Лев Златкин - В одиночку не выжить
12
Полковник Кротов был обеспокоен звонком из федеральной службы контрразведки. Ему позвонили на работу и попросили прийти к ним, к начальнику отдела кадров. Мысли в голове Кротова были разные, но все сходилось к одному, к его преступной связи с Онупко Совершенно случайно "коготок" полковника увяз в липкой ловушке, приготовленной для него Онупко. А как гласит народная поговорка. "Коготок увяз, всей птичке пропасть" Онупко подсунул под полковника несовершеннолетнюю девицу, на которой "пробы ставить" было некуда, но., несовершеннолетняя, а, стало быть, одни фотографии соития полковника с малолеткой могли упечь его на много лет, или, по крайней мере, испортить навсегда его карьеру. А в распоряжении Онупко имелась еще телевизионная запись с магнитофона, снятая тайком, очевидно, через зеркало. Кротов сдался и стал снабжать Онупко интересующими его сведениями. Оплата была солидной, и Кротов купил себе "мерседес", предусмотрительно оформив его на жену, объявив всем, что ее родственники живут в США и помогают им как могут. Убийство Онупко омрачило полковника, но и принесло было облегчение. "Теперь некому на меня давить постоянно!" - подумал он сгоряча. Но позже до него дошло, что ведь никто не придет и не скажет: "Полковник, пленки и расписки у нас! Будьте любезны!" А могут просто встретить где-нибудь на приеме или в театре и напомнить о компрометирующих его документах. Он сам лично возглавил расследование убийства Онупко с единственной целью: найти изобличающие его улики. Но ничего не нашел. Осколки каких-то магнитофонных кассет, размолотые взрывом, были в наличии, но определить на них что-либо не представлялось возможным. Фотографии не нашел даже Толстуха. Правда, он обнаружил какую-то записную книжку, в которой мог быть и телефон Кротова, и полковник на всякий случай ловко выкрал ее и уничтожил. Звонок из ФСК его ошеломил именно по этой причине: он решил, что там докопались до всех связей Онупко. И только уже стоя-перед дверью начачь-ника отдела кадров, он вдруг понял, что зря волнуется. "Если бы они что-то раскопали, то арестовали бы меня без разговоров, а не приглашали сюда на беседу". - Проходите, пожалуйста, - приветливо сказал пожилой усталый человек. Садитесь, садитесь! Разговор будет долгим. Полковник напряженно ждал, какой сюрприз ему приготовили в этом кабинете. Усталый человек посмотрел на полковника и сказал: - Нам нужны люди, работавшие в уголовном розыске! Мне вас рекомендовали как человека, умеющего внедрять своих людей в уголовную среду. - Опыт работы большой! - подтвердил полковник. - Есть какие-нибудь интересные идеи? - поинтересовался усталый человек. - Есть! - неожиданно даже для себя произнес полковник. Ему на самом деле пришла в голову очень интересная мысль: он настолько много думал об Онупко, что перескочить на его убийцу было не так уж и трудно. - Поделитесь с нами! - предложил собеседник полковника. - Мы хотим вам предложить перейти работать во вновь создаваемый отдел. - Сочту за честь! - обрадовался полковник, внутренне торжествуя. "Такого удара Толстуха не выдержит! - злорадно подумал он. - Это уж точно. А я избавлюсь от его пристального внимания". - Я вас внимательно слушаю! - напомнил усталый человек. - Недавно от нашего одного работника ушел очень опасный преступник Федор Пятницкий, - стал плести паутину полковник. - Очень опасный! - повторил он со значением. - Я кое-что знаю об этом деле. Но мне сказали, что там не все так и просто1 - А я и не говорю, что "просто", - дал задний ход полковник. - Я предлагаю оказать давление, и он наверняка согласится сотрудничать. Внедрить его в преступную среду ничего не стоит. У него хорошая подготовка. - В одиночку