Наталья Андреева - Куда уходят грешницы, или Гробница Наполеона
– Ах! – громко сказала Инга.
– Но зачем? – беспомощно спросила Прасковья Федоровна.
– Да из чистого любопытства! Я интересуюсь холодным оружием. У меня дома на ковре, то есть на стене на ковре… тьфу ты! Это выгодное вложение денег. Пару дуэльных пистолетов я полгода назад купил за восемь тысяч долларов, а нынче продал за тринадцать. На старинные кинжалы тоже большой спрос. А у этого рукоять из слоновой кости, на лезвии клеймо известного мастера. Короче, меня заинтересовал этот кинжал.
– Настолько, что ты взял его и решил применить по назначению? – усмехнулся Грушин.
– Заткнись! Умник. Я хотел купить его для своей коллекции. Короче, на рукоятке есть мои отпечатки. Но я не мог его убить. Я был внизу.
– Был внизу. Это могло бы сойти за алиби, но… Дело в том, господа, что дом-то с секретом!
Удивились только Прасковья Федоровна и Сид, но как-то вяло. Грушин это заметил.
– Я так и думал. Некоторые из вас в курсе. В моем кабинете есть потайная дверь. Собственно, это меня в нем и привлекло. Раньше комната вовсе не была кабинетом, но я взял ее себе. За старинным ковром в стене есть дверь, за ней лестница, которая ведет вниз. В комнату для прислуги. Она в самом конце коридора, рядом дверь черного хода. Иногда мне хотелось выйти из дома, но так, чтобы об этом никто не знал. Или принять кого-нибудь. Тайно. Думаю, не один я этим пользовался.
Грушин выразительно посмотрел на Ингу. Та покраснела.
– Я понятия об этом не имела! – заявила Прасковья Федоровна, тряхнув серьгами. Раздался мелодичный звон.
– Аналогично, – выдал вдруг Сид. Даниил Грушин тут же отметил: «А парнишка-то не такой уж тупой!» И сказал:
– Итак, расставим все по местам. Вы с Сидом не знали о тайной лестнице. Но ведь это вы, Прасковья Федоровна, обнаружили труп! То есть находились в кабинете последней. И не исключено, что следователь Колыванов в этот момент был еще жив. Вы подошли и ударили его ножом. Спокойно, спокойно… Это одна из версий! Что касается Сида… Балкон, то есть лоджия сквозная. На нее есть выход из каминного зала и из моего кабинета. Сид вполне мог перелезть через перила, разделяющие лоджию, войти в кабинет и ударить ножом следователя. Ему это вполне по силам. Крепкий парень, спортсмен.
– Неувязочка, – криво усмехнулся Сид. – Окна на зиму заклеили. Мы с Кирой с трудом открыли балконную дверь. Я не мог войти в ваш кабинет через окно.
– Окна заклеены только в каминном зале, – парировал Грушин. – А я, признаться, люблю выйти на балкон, подышать свежим воздухом. Люблю золотую осень. А сентябрь так просто обожаю! Поэтому, Сидор, твое алиби с треском провалилось. Балконная дверь в моем кабинете легко открывается снаружи, можно пойти и проверить. Ну что, Сидор? Мне проделать твой путь? Перелезть на другой балкон и обратно?
– Меня зовут Сид, – отчеканил стриптизер, и его маленькие, близко посаженные глазки вновь злобно сверкнули.
«Орангутанг! – невольно поежилась Инга. – Животное!» Раньше она никогда не видела Сида без очков с затемненными стеклами.
– Что касается Валентина, – продолжал Грушин. – Тут все очевидно. Пошел делать признание, узнал, какой срок ему светит, что условным наказанием не отделаться, и, чтобы тайна ушла в могилу, следователя прирезал.
– Чушь! – заорал бледный от волнения Валентин Борисюк. – Я понимаю: на меня легче всего спихнуть! Сам вызвался! Но я не убийца! Не убийца!!
При этих словах Грушин вдруг расхохотался. Валентин тут же осекся.
– Остались мы с Ингой, – напомнил Артем. – Ну что ж ты замолчал?
– А с вами тоже все понятно. Инга знала о тайной лестнице, потому что пользовалась ею неоднократно. А ты… Ты мог узнать об этом от нее.
– Я ему ничего не говорила! – вскинулась та.
– А кто тебе поверит?
– Когда я осталась здесь одна и подошла к буфету… – сказала вдруг Кира, – то обратила внимание, что ножа там нет. Пистолет на месте, а ножа нет.
– Я его не брал, – слишком поспешно заявил Валентин Борисюк.
– Что ж ты так долго торчал у буфета! – заметила Инга. – Артему стало плохо, и мы отвлеклись. У тебя был момент.
– Ты сама там стояла, – напомнила Кира. – Мы обсуждали, как выйти из дома, и у тебя тоже был шанс.
– Короче, все могли. Кроме меня, – подвел итог Грушин.
– Ай Даня, ай молодец! – хлопнул в ладоши Артем. – Но ведь дом-то с секретом! Быть может, не с одним? Признайся, где еще есть тайная лестница? А тайная дверь? Или потолок в кабинете опускается? А? Ты же выдумщик!
– А нож? – напомнил Грушин.
– Ну для такого фокусника, как ты, это задачка плевая! Может, у тебя два таких ножа?
