Наталья Никольская - Под стук колес
В глазах Артема промелькнуло что-то похожее не страх. Но не за себя.
– Послушайте, что все-таки случилось? – спросил он. – Вы говорите, извините, какими-то загадками.
– А вы не знаете? – спросила я.
– Что я должен знать?
– Послушайте, молодой человек! – резко сказала я. – Давайте не будем ломать комедию! Вы прекрасно понимаете, о чем идет речь. Марину убили сразу же по приезде в Тарасов! А по дороге домой, сразу же после встречи с вами, она была расстроена и называла вас сволочью! Вот так! И не отпирайтесь, пожалуйста, милиции все известно! – прокричала я, косясь на окно. Юбка порвется, но убежать можно.
Но Артем и не думал бросаться на меня. Он просто смотрел на меня как на идиотку. Он явно не понимал, о чем идет речь.
– Погодите, погодите, – с волнением произнес Артем, – вы про какую Марину говорите? Про Левкину?
– А про какую же еще! – усмехнулась я. – Или у вас их много?
– Нет, вы подождите! Про Марину Левкину, проводницу?
– Да, да, да, про нее, про нее, про нее, идиот ты бестолковый! Ты что, забыл, как голову ей размозжил?
– Да вы что? – лицо Артема посерело. – Марину в самом деле убили? И вы хотите сказать, что это я?
– А кто же еще?
– Но это не я, правда, я и в Тарасове-то не был! Как я мог это сделать?
– А вот это мы проверим! – заявила я, подумав, что и в самом деле неплохо было бы это проверить.
– Проверяйте, пожалуйста. Я на работе был, можете позвонить… – он запнулся. – Или лучше съездить?
– Лучше съездить, – ответила я, чувствуя себя круглой дурой. Разве нельзя было сперва это выяснить, а потом уже вламываться в дом?
– Прямо сейчас? – спросил Артем. – Я тогда пойду переоденусь.
– Сядьте, – вздохнув, сказала я. – И давайте просто спокойно поговорим. А съездить успеем.
– Хорошо, – Артем опустился в соседнее кресло.
– Расскажите мне все о Марине. Все, что вы знали.
– Мы познакомились с ней здесь, на пляже, – начал Артем и замолчал.
Я подумала, что он не знает, что говорить, но до Артема, похоже, начал доходить смысл того, что я сказала. В первую минуту он был оглушен обвинением в убийстве, а теперь понял, что случилось.
– Скажите… – тихо спросил он, – Марину и вправду убили?
Я молча кивнула. Жизнерадостный взгляд Артема сразу потух.
– Боже мой! – чужим голосом сказал он, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
Я молчала и думала о том, что, может, это и не он вовсе? Одно я понимала четко: поговорить с ним необходимо. Если даже это не он, то может подсказать, с кем еще общалась Марина и кто мог желать ее гибели.
Артем просидел так минут десять, потом спохватился:
– Извините меня. Просто поверить не мог.
– Так вы мне все-таки расскажите, что вам известно.
– А вы из милиции, да? – спросил Артем.
Если бы я ответила, что да, из милиции, он не стал бы просить показать документы. Но я сказала правду. Почти. Потому что назвалась Марининой подругой. И добавила, что меня очень интересует, кто ее убил. И что муж мой – старший следователь УВД. Пришлось на время попользоваться Полининым мужем, но я же не в интимном смысле?
Узнав, что я не из милиции, Артем как-то немного расслабился, стал проще. И стал рассказывать дальше:
– Мы встречались с ней, когда она приезжала в Адлер. Поезд же стоит здесь несколько часов. Вот мы и встречались. Марина приезжала раз в восемь дней.
– Какие у вас были отношения?
– Нормальные, – пожал плечами Артем.
– Поподробнее, пожалуйста, расскажи. Пойми, это же для того, чтобы найти убийцу. И если ты этого хочешь…
– Да, конечно, я понимаю. В общем… Марина, кажется, искренне меня любила.
– А ты?
– Даже не знаю. Мне она нравилась, и я не собирался рвать с ней отношения. Но вот любил ли я ее? Меня тянуло к ней, я скучал, когда она уезжала. Хотелось сделать для нее что-нибудь приятное.
– Ты собирался на ней жениться?
– Об этом разговора не было, хотя я знал, что она этого хочет. В принципе, она нормальная девка… была, – добавил Артем. – Меня смущало лишь то, что была в ней какая-то… безалаберность, непутевость. Не знаю, как это объяснить…
– Ну постарайся.
– Может, это потому, что она без родителей осталась? В общем, ей все время хотелось куда-то идти, во что-нибудь влезть, причем в какое-нибудь дерьмо. Ну например, всякие дурные компании…
– Это она тебе рассказывала?
