения не стоят выеденного яйца! Этого типа не могли убить в «Ибикусе» в половине десятого: в десять часов он находился в баре «Силвер Глэйд», целый и невредимый.
Шейн сунул руку в карман и вытащил фотографию, которую ему всучила девица с красной сумкой, поджидавшая детектива у него в отеле. Это был снимок человека, за которым она умоляла Шейна проследить и который, по ее словам, находился в «Силвер Глэйд». Шейн протянул фотографию Джентри.
— Посмотри и сравни, — сказал он. — Это один и тот же человек.
XIV
23.12
Шейн подвез Тима Рурке в редакцию. Репортер собирался немедленно засесть за свою первую статью о «Трупе в заливе» — он уже придумал название. Рурке пообещал детективу лишь поверхностно изложить дело и вскользь упомянуть о странном происшествии, случившемся в одном из отелей, не уточняя, что речь идет об «Ибикусе», и не называя имя Полсонов.
Расставшись с журналистом, Шейн отправился в полицейское управление. Джентри в своем кабинете допрашивал красивого загорелого парня, одетого в купальные трусы. Джентри представил его Шейну.
— Это мистер Норман Рэйн, который обнаружил труп. Мои ребята связались с Джэксонвиллом и Нью-Йорком, но выслушаем сначала мистера Рэйна.
— Мне мало что известно, — заговорил тот звучным баритоном, — боюсь, я ничем не смогу вам помочь. Мое судно стоит в гавани для яхт, я на борту один. Сегодня вечером мне никак не удавалось заснуть, к тому же у меня кончились сигареты. Около половины одиннадцатого я сел в шлюпку и отправился на берег.
Шейн предложил ему закурить. Норман с улыбкой, обнажившей ровные белые зубы, взял сигарету.
— Ваша яхта пришвартована на уровне Десятой улицы? — спросил Джентри.
Он дымил толстой черной сигарой, на которую Рэйн поглядывал с вежливым отвращением.
— Да, как раз напротив. Был отлив, но ветер дул с моря, и шлюпка двигалась быстро. Я уже преодолел примерно половину пути, когда на что-то наткнулся. Греб себе спокойненько, думал про сигареты и вдруг — бац! Звук был какой-то странный, подозрительный, я аж на месте подскочил. Ну вот. Парень плавал на животе — я сразу понял, что это мертвяк. Чуть не надорвался, пока втащил его в шлюпку. Ну а потом я уж торопился как мог. Причалил и сразу помчался вам звонить. Это все, что я знаю, ничего больше.
— Ваша яхта стоит далеко от берега?
— Примерно в полумиле. Мое судно называется «Марджи Дж.». Можете проверить, если хотите. Мою яхту многие знают.
— Значит, вы были на расстоянии четверти мили от берега, когда наткнулись на труп?
— Да, приблизительно в четырехстах ярдах. Трудно сказать точнее. Было темно, и потом, я, в общем-то, был потрясен…
Джентри вынул изо рта сигару и обратился к Шейну.
— Я не думаю, что мистер Рэйн может нам еще чем-нибудь помочь. Вы не обыскивали труп?
— Конечно нет! — с возмущением воскликнул Рэйн. — Я сразу понял, что тут убийство, и не притронулся к нему.
Джентри встал и подошел к Рэйну, чтобы пожать ему руку.
— Благодарю за содействие, сэр. Вы не собираетесь в ближайшее время покидать Майами?
— Во всяком случае не раньше, чем дней через десять.
— Вас отвезут назад на машине. И попросите шофера притормозить у табачного киоска.
Рэйн попрощался и вышел из кабинета.
— Не вдаваясь в детали, касающиеся приливов, отливов и течений, я думаю, — сказал Джентри, — вполне можно допустить, что бедняга был выброшен из «Ибикуса».
— Согласен, — мрачно произнес Шейн. — Тем не менее в десять часов вечера одна цыпочка хотела заплатить мне за то, чтобы я установил за ним слежку, уверяя меня, будто он находится в «Силвер Глэйд». Не забывай об этом.
— Я не забываю, но она могла ошибаться. Она думала, что это так, а может, попросту врала.
— Зачем она стала бы врать?
— Ну я-то откуда знаю? Женщины — лгуньи. Скажешь, тебя ни разу не одурачила какая-нибудь блондинка?
— Но это глупо! Согласись я на ее предложение, я бы сразу увидел, что нашего клиента в «Силвер Глэйд» нет.
— Да, только ты не согласился. И, кстати, я чертовски сожалею об этом: может, нам было бы легче во всем разобраться.
— Эксперты, которых ты посылал в «Ибикус», уже доложили о результатах?
— Я жду их отчета.
Джентри нервно барабанил пальцами по крышке письменного стола.
— Мы нашли в документах Барнса номер его телефона в Нью-Йорке. Позвонили, но никто не ответил. Я телеграфировал тамошним коллегам, чтоб они прислали мне все, что смогут узнать о Барнсе. А один из моих людей привезет из Джэксонвилла фотографии Берта и Барбары Полсон. Так что пока нам остается только ждать.
Шейн вертелся в своем кресле, ему было не по себе. Он утаил от Джентри, что отправил девушку к Люси, и теперь сожалел об этом. Он и сам не совсем понимал, почему принял такое решение. Быть может, смутно желая защитить ее… Он считал ее своей клиенткой и, не задумываясь, поступил так, как того требовала его профессия частного детектива: постарался избавить девушку от полицейских допросов, пока ситуация слегка не прояснится. Да, пожалуй, все дело в этом.
Он мог бы прибегнуть к помощи девушки, чтобы точно установить личность убитого, однако все еще не решался признаться Джентри, что обманул его, вернее, кое о чем умолчал: тот придет в ярость. И потом, Шейну хотелось побольше разузнать, прежде чем выпустить девушку из ее убежища.
Конечно, если она всего лишь жалкая мерзкая проститутка, грабящая своих клиентов, и ее брат убит кем-то из них, то она не заслуживает такого отношения. Но Шейн не мот отделаться от мысли, что этот вывод несколько поспешен. Он снова вспомнил, как увидел девушку у себя, дрожащую от страха, — она вовсе не походила на уличную девку.
