Наталия Левитина - Искусство заводить врагов
Она безмятежно улыбнулась.
Сергей молча изучал её, пытаясь понять, что же она думает на самом деле. Дина, в свою очередь, тоже гипнотизировала бывшего любовника влажным сверкающим взглядом.
– Ну, я пойду, – поднялся с дивана Сергей.
– Да, пожалуй.
…Вскоре после того, как хозяйка апартаментов закрыла дверь за ушедшим гостем, в дверь снова позвонили.
На пороге опять был парень – невысокий, симпатичный, юный.
– Ты зачем сюда явился?! – ахнула Дина.
Она замерла, не зная, что предпринять – пустить незваного гостя в дом или вытолкать взашей. Парень проявил инициативу и шагнул в прихожую. Он был одет по-спортивному: пуховик, флисовые штаны, высокие кроссовки. На плечах и шапочке таяли снежинки, на щеках посетителя играл румянец.
– Я же запретила тебе сюда приходить! – зло прошипела Дина.
– Мне деньги нужны.
– Ты спятил? Забыл, сколько я тебе отвалила?
– Но мне надо ещё! – упрямо заявил юноша.
– Ты козёл, – обречённо вздохнула Дина.
– А ты жестокая и неблагодарная!
– Ой, давай без патетики!
– Дашь ещё денег? – жалобно попросил парень. – И я исчезну.
– Навсегда?
– Да, обещаю.
– Я тебе не верю! – взвизгнула Дина, но тут же опала, сникла. – Ладно, подожди, – устало добавила она. – Пойду поищу, сколько у меня есть.
* * *В мэрии заболел штатный переводчик, и за помощью обратились в «Транслит». Перевод-бюро, как обычно, бросило на официальное мероприятие лучшие силы – Лизу.
Директор «Транслита» Ольга Ивановна позвонила накануне.
– Обязательно надень строгий костюм.
– Само собой.
– В половине одиннадцатого, Лизочка, ты должна быть на месте. И промурыжат они тебя до вечера, я так думаю.
– Надеюсь, работа будет оплачена по двойному тарифу?
– Чего вдруг? Обычный устный перевод, – заартачилась Ольга Ивановна. – Стандартная ставка.
– Вы жестокая! – расстроилась Лиза. – А какая тематика?
– О, тебе это не составит труда. Медицина, реформа здравоохранения, медицинское оборудование… У них там что-то вроде саммита. Приехала крутая делегация из Франции. Даже областной министр здравоохранения почтит присутствием.
У Лизы перехватило дыхание.
– Вацлав Карчевский? – чуть слышно спросила она.
– Вацлав Карчевский, – подтвердила Ольга Ивановна. – Уровень высокий, я на тебя, Лизочка, надеюсь. Но точно знаю, что ты не ударишь в грязь лицом. Итак, завтра приезжай к мэрии в половине одиннадцатого. Тебя встретят.
Положив телефон, Лиза подошла к зеркалу и уставилась на своё отражение.
– Мне крышка, – пробормотала она. – Он меня узнает.
Несколько минут девушка раздумывала. Затем решительным движением собрала сзади в узел свои роскошные каштановые волосы. Нырнула в одну из коробок, поставленных в ряд вдоль стены, затем – в другую, в третью… И наконец обнаружила то, что искала – чёрный парик-каре. Лиза встряхнула его, как кошку, и тут же натянула на голову.
– Не узнает! – обрадованно констатировала она. – Плюс два килограмма косметики, и даже родная мама пройдёт мимо меня на улице. Так, а ещё очки.
Лиза набрала номер Жанны.
– Привет! Жан, у тебя ещё живы те идиотские прямоугольные очки в чёрной оправе?
– Почему – идиотские? – обиделась коллега. – Очень даже стильные.
– Я заскочу за ними сейчас?
– А зачем они тебе?
– У меня завтра ответственный перевод. Захотелось выглядеть по-другому, пытаюсь изменить образ.
– А кто приезжает? – насторожилась Жанна. – Перед кем это ты собралась выпендриваться?
– Перед французами.
– А-а… Тогда понятно. Везёт тебе. Ладно, заезжай, дам тебе очки. Хотя сомневаюсь, что французы оценят твои усилия.
– Не беспокойся, они оценят и твои очки, и мою неземную красоту. А также – мой французский язык.
– От скромности ты, Лиза, точно не умрёшь.
– Скорее – от недосыпания.
– А зачем ты работаешь по ночам? – пренебрежительно хмыкнула Жанна.
– А когда мне работать, если днём я три часа исправляла ошибки в твоём переводе для компании «Техноресурс»? – напомнила Лиза.
– Ладно, так и быть, приезжай за очками. Я сейчас их найду.
Глава 9
Что ценнее жизни?
