Сидни Шелдон - Оборотная сторона полуночи
– Нет, – выпалила она, – я не обедала. «Ну зачем я так сказала? Ведь я же все испортила!». Однако Рона это ничуть не опечалило.
– Прекрасно! Тебе нравится китайская кухня?
– Да, я люблю ее больше всего! – Кэтрин ненавидела китайские кушанья, но в самую ответственную ночь в ее жизни боги наверняка простят ей эту ничтожную ложь.
– Там в Эстисе есть приличный китайский кабак «Лум Фонгз». Слышала о таком?
Нет, но она будет помнить это название всю свою жизнь.
«Что ты делала в тот вечер, когда потеряла невинность?»
«О, сначала я зашла в „Лум Фонгз“ и попробовала несколько китайских блюд с Роном Питерсоном».
«Тебе понравилось?»
«Еще бы! Но вы же знаете китайскую кухню. Уже через час я опять захотела мужчину».
Они подошли к его машине темно-бордового цвета с откидывающимся верхом. Рон открыл Кэтрин дверцу, и она уселась на сиденье, на котором когда-то располагались все другие девушки, вызывавшие у нее такую зависть. Рон был красив и обаятелен. К тому же настоящий атлет. И сексуальный маньяк. Вот неплохое название для фильма, в котором они могли бы сыграть, – «Сексуальный маньяк и девственница». Пожалуй, ей нужно было настоять, чтобы они отправились в более приличный ресторан, такой, как, например, «Энричи» в Лупе5. Тогда бы Рон подумал: «Это та девушка, которую я хочу пригласить домой и познакомить со своей матерью».
– О чем ты задумалась? – спросил он.
Что ж, великолепно! Все в порядке! Язык-то у него подвешен не лучше всех в мире. Но, разумеется, она пошла с ним не по этой причине, разве не так? Кэтрин очень мило посмотрела на него.
– Я как раз думала о тебе.
Она прижалась к нему.
Он улыбнулся.
– Ты здорово провела меня, Кэти.
– Я?
– Я все время думал, что ты очень чопорная… Ну, в общем, совсем не интересуешься мужчинами.
Ты собирался сказать «лесбиянка», подумала Кэтрин, а вслух произнесла:
– Я просто сама люблю выбирать время и место.
– Я рад, что ты выбрала меня.
– Я тоже.
Она действительно была рада. Она ничуть не сомневалась, что Рон отличный любовник. Он, если так можно выразиться, прошел заводские испытания и получил одобрение всех сексуально озабоченных студенток в радиусе двухсот пятидесяти километров. Было бы унизительно обрести свой первый сексуальный опыт с кем-нибудь столь же неосведомленным, как она сама. В лице Рона она получила мастера своего дела. После сегодняшней ночи она больше не будет называть себя Святой Кэтрин. Теперь она, наверное, станет известна как Кэтрин Великая. И впредь ей уже не придется теряться в догадках, что же стоит за словом «Великая». Никто не сравнится с ней в постели. Самое главное – не поддаваться панике. Все то замечательное, что она прочла в маленьких зеленых книжечках, которые прятала от отца и матери, сегодня случится с нею. Ее тело превратится в орган, наполненный необыкновенной музыкой. О, она знала, что будет больно. Первый раз всегда бывает больно. Но она сделает так, что Рон ничего не заметит. Она станет изо всех сил двигать задом, потому что мужчины не любят, когда женщины лежат под ними, как мертвые. Когда Рон войдет в нее, она прикусит губу, чтобы не выдать боли, а если будет уж очень больно, начнет похотливо вскрикивать.
– Что?
Она повернулась к Рону и пришла в ужас, осознав, что кричала вслух.
– Я… я ничего не говорила.
– Но ты как-то смешно вскрикнула.
– Неужели? – она принужденно рассмеялась.
– Ты за тридевять земель отсюда.
Она задумалась над этой фразой, и она ей не понравилась. Ей надо больше походить на Джин-Энн. Кэтрин взяла его под руку и придвинулась к нему.
– Я здесь, с тобой, – сказала она.
Она старалась придать глубину своему голосу, чтобы он звучал, как у Джин Артур в фильме «Обитатель равнин».
Рон смущенно посмотрел на нее и прочел на ее лице самое горячее расположение.
«Лум Фонгз» оказался мрачным заурядным китайским рестораном, расположенным прямо под надземной железной дорогой. Им пришлось обедать под грохот проезжающих у них над головой поездов, от которого со звоном дрожали тарелки. Этот ресторан ничем не отличался от тысячи других китайских ресторанов, разбросанных по всей Америке, но Кэтрин до мельчайших подробностей изучала кабинку, в которой они сидели, стараясь запечатлеть в памяти дешевые пятнистые обои, фарфоровый чайник для заварки с отбитыми краями и пятна соевого соуса на столе.