– Это легко проверить, – усмехнулся Грушин.
– Как? – хором спросили гости.
– Если в груди очередного трупа будет торчать точно такой же кинжал…
Что тут началось! Гости заволновались. Все категорически отрицали свою причастность к убийству следователя и возможность появления нового трупа.
– Спокойно, господа. Спокойно. Следователя позвал я. И мне-то уж точно не было резона его убивать. Зачем?
– А зачем ты устроил это шоу? – со злостью спросил Артем. – Зачем собрал нас? Нормальному человеку такое в голову не придет! А у сумасшедших, как известно, нет логики! Короче, я требую, чтобы, во-первых, включили свет. Это уже не смешно. Во-вторых, чтобы к приезду полиции убийца был найден. Пока он не признается или не будет стопроцентных доказательств, кто это сделал, из дома никто не уйдет. Все.
– Насчет света согласна, – поддержала его Прасковья Федоровна. – А насчет второго пункта. На рукоятке ваши отпечатки пальцев, вы и отдувайтесь. Мы с Сидом здесь ни при чем.
– А за меня ты заступиться не хочешь? – тихо спросила Кира.
– Ну ты-то не могла его убить. Ты была здесь…
В этот момент Грушин легко поднялся и подошел к стене между кабинетом и каминным залом. Там стоял стеллаж с книгами. Пошарив рукой, хозяин дома незаметно надавил на какой-то рычаг, и стеллаж поехал в сторону.
Взорам гостей предстал кабинет, где все так же мерцал трехрогий подсвечник, распространяя запах розового жасмина, а в кресле сидел мертвый следователь Колыванов. От неожиданности Прасковья Федоровна ахнула. Инга позеленела, пробормотав:
– Господи, меня сейчас вырвет.
– Прекрати немедленно, Грушин! – выкрикнул Артем.
– Фальшивка, – спокойно заметил хозяин дома. – Имитация книжного стеллажа. Сделано на совесть. Я любил, поработав у себя в кабинете, зайти потом сюда, посидеть в темноте, посмотреть на огонь в камине. Но так, чтобы об этом никто не знал…
– Зачем? – несколько рассеянно спросил Артем.
– В детстве мне не хватало одиночества. Впрочем, ты об этом знаешь. Вспомни общагу. Мы столько ночей душу друг другу изливали… Эх, Тема!
И Грушин вновь нажал на потайную пружину. Стеллаж с книгами поехал на свое место.
– Хорошо устроился, – сквозь зубы сказал Артем, внимательно наблюдая за его манипуляциями. – Тайная дверь за ковром, тайная лестница, муляж стеллажа с книгами… Зачем такие сложности, Грушин?
– Я чувствовал, что мне это когда-нибудь пригодится. И потом… Я же сказал, что мне приходилось принимать гостей, которые хотели остаться незамеченными для остальных обитателей дома.
Женщины, сидящие за столом, переглянулись.
– Что за намеки? – спросила Инга.
– Инга, ты столько раз бывала у нас дома, – заметила Прасковья Федоровна. – Кажется, вы с Кирой…
– Подруги. И что? – с вызовом спросила та.
– Кира тоже к тебе ходила, – тряхнула серьгами писательница.
– Мы обменивались рецептами, – поспешно сказала та.
– Почему же ты так отвратительно готовишь? – спросил Сид.
– Скажи, Кира, – пристально взглянула на подругу Прасковья Федоровна. – Инга тебе показывала тайную дверь?
Кира еще больше побледнела. И ничего не ответила.
– Значит, ты могла?
– Я же сказала. Когда я подошла к буфету, кинжала там не было.
– Но ведь никто не может этого подтвердить, – резонно заметил Артем.
– Ну что, бросим жребий? – весело спросил Грушин. – Теоретически каждый из нас мог его зарезать. Кто хочет стать убийцей?
– Типун тебе на язык! – отмахнулась Прасковья Федоровна.
– Тогда поищем мотив, – охотно согласился Грушин. – Кто из вас хочет поделиться своей маленькой тайной? Ну?
Но гости молчали…
Десятка бубен
Веселая карта. Впрочем, и Кира Крымова не всегда была унылой, невзрачной особой без возраста и носила бесформенные балахоны. Отнюдь. В семнадцать лет Кира была очаровательной девушкой, хорошенькой и смешливой. Она обожала короткие юбки и трикотажные кофточки, подчеркивающие достоинства ее фигуры, высокую грудь и тонкую талию. Роста она была невысокого, но зато фигурка что надо. Короткая модная стрижка, раскосые глаза, розы на щеках и неизменная улыбка – вот что было на юношеских фото Киры Крымовой, которые она предпочитала теперь не рассматривать. Никогда.
Хорошенькая Кира могла вскружить голову кому угодно! Еще в школе у нее отбоя не было от кавалеров. Каждый вечер кто-нибудь маячил под окнами в ожидании, пока Кира выглянет во двор. Она охотно бегала на свидания, целовалась в кинотеатре на последнем ряду, а позже блистала на дискотеках и в ночных клубах. Но так же охотно расставалась с героями своих романов, ибо не относилась к ним всерьез. Дальше легкого флирта дело не шло. И воспитывали девушку в строгости, внушая, что вступать в интимные отношения без любви – безнравственно. Да и саму Киру в то время занимало другое.
