Эдгар Уоллес - Комната № 13
— Мало ли что сболтнет служанка, когда ее выгоняют!
— Она показала Мэри нашу свадебную фотографию.
Эммануил потряс кулаками:
— Пусть только эта мерзавка попадется мне на глаза! Убью!
— Тише, отец. Тебя, наверное, слышит вся больница. Я обещал Джейн, что ты ее не тронешь. Все равно мы с тобой решили перебираться на континент. Какая теперь разница, что она там сболтнула? Надо поскорее сматываться, вот и все.
— А на прощанье сыграть веселую шутку с Питером! — хищно ощерился старик. — Да и с Джонни не мешало бы. Очень уж он нагло угрожал мне в поезде. Требовал, чтобы мы отдали ему Мэри.
Джеффри резко приподнялся на левом локте и скривился от боли.
— Ни за что! Только потеряв ее, я понял, насколько она нужна мне!
— Успокойся. Ты ее получишь.
— Что ты задумал?
— Мы захватим Мэри с собой на континент. И там она станет твоей женой по-настоящему.
— А Джейн?
Эммануил презрительно махнул рукой:
— Пусть остается здесь и радуется, что дешево отделалась. Но это еще не все. Я хочу отправить Питера и Джонни «на каникулы». Пусть Кен тоже хлебнет тюремного супа!
Младший Легг сел на кровати и опустил ноги на пол.
— Вот это месть! Питер больше всего на свете боится потерять репутацию честного человека! А как мы это сделаем?
— Очень просто. Полиция знает о существовании Великого Печатника, но не знает, что это ты. Надо, чтобы Кен попался с поличным как необыкновенно ловкий фальшивомонетчик и чтобы его приняли за Великого Печатника. Тогда ему обеспечен либо «колледж» до конца его дней, либо «галстук» на шею.
Джеффри покачал головой.
— Если у него на вилле найдут два-три подброшенных нами печатных станка, то никто не поверит, что он — Великий Печатник. Надо заманить его на мою фабрику, вызвать полицию, а самим смыться во Францию!
— Ну, что ж… Фабрику мы с собой все равно увезти не сможем… Пожалуй, мы так и сделаем.
— А как ты его туда заманишь? Кен умен, как дьявол.
— Приглашу его пообедать с нами в комнате номер тринадцать.
— И он придет?
— Обязательно.
— Почему ты в этом уверен?
— Я предложу ему обсудить условия, на которых мы согласны без шума дать развод его дочери.
— Да, на это он, наверное, клюнет, — согласился Джеффри.
— Я потребую, чтобы разговор проходил в присутствии всех заинтересованных лиц, то есть нас, Питера, Мэри и Джонни. Во время обеда они выпьют вина с примесью сильного снотворного. Мы вынесем их по черной лестнице из клуба, погрузим в машину и отвезем на фабрику.
— Не мы, а Пьетро и Фернандо.
— Конечно! Я не имел в виду, что мы с тобой будем таскать их собственными руками. Ты поедешь с ними, продержишь их до утра в камерах и упакуешь деньги. А я исполню давнюю мечту итальянского ресторатора и продам ему здание клуба. Потом сниму все, что осталось на нашем текущем счету в банке и поеду в порт. Вот билеты на пароход для тебя и Мэри. Встретимся в каюте.
— Хорошо, — сказал Джеффри, беря билеты. — А кто сообщит в полицию?
— Ласей. Послезавтра рано утром он придет к Крэгу и «настучит» на Питера, что тот Великий Печатник и находится на своей фабрике в Кейтоне… Поезжай и бери голыми руками!
Подумав, Джеффри кивнул.
— Пожалуй, это у нас выгорит.
Эммануил встал.
— Пойду, позвоню Питеру.
В дверях старик столкнулся с Джейн, которая принесла виски.
У нее задрожали от страха руки и она чуть не выронила бутылку.
Эммануил насмешливо хмыкнул и вышел из палаты.
Джейн выплеснула из стакана чай и налила в него виски.
— За удачу! — громко сказал Джеффри.
И одним глотком осушил стакан.
Глава 22. КОМНАТА НОМЕР ТРИНАДЦАТЬ
Стивенс нервно расхаживал по коридору «Хиглоу-клуба», сжимая в кулаке свернутую трубочкой газету.
Из лифта вышли Питер Кен, Мэри и Джонни Грей.
Швейцар поклонился гостям и, улучив удобный момент, схватил Джонни за руку.
— Это вас Эммануил пригласил на обед в комнату номер тринадцать? — шепотом спросил Стивенс.
Грей кивнул.
— Ни в коем случае не садитесь за стол спиной к шкафу. Вы меня поняли?
Джонни снова кивнул головой и молча пожал швейцару руку.
Затем он догнал Питера и тихо передал ему совет Стивенса.
— Вы не забыли взять пистолет? — осведомился у него Кен.
— Идя в клетку с тиграми, оружие не забывают, — улыбнулся Грей.
