Наталья Никольская - Дела забытые
– Нет-нет, – запротестовала Светка. – Ни в коем случае! Я тебе помогу.
Я приподняла сестру за плечи, а Светка обхватила ее ноги. Вдвоем мы осторожно понесли ее вниз. Да, пожалуй я переоценила свои силы, когда собиралась одна нести сестру: вряд ли я бы справилась так легко…
Я поблагодарила Светку за помощь и попрощалась с ней.
– Оля, ты можешь рассказать, что с тобой случилось? – осторожно спросила я, устроив сестру на диване, заботливо подложив ей подушки и укрыв пледом.
Ольга молчала. Потом стала говорить:
– Я шла… Я спешила, и у меня настроение еще такое хорошее было, а тут… Налетел кто-то сверху.
– Кто?
– Не знаю… Большой такой, страшный, темный…
– Волосы темные? – перебила я ее.
– Нет… Не знаю. Сам какой-то темный весь. И стал душить…
Ольга всхлипнула.
– Хватит! – испугалась я. – Потом поговорим.
– Поленька, а у тебя коньячка не осталось? – глотая слезы, спросила Ольга, хотя сама же выпила вчера этот коньяк!
Но чувства жалости и сострадания к сестре были у меня настолько сильными, что я молча поднялась с места и отправилась в магазин, расположенный на первом этаже нашего дома. Не поскупившись, я купила хороший коньяк и даже коробку конфет. Конечно, повод не тот, чтобы устраивать пиршество, но мне хотелось сестру побаловать. Надо же, как ей досталось!
После коньячка глаза у Ольги заблестели, и она уже не плакала. Поняв, что теперь можно спокойно поговорить о серьезном, я приступила к допросу.
– Ты где сегодня была?
– В отделение ездила, – послушно ответила Ольга.
– С кем разговаривала и о чем?
– С Мишей разговаривала. Про Жору. Про дело этого Пилецкого. Потом мы с ним Жорин кабинет осматривали.
– Нашли что?
– Нашли… Телефонный номер, он отдельно лежал. Миша должен узнать, кому он принадлежит и позвонить.
– Та-а-ак, – протянула я. – А ты, значит, в моей куртке была?
– Ну да, – жалобно ответила Ольга. – Понимаешь, Поля, мое пальто… Оно совсем… того. Его, короче, стирать надо. И я надела твою куртку, всего один раз!
– Да я ничего не говорю про это! – махнула я рукой. – Куртку мне, что ли, жалко? Просто я думаю, что тот, кто на тебя напал, спутал тебя со мной.
– Как? – Ольга приподнялась на подушке.
– Очень просто! Ты же была в моей одежде! И поехала по моему адресу! Значит, этот человек за тобой следил! И еще – мешаю ему я! А почему? А потому, что занимаюсь Жориным делом. Я тебе больше скажу: я просто уверена, что тот, кто стрелял в Жору и тот, кто напал на тебя – одно и то же лицо!
– Что ты говоришь? – выпучила Ольга глаза. – Ты думаешь, все это связано с делом Пилецкого?
– Почти уверена!
– Но откуда такая уверенность?
– Интуиция, – ответила я.
– Странно, обычно интуиция – это мой удел, а ты надо мной всегда смеешься…
– Что ж, придется принести тебе свои извинения. На этот раз я руководствуюсь тем же.
Вообще-то я руководствовалась не только интуицией, но и здравым смыслом: ведь пока мы отрабатывали другие версии, с Эллой там и с Вовчиком Омельченко, на нас никто не нападал. А стоило переключиться на дело Пилецкого – сразу начались непонятки. Не думаю я, что это совпадение.
– Послушай, Оля… – я вопросительно посмотрела на сестру. – Скажи, ты уже нормально себя чувствуешь?
– Да, а что? – немного удивленно переспросила Ольга.
– Да понимаешь, мне бы хотелось съездить к Жоре… Узнать, нет ли каких новостей?
– Езжай, конечно, – с радостью согласилась Ольга.
Я поняла причину ее радости и решила на всякий случай спрятать бутылку коньяка понадежнее.
– Я вернусь очень скоро! – предупредила я сестру, стоя в дверях уже одетая в плащ. – Так что… – на закончив фразы, видя, что Ольга машет на меня рукой, я вышла в коридор и спустилась на улицу.
Холодно и сыро. И вообще настроение мерзкое. А каким оно еще может быть, когда какой-то ублюдок покушается на твою жизнь да еще путает тебя с твоей сестрой? Господи, а если бы Ольга умерла?
От одной мысли об этом мне стало еще холоднее, прямо мороз пробежал по жилам.
Нет, определенно у меня хреново на душе. Чувствую, что что-то еще должно случиться. А может, это просто чушь собачья? Чего это я так полагаюсь на свою интуицию, ведь раньше и в самом деле не придавала ей значения?
Ладно, поглядим. Надеюсь, что ничего страшного. Я стала успокаивать себя тем, что если бы с Жорой что-нибудь случилось, то мне бы уже давно позвонили и сообщили об этом.
Приехав в больницу, я взлетела на третий этаж, еле-еле успев за минуту до прекращения запуска посетителей. Мне пришлось даже наорать на санитарку, не хотевшую меня пускать. Шла я на нее, не прекращая орать ни на секунду, оповещая, что единственное, что мне нужно – это позвонить по телефону самому главному врачу и сообщить ему обо всех безобразиях, которые творятся в его больнице. Санитарка не выдержала напора и отстала где-то на полпути.
На лестнице я, слава богу, не встретила никого. То есть абсолютно никого. Здорово, значит, все эти врачи-медсестры рассосались по домам, и больше мне никто, будем надеяться, не помешает добраться до Жориной палаты.
В коридоре тоже никого не было. Видимо, Димыч все-таки жалеет своих подопечных и отпускает их ночевать домой.
Так, ведь это означает, что мне совершенно открыт путь в Жорину палату! Вот это удача! Хоть посмотрю, на что он стал похож… Жора, я имею в виду.
То, на что стал похож Жора, меня совершенно не порадовало. На постели лежало какое-то подобие человека, больше похожего на мертвеца. Лицо было бледно-голубого оттенка, а губы посинели. Почему-то именно это обстоятельство вызвало у меня какой-то панический страх, если не сказать ужас.
Посмотрев внимательнее, я увидела, что аппарат искусственной вентиляции легких отключен!
В первый момент меня охватило остервенение на эту кошелку, которая шляется черт знает где! Вот сука, человек же окочуриться может в любой момент!
Заметавшись по палате, я решила хоть что-то сделать, что могло бы спасти Жору, но бог его знает, как они устроены, все эти приспособления!
Вылетев в коридор, я ломанулась прямиком в ординаторскую, решив протрясти всех этих бездельников, которые только и знают, что чаи распивать!
Добежав до ординаторской, я изо всех сил замолотила в дверь. Никого. Черт, где их носит?
Развернувшись, я ринулась к лестнице, чтобы попытаться разыскать в приемном покое на первом этаже дежурного врача (надеюсь, хоть он-то на месте?) как вдруг заметила высокую фигуру в белом халате и в колпаке, торопливо подходящую к Жориной палате.
Ну, наконец-то откуда-то вынырнул, сонный козел! Я уже хотела высказать ему все, что я думаю о сотрудниках этой досточтимой больницы, но у меня вырвалась только одна фраза:
– Извините, пожалуйста!..
Честное слово, я сказала только это, но реакция на мои слова почему-то вышла совершенно непредсказуемая:
Мужик внезапно остановился, потом круто развернулся и без разговоров быстрым шагом пошел в обратную сторону.
Я, движимая необъяснимым инстинктом, рванула за ним. Мужик прибавил ходу. Он уже просто бежал, двигаясь к второму выходу. Я летела за ним, пока не налетела на внезапно открывшуюся дверь соседней с Жорой палаты. Охнув от неожиданности, я резко остановилась.
Из дверей выглядывала заспанная рожа молодой медсестры. Она испуганно таращилась на меня.
– Чего уставилась? – заорала я на нее. – У тебя там тяжелый умирает в соседней палате! Врача зови, быстро!
Медсестра еще более испуганно посмотрела на меня, постояла еще пару секунд, потом включилась и понеслась по коридору.
Я метнулась туда, где скрылся неизвестный в медицинском колпаке.
Бежала и ломала голову над тем, куда он побежал: наверх или вниз? Руководствуясь все той же интуицией, кинулась вниз. Лестница эта на первом этаже не заканчивалась: она вела в подвал.
Я прогрохотала туда, при каждом шаге рискуя свернуть себе шею. В подвале было темно. Я сразу же наткнулась на какие-то бочки. Отшатнувшись, налетела на тяжелые ящики, сваленные в углу. Упала, больно ударившись локтем об угол ящика, но тут же вскочила и продолжила поиски.
Нащупав в кармане коробок спичек, хотела зажечь одну из них, но вовремя сообразила, что ничего этим не добьюсь: дальше своего носа я все равно не увижу, зато стану отличной мишенью.
Поэтому я остановилась, стараясь производить как можно меньше шума, и стала прислушиваться. В том, что неизвестный находится где-то рядом, я не сомневалась: ощущалось какое-то шевеление.
Я осторожно решила прокрасться к ящикам и спрятаться за них. Тихо ступая, пошла в угол. Вдруг нога моя наступила на что-то мягкое, послышалось мерзкое шипение, потом из-под моей ноги метнулось что-то большое и серое. Крыса! Огромная, жирная тварь!
