Наталья Андреева - Любить нельзя помиловать
«Вот теперь пора», – решила Вера. Без десяти. И сделав из своего бокала жадный глоток, серьезно сказала:
– К сожалению, я вынуждена обратиться к вам сейчас как к хозяину фирмы.
Он поморщился и поставил свой бокал на клетчатую скатерть. Сказал неласково:
– Ну, давай. Но скажу сразу, что если ты собираешься просить за этого щелкопера, ничего не выйдет. Я вчера ему уже все сказал. И своих планов менять не собираюсь.
«Итак, еще половина дела сделана, – обрадовалась Вера. – Они уже накануне крупно поговорили. Кто-то еще об этом обязательно должен знать. Допустим, жена Владимира Иосифовича. Ценный свидетель». И она еще более серьезно сказала:
– Все еще хуже, чем вы думаете. Похоже, что Никита перепродал эту партию компьютеров. А денег за нее так и не получил. Они зависли и надолго. Расчет, видимо, должен был осуществляться по безналу, и он отгрузил товар прежде, чем на его счет упали деньги.
– Что?! Впрочем, я так и предполагал!
– Он сделал глупость.
– Глупость?! Ты это называешь глупостью?! Такой серьезный просчет?! Да ни один бизнесмен в здравом уме и твердой памяти никогда на такое не пойдет!
– Возможно, что деньги ему когда-нибудь заплатят.
– Возможно. Но это «когда-нибудь» меня никак не устраивает. Я дал ему кредит под конкретное дело. И на месяц, не больше. И я не потерплю, чтобы из меня делали дурака.
«Без трех минут, – машинально отметила Вера. – Еще разок качнуть эту лодку? Чтоб уж наверняка нахлебалась воды. До самых краев. Пожалуй, стоит». И после паузы сказала:
– Он сделал мне предложение.
– Тебе?! Предложение?! Да как он смеет! Кто он и кто ты!
– Видимо, хотел на правах мужа воспользоваться моими деньгами.
– Разумеется!
– Владимир Иосифович, но он мне нравится.
– Вера, посмотри на меня…
И тут Вера увидела, что в зал вошел Никита. Встал в дверях и начал оглядываться по сторонам. Все-таки постарался прийти вовремя. Три минуты опоздания – это не в счет. Это сущие пустяки, когда речь идет о таком человеке, как Никита. Она открыла сумочку, заглянула в кармашек. Все в порядке. Потом улыбнулась Владимиру Иосифовичу:
– Вы только посмотрите, кто пришел! Легок на помине!
Тот повернул голову. Вера достала две таблетки снотворного из потайного кармашка своей сумочки и бросила ему в бокал. Она знала, что хозяин человек расчетливый. Потому что пробился в жизни сам, как и она, испытав и нищету, и позор разорения. Потом вновь поднялся и на этот раз уже твердо стоит на ногах. Но цену деньгам Владимир Иосифович хорошо знает. Свой бокал вина он обязательно допьет, раз деньги за него заплачены. О, за несколько лет Вера хорошо изучила привычки своего хозяина! Она прекрасно помнила, как однажды в сауне он, уходя, забрал недопитую бутылку пива. Сказал, поймав ее удивленный взгляд:
– Я за это заплатил.
Они проводили очередной корпоратив в санатории, под Москвой, и Вера сама утверждала смету. Она прекрасно знала, сколько потрачено и на эту сауну, и на шикарный ужин, и на артистов. И что такое в сравнении с этим копеечная бутылка пива?! Но хозяин не оставил ее обслуге. Заплачено!
Едва она торопливо закрыла сумочку, Владимир Иосифович обернулся и удивленно спросил:
– Откуда он здесь?
– Это я его позвала.
– Зачем?
– Поговорите с ним. Хотя бы затем, чтобы ему отказать. – Никита уже заметил их, что-то сказал хостес и стал пробираться между столиками. Ресторанчик был забит, за каждым из них сидели посетители. Вера подняла свой бокал:
– Простите меня, Владимир Иосифович. Но я знаю, что кроме вас никто не решит эту проблему. Давайте выпьем вина, и я поеду. А вы уж тут сами.
– Ладно, Вера, я вижу, что должен тебе помочь. Все-таки ты женщина. Но это и хорошо, – он отпил из своего бокала, что Вера отметила с удовлетворением. Меж тем Никита уже был рядом. Она услышала:
– Добрый вечер.
Владимир Иосифович недовольно посмотрел на подошедшего к ним молодого человека и негромко, но со значением сказал:
– Вера, мы еще вернемся к этому разговору, нам сегодня помешали. Я не сказал того, что хотел.
«О чем это он?» – подумала Вера.
– Я вас оставлю? – она посмотрела на Никиту и увидела в его глазах немой вопрос: «Ну, как?». И еле заметно кивнула. Мол, ни о чем не беспокойся.
– Я завтра тебе позвоню, – сказал Владимир Иосифович, обращаясь к ней.