справиться с организацией непросто! - согласился усталый человек. - Но и внедрить его будет не так-то уж легко. - Надо будет поработать! - сразу согласился полковник. Он был готов заниматься чем угодно, лишь бы его взяли в федеральную службу. Из таких людей и состояли те палачи, что обескровив! российский народ во времена беспрерывных чисток. Но у полковника была еще одна, чисто шкурная, причина добиваться возврата Федора Пятницкого в Россию, использо-вать его и сдать на расправу бандитам. Пол-ковник не мог простить Пятницкому, что тот лишил его такого богатого приработка. "Выжать его как лимон, - злорадно подумал полковник, - и выбросить на потеху уголовникам". Правда, беспокоила одна трусливая мыслишка, на нашел ли что-нибудь такое Федор Пятницкий после расправы над Онупко. Но он сразу отбросил ее: не мог Федор, взорвав Онупко, возвращаться и обыскивать кабинет. Мог до взрыва. Но полковник не верил в такую железную выдержку, когда, установив взрыватель, человек мог спокойно что-то делать рядом с бомбой. А кто пришел убивать, не будет тратить время на поиск компромата против неведомого ему полковника. - Я о вашей идее доложу руководству, - решил усталый человек. - Мы рассчитываем пригласить и следователя Толстуху! - Так он и упустил Федора Пятницкого! - запротестовал полковник. - Вот пусть и поработает со своим знакомцем! - улыбнулся усталый человек. - Были они знакомы заочно, теперь окажутся в одной связке. Этот вопрос уже решен, так что мы обсуждать его не будем. Полковник уже начал жалеть, что согласился перейти в службу безопасности, раз Толстуха уйдет вместе с ним из уголовного розыска. Но он знал, что обратного хода быть не может. Вернувшись в пансион, Федор и Франсуа узнали, что у маленькой Сашеньки поднялась температура. Она спала. Ольга сидела рядом с красными от слез глазами. - Здесь неподалеку аптека! Я за лекарством, - сказал Франсуа и быстро спустился вниз. - Парацетамол купи! - попросила Ольга. - Детский панадол! - проявил свое знание российской рекламы Федор. - В первую очередь я куплю аспирин "Байер АГ"! - улыбнулся Франсуа. Растворимый, он так шипит интересно, что дети его обожают. - Конечно, ты же воспитал столько детей! - улыбнулась сквозь слезы Ольга. - Целый детский сад. Франсуа сделал вид, что не расслышал, и удрал за лекарством. Федор нежно обнял любимую, чтобы утешить. - Оленька, дети, говорят, часто болеют! - нежно сказал он. - Тебя не хватит, если ты будешь столь же часто переживать! Ребенка надо лечить, но без истерик. Ольга уткнулась лицом в грудь Федора и жалобно заплакала. - Я стала бояться! - прерывисто заговорила она, жалобно, по-детски. Словно дамоклов меч висит над головой, что-то должно случиться, а что, я не имею и малейшего понятия. И мне очень страшно. - Глупышка! - нежно поцеловал ее Федор. - Ты не побоялась принять самое смелое решение, какое только можно принять, когда решила спасти меня таким неординарным способом. Ведь тебя могли за соучастие посадить в тюрьму, и надолго. Тебе было наплевать на погубленную карьеру своего мужа... - Дома и стены помогают! - возразила Ольга. - Голова лучше работает. А здесь я стала бояться. Здесь все чужое, мы никому не нужны, нас в любое время могут арестовать. - Тебя не арестуют! - признался Федор. - У тебя все документы в полном порядке. И ты не будешь же столь наивной, чтобы признаваться швейцарским властям, что незаконно вывезла меня из России по паспорту своего мужа. - Этого нельзя говорить? - наивно спросила Ольга. - Ни в коем случае! - возразил Федор. - Ты должна говорить. "Да! Я уехала с Федором Пятницким, но считала, что он летит по своему паспорту, и знать не знала, что он украл паспорт моего мужа". - А каким образом этот паспорт