Кэйго Хигасино - Сыщик Галилей
Мужчина, развернув тучное тело, взял со стола сигареты, сунул одну в рот и закурил, щелкнув дешевой зажигалкой. С первого дня знакомства Сатоми поняла, что имеет дело со скупердяем, который экономит на всем.
– Ты подумала, о чем я тебе говорил? – спросил мужчина, откинувшись на две положенные одна на другую подушки.
– О чем это? – спросила она, расчесывая волосы.
– Забыла? О том, чтобы жить вместе.
– А-а, об этом…
Разумеется, не забыла. Просто хотела избежать этой постоянно возникающей темы.
– А ты подумал о своих детях, что они скажут?
– О них не беспокойся. Они уже взрослые, последнее время их и дома-то не увидишь. После смерти жены они все больше от меня отдаляются. Так что не им осуждать отца.
– Ясненько…
– Ну же, Сатоми… – Мужчина положил сигарету в пепельницу и, не слезая с кровати, на четвереньках подполз к ней, обнял со спины. – Давай жить вместе! Я уже не могу и на час с тобой разлучаться!
– Мне, конечно, приятно это слышать, но…
– Тогда в чем же проблема? Буду покупать тебе все, что захочешь. И эти, как их, долги спишу. Ну что еще пообещать, чтобы тебя уговорить?
– Ладно, я подумаю.
– Да чего там думать! Или… – Мужчина крепко сжал плечи Сатоми. – У тебя есть кто-то другой?
– Никого у меня нет! – рассмеялась Сатоми, глядя в зеркало на мужчину.
– Не врешь? Если у тебя есть другой и ты задумала меня бросить…
– «Тогда возвращай деньги». Все понятно. Я тебе многим обязана и не собираюсь тебе изменять.
– Вот и отлично. А то, знаешь, в ярости у меня крышу сносит… – Сказав это, мужчина шутливо сдавил ее шею.
Сатоми Найто снимала квартиру в районе Сугинами. Двухэтажный дом был расположен в плотно застроенном жилом квартале. Квартира в самом конце коридора, с типичной планировкой – гостиная, спальня, кухня.
Когда она собиралась уже подняться к себе, из тени закутка под лестницей, где обычно ставили велосипеды, вынырнул человек.
– Сатоми!…
Услышав свое имя, она резко остановилась. Всмотревшись в полумрак, увидела, что это Сёити Таноуэ.
– Ты меня напутал. Что ты здесь делаешь?
– Тебя жду.
Как всегда, угрюмый тон Таноуэ вызвал у Сатоми раздражение.
– Не надо меня поджидать! Если есть какое-то дело, мог бы сказать на работе.
– Но ведь ты сама велела мне после работы прийти к киоску, – обиженно сказал Таноуэ.
– Ах да. – Сатоми пожала плечами. – Кажется, что-то такое было.
– Сегодня утром.
– Извини, забыла.
– Чего уж теперь… Может, прошвырнемся куда-нибудь? Перекусим.
– Сейчас? Давай завтра. Я ужасно устала.
– Ну хоть ненадолго…
Щенячьи глаза Таноуэ внушали ей тоску. Все же было неловко, что она заставила его ждать понапрасну. Но главное, в голове сидело, что и у него она взяла в долг.
– Ну если только на пару минут…
Зашли в кафе возле метро. Таноуэ заказал себе кофе, Сатоми – пиво и картофель фри.
– Давай по-быстрому, а то я и вправду устала, – сказала она бесцеремонно и начала жевать картофель, запивая пивом.
Таноуэ прихлебывал кофе. Вдруг выпрямился.
– У меня для тебя кое-что есть.
Он положил на стол маленькую коробочку.
– Что это?
– Посмотри.
Ожидая очередного занудного разговора, Сатоми взяла в руку коробку, открыла крышку. В маленьком футляре лежало серебристое колечко.
– Я сам сделал. По секрету от бригадира, – гордо сказал Таноуэ.
– Какая прелесть!
На колечке был узор из мелких цветочков и листьев. На вкус Сатоми узор был пошловатый, впору какой-нибудь школьнице.
– Ты понимаешь, что я хочу этим сказать, – продолжал Таноуэ. – Давай вернемся в Ниигату. Прошу тебя!
Сатоми метнула на него взгляд исподлобья. Затем открыла сумочку и достала «Мальборо лайт». Она уже не раз слышала эти слова. Поэтому не удивилась.
– Вернемся в Ниигату, и что дальше?
– Ну… Создадим семью. Скоро родительский дом перейдет ко мне.
Сатоми позабавило, что это отдающее нафталином выражение – «создать семью» – в устах Таноуэ звучало совершенно естественно. А ведь ему всего двадцать пять.
– Кажется, мы уже много раз говорили на эту тему. У меня еще нет желания за кого-либо выходить замуж.
– Не говори так. Лучше хорошо все обдумай. Я готов на все, чтобы сделать тебя счастливой. Я все сделаю ради тебя! – Таноуэ умоляюще сложил ладони.
