Наталья Андреева - Любовь и смерть в толпе
— Да, мы к Шестакову! — громко и отчетливо сказал он. Вид у Самохвалова был слегка обиженный. Скажите пожалуйста, какая у них охрана!
— Прошу наверх. Там вас встретят.
Люба сделала было шаг вперед, но ее тут же остановили. Вежливо, но твердо:
— Минутку. Ваши паспорта.
— А водительские права устроят? — немного испуганно спросила она. Стас ничего не говорил про паспорт. А у него нужный документ, как оказалось, лежит в кармане!
— Давайте права.
После того как формальности были улажены и им выписали пропуска, путь наверх был открыт. В «Частную жизнь» вела широкая лестница, застеленная красной ковровой дорожкой. Все было очень торжественно.
— У меня такое ощущение, что я на фестивале в Каннах, — шепнула Люба, поднимаясь.
— И эти тоже здесь бывают, — так же шепотом ответил Стас.
— Да что ты говоришь?! Тебе Шестаков рассказывал?! — Она почувствовала невольный трепет. Потом спохватилась: — Кстати, раз он тебе столько рассказывал о своей работе, почему ты не напомнил, чтобы я взяла паспорт?
— Таковы правила игры.
— Но сам-то ты паспорт взял!
— Да, потому что там не указан род занятий. Но на всякий случай у меня в кармане лежит удостоверение.
И Стас похлопал себя по карману куртки. Они уже были в самом верху лестницы. И тут Люба опять не удержалась и открыла рот. Она залюбовалась идущей им навстречу девушкой. Рыбки, конечно, были хороши, но девушка все равно лучше. Люба почувствовала, как сзади прерывисто задышал Стас. Девушка была блондинкой и одета в короткую темную юбку и белоснежную блузку с глубоким вырезом. Несмотря на то что лето только началось и погода с начала июня стояла преотвратительная, кожа лица у девушки была золотистой от покрывавшего ее загара. И ноги тоже. Чулочки на них были прозрачные, а туфельки на высокой шпильке. Люба легонько толкнула Стаса в бок: дыши ровнее.
— Добрый день! — ослепительно улыбнулась девушка. — Прошу вас.
Они сделали несколько шагов по направлению к столу, на котором красовался новенький монитор. Плоский. Сопровождающая их блондинка щебетала:
— Вы пришли к Шестакову, но вынуждена вас огорчить. Владимир Шестаков здесь больше не работает. Не беспокойтесь, у нас в штате есть детективы более высокой квалификации и все они к вашим услугам.
Самохвалов вновь засопел, и Люба, которая знала наизусть все его сопения, поняла, что Стас обиделся за друга. Более высокой квалификации! Скажите пожалуйста!
— А что случилось с Шестаковым? — требовательно спросил он. — Уволился?
— Да, — не моргнув глазом, соврала блондинка. Ее здесь за это и держали. Никак не за загар.
— Тогда мы к вам.
Девушка слегка растерялась, потом вновь ослепительно улыбнулась:
— Ну, если я чем-нибудь могу вам помочь, то внимательно слушаю. Прошу.
Она указала на огромных размеров диван у себя за спиной. Судя по всему, это была приемная.
— Вы секретарь? — поинтересовалась Люба.
— Офис-менеджер.
— И что входит в ваши обязанности?
— В мои обязанности входит знать все. — Еще одна ослепительная улыбка.
— Значит, вас-то нам и нужно.
Это уже сказал Стас и достал из кармана удостоверение. Ни один мускул на лице блондинки не дрогнул. А загар остался таким же ярким. Она ничуть не побледнела! И ни капельки не покраснела!
— У нас все в порядке с лицензией, — спокойно, с достоинством ответила блондинка.
— Мы не по поводу лицензии.
— Сожалею, но справок мы не даем.
Неизвестно, чем бы все это закончилось, но тут внизу, в холле, раздался знакомый голос. О! Люба узнала бы его из тысячи! И ей оставалось подождать меньше минуты, пока Апельсинчик взлетит на самый верх этой «фестивальной» лестницы. Мгновение — и показались оранжевые волосы. Потом раздался истошный вопль:
— Девушка!
Это, по-видимому, относилось к блондинке. Еще с середины лестницы Апельсинчик взывала к обслуживающему персоналу. Как всегда, ей нетерпелось. Потом Люська поднялась, увидела их со Стасом и удивленно округлила рот:
— О!
— Привет, — кисло сказал Стас.
— Значит, ты меня обманула! — Люська с обидой посмотрела на лучшую подругу. — Тебя все-таки заинтересовало это убийство! Но ты мне ничего не сказала! Поехала сюда тайно! Подруга, называется!
Загорелая блондинка все еще осмысливала происходящее. Потом с придыханием сказала, обращаясь к Люське:
— Мы очень рады вас видеть! Ведь вы…
— Людмила Иванова.