оказался у тебя? - не поверила его версии Ольга. - Муж заснул, - объяснял Федор, - а тут я пришел к тебе... - И я тебя впустила при живом еще муже? - засомневалась Ольга. Но в глазах ее уже высохли слезы, и ситуация стала казаться ей скорее не трагической, а забавной. - "Любовь - не картошка, не выкинешь в окошко!" - назидательно сказал Федор. - Любой здешний судья поймет проступок во имя любви, но не преступление. Не забывай, здесь главенствуют законы! Это у нас власти искренно считают, что в России гуманное общество. И они правы на сто процентов. Только одно забывают, гуманное оно по отношению к власть имущим: какое бы преступление они ни совершали, правоохранительные органы к ним гуманны Точно так же и коммунистические владыки искренно считали, что они живут при коммунизме, потому что жили по формуле. "От каждого по возможности, каждому по потребности"! А коммунизм - это советская власть плюс дебилизация всей страны. Ясно? - По-моему, электрификация! - улыбнулась Ольга, усаживаясь на стул возле кроватки заболевшей дочери. - Была электрификация, - не уступал Федор, - а стала дебилизация. Мне в части врач очень доходчиво объяснил, что здоровье народов России под страшной угрозой. двадцать пять процентов детей рождаются дебилами, даунами и с другими психическими отклонениями. Это - не считая других хронических болезней у семидесяти пяти процентов родившихся. Врач работал в каком-то институте, а когда подал докладную записку начальству, то его тут же отправили служить на два года. Хорошо еще, что врачом, могли и заключенных охранять отправить. - Злой стал? - участливо спросила Ольга. - Станешь злым, когда за тобой гоняются, как за зайцем с ружьем! буркнул пристыженный Федор. - Ты же сильный, Феденька! - ласково улыбнулась любимому Ольга. - У меня одна надежда, только на тебя. - Мы с Франсуа решили, что надо купить дом на твое имя! - сообщил Федор. - У тебя документы в порядке, не то что у некоторых. - Мне нужен дом вместе с тобой, - тихо сказала Ольга. - Я с тобой до гробовой доски, - серьезно ответил Федор. - И еще. я в банке написал доверенность, чтобы ты могла получать проценты с вклада в случае чего - В случае чего? - повторила Ольга и опять тревожно посмотрела на Федора. - Федя, что может произойти плохого1? - Российские власти обратятся к швейцарским... - Да, но любая страна имеет право выслать иностранца, прибывшего в страну по поддельным документам. А это одно и то же. Потому что высылают в ту страну, откуда нарушитель и прибыл. - Нам надо было лететь через Париж! - вздохнула Ольга обреченно. - Ты забыла, радость моя, что в Париж нам улететь бы не дали! - напомнил детали их побега Федор. - К тому же это ничего бы не изменило. Выслали бы в Париж, а французские власти тут же отправили бы в Москву. И все дела. - Да! - тяжело вздохнула Ольга. - Тогда что? - Остается одно: не попадаться! - улыбнулся Федор. - Не пойман, не вор! Основной закон российского общежития. - Если тебя арестуют, - заявила Ольга, - то я вернусь в Москву и предстану перед судом. - Большей глупости ты придумать не могла? - удивился Федор. - У тебя есть обязательства не только передо мной. Ты только представь себе, что ждет в таком случае нашу дочь. - Ее заберут мои родители, - не уступала Ольга. - А ты не думаешь, что ее может забрать официальный отец, твой муж, и ты ее никогда не увидишь больше?! - Вряд ли! - усомнилась Ольга. - Я его хорошо знаю. Ему будет трудно примириться с мыслью, что дочь не его. Он сразу разведется со мной и откажется от дочери. Мой муж не из тех людей, которые прощают измену. - В любом случае дочери придется несладко! - заявил Федор. - Убедил! - подумав, согласилась Ольга. - Я ее оставлю здесь, а сама вернусь. - Час