Чингиз Абдуллаев - Сила инерции
– У него ничего нет, – доложил агент.
– Что вы с ней сделаете? – спросил Монах, оборачиваясь в сторону «БМВ».
– Ничего, – улыбнулся Сушенков, – мы ведь не виноваты, что она тут появилась. Отпустим вас обоих сразу после завершения операции. Но теперь нельзя.
Если бы в этот момент у дома не показался Ручкин, Монах бы не успокоился. Он не поверил словам Сушенкова, понимая, что их участь предопределена. Увидев спокойное, улыбающееся лицо своего нового соседа, он мирно остался на заднем сиденье «СААБа». В конце концов, спецслужба, разработавшая такую операцию, наверняка будет «вести» их до самого конца. Он ведь не напрасно пришил эти «пуговицы».
Дотронувшись до куртки, Монах успокоился. Он еще раз оглянулся на «БМВ».
– С ней ничего не сделают?
– Конечно, нет, – холодно соврал Сушенков, – мы уже опаздываем из-за вас. Поехали, – приказал он водителю, и оба автомобиля тронулись с места.
В дороге они все время молчали. Лишь однажды Сушенков спросил у Монаха:
– Вы готовы?
– Да, все в порядке.
Машины подъезжали к тому самому дачному поселку, где они уже были. Оказавшись у стены, «БМВ» затормозил чуть в стороне, а «СААБ» подъехал к самой стене. Двое агентов доставали лестницу.
– Теперь вы пойдете один, – сказал Сушенков, показывая на лестницу, – вот универсальные отмычки. Можете ломать замок, если двери не будут открываться. Не беспокойтесь, здесь никто не живет. И запомните, что у вас есть двадцать две минуты, чтобы приготовиться и стрелять по моей команде. Вот вам микрофон. Я скажу только цифру «пять», и вы выстрелите. На верaнде будет сидеть полный пожилой мужчина лет шестидесяти. Вы его узнаете. Если не попадете с первого раза, стреляйте второй и третий.
– Понятно, – помрачнел Монах, искоса взглянув на Сушенкова. Никто не говорил ему подобных вещей. «Если не попадете с первого раза». Что имеет в виду Сушенков?
– За свою подругу не волнуйтесь. Она побудет с нами, – пояснил Сушенков. – Все будет в порядке. Идите.
– Ага. – Он кивнул; один из агентов, достав из багажника чемоданчик, протянул его Монаху. Тот взял его и полез по лестнице. Уже наверху он оглянулся, втягивая лестницу за собой, чтобы перебросить ее на другую сторону. Сушенков и три агента, стоявшие рядом с ним, внимательно следили за его действиями.
Перебросив лестницу, он начал спускаться и в последний момент глянул еще раз. По приказу Сушенкова трое агентов побежали куда-то, словно намереваясь пройти на соседнюю дачу. Или это нужно было для подстраховки? Он спустился и пошел в глубь сада. Почему Сушенков сказал, что он не попадет с первого раза?
И почему до сих пор бездействуют люди Ручкина, нервно подумал Монах. Они уже обязаны появиться. Он огляделся, пока все было тихо. Он подошел к дому, вставив отмычку, легко открыл входную дверь. Войдя, он, подумав немного, вставил в замок одну из отмычек, чтобы с той стороны не сразу смогли открыть дверь. На втором этаже он снова заблокировал замок в комнате, чтобы никто из коридора не мог оказаться у него за спиной. Открыл чемоданчик. Достав пистолет, спрятал его в кармане куртки. Начал готовить винтовку, поглядывая в сторону веранды. Там сидело трое мужчин, но выделялся один – пожилой мужчина лет шестидесяти. Монах его сразу узнал. Его портрет часто мелькал в газетах, еще чаще этого человека показывали по телевизору. Он определял политику государства, входя в высший круг политиков.
Монах приготовил винтовку, посмотрел в прицел, приладил микрофон. Все было в порядке. Теперь оставалось ждать сигнала. Странно, что контора Сушенкова занимается организацией убийства этого политика. И почему все-таки Сушенков попросил стрелять второй и третий раз? Подумав немного, он достал патроны. Сначала свои, потом чужие. Внимательно их рассмотрел, взвесил на ладони. Сомнений не было: патроны из комплекта с посланной ему винтовкой были гораздо легче. Он ссыпал их в карман и зарядил винтовку своими патронами.
Кто-то осторожно попытался открыть дверь внизу. Видимо, мешала отмычка. Он подошел к окну. Отсюда не было видно человека.
Он подошел к двери, достав отмычку, открыл ее и вышел в коридор, держа снайперскую винтовку в руках. В этот момент замок открылся, и на пороге появился… Ручкин.
– Слава богу, – негромко произнес Монах, – я думал, вы опоздаете.
И осекся. Следом за Ручкиным в дом вошли Сушенков и его водитель. Монах, сжимая винтовку, смотрел на всех троих. А они молча глядели на него снизу вверх.