– Да, рассказывала, да я и сам замечал. Один раз, например, она осталась здесь, а я ушел на полчасика. А лето, море, сами понимаете, что здесь вечерами творится. Компании веселые…
Когда я вернулся, смотрю, тут во дворе толпа народа. Подростки какие-то обдолбанные. И Марина с ними. Оказывается, это она их и впустила. Я разогнал всех их, конечно, Марину спросил, зачем ей это надо? Она ответила, что просто так, пообщаться захотелось. Она и сама не знала, зачем ей это нужно. И мне показалось, что она какая-то не такая была после встречи с ними. Ну, будто обкуренная, что ли.
– А при тебе она курила?
– Обычные сигареты – да, но в тот раз она словно анаши накурилась.
– А ты спросил ее?
– Как-то раз спрашивал, она ответила, что никогда не курила травку.
– Она тебя обманула, – тихо сказала я.
– Я так и думал, – вздохнул Артем. – Знаете, мне кажется, что ее из-за этого и убили!
– Из-за анаши? – удивилась я.
– Не то, что из-за анаши, а из-за ее непутевости. Ввязалась наверняка во что-то. Это меня и смущало в отношениях с ней.
– А что тебе известно о ее знакомых?
– Да практически ничего. Я же их не знал никого. И в гостях у нее не был.
– Ну может, она говорила о ком-то, рассказывала тебе что-то?
– Она рассказывала про Свету Мишину, девочку, которая ее на работу устроила. Но я ее не видел.
– А мужчины, мужчины какие-нибудь? Вы простите меня, Артем, вам может быть неприятно об этом говорить, но может быть, вам известно о существовании в ее жизни какого-то другого мужчины?
– Нет, – помотал головой Артем. – Об этом она никогда не говорила. Можно было бы подумать, что она вообще ни с кем до меня не встречалась. Это ей хотелось такое впечатление произвести. Понимаете, ей хотелось все время казаться лучше, чем она есть. Почему-то она ставила себя ниже меня. Понимаете, мой папа – завкафедрой в университете. Я много раз говорил Марине, что не в этом дело, все дело в человеке, но она… Даже стала поговаривать, что в институт поступит, хотя… Думаю, что никуда бы она не поступила.
– Почему? – спросила я. – Вы считали ее недалекой?
– Не то что недалекой… Хотя интеллектом она не блистала. Вы только поймите меня правильно, – испугался он, – я не хочу ее чернить, просто стараюсь говорить как оно есть на самом деле.
– Конечно, конечно, – сказала я. – ничего не приукрашивайте.
– Я думаю, что ей не хватало целеустремленности. Цели, цели у нее не было. Нет, денег ей конечно, хотелось всегда заработать, но… Это не то. С ней не будет легко в жизни. Постоянно какие-нибудь заморочки. Нет, я говорю не о той легкости, когда все с неба сыпется, а о том, чтобы с человеком просто было жить, понимаете? А она… Если честно, пустоватая она была. Неприкаянная какая-то.
– Да, понимаю, – ответила я. – Я вас хорошо понимаю, тем более, что я психолог. А скажите, Марина никогда не говорила вам, что хотела бы обратиться к психологу?
– Нет, – удивился Артем. – Никогда. Я думаю, что она была не из тех людей, которые ищут помощи у психолога.
– И тем не менее она обратилась ко мне, – протянула я.
– Серьезно?
– Да. И говорила о том, что ее хотят убить, обзывая при этом кого-то сволочью. Я сначала думала, что вас. Поэтому я и спросила вас о других мужчинах в ее жизни.
– А почему вы ее не спросили прямо?
– Понимаете… – я замялась. – Она была несколько не в том состоянии, чтобы отвечать связно.
– Понятно, – вздохнул Артем. – Напилась, поди. Марина клялась и божилась, что не пьет, но от нее частенько припахивало. Жвачками зажевывала, думала, я не замечу, – я покивала головой, не став углубляться в эту тему. – И все равно… – продолжал Артем, – Знаете, мне ее очень жаль. Все же я был к ней привязан. Несмотря на все это, было в ней что-то такое… задорное, привлекательное. Смеялась она очень хорошо. Неужели все-таки ее больше нет?
Я заметила затаившуюся в глазах Артема грусть.
– Когда похороны? – спросил он.
– Ой, а я даже не знаю, – растерялась я. – Но думаю, что вы уже опоздали. Сегодня третий день, как ее нет. Не успеете доехать.
– Я приеду потом, обязательно, – сказал он. – Вы узнайте, пожалуйста, где ее похоронят, а я вам позвоню.
– Хорошо, – пообещала я.
– Ну что, а теперь поедем ко мне на работу?
Я уже и забыла об этом, но съездить надо было. Для очистки совести. Обаяние обаянием, а мне надо фактами оперировать.
