Том Кристенсен - Царство мертвых
Томми в бешенстве уставился на партнера.
— Я начинаю задумываться, что у нас за фирма такая. Ты обещаешь, что деньги вот-вот переведут. Обещаешь каждый день уже которую неделю, черт возьми. А тем временем я получаю счет за счетом. Последний — за копировальную машину — на тридцать пять тысяч крон! — Он ткнул пальцем в строчку.
— Я тоже поиздержался, Томми. Неоплаченных счетов у меня ничуть не меньше. Но это все семечки, когда ты наконец поймешь? Скажу так: если ты не способен рисковать, то занялся не своим делом.
Томми покачал головой и опустился на стул.
— Просто все это чертовски меня угнетает.
— Ты привык, что в конце каждого месяца тебе перечисляют жалованье.
— Да нет, дело не в этом.
Микаель снова взял ручку и легонько постучал по передним зубам. За окном прогромыхал автобус.
— Никогда не забывай: «быть нищим» и «быть на мели» — далеко не одно и то же.
Томми скрестил руки на груди и скептически посмотрел на него.
— Нищий — это long term,[9] «на мели» — состояние кратковременное, пока снова не прихлынут денежки.
— А если «на мели» состояние затяжное, это не то же самое, что «нищий»?
— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду! — Микаель раздраженно отбросил ручку.
— Когда придут деньги?
Микаель встал с кресла, отвернулся, уперся руками в подоконник и уставился на проезжающие машины. Так он стоял несколько секунд, потом выпрямился и снова повернулся к Томми. Щеки у него покраснели.
— Хочешь выйти из дела? Давай по-честному, Томми. Хочешь выйти из дела?
— А есть альтернатива? — развел руками Томми.
— Альтернатива, черт возьми, есть всегда!
Томми насмешливо кивнул. Они в упор смотрели друг на друга.
— Это как посмотреть, Микаель.
Микаель молчал, покусывая нижнюю губу.
— В твой проект я на сегодняшний день «инвестировал», — Томми нарисовал воздухе кавычки, — около семидесяти тысяч крон. Сумма для меня весьма значительная. И до сих пор деньги, о которых ты мне твердил, рассказывая об этой фирме, так и не поступили. Вышло иначе: ты просил меня оплатить то одно, то другое, и я оплачивал. Счет за счетом. Глупо, конечно, но это правда. Минуло уже три недели с тех пор, как мы начали работать, а чем фактически занимались? Закупали всякую всячину и ждали дяденьку-араба, который почему-то никак не удосужится отмусолить деньжат. Пачка неоплаченных счетов все растет. Как по-твоему, Микаель, можно это назвать успешным развитием фирмы «Global Capital, Norway»? — Он буквально выплюнул название компании.
— Как же ты, черт возьми, меня разочаровал, — покачал головой Микаель. — Я думал, ты совсем другой.
— И что же ты думал? Что я денежный мешок, презирающий риск?
— Я думал, ты крутой, рисковый.
Томми запустил пальцы в волосы.
— Чушь собачья. — Он встал.
— Ну так что? Отваливаешь?
— Как я понимаю, ты не намерен выплачивать семьдесят тысяч, которые фирма мне задолжала?
— Да погоди ты! Отвечай! Ты соскакиваешь? Отвечай прямо сейчас!
Томми опустил глаза и медленно покачал головой:
— Нет. Я просто очень разочарован. По правде говоря, я не привык жить в постоянном финансовом стрессе. Нервы ни к черту. Ночами не сплю. — Он потер лицо ладонью.
— Сядь. — Микаель снова сел в кресло.
Томми схватил со стола счет «Американ экспресс» и нехотя сел.
— Черт, ты не пожалеешь, что остался, Томми.
— Даже так?
Микаель молча смерил его ледяным взглядом.
— Если б ты сказал, что выходишь из бизнеса, я бы выставил тебя за дверь. Вышвырнул, не вернув ни гроша.
Брови Томми поползли вверх, а по лицу Микаеля расплылась широкая улыбка.
— Да, вышвырнул бы. Пинком под зад.
— Что-то произошло?
Микаель кивнул:
— Так что кончай базар.
— Значит, они…
Микаель взял со стола конверт, бросил Томми, который медленно открыл его и вытащил лист бумаги. Развернул и прочитал. Глаза его расширились, легкая краска залила лицо и шею. Он быстро сверился с датой на часах и перевел взгляд на Микаеля:
— Два дня назад?
— Да, а подтверждение получил только что.
— Пять миллионов, — прошептал Томми. — Теперь можно потолковать с Петтером?