«Ну, это вряд ли», – подумала Вера и, попрощавшись с мужчинами, направилась к выходу. Еще половина дела сделана. Смешно, но сколько ни делай, все равно остается все та же заклятая половина. Пока все не закончится. Пока не будет одержана полная и безоговорочная победа. Оглянувшись на выходе из зала, она отметила, что Никита заметно нервничает. О чем-то подозревает? Но теперь уже поздно. Слишком поздно.
С самого утра его трясло от волнения,но поделать с этим он ничего не мог. Никита заметно нервничал, но такой уж сегодня выпал день. Один из самых важных дней в его жизни. Главное, ничего не забыть и ничего не перепутать. Выйти из дома часов в восемь, чтоб уж наверняка не опоздать, а перед тем как отправиться на важную встречу, зайти к Ниночке на работу, потом поговорить с Владимиром Иосифовичем, решить свои проблемы и под конец дня позвонить Наденьке. Дальше начинается самое приятное, но об этом сейчас лучше не думать.
А думать только о встрече и о том, как она пройдет. Войдя в крохотный зальчик, он сразу же заметил своего кредитора и Веру, но виду не подал. Взял маленькую паузу и стал озираться по сторонам. Лицо Владимира Иосифовича ничего хорошего не предвещало. Значит, Вере не удалось его умилостивить. Что ж, надо идти. Выбора нет.
Он не мог не отметить, что Вера выглядит совсем не так, как обычно. Легкое волнение придает ей шарм. Она становится похожей на женщину, а не на робота со всеми положенными признаками женского пола. А вот Владимир Иосифович злится. Это заметно.
– Добрый вечер. – Он присел за столик напротив хозяина.
– Вера, мы потом еще вернемся к этому разговору, нам сегодня помешали. Я не сказал того, что хотел.
«О чем это он? – подумал Никита. – Кажется, и Вера была в недоумении».
– Я тебе завтра позвоню, – сказал хозяин Алмазовой, и Никита тут же отметил: «Ого! Да неужели?» Он прекрасно улавливал эту интонацию. Когда мужчина хочет договориться с женщиной о свидании, то говорит это именно таким голосом. Со значением. «Я тебе завтра позвоню». Вот она, причина, по которой хозяин все равно ему откажет! Он просто ревнует! А Вера словно бы и не поняла. Направилась к дверям, оставив их наедине.
Но в дверях все-таки обернулась. Посмотрела она не на человека, который только что выдал себя с головой, почти признавшись ей в любви, а на того, кто собирался просто ее использовать. «Что поделаешь: женщина, – тайно усмехнулся Никита. – Все женщины таковы. И управлять ими очень просто, если у тебя в активе высокий рост, атлетическое телосложение, белокурые волосы и мужественная челюсть». Хозяин был толст и лыс. И смотрел на Никиту с откровенной злостью, так, что, глядя в налитые кровью глаза, тому захотелось вдруг взять красный плащ, взмахнуть им и сказать: «Торро!».
Повисла зловещая пауза. Никита смотрел на клетчатую скатерть и думал, что, если бы клетки были не красные, а черные, она была бы похожа на шахматную доску. В десять лет мама отвела Никиту в шахматный клуб. В крохотном захолустном городке не было других развлечений для мальчика. Разве что бокс, но мама очень боялась за красивое лицо своего сыночка. Она прекрасно знала, какой это капитал, назло ведь сломают нос или рассекут бровь, сделают уродом, люди завистливы. Поэтому решение было принято в пользу шахмат. Но Никита был ленив, он не стал чемпионом и с большим трудом заработал второй разряд. А потом и вовсе шахматы забросил. Почему же сегодня он вдруг вспомнил о них, глядя на клетчатую скатерть? Может быть, потому, что еще недавно за этим столом сидела Вера? Он знал о ее детском увлечении, о том, что она неплохая шахматистка.
Поскольку хозяин молчал, Никита начал разговор первым:
– Я рад, что Вера устроила нам эту встречу.
– А я нет.
«Хорошенькое начало! Дебют в пользу противника! Крыть-то мне нечем!» – подумал он. И с легкой заминкой сказал:
– У меня возникли некоторые трудности…
– А я уже в курсе, – оборвал его Владимир Иосифович, – и вот что, парень: я очень уважаю Веру… – «Уважаешь! Как же! Да ты на нее давно глаз положил!» – …но спасать тебя не собираюсь. Более того, я собираюсь тебя так прижать, чтобы мало не показалось. Чтобы раз и навсегда отбить у тебя охоту заниматься бизнесом. Потому что ты бездарность. Ты бездарность во всем, но природа расщедрилась для тебя на красивую внешность. И скажу сразу, парень, что тебе это не поможет.
Хозяин говорил все это раздраженно, на повышенных тонах. Стоящий рядом официант замер, не решаясь обратиться к новому гостю. Наконец Владимир Иосифович это заметил:
