Мартина Коул - Жестокая ложь
Синтию терзали мрачные опасения, и она боялась, что теперь долго не сможет ходить по улицам, не оглядываясь по сторонам.
Глава 21
— Ты сама напросилась, Синтия! Ты всех нас сдала, даже меня! Или в первую очередь меня, а другие стали всего лишь довеском?
Джимми Тейлор давно уже избавился от страха перед красавицей женой и ее острым язычком. Когда Синтия пустила по их следу полицию, он не стеснялся в выражениях каждый раз, когда разговор заходил о жене. На это у Джимми были все основания.
Лицо Синтии приняло выражение обиженной невинности, и она грустным голосом сказала:
— Послушай, Джеймс! Тогда мне казалось, что так будет лучше. Ты все время сидел на кокаине. Я о тебе беспокоилась…
Прошло уже больше года, а Синтия все пыталась оправдаться в глазах мужа. Пока это ей не очень удавалось.
— Я просто хотела сделать так, как лучше для семьи. Я знаю, что ты мне не веришь. Никто мне не верит!
— Лучше смени пластинку, Синтия! Ты никогда ни о ком не заботилась, так что никто тебе не поверит.
Джимми уже порядком надоел этот спор. Накинув куртку, он направился к выходу. Сейчас он пойдет развлекаться, а его жена останется дома. Она будет сидеть в четырех стенах и завидовать мужу, страстно желая вновь стать частью той жизни, которую вела прежде. Синтии ужасно хотелось вернуть утраченное, но для этого ей предстояло найти какую-то лазейку. В противном случае крутые парни просто прогонят ее взашей.
— Я боялась за тебя, Джеймс, поверь!
Джимми демонстративно закатил глаза.
— Тебе почти удалось всех нас подставить. Ты прекрасно понимала, что делаешь, и, если бы не сестра, тебя не оставили бы в живых.
Синтия старалась заручиться поддержкой мужа, но у нее ничего не получалось. Весь год, прошедший со времени скандала, к ней относились как к парии. Она очень редко осмеливалась выйти из дома, скрытность и страх стали ее вечными спутниками. Даже Селеста отвернулась от старшей сестры. Самым нелепым в сложившейся ситуации было то, что Синтии не хватало общения с ней. Кто бы мог подумать? Даже в самые тяжелые моменты жизни Селеста всегда морально поддерживала ее. Потребовался год опалы, чтобы Синтия поняла, насколько нуждается в ее поддержке.
А тем временем младшая сестра и ее муж стали местными знаменитостями. О них часто писали газеты. Супружеская чета Паркеров то присутствовала на торжественном открытии нового гимнастического зала, оборудованного для тренировок боксеров, то принимала участие в благотворительном аукционе. Они стали чем-то вроде местных Бёртона и Тейлор.[3] Теперь Синтия понимала, что из-за своей мстительности лишилась реальной возможности стать частью светской жизни. Как она соскучилась по вечеринкам и званым приемам, истосковалась по отблескам славы младшей сестры, которые падали и на нее! Если бы она только осознавала, насколько счастливой была раньше!
Дела мужа шли теперь лучше, чем прежде. Синтия подозревала, что Джеймс может развестись с ней в любую минуту. Честно говоря, она не понимала, почему он не бросил ее сразу же после скандала. Даже она не стала бы винить его в этом.
До Синтии не доходило, что муж может на самом деле ее любить, заботиться о благополучии матери своих детей и не желать ей зла. Синтия считала, что Джеймсу просто-напросто нравится играть роль кормильца и главы семьи. Он приходил домой и уходил, когда заблагорассудится. И ей пришлось с этим смириться. Сейчас она полностью зависела от его милости. Она буквально возненавидела себя за то, что оказалась в столь унизительном положении. Она затеяла крупную игру, надеясь сорвать большой куш, а в результате проигралась вчистую. Полицейские, заполучив показания и ничуть не заботясь о безопасности свидетеля, сдали ее людям, на которых Синтия стучала. Следовало догадаться, что Джонни подкармливает местную полицию, он ведь хитрый сукин сын!
Если бы Синтия достигла поставленной цели, муж Селесты сел бы в тюрьму, причем надолго. Это доставило бы ей огромное удовольствие! Синтия с радостью наблюдала бы за тем, как все они падают с той немалой высоты, на которую успели забраться. А вместо этого она лишила себя всех прелестей жизни. В действительности больше всего Синтия навредила самой себе. За предательство теперь приходилось расплачиваться, и цена казалась ей непомерно высокой.