— Тогда будем настороже и отправим Джеффри обратно в больницу при первом же подозрительном движении… Мэри, самое главное — сохранять спокойствие и непринужденность.
— Я постараюсь, — так же тихо ответила девушка, нащупывая под платьем пистолет Джейн.
В комнате номер тринадцать их уже ждали оба Легга.
У Джеффри правая рука была на перевязи.
Он не мог оторвать взгляд от Мэри.
Эммануил предложил гостям стулья, стоявшие спиной к шкафу.
— Мне так не нравится, — сказал Грей. — С детства люблю смотреть на себя в зеркало во время еды.
Он небрежным жестом указал на зеркальную дверцу шкафа и уселся напротив него.
Кен и Мэри сели рядом с Греем так, что девушка оказалась между Джонни и отцом.
Спиной к шкафу пришлось разместиться Леггам.
— Сегодня между нами не должно быть никаких ссор, — миролюбиво начал Эммануил, — Лично у меня сейчас только одна забота: спасти честное имя моего дорогого сына.
Вошел официант.
— Какое вино угодно пить господам?
Господа долго не отвечали, поглядывая друг на друга.
— Мне и дочери — то же вино, которое будет пить мистер Легг, — прервал молчание Питер. — И из той же бутылки.
— Я нездоров и могу пить только воду, — сказал Грей.
— Подайте нам, Фернандо, шампанского, — проговорил Эммануил. — Верно, Джеффри?
Молодой Легг кивнул, не сводя глаз с девушки.
Официант вышел.
— Ты что, Питер, боишься, что я налью тебе яду? — съязвил Эммануил.
— Почему я должен доверять тебе? — ответил Кен. — Ты никогда не был образцом честности.
— А вот я всегда доверял тебе, — сказал старый Легг. — А ты предал меня. Но я не помню зла и все равно отношусь к тебе, как к старому другу.
— Если бы это было правдой, ты не подослал бы ко мне своего сына под чужим именем. И не спровоцировал бы меня выдать дочь за женатого мужчину.
— Я развелся с Джейн, — вставил Джеффри. — И хочу остаться мужем Мэри.
Эммануил сердито покосился на сына.
— В таком случае, Джеффри, ты должен сообщить мне о состоянии своих финансов. Ведь все то, что ты плел под именем Флойда, по-видимому, не имеет ни малейшего отношения к истине, — сказал Питер.
— У меня есть фабрика, приносящая десятки миллионов в год!
— Ты там гранишь алмазы?
— Нет. Фунты стерлингов!
— А где находится твое золотое дно?
— В Кейтоне. Поблизости от Оксфорда.
«Зачем скрывать это от людей, которые через несколько часов проснутся на кейтонской фабрике?» — подумал Джеффри.
— Ненадежное предприятие, — заметил Кен. — Ведь его в любой момент может обнаружить и прикрыть полиция.
Эммануил захохотал.
— Кто? Ваш друг Крэг? С тех пор, как в Скотленд-Ярде не стало Гольдена, английские фальшивомонетчики могут спать спокойно!
Старший Легг извинился и вышел из комнаты.
— В Кейтоне, говорят, продали в частные руки здание бывшей провинциальной тюрьмы. Не в нем ли находится ваша фабрика? — поинтересовался Грей.
— В нем, — подтвердил Джеффри. — Там можно выдержать штурм всех полисменов Великобритании! Стены высокие, толстые, из прочного камня. Королевские тюрьмы строили на совесть.
Джонни повернулся к Мэри:
— Я хотел бы покурить. Вы не против?
Девушка медлила с ответом.
Она не любила табачный дым, но не желала стеснять Джонни.
— Может быть, я покурю у окна? — предложил Грей.
Мэри с облегчением кивнула.
Джонни встал из-за стола, подошел к окну, открыл его и закурил сигарету.
Официант принес шампанское и стал наполнять бокалы.
Питер и Мэри с напряженным вниманием следили за тем, как Фернандо наливает вино.
Грею он подал воду.
Эммануил вернулся на свое место и подмигнул официанту.
Тот вышел из комнаты и тихо запер за собой дверь на ключ.
— Вот видишь, Питер, мы предлагаем твоей дочери десятки миллионов, а ты пожалел для меня жалкой сотни тысяч, — укоризненно проговорил старый Легг.
— Вы забыли спросить меня, нужны ли мне ваши деньги, — сказала ему Мэри.
Эммануил широко улыбнулся и ласковым голосом проговорил:
— Деньги никогда не бывают лишними, девочка. Давайте выпьем за то, чтобы мы всегда ломали голову над тем, куда их деть, а не над тем, откуда их взять!
Сидящие за столом подняли свои бокалы.
— Джонни, мы тебя ждем, — сказал Эммануил. — Пей хоть воду, но вместе с нами!
Грей выбросил в окно окурок и вернулся к столу.
Выпили.
Мэри оставила в бокале половину вина.
— Пей до конца, девочка, а то денег не будет, — добродушно сказал ей Эммануил.
