Дарья Калинина - Три принца для Золушки
– Совсем недолго! – воскликнула она. – Всего месяц или полтора! И там не было ничего криминального!
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, долги у Вадима были совсем невелики.
– Насколько невелики?
– Пять тысяч. Семь. Один раз десять. И один раз пятнадцать.
– И ты все эти долги оплатила?
– Да. А что? Скажете, не надо было? Но ведь мы с Вадимом собирались начинать совместную жизнь. А у супругов не только доходы, но и долги тоже общие!
– Так то у супругов, которые не первый год состоят в браке, вместе живут, вместе шикуют и вместе занимают. А ты тут при чем? Вадим наделал эти долги еще до встречи с тобой!
– Он мне потом все возместил, – пробормотала Фима. – У него были временные трудности.
– Все равно. Он не должен был вешать свои проблемы на тебя.
– Может быть, и так. Но сделанного уже не вернешь. Я помогла человеку, которого любила и за которого собиралась замуж. И я не раскаиваюсь в сделанном! Случись такое еще раз, я бы снова помогла. То есть не Вадиму, конечно, но другому бы точно помогла!
Кира покачала головой. Ей позиция Фимы решительно не нравилась. Никогда не следует платить за мужчин! И уж конечно, никогда не следует покрывать их долги. Что это за мужчина такой, если он даже по своим долгам расплатиться не может и ищет помощи у своей женщины?
Но вслух Кира всего лишь сказала:
– Тебе ведь эти деньги тоже не с неба свалились. Ты их заработала.
– Заработала. И еще заработаю. А Вадиму я помогла, и все!
Вид у Фимы был очень воинственный. Она явно собиралась отстаивать свою позицию до последнего. И чтобы не ссориться, Кира тоскливо спросила у нее:
– А на что он хоть занимал-то?
– Я не знаю.
– Не знаешь? Но у тебя сохранились телефоны этих людей? Ну тех, кому Вадим был должен?
– Вряд ли. Это было так давно. И я не записывала их специально, хотя...
– Что?
– Один телефон у меня должен был сохраниться. У меня тогда была старая трубка и старая симка. Вообще-то у меня было две трубки, но потом одна сломалась. И ту симку я заблокировала. Как раз после того, как встречалась с Темой.
– Тема? Кто это?
– Ну, тот парень, которому Вадим был должен пятнадцать штук. Самый большой долг. Я с этим Темой встречалась лично, и он мне оставил свой номер. Я его записала на старую симку и почти сразу же перестала пользоваться той трубкой. Так что номер вполне мог сохраниться на симке!
– А где эта симка?
– Дома, – удивилась Фима. – Где же ей еще быть?
– Дома у Вадима?
– Да.
– Значит, для нас эта симка недоступна?
– Почему? – удивилась Фима.
– А как же мы попадем в квартиру Вадима? – удивилась в ответ Кира.
– Да очень просто. Как обычно. Откроем дверь и войдем.
– Откроем?.. У тебя что, есть ключ?
– Конечно. А как, по-вашему, я могла уйти из дома? Вадим ведь спал. Я крепко заперла за собой дверь, а ключ решила вернуть Вадиму потом.
– Значит, он остался у тебя?
– Ну да!
– Менты его у тебя не забрали?
– Нет.
– Так это же прекрасно! – возликовала Кира. – Поедем к Вадиму домой, возьмем твою старую симку. И заодно все в квартире Вадима осмотрим.
– Там уже менты постарались.
– Они сами по себе, а мы сами. Но сначала поедем к Лене.
Как уже говорилось, бывшая невеста Вадима жила всего в двух шагах от офиса подруг на улице Шпалерной. И было просто глупо упустить такого отличного свидетеля, находящегося к тому же неподалеку.
Глава 6
Дом Лены стоял в глубине двора. И подруги потратили много времени, чтобы разыскать его. Двор был проходным. И большинство людей, к которым бросались девушки за помощью, сами были не местными. Но наконец им повезло. Они наткнулись на безмятежно греющегося на солнышке бомжика. И несмотря на рваный вид и фингал под глазом, он доходчиво объяснил девушкам, что нужный им дом тут, вот он прямо перед ними. Но только попасть в него можно лишь из соседнего двора.
– Почему так получилось, я вам тоже объясню, – медленно и вальяжно произнес старичок, распространяя вокруг себя густые винные пары. – До реконструкции соседнего здания у нас все было, как у людей. Но потом приехали эти горе-строители. Все тут нам поломали, попортили. Свое здание возвели в лучшем виде, ишь, стоит – стеклопакетами сверкает, а наш дом едва не сломали. По всей стене трещина пошла. Нас бы, по-хорошему, давно расселить должны были, да у городской управы средства на это не предусмотрены. Вот они и решили трещину замазать. А коли дальше не пойдет, так все и оставить.
– И что же?
– А трещина ровнехонько под старым входом была. Ну, так его заделали. А тот, что еще во время революции замуровали, снова отковыряли. Теперь через него ходим. И вы туда идите!