– Что это значит? – ледяным голосом спросил Монах.
– Зачем вы закрыли дверь? – нервно спросил Сушенков. – Вы все испортили.
– Как вы здесь оказались? – игнорируя его замечание, спросил Монах у Ручкина, все еще не веря своим глазам.
– Вы несколько отстали от жизни, – улыбнулся Сушенков, – неужели вы считали, что сумеете нас всех обмануть?
Ручкин, улыбаясь, смотрел на Монаха, и тот вдруг почувствовал, как у него начинает дрожать правая рука.
– Мы с самого начала полагали, что вы обязательно попытаетесь выйти на чрезвычайный канал связи, – пояснил Сушенков, – поэтому мы перекрыли оба канала. И наш обычный, и чрезвычайный. Все равно все связные выходили на меня, так у нас поставлена вся информация. Мы с самого начала знали, что вы ведете двойную игру. Посчитав, что мы делаем нечто противозаконное, вы решили сделаться спасителем Отечества. Но у вас ничего не вышло, Монах. Сергей Ипполитович Ручкин и вся его семья появились у вас в доме по нашей просьбе. Мы знали о всех ваших записках. Это было глупо, Монах. Если хотите, я могу сказать, что вы не прошли проверку на лояльность.
Монах смотрел на него не шелохнувшись. Только рука сильнее сжимала оружие.
– Можете убрать винтовку, – усмехнулся Сушенков, – патроны все равно холостые. Если бы вы не закрыли наружную дверь, мы вошли бы в дом, поднялись наверх и я приказал бы вам стрелять, после чего мы бы ворвались к вам в комнату.
– Значит, я был «подсадной уткой»? – спросил Монах.
– Теперь вы все поняли. А иначе зачем мы готовили такую операцию? Вам нужно было только вовремя выстрелить. И героически погибнуть при попытке убийства нашего премьер-министра. Вы ведь его узнали, не правда ли? И двоих других тоже узнали.
– Вот почему вы сказали, чтобы я стрелял второй и третий раз, – понял Монах, – вы были уверены, что я все равно не попаду.
– Теперь вы поразительно догадливы. Кстати, семья Ручкина сегодня переедет из вашего дома. Комедия окончена. Только вместо вас теперь стрелять придется одному из наших людей. – Сушенков кивнул Ручкину: – Предупреди наших, чтобы не стреляли. Скажи, что все в порядке.
Ручкин улыбнулся и, подмигнув Монаху, вышел. Очевидно, они не хотели пользоваться переговорными устройствами, чтобы не вызывать подозрений.
– Вот и все, – подвел итог Сушенков.
– Сила инерции, – прошептал Монах. – Вы как были сукиными детьми, так ими и остались.
– Лирика. – Сушенков кивнул своему водителю, и тот направился к лестнице, намереваясь подняться к Монаху.
– А я по инерции считал, что среди вас еще бывают порядочные люди, – прошептал Монах.
Водитель, улыбаясь, поднимался наверх, когда Монах поднял свою винтовку.
– Не нужно. Там все равно ничего нет, – улыбнулся Сушенков еще раз.
Раздался выстрел. Пуля пробила агента навылет, и тот свалился на пол рядом с Сушенковым. Подняв лицо, изумленный Сушенков уставился на Монаха.
– Вы поменяли патроны? – шепотом спросил он.
– Вы поразительнo догадливы, – усмехнулся Монах, – и у меня еще осталось несколько патронов, чтобы прострелить вашу поганую физиономию.
– Подождите, – быстро поднял руку Сушенков, – ваша женщина в «БМВ». Там двое наших. Если мы не вернемся, ее ликвидируют.
– Не ликвидируют, – раздался уверенный женский голос за спиной Сушенкова. Тот резко обернулся. На пороге стояла Маша с пистолетом в руках.
Монах изумленно смотрел на нее, не зная, в кого же ему стрелять. Но Машин пистолет был направлен на Сушенкова.
– Я из службы охраны, – пояснила Маша, глядя тому в глаза. – Мы давно подозревали, что ФСБ разрабатывает операцию, схожую с этой. Вы ведь хотели подставить одного из своих бывших киллеров, надеясь заработать дополнительные очки.
– Откуда ты знаешь? – спросил Монах.
– Они знали, что президент собирается менять все руководство ФСБ, – пояснила Маша, – и разработали специальную операцию устрашения. Задействовав своего бывшего киллера, они хотели всего лишь напугать политиков, а заодно и продемонстрировать свои возможности. Ты бы выстрелил несколько раз холостыми патронами в направлении той дачи. А они бы в тебя стреляли боевыми прямо в спину.
Сушенков молчал. Он был серого цвета.
– Где мои люди? – спросил он.
– Их было двое, – улыбнулась Маша, – и они не умели себя вести. Нет-нет, они живы. Просто сейчас спят. Они будут неплохими свидетелями на вашем процессе.
