Татьяна Степанова - Пейзаж с чудовищем
– Кто? – не понял Мещерский.
Он разглядывал Феликса – видел его сотни раз по телевизору в шоу и на концертах и пытался сравнить, такой ли он в жизни, как на экране.
Феликс выглядел на свой сорокапятилетний возраст. С годами он потолстел и обрюзг. (Сколько писали в прессе, что он пробует разные диеты и тренинги, чтобы сбросить вес!) Как всегда, носил длинные, до плеч, волосы, которые прежде просто мелировал, а теперь, борясь с сединой, нещадно обесцвечивал, превращаясь в какого-то «лунного блондина». Он был небрит – темная щетина покрывала щеки и подбородок. Вид имел усталый. «Выжатый, как лимон» – так обычно говорят о таком состоянии. Однако улыбался он Мещерскому приветливо и говорил мягко и очень вежливо.
– Клуб «Только Звезды» – наша Капа наверняка вам уже это сообщила, – сказал он. – А я сообщу главную деталь. У этого клуба есть и другое название: «Тайный запой».
Мещерский недоуменно воззрился на Феликса.
– Они нас спонтанно арендовали. Предложили хорошие деньги за аренду и прием их клиентов. Набралась у них коробочка – полняк, – Феликс говорил тихо, мягко. – Я сам когда-то был членом клуба, поэтому отказать не могу. Да и деньги не помешают. Они надолго никогда не задерживаются, нигде и ни у кого. Неделя максимум. Это оговорено в контракте с клиентом. Если штопор длится дольше и клиент не в состоянии остановиться, клуб использует свою бригаду наркологов для экстренного вытрезвления. Клиентов это как раз устраивает, потому что квасить дольше никто себе позволить не может. Все люди известные, занятые, деловые. Только звезды, – Феликс произнес это по-прежнему мягко, но с непередаваемой интонацией. – Вы – человек интеллигентный, как я понял из разговора с Бубой Данилевским. К тому же вы аристократ по происхождению. Вас это, конечно, покоробит – все, кто тут будет куролесить в ближайшие сутки. Вся эта коллективная пьянка. Я прошу извинения. Если пожелаете, можем наши дела отложить до более подходящего случая. Хотя я бы хотел с осмотром коллекции Вяземского закончить сейчас, потому что спешу продать. Мне деньги вот так нужны, – он черкнул ребром ладони по горлу.
– Нет, уж раз я приехал, конечно, сейчас все и… – забормотал Мещерский, несколько подавленный монологом хозяина дворца. – Но я не до конца понимаю…
– Клуб «ТЗ» – «Тайный Запой» оказывает услуги знаменитостям и публичным людям. Которые не могут себе позволить уходить в запой ни в ресторане, ни в пабе, ни дома, ни где-то еще в людном месте. Везде найдется тот, кто сфоткает и потом выложит пьяную рожу «звезды» в сеть. Все как огня этого боятся. И даже дома, особенно у кого много обслуги, никогда не знаешь… Клуб дает в этом гарантии. Снимает частные загородные дома и устраивает закрытый тайный отходняк для группы тех, кто сорвался в штопор. Если бы они заранее предупредили, я бы с семьей уехал, а дом сдал клубу. И вас бы не стал дергать. Но все произошло спонтанно – у них в клубе набралось достаточно клиентов. Они позвонили – мол, примешь? Я согласился. Часть прислуги сегодня же отправил в отпуск – это те, в ком я не уверен. Осталась лишь моя семья и те из помощниц по хозяйству, кто со мной практически всю жизнь. Эти не предадут, не сфоткают, не продадут снимки. Однако по правилам клуба у всех – и у клиентов и у хозяев – забирают гаджеты.
– У меня еще ноутбук и айпад в сумке, – честно признался Мещерский. – Ноутбук для работы необходим.
– Конечно. Айпад просто не доставайте, ладно? – Феликс вздохнул. – Вы сегодня отдыхайте. Впрочем, дневники Вяземского и карты – на столе в библиотеке, читайте, если хотите, но советую сначала отдохнуть, а завтра заняться. Мы с вами все обсудим завтра вечером. Я буду занят с этим нашим раскардансом, а вы поступайте, как сочтете нужным. Вы мой гость. Надо же – князь Мещерский… Данилевский сказал, что вы родственник того Вяземского – путешественника.
– Очень, очень дальний.
– Круто, – усмехнулся Феликс, разглядывая Мещерского. – Надо же. В общем, я чертовски рад знакомству.
– Я тоже, – Мещерский улыбался. – Я вас столько по телевизору видел.
– Смотрели мое шоу?
– Вполглаза.
– Правильно. Кто из серьезных людей всю эту нашу телемуть будет смотреть? – Феликс хмыкнул. – Буба Данилевский небось крыл меня последними словами?
– Нет, что вы.
– Наш банкир. Он ведь тоже известной фамилии. Меня небось дураком круглым считает. Или мошенником.
– Нет, вы ошибаетесь. Если имеете в виду, что банк в лице Роберта Данилевского хочет сначала проверить подлинность наследия Вяземского, то это лишь потому, что… ну, вас ведь тоже могли ввести в заблуждение недобросовестные арт-дилеры по антиквариату.
