Татьяна Рябинина - Семь понедельников подряд
Я подумала, что была права, когда говорила Светке: тот жуткий тип в квартире Павла – просто исполнитель. Может, компаньон, может, наемник или обычная «шестерка». Минский «племянник» – вот кто голова. И теперь все стало более или менее понятно. Например, почему так по-разному все происходило. Коваленко, по словам Марьи Петровны, обнесли капитально, разгромили всю квартиру. У Светки тоже все перевернули вверх дном. Максима избили, ранили. Павла убили. А вот у сумасшедшей Варвары кулон купили. За сто долларов. Хотя могли просто отнять. К деду с бабкой забрались аккуратно, когда их не было дома. И если бы бабушка не была такой педантично аккуратной, никто б и не заметил. Да и Максиму сначала предложили кулон продать.
Предположим, в первом случае действовал тот – убийца. Во втором – сам «племянник». Хотя Света говорила, что у нее побывали несколько человек. Но не суть. В Москве у «племянника» могли быть и другие подручные, почему бы и нет?
Стоп, стоп!
Координаты Светки и Максима Марья Петровна дать никак не могла, поскольку ничего о них не знала. Ладно, это неважно. Узнал как-то иначе.
Что еще?
Кто звонил мне и предупреждал о грозящей опасности?
Тут у меня даже предположений никаких не было.
Впрочем, все это было сущей ерундой по сравнению с тем, что еще может случиться. Два кулона у «племянника». А может, даже и один. Откуда я знаю, был ли красный у Коваленко. Два – у нас. То есть, прошу прощения, у Светы. Брошка пропала. Но он-то об этом не знает. И будет искать. У нас со Светкой. Почему? Да потому, что она так бодро удрала из Москвы. Значит, поняла, в чем дело. Значит, горячо! А у меня – потому что я тоже в списке. И потому что Светка поехала ко мне. Зря что ли за нами следили.
Предположим, мы все-таки от «хвоста» ушли, потерялись. Где будут искать меня? Дома, на работе, на даче? На работе скажут, что я в отпуске. За дачей понаблюдают и моментально поймут, что меня там нет. И дома – тоже. Куда я еще могу деться? Спросят соседей, и те, разумеется, скажут, что мы все уехали в Петрозаводск. Ну а там разыскать нас – уже не проблема.
Я поймала кривой взгляд соседки и сообразила, что старательно грызу ноготь, разве что не чавкаю. Есть у меня такая мерзкая привычка – когда задумываюсь глубоко, совершенно себя не контролирую.
Что же делать, что же делать?
Допустим, найдут меня в Петрозаводске – и что? Поймают и будут пытать на предмет графских сокровищ? Так нету у меня ничего, господа хорошие. Не верите – обыщите. И не знаю, у кого есть. Где Света? Тоже не знаю. Уехала. Зачем приезжала? А это вы ее спросите. Если найдете.
Тут «племянник» расплачется от умиления и подарит мне коробку конфет – в качестве компенсации за беспокойство.
Что-то у вас, Ольга Игоревна, мозга за мозгу зашла. Максим тоже, наверно, говорил, что у него нет ничего. Не слишком помогло. Не поверили. А там ведь еще и Борька с Лешкой!
Хорошо, допустим, не поеду я в Петрозаводск. Что делать-то, а? Куда деваться? Остаться в Питере, попроситься к кому-нибудь из подруг и сидеть там, дрожа, что все-таки найдут? И долго сидеть? Мои в Петрозаводске если не сегодня, то завтра точно поднимут панику, не дозвонившись мне, потом добавится мама… Нет, это я преувеличиваю. Лешка позвонит мне на трубку, а маме я сама позвоню, опять же с трубы. Скажу, что в Петрозаводске телефон не работает, пусть, если надо, ищет по сотовому. Так я выиграю несколько дней. Потому что потом супруг вполне резонно поинтересуется, где это я застряла. Врать, что на работе проблемы и я не могу уехать? Ну да, он прекрасно знает, что никаких проблем на работе у меня быть не может. Что заболела? Возьмут еще и вернутся к одру болящей – кормить с ложки и выносить судно.
Может, рассказать все как есть?
Ой, только не это! По телефону ничего толком не объяснишь, так что псих будет тот еще. Приехать, попытаться объяснить, убедить, что надо уехать всем вместе? А вдруг там уже ждут? Да и куда уехать-то?
Я совсем запуталась. Хотелось закрыть глаза, лечь и уснуть. И чтобы за это время проблема разрешилась сама собой.
Так ничего и не придумав, я приехала на вокзал. До петрозаводского поезда оставалось еще несколько часов. Пристроив сумку в камеру хранения, я бесцельно бродила взад-вперед, зашла в кафе, выпила кофе с булочкой, купила бутылку минералки и несколько пирожков в дорогу.