К их столику подошел низкорослый официант китайского происхождения и спросил, не желают ли они чего-нибудь выпить. Кэтрин пробовала виски лишь несколько раз в жизни и ненавидела его. Однако сегодня для нее соединились все праздники – канун Нового года, День независимости и конец ее девственности. Не грех и отпраздновать такое событие.
– Мне коктейль с вишенкой.
Вишенкой! О боже! Какое откровенное непреднамеренное признание!6
– Виски с содовой, – заказал Рон.
Официант согнулся в три погибели и удалился. Кэтрин задала себе вопрос: правда ли, что у восточных женщин косоугольный вход во влагалище?
– Не знаю, почему мы с тобой раньше не подружились, – удивлялся Рон. – Все говорят, что ты самая умная девушка в этом проклятом университете.
– Ты же знаешь, что люди склонны преувеличивать.
– И ты чертовски хороша.
– Спасибо.
Она попробовала заговорить голосом героини Кэтрин Хепберн из фильма «Элис Адамс» и многозначительно посмотрела ему в глаза. Она перестала быть Кэтрин Александер и превратилась в сексуальную машину. Кэтрин уже готовилась породниться с Мэй Уэст, Марлен Дитрих и Клеопатрой.
Официант принес спиртное, и Кэтрин на нервной почве залпом выпила его. Рой с удивлением наблюдал за ней.
– Не спеши, – предупредил он ее. – Это крепкая штука.
– Ничего, я выдержу, – самонадеянно заверила его Кэтрин.
– Повторить! – обратился Рон к официанту. Рон перегнулся через стол и погладил ей руку. – Забавно. В школе все тебя считали не такой.
– Чепуха! В школе меня никто толком не знал.
Он уставился на нее. «Будь осторожней, не умничай». Мужчины предпочитают класть к себе в постель женщин с чрезмерно развитыми молочными железами, огромными ягодичными мышцами и на редкость малым головным мозгом.
– Я уже давно… схожу по тебе с ума, – поспешила она признаться ему.
– Но ты так здорово это скрывала, – Рон достал из кармана отданную ему Кэтрин записку и расправил ее. – Попробуй нашу кассиршу! – прочитал он вслух и рассмеялся.
Он стал поглаживать ладонями ее руку, и от его ласк у нее по телу пошли небольшие, очень приятные волны. Ощущения точно совпадали с теми, что были описаны в маленьких зеленых книжечках. Возможно, после сегодняшней ночи она напишет учебное пособие об искусстве любви, чтобы просветить несчастных и глупых девственниц, не имеющих представления об это стороне жизни. После второго бокала Кэтрин вдруг стало очень жаль их всех.
– Мне их так жалко!
– Ты это о ком?
Она опять заговорила вслух. Кэтрин набралась смелости и решила ничего не скрывать от Рона.
– Я жалею всех девственниц мира, – сказала она.
Глядя на Кэтрин, Рон улыбнулся:
– А я выпью за это.
Он поднял бокал. Она наблюдала за ним, сидя напротив, и пришла к выводу, что ему явно нравится в ее компании. Значит, ей не о чем беспокоиться. Все идет прекрасно. Рон спросил ее, не желает ли она выпить еще, но Кэтрин отказалась. Ей вовсе не хотелось лишиться невинности в состоянии сильного алкогольного опьянения. Интересно, говорит ли теперь еще кто-нибудь так старомодно – «лишиться невинности». Как бы там ни было, она собирается запомнить каждое мгновение, каждое ощущение этой волнующей ночи. О Боже! Она забыла надеть противозачаточное средство! Догадается ли Рон сделать это? Разумеется, такой опытный человек, как он, всегда имеет при себе что-нибудь подобное и предохранит ее от беременности. А что, если он думает про нее то же и ждет такой же предусмотрительности с ее стороны? Конечно, он решил, что столь искушенная женщина, как Кэтрин Александер, наверняка позаботилась об этом. Может быть, просто взять и спросить его? Нет, она не посмеет. Ей легче умереть прямо здесь, за столом, чем отважиться на такое. Тогда ее труп вынесут из зала и устроят ей пышные китайские похороны.
Рон заказал обед из шести блюд стоимостью один доллар семьдесят пять центов. Кэтрин делала вид, что ест, но с таким же успехом могла жевать китайский картон. Она вдруг почувствовала такое напряжение, что полностью лишилась вкусовых ощущений. У нее неожиданно высох язык и онемело небо. А что, если меня сейчас хватит удар? Заниматься сексом после удара? Да ведь это убьет ее! Надо предупредить Рона. Если у него в постели обнаружат мертвую девушку, это сильно подорвет его репутацию. А может быть, наоборот, укрепит ее?
– Что с тобой? – спросил Рон. – Ты так побледнела.
– Ничего, я чувствую себя великолепно, – безрассудно ответила Кэтрин. – Я просто волнуюсь, потому что ты рядом со мною.