– Сто раз я перепроверил все, прежде чем бабки платить за эти карты. – Феликс прищурился. – Однако вашему заключению доверюсь особо. Заключение князя Мещерского – звучит круто. Короче, я настроен весь архив и коллекцию Вяземского сбыть с рук по хорошей цене как можно скорее. Поможете мне?
– С удовольствием.
– Тогда договорились. Чувствуйте себя как дома. У нас тут наверху пятнадцать спален, выбирайте себе, какая понравится, с ванной, и потом…
– Я ТУТ НИ МИНУТЫ НЕ ОСТАНУСЬ! В ЭТОМ ВЕРТЕПЕ! ПОД ОДНОЙ КРЫШЕЙ С НИМ!!
В недрах дворца раздался визгливый вопль.
– Клиент клуба качает права. Ой, мама, роди меня обратно! – Феликс затряс головой. – Сергей, пойдемте глянем, кто там из них начал пердеть.
Грубость Феликс произнес все так же вежливо и мягко, увлекая за собой растерянного Мещерского с террасы внутрь.
Мещерский подумал: вот сейчас он похож на волка. И в улыбке его что-то волчье. Этакий грузный волк в рваных джинсах, с крашеной блондинистой шерстью, обложенный охотниками со всех сторон.
Выражал недовольство господин, похожий на нестарого Кощея, чью лысую макушку осеняли кустики рыжих волос, словно осока болотную кочку. На худом костистом лице сверкали круглые очочки, маленькие кисти рук, похожие на куриные лапки, так и мелькали в гневной хаотичной жестикуляции.
Мещерский узнал крикуна – это был питерский политик, прославившийся своими одиозными идеями и служивший для журналистской братии мишенью для едких и злых комментариев. Его звали Артемий Клинопопов, и сейчас он тыкал скрюченным пальчиком в сторону младшего брата Феликса Гарика Тролля и кричал, что «не останется в этом доме, под одной крышей с негодяем, лишенным совести и морали!»
Гарик Тролль криво ухмылялся уголком рта. За сварой с великим интересом наблюдали две женщины, стильно и дорого одетые, – высокая и маленькая. Мещерский их тоже узнал с первого взгляда. Маленькая изящная брюнетка вела по телевизору кулинарное шоу, переезжавшее с канала на канал и постоянно меняющее название, где главное слово КУХНЯ, однако, сохранялось. Брюнетку звали Юлия Смола.
Высокая как жердь дама лет сорока – тоже брюнетка, с гладкими, разделенными прямым пробором темными волосами – звалась Евдокией Жавелевой. Ее тоже часто приглашали на телевидение в женские передачи про любовные драмы и семейные скандалы. Жавелева была звездой Инстаграма, часто публиковала откровенные снимки и в прошлом, в дни юности, меняла любовников как перчатки. Она слыла дамой полусвета и красавицей. Однако возраст наложил клеймо на ее прелести – некогда точеные черты лица вытянулись и заострились. Нос увеличился и доминировал, хотя она регулярно с помощью косметических процедур увеличивала именно губы, добиваясь эталона Анджелины Джоли. На лебединой шее проступали, как веревки, жилы, а маленькая аккуратная головка с длинным носом имела сейчас вид змеиной. Змеиная улыбка теплилась и на губах.
– Артемий Ильич, дууууууушечка, – пела Евдокия, – и вы, и вы, и вы здесь! Вау! Да вы не волнуйтесь. Мы тихоооооооонько, мы никому не скажем. И совращать вас, Артемий Ильич, не станем. Не бойтесь, дууууууушечка.
– Я ни минуты, ни секунды не останусь! Клуб обязан был предупредить, в чей дом меня везут! – разорялся Клинопопов. – А так на вокзале усадили в лимузин и сюда, в это гнездо порока. А тут он! – он снова ткнул пальцем в сторону Гарика Тролля. – Этот человек – негодяй и мерзавец! Я сейчас же уезжаю, увезите меня отсюда, я требую!
– Артемий Ильич, ваше желание как клиента клуба «ТЗ» для нас закон, – послышался вкрадчивый голос за его спиной.
Тут надо пояснить, что весь сыр-бор разгорелся в каминном зале, где прежде ожидал аудиенции Феликса Мещерский. Когда они с Феликсом покинули террасу, то спустились по лестнице на первый этаж. И сейчас в каминный зал на крики, как мотылек на свет, залетел бармен – Мещерский принял его за такового по классическому клубному костюму барменов: оранжевый смокинг с атласными лацканами, волосы прилизанные и набриолиненные, в руке – серебряный шейкер, а в другой – хрустальный бокал. Справа на груди у него был бейдж, где читались название клуба «Только Звезды» и имя.
– Наша машина уже покинула деревню Топь, – промурлыкал он. – Но я тут же вызову лимузин опять. Правда, придется подождать часа два. Естественно, вас отвезут на Ленинградский вокзал. Но должен предупредить, что деньги, которые вы нам заплатили, возврату не подлежат, компенсация проездных расходов тоже не предусмотрена. Это правило клуба, вы эти правила и договор подписали. Мне жаль, что вы вот так сразу хотите прервать свой заслуженный отдых, но это ваше право, и клуб его уважает. Так что не волнуйтесь. Мы о вас позаботимся, вы уедете. А пока угощайтесь, этот коктейль я рекомендую.