В дорогу? И это притом, что билет я как-то не торопилась покупать. По опыту знала, что билеты на этот поезд есть всегда. Прекрасно можно и за полчаса до отхода купить. Обычно я никогда так не делала, но сейчас… Что-то словно не давало мне подойти к кассе.
Я позвонила Марье Петровне – так, на всякий случай. Трубку никто не брал. Надо понимать, уехала на Расстанную. Сразу же после этого на экране замигал конвертик: мне сообщили, что деньги на счету закончились и номер будет заблокирован вплоть до следующего платежа.
Время шло, и надо было, в конце концов, что-то делать. Медленно, едва переставляя ноги, я направилась в сторону касс, словно надеясь на некий случай, который избавил бы меня от принятия решения. Можно, сказать на чудо.
И «чудо» произошло. Не слишком чудесное, но все же.
Под табло прибытия и отправления поездов с несчастным видом топталась Светка.
Почему-то все это время, проведенное на вокзале, я не слишком о ней думала. Точнее, почти совсем не думала: уехала, наверно, ей проще.
Увидев меня, Светка бросилась навстречу, не обращая никакого внимания на то, что ее болтающаяся на плече сумка задевает всех встречных и поперечных.
- Оль, я уж думала, что случилось, - завопила она. – Или что передумала ехать. Звоню тебе домой – никто трубку не берет. Звоню на сотовый – недоступен.
- Деньги кончились, - буркнула я. – Между прочим, кто-то карточку обещал купить. Или как – после реализации клада?
Светка густо покраснела.
- Прости. Из головы вылетело. Тут есть будка, сейчас сбегаю.
Она бросила мне под ноги свою сумку и унеслась, словно за ней гнались. Я присела на корточки, прислонившись к стене. Никаких сидячих мест поблизости не наблюдалось.
Ну, и что дальше?
Ничего дельного надумать я так и не успела, потому что Светка вернулась почти мгновенно.
- Такая подойдет? – спросила она, протягивая мне карточку.
- Ты б сначала спросила, какую надо, а потом покупала, - продолжала бурчать я. – Ты еще не уехала?
- Через сорок минут поезд. Думала, что так тебя и не увижу.
Я задрала голову на табло. Ничего напоминающего Тамбов в указанный временной промежуток на нем не значилось. Только Мурманск, Адлер и Москва.
- Ты решила для конспирации дать крюка через Мурманск? – ехидно поинтересовалась я, пытаясь активировать карту. – Побирахе деревня не круг?
- Да конечно! – фыркнула Светка. – Просто добраться можно только через Москву.
- Да ладно врать! – не поверила я. – Дед рассказывал, как они напрямую ездили. С Московского вокзала и до самого Фитингофа.
- Давно это было? – прищурилась Светка.
- Ну… - задумалась я. – Пожалуй, давненько. Вроде, дед после войны ни разу в Вараксе и не был. Там все поумирали.
- Во-во! Давненько! Ни до Фитингофа, ни до Моршанска из Питера не доедешь. Только до Тамбова. Так что ехать надо на Пензу, а прямого поезда-то и нет. Я взяла билет до Москвы, а оттуда до Фитингофа на пензенский. Главное, чтобы поезд не опоздал, а то разрыв всего час. Только и успеешь с вокзала на вокзал перебраться.
- Бог в помощь, - пожелала я, на что Светка снова фыркнула и дернула плечом.
- А ты? Купила билет? Петрозаводский через полтора часа.
- Нет, - созналась я.
- Чего так?
- Не знаю.
- Ясненько, - забавно поджала губу Светка. – Может, сама решила на Тамбовщину податься? А что, цифирьки знаешь…
- Ну ты и дура! – обиделась я и круто развернулась, чтобы взять курс на кассы.
- Ольга, стой! – крикнула вслед Светка. – Сама ты дура плюшевая! Я пошутила.
- Учти на будущее, - приостановилась я, - у меня с юмором напряженка. Могу и не так понять.
- Ладно, учту. А может, все-таки поедешь со мной?
Не успела я еще открыть рот, чтобы отправить ее куда подальше, как услышала за спиной:
- Документики ваши попрошу, пожалуйста!
6.
Обернувшись, я увидела молоденького пухлощекого сержантика, а рядом с ним невзрачного мужичонку невидного росточка в обросшем катышками буром свитере. Сержантик по-птичьи склонил голову на бок и повторил:
- Документики попрошу.
- Я?! – почему страшно покраснев, спросила Светка и неловко принялась открывать сумку.
- Да не вы! – как от назойливой мухи, отмахнулся сержант. – Вы!
- Я?! – совсем по-Светкиному переспросила я и почувствовала, что так же интенсивно краснею. Так уж вышло, что за всю жизнь мне еще ни разу не доводилось предъявлять документы стражу порядка вот так, в общественном месте.
