Елена Миронова - В паутине южной ночи
Куропаткин облегченно вздохнул. Если принять во внимание, что тело Бориса обнаружили в тех же зарослях, где недавно было совершено покушение на Дениса Корнилова, то это уже зацепка. А если учесть, что и Корнилова ударили по голове металлическим предметом, предположительно — прутом, то, скорее всего, это один и тот же прут. Только где же оно, это орудие преступления?
Денис задумчиво курил, пуская дым кольцами. Интересно, как Борис тут очутился? Шел в санаторий к нему и на него напали?
Но если он шел в санаторий, то зачем же тогда заглянул в кусты? Пописать захотел?
И вообще, на каком он прилетел самолете, если сегодняшний самолет должен приземлиться только через час?! Денис специально звонил в справочное бюро, узнавал… Все это очень странно. А может, он приехал на машине? Это вполне могло быть. У него же свой автосервис, много знакомых автовладельцев. Например, он обмолвился, что ему надо в Сочи, и подвернулась попутка. Поэтому он и не заехал к тете Симе за деньгами. Ведь, если не надо брать билет на самолет, то не нужны и деньги! То есть деньги нужны. Но их и отдавать надо. Эмма умерла, и теперь некому покрывать Бориса. Уж Денис-то не стал бы давать ему крупные суммы просто так, без возврата! Значит, он приехал на машине. Наверняка сразу же, как он вчера утром позвонил ему и попросил о встрече, ему тут же подвернулась попутка. Он не перезвонил, потому что карточка на его мобильном закончилась, ведь не случайно разговор прервался на середине.
Надо подсказать следователю эту версию. Иначе и быть не может! Как же Денис сразу не сообразил? Хотя, впрочем, понятно, почему не сообразил: он еще не отошел от смерти жены, а теперь еще и убийство Бориса. Труп с раскроенным черепом лежал в зарослях, его обнаружила местная торговка. Она прогуливалась у санатория с коробкой мороженого и решила поставить коробку в кустах, чтобы товар не растаял на утреннем солнце. Сунулась в заросли и обнаружила тело мужчины…
Кому же понадобился Борис? Самое странное заключалось в том, что его убили с помощью того же самого металлического прута, которым ударили Дениса. Правда, экспертиза еще не была проведена, но Денис был уверен, что этот прут — тот же самый. Слишком много совпадений. Значит ли это, что напавший на Дениса и убийца Эленберга один и тот же человек? Еслигтак, то получается, что у Бориса и Дениса есть общий враг, который хочет уничтожить их обоих. Уничтожить Бориса уже удалось, Денис пока держится. Но Долго ли он сможет продержаться?
Ему стало страшно. Он решил прислушаться к словам капитана и не выходить из санатория после того, как стемнеет. Ведь нет гарантии, что убийца решил отступиться от своего замысла! И потом, то, что Корнилов остался жив — чистая случайность.
Денис выпустил последнее колечко дыма и бросил окурок. Он догадывался, кто мог желать ему смерти, но боялся даже думать об этом. Если убийца — тот самый человек, значит, ему недолго осталось. Этот ни перед чем не остановится, чтобы уничтожить Корнилова. Если он даже приехал в Сочи, чтобы убрать его, то теперь не допустит Дениса в Москву. Это не в его интересах…
* * *
Анжела разглядывала себя в зеркало. Ее красота еще не поблекла, несмотря на то, что ей уже за тридцать. Мало того, на гладком лице нет ни одной морщинки, шея — девичья, и фигура тоже. Ей можно было есть все, что угодно, и в любое время, на талии и бедрах это никоим образом не сказывалось. Подруги всегда завидовали этой особенности ее организма, а ей самой было наплевать. Одно время она даже хотела растолстеть, чтобы не быть такой идеальной. Но это не получилось. Человеку обычно свойственно стремиться к совершенству или хотя бы к той форме, которую он считает для себя совершенной. Но совершенство недосягаемо либо же путь к нему тернист. Поэтому большинство соскакивает с этого направления при первых же трудностях, но продолжает мечтать о невозможном. Анжела же выглядела так, словно постоянно повторяла маршрут этого пути. Иначе ничем нельзя было объяснить ее тонкую красоту, пышность волос, шелковистость кожи, девичью фигуру и взгляд не усталой и опытной тетки, а юной непосредственной особы. А сейчас она смотрела на мир с удивлением, и это сильно отразилось на всем ее облике. Надо сказать, что этот новый взгляд был спровоцирован некими событиями, происшедшими с женщиной не далее чем вчерашним вечером. Она даже забыла, зачем приехала сюда, забыла о том, что отпуск ее подходит к концу и нельзя оставлять незавершенных дел. Она полностью отдалась новому для себя чувству, о котором грезила еще с ранней юности. Теперь она была счастлива, и это счастье не омрачал даже неприятный эпизод, случившийся тогда же вечером. Собственно говоря, вчера случилось сразу два события: очень приятное и неприятное. Обычно считается, что плюс на минус нейтрализуют друг друга, но Анжела так не думала. Она выбросила из головы досадное недоразумение, произошедшее вчера, зато постоянно вспоминала о событии приятном. Ее тело, которое она ненавидела, ее лицо, которое она терпеть не могла, ее волосы, руки и ноги вдруг обрели одно целое и стали ею. Только сейчас она впервые поняла, что своей внешностью она обязана своему внезапному счастью. Может быть, пришла пора полюбить себя?
Куропаткину не нравились последние события, очень не нравились. Здесь пахло хорошо спланированной операцией, а спланированные операции он расценивал как вызов собственным силам. Четыре трупа за десять дней, четвертый из убитых — брат погибшей при странных обстоятельствах жены Дениса Корнилова, на которого день назад было совершено покушение. Ну разве не странно это, разве не подозрительно? Эту загадку, должен решить следователь Куропаткин.
Он с досадой посмотрел в окно. Такая чудесная погода, наверное, будет дождь, потому что с моря веет прохладой, а в небе — серые тучи, но не тяжелые и хмурые, а всего лишь прикрывающие солнце, от которого устали и люди и растения. Дождя не было давно, и если он пойдет, то, может, капитану будет лучше работаться и пройдет эта вечная головная боль? Надо попить кофе и отправляться на работу. Хорошо еще, что сегодня пятница и завтра можно будет поспать подольше, потому что он чертовски устал.
Куропаткин чувствовал себя виноватым перед Наташкой. Он, конечно, не сделал ничего плохого, и не сделает ничего, что могло бы обидеть или оскорбить жену, но в мыслях он мечтал изменить Наташке, всего лишь раз! Но потом отмел это желание, которое снедало его последние полтора суток. Он изменит, и удовольствие продлится час, от силы — два, а вина за него останется на всю жизнь. Куропаткину не хотелось маяться всю жизнь под тяжестью своего греха. Он верил в закон бумеранга: если изменит он, то изменит и жена, даже если не узнает о его измене. И что же тогда у них получится, что за семья? А вдруг кто-то узнает о том, что он спал с другой женщиной? Тьфу-тьфу! Свою жену Куропаткин любил и не хотел причинять ей боль. И для этого следовало просто оставить Анжелу в покое. Не видеть ее, не встречаться с ней, не общаться.
Это решение далось Куропаткину очень тяжело. Его новая знакомая оказалась настоящим магнитом, притягивая к себе все мужские взгляды от 16 до 60 лет. В их числе оказался и Куропаткин, мужчина тридцати пяти лет. Но Анжела обратила внимание именно на него…
Он встретил ее в тех злополучных зарослях, в которых было совершено покушение на Корнилова. Тогда он еще не знал, что через несколько часов в этих зарослях будет убит Борис Эленберг. Кстати, надо будет сказать ей о том, чтобы она не вздумала больше сидеть там на лавочке, это очень опасно. Впрочем, он уже говорил ей об этом, и, потом, он же только что принял решение больше не встречаться с ней.
Он тогда шел к Корнилову, поговорить с ним в номере санатория, ведь из кабинета следователя потерпевший ушел так внезапно, не окончив беседы. Но, увидев эту женщину, забыл, куда направлялся. От удивления он уселся на лавочку возле нее и завел дурацкий разговор о том, что ему бы хотелось осмотреть место происшествия и не будет ли он ей мешать. Это было так глупо! Во-первых, он должен был попросить ее уйти, предъявив свои корочки. Во-вторых, ни в коем случае не следовало говорить о том, что в этих кустах было совершено покушение. Есть такое понятие — тайна следствия. И он должен был придерживаться элементарных правил. Но при виде умопомрачительной женщины у него из головы выветрились не только тайны следствия, но и вообще все. Он бормотал что-то, неловко отвечал на ее испуганные вопросы о нападении и рассказывал, каким образом проводят экспертизу. Ну не дурак ли он?!
Конечно, Анжела не преступница, это и ежу понятно, но зачем ей знать о милицейских секретах?
В результате он все-таки осмотрел место нападения, но в ее присутствии. А потом они разговорились, и беседовали обо всем подряд, до двенадцати ночи. Он, как галантный кавалер, предложил ей свой пиджак и боялся, что она скажет о том, что уже поздно и ей пора. А еще больше он боялся услышать, что она поссорилась с мужем или другом и поэтому не спешит домой, пытаясь досадить…