Подруги последовали этому совету и очень скоро очутились на месте. Лестница, которая вела в квартиру Лены, вряд ли могла так всерьез называться. Ступени на ней были стерты почти до половины и отполированы до зеркального блеска. Чтобы ходить по ним, нужно было обладать немалой выдержкой, сноровкой и ловкостью. Одно неверное движение, и полетишь вниз кубарем. Тем более что перила во многих местах также отсутствовали.
– М-да... Домик не из элитных, – пробормотала Кира. – Тут, если сверзишься, то костей не соберешь.
– А квартира Лены на самом последнем этаже.
– И лифта нету.
– Ничего не поделаешь, будем подниматься.
Оказавшись наверху, подруги встали перед новой дилеммой. Какая из квартир принадлежит Лене? Ни на одной из трех дверей не было таблички с номером. Пришлось спускаться вниз, посмотреть на таблички на квартирах, расположенных здесь, а потом уже путем несложных математических действий вычислять, в какой из квартир живет Лена.
Девушки попытались позвонить в звонок, но он не работал. Просто проклятие какое-то! Отступать было поздно, и девушки стали стучать. На стук открылась соседняя дверь, и оттуда появился еще крепкий дед с окладистой седой бородой. Ни одного зуба у него во рту не сохранилось, но это не мешало ему держаться с большим достоинством и строго взирать на подруг.
– Ну? И чего вам тут понадобилось? – сурово спросил он у девушек.
– Мы к Лене!
– Вижу, что не ко мне. И что вам надо от Лены?
– Мы к ней в гости.
– В гости, – хмыкнул дед. – В гости пришли, а того не знаете, что в больнице она.
– Как?
– А так.
– В какой больнице?
Дед помялся и неохотно ответил:
– В травме она.
В травме! В травму просто так не попадают. Травма – это всегда незапланированное несчастье. И Кира взволнованно спросила:
– А что с ней случилось, дедушка?
– С лестницы свалилась.
– С какой?
– С нашей и свалилась.
И неожиданно молчаливый и неприветливый до этого старик разговорился:
– И чего вам, девкам, эти каблуки проклятущие дались! Все возвыситься хотите. Нацепите себе на ноги колодки на десять сантиметров себя выше и ковыляете! Думаете, что красиво! А на самом деле смотреть на вас больно! А уж как до дела дойдет, тут вообще труба!
– Дедушка, вы это о чем?
– О туфлях ейных! – со злостью произнес старик. – Через них Ленка ведь с лестницы кубарем вниз полетела. А я ей говорил! Носись, говорил, голова твоя еловая, осторожней! А она только смеяться в ответ! Эх, да что теперь говорить! И не знаю, откачают девку али так и помрет. Врачи, которые ее увозили, очень нехорошо настроены были.
– Как это?
– А так. Я ведь, в отличие от вас, свиристелок, много лет на свете живу. Четырех жен пережил. Троих детей. Двух внуков. А уж друзей и полюбовниц и вовсе не счесть. Так что я теперь тертый калач насчет докторов. Хорошо разбираюсь, есть у человека, которого они забирают, шанс али нету. Так вот Ленкин врач так смотрел, что я сразу понял, хана Ленке!
– Так что же? Лена сама со ступенек упала и разбилась?
– Все кости небось себе переломала. А уж башку точно разбила. Я на шум выскочил. И первым к Ленке подбежал. Помощь думал оказать. А чего там помощь, если у нее вся голова разбита была. И крови много натекло.
И он огорченно махнул рукой. Было видно, что злосчастная судьба его молодой соседки не на шутку зацепила деда. И Кира спросила:
– Дедушка, а вы с Леной хорошо были знакомы?
– А чего мне с ней знакомиться! Когда она у своих папки с мамкой народилась, я уж второй раз дедом был. На моих глазах девка росла.
– Значит, вы ее хорошо знаете?! – обрадовалась Кира. – А Вадима помните?
– Это какого же Вадима?
– Жениха Лены.
– А вот этого гадского тарантула я вовсе не помню! – решительно заявил дед. – И помнить не хочу! Чтобы он угорел, гнида!
И он даже ногой от избытка чувств топнул.
– Ну, зачем вы так про него? – укорила Кира. – К тому же он умер.
– Умер? – проницательно глянул дед на Киру. – Али убил кто?
– Ну... Вообще-то верно. Убили его.
– Вот то-то и оно, – вздохнул дед. – То-то и оно, что я ему всегда говорил: «Допрыгаешься ты, парень. Ведь сколько веревочке ни виться, а конец все одно когда-нибудь найдется. Вижу, не по совести ты живешь, дуришь ты людей и кайф с этого получаешь. А ведь кто-нибудь догадается, да и пристукнет тебя!» И что? Так ведь и случилось! И кто был прав? Опять же дед Ерофей был прав. И нечего над дедом смеяться и глупыми словами его обзывать. Дед не первый год на свете живет. Таких Вадимов я знаете, сколько повидал?