Теперь Синтия понимала, что Селеста хотела, чтобы ее старшая сестра была довольна жизнью. Она поспособствовала тому, чтобы в их доме появились деньги, за которые можно купить все, что душа ни пожелает. Ее ошибка заключалась в том, что в благотворительности Синтия не нуждалась, особенно в благотворительности, исходящей от младшей сестры. Впрочем, теперь перед ней оставался лишь один путь — доказать сестре и ее мужу, что ей можно доверять, что и она на что-то годится. К черту полицию!
Глава 22
— Угадай, кого я видела сегодня!
Джек Каллахан мотнул головой, никак не расположенный играть с женой в «угадайку».
— Я встретила нашу Шоу Тейлор.
В начале шестидесятых Шоу Тейлор вел программу «Юный полицейский», в которой убеждал своих зрителей заявлять в полицию о проступках, совершенных членами семьи или просто соседями. После того как в прошлом году Синтия оскандалилась, родители начали между собой называть дочь Шоу Тейлор. Узнай о том Синтия, степень ее унижения не знала бы меры.
— Она что, сюда идет?
— Конечно нет. Не глупи. Иначе Синтия давно была бы здесь. Она направлялась на вокзал. Думаю, поедет, как обычно, куда-нибудь.
Джек Каллахан промолчал. Родители знали, что старшая дочь больше не ходит по магазинам и вообще старается держаться как можно дальше от родных мест. Ее имя стало символом вероломства. Каждый раз, вспоминая, что эта дура является его дочерью, Джек испытывал прилив убийственной ненависти. Если бы Синтия не была так похожа на его мать, Джек Каллахан после скандала, чего доброго, мог бы обвинить жену во всех смертных грехах. Прежде он и представить не мог, что его дочь способна на такую гнусность! Старик сокрушенно покачал головой.
— Бедняжка Селеста! Она до сих пор чувствует себя виноватой и старается найти оправдания сестре.
Джек и не подумал отвечать жене. Синтия с самого рождения ничего, кроме огорчений, близким и родным не приносила. Он не хотел ни видеть своей дочери, ни слышать о ней. Лишь бы внуки жили с ними, а так плевать ему на Синтию с высокой колокольни. Хорошо еще, что она не знает, что сейчас происходит, а то бы эта дура всех их подвела под монастырь. Их зять Джонни, даже по понятиям Джека Каллахана, начинал беспредельничать, опасно близко приближаясь к черте, за которой наступает хаос. Иногда отчаянная смелость Джонни пугала тестя. Оставалось только надеяться, что зять знает, что делает. Джонни Паркер имел талант к крупному мошенничеству. Он также был достаточно умен, чтобы заниматься законным бизнесом. Теперь, если легавые заинтересуются источником всех его машин и домов, у парня найдется объяснение. Но вот пытаться завоевать контроль над Южным Лондоном — это сродни безумию. Ничего, кроме горя вдовам, это принести не может. Впрочем, никого это, похоже, не колышет. Старые понятия отжили свой век, а тех, кто по ним живет, считают динозаврами.
Ладно. Возможно, Джек и динозавр, вот только старые понятия и ограничения имели свои преимущества. Кем бы ты ни был, ты не мог так просто отнимать чужой доход. Сходняк этого не одобрил бы. Это понятие стояло во главе угла. Джек Каллахан не сомневался, что новые правила игры не доведут до добра. Парни снизу, которые вынуждены подчиняться Джонни, не в восторге от происходящего.
Джек Каллахан отдавал должное уму зятя, но Джонни Паркер, по его мнению, зашел слишком далеко. Чертовы наркотики — источник бесконечных проблем как для тех, кто их толкает, так и для тех, кто их принимает. Возьмем, к примеру, Джимми. Он нюхает белую дрянь так, словно от этого зависит его жизнь. Впрочем, учитывая, какая сука досталась ему в жены, парню можно только посочувствовать. Но наркотики остаются наркотиками. Джек терпеть не мог то, что они делают с людьми. Свое мнение он решил придержать при себе и посмотреть, что из этого выйдет. Непосредственная опасность, впрочем, грозила их дочери. Если дело зайдет слишком далеко, Селеста вполне может оказаться на линии огня.
В дни Джека воры жили по понятиям. В их среде уважалась честность, как бы ни странно это могло звучать для людей не их круга. Теперь каждый был за себя. Джонни Паркер хотел все и для одного себя — каждый тротуар, каждое доходное дельце.
Так и до беды недалеко.
Глава 23
Хотя ставки были подняты до предела, Джонни Паркер почти не волновался. Это льстило самолюбию крутого парня. Он не упустит свой козырный шанс. Конечно, на карту поставлена его собственная жизнь, но если бы он не рискнул всем, то жалел бы о своем малодушии до конца жизни. Джонни всегда прислушивался к своей интуиции, и пока она ни разу его не подвела. Можно было надеяться, что и на этот раз все пройдет без сучка без задоринки.
