Далия Трускиновская - Лжесвидетель
– А это что-то новое, – заметил вдруг Буравский. – Наталья, гляди! Левее, с Клепиковым!
Артем невольно проследил направление его взгляда.
– Это Ольга, – сказала Наталья. – Она к нему откуда-то в гости приехала.
Я не поняла – то ли родственница, то ли вроде. А может, врет. Послушай, ты ведь еще ничего про новый завоз не рассказал! Я Ленке звонила – но они там все перемеривали, она двух слов связать не могла. Ты что – правда велел шесть километров английского драпа перемерить?
Артем усмехнулся про себя – чисто по-женски Наталья пыталась отвлечь от опасной темы своего спутника. А в самом деле – что там за Ольга? Это ж нужно быть чем-то особенным, чтобы хорошенькая Наталья так засуетилась…
Артем прищурился – точно! Опасность!
Там, куда поглядел Буравский, сидела стройная женщина со светлыми, длинными, тяжелыми, прямыми, разобранными на пробор волосами. Она выложила это богатство так, чтобы напустить на уши две волны и придать себе сходство с балериной прошлого века.
И эту женщину он, похоже, сегодня уже видел. В дверях гостевой квартиры.
Значит, Ольга…
Конечно, одинокий и престарелый искатель приключений, потащившийся в дорогой ресторан снимать дорогую бабу за чужой счет, мог бы выбрать и чего похуже, подумал Артем. Эта – особа яркая, одета приметно – такой ослепительно-синий брючный костюмчик не каждая блондинка нацепит. И сидит как, и взглядом обводит ресторанный зал, и явно гордится правильным профилем… Клепиков рядом с ней – пустое место. Дорогостоящее, правда, пустое место, портной возьмет порядком за костюм, где должно уместиться этакое пузо.
Как говорила одна давняя приятельница Артема, красавица и шалава, блистательная эквилибристка Валька – красиво, но непонятно…
Упускать уникальный шанс Артем не мог.
– Послушайте, Гена, – обратился он к Буравскому. – Не будет по здешним понятиям преступления, если я приглашу вот эту Ольгу потанцевать?
– Вы?..
Не удержался-таки, голубчик! Все высокомерие мускулистой молодости так и выперло! У Натальи глаза округлились. Один Мезенцев только глянул исподлобья, да и то – не слова Артема поколебали его спокойствие, а вскрик шефа.
Однако совладал с собой Буравский, сделал обычную свою обаятельную улыбку.
– Какое же тут преступление? Все – свои! Вон же Клепиков видит, что мы вместе сидим.
Оркестр (тьфу, а не оркестр, ударник и парень на клавишных) заиграл что-то такое банальное, что под это лишь обжиматься, медленно покачиваясь.
Артем приосанился и отработанной походкой направился через зал к Ольге.
Он внимательно следил за женщиной. И уловил тот миг, когда она его увидела, поняла – сейчас пригласит, и тут же – узнала!
Он не мог бы объяснить, по каким признакам определял это. Возможно, Артема в последнее время слишком многие узнавали на улице, и он уже отличал этот взгляд, уже кожей ощущал это сперва недоуменное, потом радостное внимание.
Неизвестно, обрадовалась ли Ольга. Но узнала – так это точно. Только вот – кого? Кинозвезду или старого чудака, который слонялся по захламленному двору под ее окнами? В таком случае она действительно торчала в окне – ну, не в самом окне, а сбоку, за портьерой. И, скорее всего, видела, как он беседовал с Забелиным. Может, Забелин уже успел кое-что этакое о нем рассказать?..
Толстый Клепиков тоже уставился на Артема. Тут уже гамма чувств была позанятнее. Подойдя поближе, Артем обнаружил, что Клепиков довольно молод, просто раньше времени облысел и оброс салом. Лицо же было гладкое, свежее, глаза – как у толстенького мальчика-красавчика, круглые и в длинных ресницах. И Клепиков никак не мог понять, представляет ли Артем для него хоть какую-то опасность. С одной стороны – высокий, в прекрасном парижском костюме, по-столичному раскованный и элегантный нахал, а с другой – старая рухлядь с крашеными волосами! Тут, пожалуй, собьешься с толку…
Артем знал, как делаются такие дела.
– Позволите пригласить вашу даму? – спросил он, склоняясь над Клепиковым с улыбкой вышколенного официанта.
Клепикову пришлось соответстовать – и лишь поэтому он не послал элегантного нахала куда подальше.
– Ольга? – толстячок повернулся к красавице. – Если ты не против?..
А в голосе была мольба: ну, дай же понять, что танцуешь только со своим мужчиной!..
– Охотно, – отвечала она.