В мэрии Елизавета отработала на пять с плюсом. Какими бы сложными терминами ни оперировали выступающие, пусть даже речь заходила о роли дендритных клеток в адаптивном иммунитете, Лиза тараторила без запинки. А уж слова некоторых чиновников она перевела бы и в состоянии лёгкого анабиоза – это были заезженные фразы о перспективах сотрудничества.
Зато с министром Карчевским было трудно. Он шутил, а юмор невероятно сложно переводить на иностранный язык. Надо отдать должное Вацлаву Карчевскому, он обладал яркими лидерскими качествами, умел держать ситуацию под контролем, обладал звериной чуткостью к изменению обстановки.
В целом, внешность министра была довольно отталкивающей – грузный, краснолицый, одутловатый. Но Карчевского спасали высокий пост, шикарный костюм и хорошее владение речью.
Лизу отпустили в четыре. Невероятная усталость одолевала девушку – все силы ушли на бесконечное преобразование иностранных фраз в русские и наоборот. К тому же она боялась, что министр её узнает.
– Я совершенно без сил, – доложила она по телефону начальнице. – Можно я больше не появлюсь сегодня в офисе?
– Йес, – согласилась Ольга Ивановна. – Я особо и не надеялась тебя увидеть. Отдыхай, труженица.
Дома Лиза отдохнула по полной программе: сразу же прилипла на восемь часов к компьютеру и закончила перевод, присланный заказчиком аж из Красноярска. Но прежде всего она, конечно, избавилась от маскировки – сняла чёрный парик, прямоугольные очки, смыла щедрый макияж.
– Думаю, господин министр меня не узнал. Он даже и не смотрел в мою сторону. Кто я? Ничтожный толмач-бормотун, одушевлённый гаджет, трансформирующий одни звуки в другие…
* * *Блестящий лимузин, как чёрный стриж, скользил по шоссе сквозь заснеженный лес. Всё за окном автомобиля было белым, кроме серой дороги и её обочин. Укутаны белой периной стволы деревьев, ветви – в пушистых белых рукавах. Снег искрился, а вверху над соснами сияло розовым светом холодное небо.
– Красота-то какая! – поделился с водителем Карчевский. Они ехали в загородный дом министра, расположенный в семидесяти километрах от задымлённого мегаполиса, покрытого чадом и копотью.
– Да, Вацлав Александрович, красотища, – подтвердил водитель.
Министр не сводил глаз с дороги. Его тренированные правительственные мозги обрабатывали сразу несколько вопросов, сортировали информацию, полученную за день. Но о чём бы сейчас ни размышлял министр, постоянным фоном его мыслей являлась одно-единственное переживание, мрачная дума, стоившая ему миллиона нервных клеток.
Поезд.
Каким образом пронырливый мент докопался до этого? Как ему удалось? Пролетело столько времени – никто и словом не обмолвился о поезде. История ушла в небытие, канула в бездну забвения. Ключевые фигуры этой блистательной авантюры – Игорь Померанцев, Захар Сигайлов и, безусловно, сам министр Карчевский. Только они владели информацией, но ни один из них никогда не произнёс бы ни слова – в целях собственной безопасности…
Как же оперативник обо всём узнал?
Значит, у Померанцева где-то хранились копии документов, – понял министр. Его помощник – этот юркий, как угорь, Кулемза – утверждает, что после смерти шефа уничтожил все бумаги и файлы. Значит – ошибается. Значит – не все концы подчистил!
Красный, заросший оранжевыми волосками кулак министра непроизвольно сжался. Карчевскому никогда не нравился адъютант Померанцева – беспокойный и ненадёжный типчик. И правильно, что не нравился! Как сейчас выяснилось, на него абсолютно нельзя положиться…
С другой стороны – попробуй-ка уничтожь всю информацию в век Интернета и компьютерных технологий. Это сто лет назад было просто – выкрал документ, сжёг, развеял пепел – и вуаля! Никто ничего не найдёт и не докажет. А сейчас? Всегда всплывёт какая-нибудь резервная копия, файл, видео, флешка… И всё – карьера разрушена окончательно и бесповоротно. Да что там – карьера! Добро пожаловать в изолятор временного содержания.
– А тут ещё больше снега! – вторгся в невесёлые размышления босса водитель. Они подъезжали к посёлку. – Смотрите, Вацлав Александрович!
– Да, – мрачно согласился министр. – Совсем, что ли, дорогу не чистят? Сейчас я им устрою…
* * *Андрей заехал в следственный комитет. Следователь Костин – пятидесятилетний мужчина с седыми висками и грубыми чертами лица, бесхитростно вырубленными природой, – с готовностью уделил майору полчаса рабочего времени. Они давно знали друг друга, часто взаимодействовали.
Следователь закурил сигарету и рассказал оперативнику о Яне Петерс. Четырнадцатилетняя школьница покончила с собой, спрыгнув с крыши десятиэтажного жилого дома.
