Чингиз Абдуллаев - В поисках бафоса
– Может быть, – согласился Самедов, – но все равно на Кавказе нужно вести себя достаточно осторожно. Измену жены не прощают. Ни ей, ни ее любовнику. Вы же понимаете, о чем я говорю.
– Значит, у нас еще сильны родоплеменные отношения, – улыбнулся Дронго, – и мы не хотим дать настоящую свободу женщине. Согласитесь, что это неправильно. Я ведь знаю ханжескую точку зрения, которая господствует в Баку. Мужчине дозволено все, это даже одобряется обществом. Актрисы, певицы, любовницы, проститутки, все, что угодно. Женщине не позволено ничего. При этом с подобной моралью согласны и мужчины, и так называемые порядочные женщины. На шалости мужчины все смотрят снисходительно, а женщинам не прощаются даже крамольные мысли.
– Только не говорите об этом в Баку, – попросил его Самедов, – там вас просто не поймут. О равноправии лучше говорить где-нибудь в Америке или во Франции. У нас это не проходит. Даже жены смотрят на шалости своих мужей сквозь пальцы. Но сами не имеют права даже подумать о чем-то подобном. Так всегда было, и надеюсь, что так будет еще много лет.
– Ханжеская точка зрения, – повторил Дронго, – надеюсь, что и у нас произойдут изменения.
– Я не думаю, что наше общество к ним готово, – осторожно возразил Самедов, – я обратил внимание, как вы несли Елену Квитко. Мне кажется, что вы понравились сестре Николая. Но я тоже хочу дать вам совет. Будьте осторожнее. Это не та особа, с которой можно только немного пофлиртовать. Если она в вас вцепится, то уже не отпустит никогда. Она сама выбирает мужчин. И сама решает, когда их отпустить.
– И много было «жертв»? – усмехнулся Дронго.
– Достаточно.
– Максудов в их числе?
– Не думаю. Но я вам ничего не говорил. Нет, Сарвар не стал бы встречаться с сестрой своего основного компаньона. А для нее он слишком старый. Нет, нет. С ним она не встречалась, я в этом уверен.
– А с вами?
– Я для нее недостаточно богат или известен, – криво усмехнулся Самедов, – ей нужен известный рок-музыкант или состоятельный бизнесмен. Или знаменитый сыщик. Но такой, как я, ей явно не подходит.
– Вам не кажется, что вам просто опасно находиться в этой компании? Я имею в виду не компанию «МСИ», а ваших компаньонов. Самовлюбленный и ревнивый Резо, готовый на любые преступления ради достижения личных целей. Жесткий и бескомпромиссный Максудов, уже один раз сдавший всех, с кем он работал. И Николай, готовый на любую уловку для своего обогащения. Не опасно?
– Вы думаете, остальные ангелы? Все бизнесмены одинаковые. Кто-то лучше, кто-то хуже. Ангелов не осталось. Они все давно улетели на небо. Здесь, на земле, остались только грешники.
– И вам легко в этом аду?
– Я уже привык к этой жизни, – признался Самедов, – вы думаете, я не вижу и не слышу, как Лена меня унижает, как она меня все время оскорбляет? Все прекрасно понимаю, но делаю вид, что я недалекий и не очень обидчивый. Пусть лучше надо мной смеются, чем меня боятся. В бизнесе это как закон. Пусть лучше тебя недооценивают, чем слишком переоценивают. Пусть считают тебя придурком, болтуном, веселым тамадой, льстивым подхалимом, чем расчетливым эгоистом или проницательным бизнесменом.
– Интересная теория, – задумчиво сказал Дронго, – она, очевидно, годится не только для бизнеса, но и для успешной карьеры.
– Конечно, годится, – невесело согласился Самедов, – разве вы ничего не видите? Посмотрите, как у нас в Баку делается карьера. Вовремя промолчать, вовремя поддакнуть, вовремя угодить, вовремя похвалить. Все нужно делать вовремя. И на тебя в конце концов обращают внимание. Тебя выдвигают, тебя хвалят, тебе дают «хлебное место». И как только ты его занимаешь, то сам начинаешь выдвигать подхалимов и льстецов. Независимые и свободолюбивые романтики тебе не нужны. Нужны исполнители, льстивые и преданные, пока ты у власти. А когда нет, то ты сам знаешь, что они тебя сдадут. Сразу. Бесплатно. Потому что такие законы. Как в мультфильме «Маугли»: «Акела промахнулся». Достаточно один раз промахнуться, и вас сразу съедят.
– Тяжело, – заметил Дронго.
– Конечно, тяжело. Но сейчас везде такие условия. Посмотрите, что творится в Грузии. Там просто режим личной власти Саакашвили. Достаточно было даже его ближайшему другу Окруашвили выйти за рамки дозволенного, как его сразу начали прессовать. И так везде. Вспомните Россию. Там уже сейчас во главе страны находится республиканский царь. А все его окружение состоит из лично преданных ему людей. Которых он знает и сам выдвигает. Не парламент, не партии. Сам выдвинул и сам назначил. Кого хочу милую, кого хочу убираю.