Встала. Артем, как маркиз при версальском дворе, предложил руку. Она чуть улыбнулась, легонько оперлась – чтобы показать всему залу, как следует принимать галантное приглашение. А тут и музыка началась. Артем вывел ее на середину зала и повел на старомодный лад, повел с тайной мыслью заставить ее сбиться. Эти молодые женщины обычно плохо танцуют, потому что не считают нужным учиться, и мужчине Артемова поколения довольно легко блеснуть в обычном вальсе. Однако Ольга приняла навязанную манеру танца – похоже, она когда-то училась, и вот тело вспомнило нужную слаженность шагов и поворотов!
Сперва он молчал. Нельзя же было сразу шептать комплименты. Кроме того, если Ольга видела его во дворе, она первая должна перейти в наступление, ведь ей же безумно хочется понять, что это за явление такое, встрявшее в ее тайные дела, – и дурак же будет Артем, если не предоставит ей такую возможность. То-то будет смех, когда окажется, что видела она его все-таки на экране!..
Духи у нее были какие-то тяжелые, густые, Артем бы даже назвал их назойливыми. Духи типа «непременно обрати на меня внимание».
– Французские? – вдруг спросил Артем, принюхиваясь и пытаясь придать своей вечно ехидной физиономии томность.
– Нет. Италия.
У нее получилось что-то вроде «Ит-та-алыйа», с ударением на первом слоге.
– Вы – иностранка, – заметил Артем. – Из Финляндии или Норвегии.
Не спросил, нет, констатировал далекий от истины факт. И продолжал вести даму со старомодной безупречностью. Он сделал все, что мог – дал ей возможность начать атаку на себя. Про кино она что-то не вспоминает…
Значит, видела его в окно…
– Дальнее зарубежье, – чуть ли не пять минут спустя ответила.
– Вот как? И скоро же вы там отвыкли от русского языка, – усмехнулся Артем.
– Вы полагаете, что акцент мне не к лицу?
Он знал эту манеру – нарочитая, игровая холодность, неподвижность лица при вольных словесах. Легкая агрессивность впридачу… Этакое скандинавское кокетство. Ну что же, начало неплохое.
– У вас очень приятный акцент, я бы даже назвал его элегантным акцентом.
– Да? Это интересно.
Тон был выбран правильно – холодновато-любезный, вызывающий у партнерши интерес к словесной игре. Пока что она отвечала правильно…
При повороте Артем увидел Клепикова. Тот сидел за столиком и ел, очевидно, довольный, что ему наконец-то дали возможность молча и без суеты поужинать. Танец окончился, и Артем предложил Ольге руку, чтобы отвести ее к столику, но она покачала головой.
– Я бы охотнее потанцевала еще.
Это могло означать только одно – она видела его в окно, а потом Забелин или Киреев объяснили ей, что этот тип – свидетель убийства Кузьменко. Вот интересно, знает ли она, что этот свидетель – на самом деле лжесвидетель?
Если бы Артем был ей интересен как кинозвезда, она бы уж по крайней мере заговорила о кинематографе.
– Желание дамы – закон, – согласился Артем. – Тогда уж – разрешите представиться. Артем. А вы?
– Олга, – сказала она, именно так, с твердым «л».
Она узнала, думал Артем, она узнала. И еще – она убеждена, что я ее не видел, ведь если она и подходила к окну, то незаметно. Ей интересно понять, зачем я так активно лезу в эту историю. И то – какое дело может быть заезжему клоуну до убийства местного скандального героя Кузьменко? И случайно ли она оказалась сегодня в «Монтрезоре»? Не проказы ли это Забелина с Киреевым?
Когда танец окончился, Артем на пределе галантности доставил Ольгу к столику, где сидел сытый, но недовольный Клепиков. Помог даме сесть и, с обаятельной улыбкой, без слов вопрошающей: «Вы не против?», присел рядом с ней.
– Вот уж не думал, что в здешних ресторанах такая хорошая кухня, – обратился он к Клепикову. – Наверно, вы всегда приводите сюда своих бизнес-партнеров? Если у вас есть интересы в Скандинавии, могу посодействовать. Мои друзья держат в Питере продуктовую оптовую базу и везут оттуда не то что контейнеры, а целые эшелоны.
Вот это, как ни странно, было правдой. Бывшая гимнастка Анечка в один прекрасный день проснулась женой крупного оптовика.
– Я приехала совершенно бескорыстно, – поняв, что на самом деле Артем обращается вовсе не к Клепикову, сказала Ольга. – У меня здесь родственница, она совсем старенькая и хочет завещать квартиру моей двоюродной сестре. Сестра не может приехать, она недавно родила, приехала я. Всем этим нужно заниматься.
– Вы остановились у родственницы?
– Нет, я остановилась в гостинице, – глядя в глаза Артему безмятежными и честными глазами, сообщила Ольга. – Я не хотела стеснять родственницу.
