Дей Кийн - Мертвые милашки не болтают
Тот неуверенно посмотрел на него.
— Вы спали?
Тот удивленно посмотрел на него, потом на часы.
— Разве люди в три часа ночи не должны спать?
Григ почувствовал себя еще более неуверенным и посветил своим фонарем в лицо Харта.
— Вы уже видели этого человека, Энрико?
— Да. В зале суда в Лос-Анджелесе. Это сеньор Харт. Хозяин аптеки — присяжный в процессе Коттона.
Григ перевел луч фонаря на Герту.
— А что вы скажете относительно ее?
Моралес посмотрел на Герту и покачал головой.
— Эту молодую даму я не знаю. — Его белые зубы блеснули. — К моему сожалению.
— И никогда не видели ее раньше?
— Сожалею, — повторил Моралес.
— Эти два человека утверждают, что избили вас до потери сознания и оставили лежать на полу.
— Что? Что они утверждают?
Григ повторил то, что уже сказал, и Моралес опять покачал головой.
— Боюсь, не совсем вас понимаю. — Он отступил в сторону, чтобы дать пройти полицейским. — Извините, совсем забыл вас пригласить. Пожалуйста, входите. Сейчас очень густой туман.
Харт тоже вошел в комнату и повернулся к Моралесу.
— Вы что же будете отрицать и то, что несколько минут назад угрожали мне пистолетом, — сказал он возбужденно, — и что вскоре после этого один из ваших людей втащил сюда мисс Нильсон?
Моралес снова посмотрел на Герту.
— Должно быть это было очень милое представление. Жаль, что я его прозевал. — Он повернулся к полицейским. — Этот сеньор, видимо, пьян.
— Я тоже задаю себе этот вопрос, — заметил Хансон.
Григ кисло добавил:
— Я с самого начала так думал.
— Минутку! — вмешался Харт. — Я могу доказать каждое свое слово. Я покажу вам проход, через который прошел сюда.
— Проход? — удивленно спросил Моралес.
Харт открыл дверь в туалет и показал на деревянную панель на стене.
— Я не вижу никакого прохода, — заметил Григ.
Харт против воли улыбнулся.
— Сейчас нет. Вероятно, он пришел в себя после нашего ухода и сразу понял, что мы приведем сюда полицию. Поэтому он и успел закрыть проход. — Он вынул из кармана монету. — Сейчас я вам покажу!
Харт быстро отвинтил винты, которыми была прикреплена деревянная панель, потом присел на корточки и снял ее, чтобы заглянуть внутрь. Но там, где недавно существовал проход, которым он и воспользовался, теперь красовались три медные толстые трубы, отделенные друг от друга не больше, чем на 3–5 сантиметров. Кроме того, деревянная плита закрывала выход и с противоположной стороны.
— Ну, а теперь пойдемте, — сказал Хансон. — Надеюсь, вы не будете от нас требовать, чтобы мы проверили, будто вы или миссис Диринг могли проползти тут между трубами?
— Миссис Диринг? — переспросил Моралес.
Григ снял форменную фуражку и вытер пот.
— Понимаете, Энрико, — сказал он, — дело в следующем.
— Да, я слушаю, — сказал тот.
— Он рассказал нам, что пришел на борт яхты, проник в каюту хозяина и прополз в вашу каюту через этот проход. Вы уже ожидали его с пистолетом в руке. Через какое-то время один из ваших людей притащил эту девушку. А потом этот Харт расхрабрился и расправился с вами, а девушка ударила вас пистолетом и вы потеряли сознание.
Моралес сказал сочувственно:
— Бедная сеньорита, — и показал пальцем на свой висок.
Харт схватил трубы и потряс их, но они не подавались.
— Все это — вшивый трюк! — вырвалось у Герты. В чужих туфлях она выглядела меньше. Ее голова едва доходила Моралесу до груди, когда она стояла перед ним и смотрела на него. — Может быть, вы будете отрицать и то, что приказывали вашему ублюдку собрать команду с тем, чтобы через час отплыть, потому что хотели отделаться от меня и дока? И вы будете отрицать, что сказали ему: вечерние газеты его уже осудили, и полиция подумает, что он просто убежал со мной, когда его не смогут найти?
Моралес взмахнул рукой.
— Прошу вас, сеньорита, не надо. Вечерних газет я даже не читал. А что касается вашего утверждения, будто я сказал одному из членов моей команды о подготовке к отплытию, то вы, наверное, не знаете, сколько времени нужно потратить на то, чтобы подготовить яхту к отплытию после такого долгого пребывания в гавани. Это дело не часа, и даже не нескольких часов, а нескольких дней.
Григ и Хансон кивнули. Но Герта не сдавалась.