«Почему мне так не везет на мужиков! – с тоской подумала Сатоми. – Вот и этот Таноуэ, всего раз переспали, и уже вообразил, что я принадлежу ему!»
Впрочем, с этим все просто. А вот тот, другой, от него будет не так легко отвязаться. Если что-то срочно не предпринять… В памяти всплыло лицо мужчины, с которым она только что встречалась.
– Или у тебя есть какая-то другая причина? – спросил Таноуэ.
– Другая причина? В каком смысле? – Сатоми, склонив голову набок, выпустила изо рта струйку дыма.
– Причина, мешающая тебе выйти замуж.
Она хотела сказать, что такой причины нет и быть не может, но прикусила губу. Стряхнула пепел в пепельницу.
– Ты почти угадал.
– Так в чем дело? – Таноуэ подался вперед. – Если я могу тебе чем-то помочь, скажи, не скрывай.
Глядя на серьезное лицо Таноуэ, ей захотелось над ним посмеяться.
– Убьешь ради меня человека?
– Что?…
– Есть один мужик, который держит меня на коротком поводке. Чтобы с ним расстаться, нужны деньги. Большие деньги. У меня таких нет. Пока я с ним не рассчитаюсь, я не могу думать о замужестве.
Лицо Таноуэ побелело, точно от него отхлынула вся кровь.
Сатоми воскликнула:
– Шутка! Ты что – шуток не понимаешь? У меня и мысли не было кого-то убивать.
Окаменевшее лицо Таноуэ постепенно обмякло.
– Ты правда пошутила?
– Ну разумеется! Я не такая дура. – Сатоми раздавила сигарету в пепельнице.
Домой Сатоми вернулась во втором часу ночи.
После того как рассталась с Таноуэ, ей было как-то не по себе, и она зашла в бар. Пока сидела у стойки, к ней один за другим подходили мужчины, но все они, судя по виду, не отличались большим достатком.
Она повалилась в постель. Рядом с ней на вешалках тесно висели дорогие платья известных марок. Главная причина, почему она оказалась в нынешнем положении.
В этот момент зазвонил телефон. Недоумевая, кто может звонить в такое позднее время, она подняла трубку.
– Алло, это я… – Голос принадлежал Таноуэ.
– Что еще?
– Послушай… – Таноуэ замялся.
– Ну же, я уже сплю; если есть дело, говори быстрее.
– Извини… То, что ты сказала… это и правда шутка?
– Ты о чем?
– Я много думал: если у тебя и вправду большие проблемы и ты хочешь убить этого человека…
– Что тогда?
– Если это так, мне кажется, есть один хороший способ.
– Хороший способ?
– Да. Можно сделать так, чтобы создалось полное впечатление того, что человек умер от болезни, и, даже если полиция заподозрит постороннее вмешательство, никто никогда не догадается, как все произошло.
– Неужели?
– Если ты уверена в своем решении и позволишь помочь тебе…
– Спокойной ночи. Кончай пороть всякую чушь… – Она швырнула трубку.
2
Киноскэ Такадзаки впервые за пять месяцев зашел в свой дом, расположенный в районе Это. Впервые после смерти матери. Хоть его и звали на поминальные службы, он каждый раз отговаривался занятостью в университете. Впрочем, его отец, который в своем образовании не пошел дальше школы, не выказывал недовольства по этому поводу.
Киноскэ ненавидел отца. Жене и детям тот каждый потраченный грош ставил в вину, а на любовниц денег не жалел. Если же кто-то осмеливался его упрекнуть, он огрызался:
– Отстаньте! Мои деньги, как хочу, так и трачу!
Его самой большой гордостью было то, что он еще в юном возрасте сумел стать директором супермаркета.
Именно поведение отца, по мнению Киноскэ, стало первопричиной скоропостижной смерти матери. И отнесся отец к ее кончине лишь как к удачной возможности сократить ненужные расходы.
Университет, в который поступил Киноскэ, был расположен недалеко от его дома, но он поселился в студенческом общежитии, чтобы избавить себя от пытки каждый день видеться с отцом. Денег, которые отец ежемесячно посылал ему, хватало лишь на оплату жилья. Приходилось подрабатывать.
Зная скупость родителя, Киноскэ и сегодня зашел домой не за деньгами. Он хотел забрать оставшиеся в его комнате диски с компьютерными программами.
Пройдя через ворота, взглянул на часы. Уже третий час. По будням в это время отец должен быть на работе.
Он вставил ключ в дверь, но когда попытался повернуть, ключ не шелохнулся. Дернул дверь за ручку, и она без всякого сопротивления открылась. Он почувствовал досаду. Неужели папаша уже вернулся с работы?…
Но еще раз тащиться сюда не хотелось, поэтому он решил все-таки войти в дом. Напряг слух, пытаясь понять, в какой комнате находится отец. Но не услышал ни звука.