— Само собой. Договоримся о покупке пакета должников «ДЭ». И еще, — улыбнулся он. — Мне сообщили, что команда из Лиссабона прилетит завтра вечером. Послезавтра начнем работать уже вместе с ними.
— Микаель… черт… извини меня, я… — Томми вздохнул и покачал головой.
— В следующий раз доверяй мне чуть больше, Томми. И спусти свое старое бюрократическое «я» в унитаз. Все будет, как я сказал: ты был на мели кратковременно. Берем старт.
Томми зажмурился.
— Черт, я…
Микаель встал.
— Завтра начнется круглосуточная пахота. Ну а сегодня отпразднуем. — Он взял со спинки кресла пиджак, надел. — Натягивай лохмотья, старик, я заказал столик в «Лакомке». — Он просиял. — Фирма платит.
24
— Забудь обычные банковские переводы, — сказала Сандра и ловко увернулась от тяжелой фуры на покрытой снежной кашей дороге. — После одиннадцатого сентября они практически исчезли. Теперь в ходу неофициальные каналы, отслеживать которые гораздо сложнее.
Сандра сощурилась — новенькая «судзуки-гранд-витара» въехала с солнечного света в тускло освещенный Гранфосский туннель — и поправила наушник мобильного.
— Ты едешь сюда? — спросил шеф, Тур Скугволд.
— Буду через десять минут.
— Но не все же такие умные, — сказал Тур. — Они то и дело ошибаются.
— Пока мы ни одной ошибки не нашли. Я проследила все операции с их счетами. Как и большинство студентов, они снимали наличные через банкоматы, сотенными купюрами, а покупки делали на суммы от тридцати до пятисот крон, как правило в магазинчиках типа «Рими» и «Севен-илевен», платили карточкой.
— По-твоему, это случайное везение? Или они такие умные?
— Трудно сказать. — Сандра улыбнулась, пристраиваясь за грязным трейлером с зарубежными номерами. — В любом случае мы снова оказались там, откуда начали. Они получали наличные, возможно, от людей, входящих в общину при той маленькой мечети в Старом городе. Взяты ли эти деньги из благотворительного мусульманского фонда, отследить невозможно. Большей частью туда поступают наличные, собранные у прихожан, и документами это не подтверждается. Или они могли получать деньги через хавалу. А может, каким-то другим способом, о котором нам неизвестно.
— Ни единого компьютерного следа. Мы можем хотя бы прикинуть, с каким агентом хавалы они имели дело?
— Даже если найдем агента, мы, скорей всего, не продвинемся, — ответила Сандра. — Хавала основана на передаче наличных, паролях, улыбках и рукопожатиях. Гарантиями выплат служат родственные связи, принадлежность к определенной семье. Сумма перевода вносится местному агенту, а тот немедля звонит по телефону другому, который находится ближе всего к месту, куда должны поступить деньги. И все, перевод в принципе осуществлен. Государственные границы не имеют значения. Агент на другом конце линии производит выплату на основании пароля, который получает вместе с информацией о сумме перевода. Любые махинации жестко наказываются, вплоть до смертной казни. Страшно эффективная система.
— Сколько они могли получать?
Из-под колес трейлера на машину обрушился дождь грязи. Сандра чертыхнулась про себя, глянула в боковое зеркало, перестроилась в левый ряд и включила дворники.
— Что там у тебя?
— Да трейлер облил грязью мою новенькую машину.
— Ладно. Веди свою машину. Увидимся через несколько минут.
И Тур отключился.
*Сандра вошла в кабинет, бросила сумку на стол. Потом скинула кроссовки и надела черные туфли на высоком каблуке.
Когда она подняла глаза, в дверях стоял Тур с папкой в руке:
— Как машина?
— Я только вчера вечером ее вымыла, а трейлер этот обсвинячил ее по самую крышу. Ненавижу. Я за мойку заплатила две сотни крон.
— Как выходные? — Тур присел на край стола.
— Спасибо, хорошо.
За исключением пьяного торговца, который прицепился к ней в баре на Акер-Брюгге в субботу вечером. Засранец, подумала Сандра. Откуда берутся эти приставучие мужики? И почему она вечно притягивает их как магнитом?
— А как у тебя? — спросила она.
— Я видел тебя на Акер-Брюгге в субботу, — улыбнулся он.
Она почувствовала, что краснеет.
— Ты меня видел? Почему же не подошел?
— Да ты так веселилась…
Она покраснела еще больше, схватила сумку и вытащила дневной выпуск «Афтенпостен», который прихватила с собой.
— Ты был с женой?
— Нет. — Улыбка погасла, лицо приняло уже знакомое деловитое выражение.
Он слез со стола, уселся в кресло.
— Что касается наших троих друзей…