– У вас целая теория, – усмехнулся Дронго, – я даже не думал, что вы такой теоретик бизнеса и карьеры. С такими теоретическими знаниями вам нужно работать президентом крупной компании или членом правительства. Что вы здесь делаете?
– А вы не смейтесь, – обиделся Самедов, – я вам серьезно говорю. Только от этого мне еще сложнее. Когда все понимаешь, но ничего не можешь сделать. Нужно просто принимать жизнь такой, какая она есть. И не плыть против течения. Поэтому я скупаю тайком акции нашей компании, терплю насмешки Лены Квитко, самодурство Сарвара Максудова и тому подобное. Все понимаю. Но в этой жизни каждый устраивается как может...
– Некоторые идут на разрыв с прошлым. Тот же республиканский царь, о котором вы только что говорили.
– Бросьте, – посоветовал Самедов, – там все то же самое. Он ведь получил власть из рук «царя Бориса». И лучше всех понимал, что именно сделал этот человек для развала страны. Уже спустя несколько лет Путин скажет, что развал страны был крупнейшей геополитической катастрофой века. Это и скрытая оценка деятельности такого «лидера», как Борис Ельцин. И сколько лет он терпел в своем окружении всех чиновников, которые ему достались «по наследству». Все эти заносчивые олигархи, наглые губернаторы, зарвавшиеся чиновники, о которых он гарантированно знал, что они взяточники и проходимцы. Но ведь терпел и постепенно избавлялся от них.
– По-моему, он все делал правильно. Нельзя было сразу избавиться от всех. Нельзя было вести войну сразу со всеми.
– Возможно, – согласился Самедов, – но мы говорим о компромиссе. Он тоже был способен на подобные компромиссы. Долго ждал, терпел, приспосабливался. Потом убирал.
– Теперь я понял вашу теорию. Вы тоже ждете и выжидаете момент, чтобы нанести свой удар?
– И сразу нанесу, если появится хоть малейшая возможность, – зло сказал Самедов, – мы все одинаковые в этой компании. Стая волков, каждый из которых хочет стать вожаком. И все боятся своего вожака, ожидая, когда он, как Акела, промахнется.
Послышался автомобильный сигнал. Приехал Николай Квитко. Припарковав машину, Николай вышел и направился к ним.
– Добрый день, – кивнул Николай.
– Как ваша сестра? – спросил Дронго.
– Лучше, – кивнул он, – гораздо лучше. Спасибо вам за вчерашний героизм. Если бы не вы, все было бы гораздо хуже. Она сейчас в отеле, врач сделал ей укол, и она спит. Но обещала вам позвонить.
– Самое главное, что она поправляется, – ответил Дронго.
– Надеюсь, что все будет хорошо, – улыбнулся Николай, проходя в дом.
Самедов пошел следом за ним.
– Наверняка Максудов будет сейчас обсуждать наши совместные проекты, – сказал он.
Дронго взглянул на часы. Еще никто не мог знать, что преступление состоится очень скоро. Никто, кроме самого убийцы.
Глава 9
Он еще сидел у бассейна, когда из дома вышла Эка. Она подошла к бассейну, взглянула на Дронго. При ее появлении он поднялся.
– Наши мужчины уже готовы обсуждать все проблемы, но Резо пошел наверх, чтобы побриться. А вы, как всегда, немного в стороне. Как настоящий одиночка.
– Я не имею никакого отношения к компании «МСИ», – напомнил Дронго, – и здесь я как гость. Кстати, недавно приехал господин Квитко.
– Я его видела, – ответила Эка, – слава богу, он приехал без своей сестры. Оставил ее в «Хилтоне». Надеюсь, что мы ее больше не увидим до самого отъезда.
Дронго промолчал. Он начал сознавать истоки ненависти Эки к сестре Николая Квитко. Все, о чем мечтала госпожа Джанашвили, все, что ей хотелось получить или исполнить, делала Елена Квитко. Она была более свободна, более последовательна и более счастлива. Именно поэтому ее так ненавидели другие женщины. Ведь им часто не хватало именно этой свободы и последовательности, и, как результат, своего счастья.
– Вы не будете купаться? – спросила его Эка.
– Нет, – ответил он, – я не взял с собой плавки. Я не знал, что здесь будет такой роскошный бассейн.
– Интересно, что вы сказали вчера Лене, когда она пришла к вам переодеваться. То же самое? Или вы готовы были купаться с ней даже без плавок?
– Не готов, – возразил Дронго, – и не нужно так говорить. Я действительно не взял с собой плавки. И не собирался купаться ни вчера, ни сегодня.
Она повернулась и молча вошла в дом. Он снова уселся в кресло. «У каждого из присутствующих свои комплексы и свои проблемы», – в который раз подумал он. Из дома вышла Малика. Она улыбнулась.