— Ведущая…
— …«Дежурного меню», — хором закончили фразу три женщины. Светленькая, темненькая и рыжая. Называется, спелись. Чем не ВИА Гра?
— Значит, вы вместе? — уточнила блондинка. Быть особенно внимательной к VIP-персонам тоже входило в ее обязанности.
— Да! — ответила Люська, не обращая внимания на то, что Стас с ней не согласен. Это уже привилегия звезды: принимать решение за всех.
— Я могу предложить вам кофе? — спросила загорелая блондинка.
— Да! — опять-таки за всех ответила Люська.
Они присели на диван, обитый светлым велюром. Пол был мраморный, под песчаник, мебель из натурального дерева. Здесь все было достойно. Пока достойная этого здания офис-менеджер готовила кофе, Стас с Апельсинчиком принялись выяснять отношения.
— Я не собираюсь впутывать в это прессу! -шипел Самохвалов.
— Без меня вы все равно ничего не добьетесь! -парировала Люська. — С вами просто не будут разговаривать!
— Как ты вообще сюда попала?
— Приехала на машине!
— Как ты узнала?
— Подумаешь, проблема! Узнать, где и кем работал убитый!
— Потерпевший!
— Не суть! Его же зарезали! Или ты хочешь сказать, что он жив?!
— Хотя бы разберись в терминах! Уголовный кодекс почитай!
— Сам читай!
— Этим и занимаюсь! Дилетантка!
— Зануда!
— А ты… ты… Ох, если бы ты не была женщиной! — Самохвалов сжал кулаки.
— Все. Брэк, — сказала Люба. — Нам кофе несут.
На низенький столик, массивную чугунную «лапу», накрытую толстым стеклом, бесшумно опустился поднос. Блондинка перед каждым поставила по крохотной чашечке кофе. Потом присела на самый краешек такого же огромного и глубокого, как диван, кресла и спросила:
— Что вы хотели узнать?
— Насчет Шестакова, — мрачно сказал Стас. — Его ведь убили. Был даже сюжет в передаче «Дежурное меню». Впрочем, об этом вам расскажет подробнее госпожа Иванова, — он с иронией посмотрел на оранжевые Люськины волосы.
— Если хотите, мы можем заплатить за информацию, — тут же сказала та.
«Не лезь», — взглядом велел Стас, на что Люська только фыркнула, а блондинка вздохнула:
— Нам уже звонили из милиции. Собственно, здесь нет никакой тайны. Да, его убили. Клиентам мы этого не сообщаем из этических соображений. Перенаправляем к другим детективам. Не все ведь они смотрят «Дежурное меню».
— А среди детективов большая конкуренция? -спросил Стас.
«Умница! — невольно подумала Люба. — Шестакова вполне мог убрать кто-то из коллег. Сделано это было профессионально».
— Если честно, Шестаков был лучшим, — еще раз вздохнула блондинка. — У него это здорово получалось! Улаживать конфликты!
— Вы не могли бы сказать нам, какие дела вел Владимир в последнее время? — это уже Люська спросила.
Лицо у блондинки стало испуганным.
— Поймите, это же служебная тайна! — взмолилась она. — А за ее разглашение…
— Если будут убивать ваших детективов, все ваши клиенты разбегутся, — разумно заметил Стас. — Дела, которые вел Шестаков, все равно надо довести до конца. Ведь за них заплачено. Заплачено?
— Именно, — блондинка кивнула. — Вы правы: клиенты уже телефон оборвали. Требуют Шестакова. А я не знаю, что делать! Ведь их недовольство обрушивается на меня! А среди наших клиентов есть очень важные персоны. Они не привыкли испытывать неудобства, особенно если платят большие деньги. Я-то в чем виновата? И чем могу им помочь? Я ведь всего-навсего офис-менеджер!
Она беспомощно развела руками.
— Посовещайтесь с начальством, — сказал Стас, начиная испытывать к красавице сочувствие. — Скажите, что я готов этим заняться безвозмездно. Володя был моим другом.
— Да что вы говорите?
В голосе блондинки тоже послышалось сочувствие. «На почве сочувствия у них вполне может завязаться роман, — подумала Люба. — Самохвалов своего не упустит».
— Я попробую зайти к Святославу Генриховичу. Это наш хозяин, — с придыханием сказала девушка и поднялась. — Если он захочет вас выслушать…
Стас хотел было возмутиться: как это не выслушает представителя власти! Но Люба схватила его за руку и крепко сжала. Это означало «помолчи». Блондинка лебедем плыла к дверям, а Стас шипел, словно гусь, решивший пребольно ущипнуть обидчика:
— Да кто он такой?! Мы власть, мы имеем право! Он обязан дать показания!