— И разве вы не говорили, что док, — это пример мужественности, и что он предпочитает весело проводить время со мной, чем сидеть в камере? А когда мы будем в море, вы разве не хотели меня УТЕШИТЬ, как вы изволили выразиться?
И горячие слезы потекли по ее щекам.
Григ надел фуражку и посмотрел на коллегу.
— Этого достаточно. Что ты скажешь, Свен?
Хансон кивнул, потом показал головой на дверь.
— Пойдемте, Харт! И вы тоже, мисс!
Герта запротестовала:
— Но все было именно так, как сказал док! И Моралес говорил именно то, что я вам сейчас сказала.
— Конечно, конечно! — ответил Григ. — Я верю каждому вашему слову мисс. — Он посмотрел на Моралеса. — Вы хотите сделать какое-нибудь заявление, Энрико?
Тот мгновенно задумался.
— Нет, думаю, что не буду. Если бы я сделал какое-нибудь заявление, то это рикошетом отразилось бы на хозяине яхты, а сеньор Диринг и так пережил много неприятностей. Нет. — Он пожал плечами. — Создается такое впечатление, что сеньор и сеньорита страдают галлюцинациями. Так зачем мне возводить на них обвинение.
Харт закурил сигарету и дал затянуться Герте.
— Спасибо, — сказал он спокойно. — Я, правда, еще не совсем понимаю все, но из вашей искусной речи все-таки понял, что все это — комедия и что вас не так-то легко побить. — Потом он добавил: — Готов биться об заклад, что оба конца этих труб имеют насадочные кольца, в противном случае вы не смогли бы так быстро смонтировать их…
Хансон подтолкнул его к двери.
— Ну, пойдемте, пойдемте!
Ни один из полицейских не сказал ни слова, пока они не добрались до бара. Потом Хансон спросил:
— Где стоит ваша машина?
Харт показал головой в том направлении, где вспыхивала и гасла неоновая вывеска мотеля.
— На другой стороне. Перед мотелем.
— Вы там остановились?
— Да.
— Под какими именами вы записались?
— Мистер и миссис Харт, — ответил он. — Но мы не… Мы просто хотели иметь крышу над головой, пока не стемнеет, а потом отправиться на яхту.
— Так я вам и поверил! — насмешливо сказал Григ. — В каком номере вы остановились?
— В десятом.
— Заплатили вперед?
— Да.
— Это хорошо. Потому что вам придется оттуда выехать. У вас там что-нибудь осталось?
— Нет, — ответил Харт. Он попытался сделать знак Герте, но она заговорила до того, как он смог привлечь ее внимание.
— А я оставила, — сказала она. — В ванной.
— В таком случае войдем и заберем, — сказал Харт и, подойдя к номеру, открыл дверь.
Хансон прошел в ванную и, когда снова вышел, спросил Герту:
— Вам сколько лет, мисс?
— Восемнадцать.
Полицейский перевел взгляд с девушки на Харта.
— Это спасает вас от обвинения в совращении несовершеннолетней. Но мы могли бы вас арестовать и за аморальное поведение.
— Нет, — сказала Герта.
— Почему?
— Потому что док никогда… — Она остановилась и покраснела. — Во всяком случае, мы ничего такого не делали. Док заснул в кресле.
— Так я вам и поверил, — сказал Хансон. — Но пока он снова не заснул, отправляйтесь в ванную и наденьте свои вещи.
Оставшись один с двумя полицейскими, Харт спросил:
— Если бы я поклялся, что вы совершаете большую ошибку не в отношении меня и мисс Нильсон, а в отношении Моралеса, это помогло бы чему-нибудь?
— Нет, — ответил Григ.
Харту пришлось смириться с неизбежностью.
— Что вы теперь собираетесь делать?
— Я как раз думаю.
— Мне кажется, что нужно отвести их в участок, — сказал Хансон.
— На каком основании? — спросил его коллега. — Девушка уже совершеннолетняя. Никто из них не пьян. Мы могли бы их обвинить только в нарушении общественного спокойствия. Но поскольку Моралес не подает жалобу, мы и это не можем.
— И тем не менее.
Григ пожал плечами.
— Может быть, ты и прав. Пойду к машине и спрошу лейтенанта, что нам делать.
Он направился к двери и вышел из комнаты.
Сигарета казалась горькой. Харт погасил ее в пепельнице. Чем глубже он вникал в это дело, тем больше открывал странных точек. А одно уже знал ясно: что бы за этим не скрывалось, Диринг и Моралес действуют заодно. Он спросил мистера Диринга о местонахождении яхты, и тот сразу же сообщил об этсм Моралесу.
С другой стороны, если Бонни жива, то почему же Моралес допустил, чтобы он, Харт, обнаружил этот проход, который в ночь мнимого убийства сыграл решающую роль?