от часу не легче! - воздел руки к потолку Федор. - О боже, вразуми эту прекрасную, самую лучшую на свете женщину и обрати ее на путь истинный. - А это и есть для меня истинный путь, как у княгини Волконской! - тихо ответила Ольга. - Какая княгиня? - возмутился Федор. - Мы с тобой скорее Бонни и Клайд. - Это кто? - спросила Ольга. - Была такая парочка гангстеров в Америке, которая потрошила банки в двадцатых годах. - Мы с тобой банки не потрошили! - обиделась Ольга. - К слову пришлось! - успокоил ее Федор. - А что мне без тебя делать? - тихо спросила Ольга. - Растить ребенка. - ответил Федор. - Следствию придется сильно попотеть, чтобы усадить меня за решетку. - А следы крови в квартире дяди Семы? - напомнила Ольга. - От своей крови не отказываются! - пошутил Федор. - Законность моего пребывания в этой квартире вряд ли нужно доказывать. Признаю и то, что меня крепко звезданули по голове, после чего я очнулся лишь у себя на даче. А как доехал, просто не помню. - Надеешься, что угрозыск забыл проверить дачу? - сомневалась Ольга. - А у меня там есть тайная комната, вернее, потайная! - сообщил секрет Федор. - Готовишься к подполью? - рассмеялась Ольга. И сразу погрустнела. - Если тебя и посадят в потайную комнату теперь, то она будет за семью замками. В комнату ворвался Франсуа с пакетиком лекарств. - Я не долго? - спросил он, улыбаясь. - Между прочим - таксист ждет у входа. - Да! - вспомнил Федор. - Надо ехать к Голдвину. - Я не поеду! - сразу же отказалась Ольга. - Можешь взять мои документы. Я согласна. Франсуа! - попросила Ольга. - Мне надо побыть одной. Если можно, развлеки немного Федора. Сходите в Старый город. Посмотри, Федя! Ночью там начинается вторая жизнь. Можешь выпить, я не обижусь. А я приду в себя и вес будет хорошо. Федор послал ей воздушный поцелуй, и они с Франсуа покинули пансион. Таксист заметно обрадовался, увидев их, уж начал беспокоиться. Франсуа поехал с Федором, но перед входом в офис Голдвина остановился и напомнил об осторожности. - Ты не пойдешь со мной? - удивился Федор. Франсуа отрицательно покачал головой и вернулся к машине. Федор вошел в офис один. Голдвин его встретил все той же дружественной улыбкой. По его лицу никак нельзя было сказать: доволен он приходом Федора или ему все равно. Правда, внимательный и наметанный глаз Федора все же заметил радостный блеск его темных очей, но это продолжалось какую-то долю секунды. - Спокойная уверенность на вашем лице говорит лишь об одном: деловые отношения с банком налажены, и вы являетесь обладателем недурного состояния. - Жизнь уже научила вас разбираться в выражениях лиц! - ответил Федор. - Я пока этого сделать не могу. - Какие ваши годы! - засмеявшись, произнес с одесским акцентом Годдвин. - Все еще придет, как и все пройдет! - Все пройдет, как с белых яблонь дым... - неожиданно процитировал Федор Есенина. - Да-да-да! - сразу закивал головой Голдвин. - Надо иметь много душевных сил, чтобы заявить такое о себе: "Не жалею, не зову, не плачу..." "Однако этот юрист слишком уж много знает и умеет!" - обеспокоенно подумал Федор, вспомнив предостережения Франсуа. - Вы мне обещали помочь в приобретении собственности! - напомнил Федор. - Какой? - сразу же перешел на деловой тон Голдвин. - Недвижимость! - уточнил Федор. - Только я хочу оформить покупку на имя жены. Возможно это? - Возможно многое, когда имеешь деньги! - заметил Голдвин. - На какую сумму вы рассчитываете? - Я слышал, - уклонился от прямого ответа Федор, - что на левом берегу продается вилла или поместье. - Ого! - уважительно воскликнул Голдвин, и некоторое беспокойство мелькнуло в его глазах. - Это очень дорогое удовольствие! Там тени великих бродят!.. И он прочитал с чувством:
