Марина Серова - В экстазе восточного танца
Итак, как я и предполагала, все крутится вокруг «Скорой». От нее я и решила плясать.
Номер телефона, по которому жильцы дома вызывают бригаду на дом, я узнала у Лихоимцевой. Распрощавшись с друзьями Двухметрового, я вернулась в свою машину и набрала по сотовому этот номер.
Звонить пришлось несколько раз: телефон был постоянно занят, но настойчивость моя была вознаграждена и на пятый или шестой раз мне все-таки ответили.
Извинившись за беспокойство, я попросила сообщить, какие препараты кололи моему мужу, когда вчера приезжали по вызову на Соборную улицу.
– Понимаете, мама выкинула ампулы и уже вынесла мусор, а у мужа сыпь пошла.
Диспетчер сказала, что всю информацию сообщат участковому врачу.
Но я продолжала настаивать:
– Когда еще участковый придет! А если ему хуже станет?
– Дайте ему димедрол!
– Девушка, ну вам что, трудно глянуть в журнал вызовов? Я жалобу напишу! Вместо того чтобы помочь, вы хуже сделали!
Диспетчер, по-видимому, решила, что спорить действительно не стоит, и попросила повторить адрес, а потом рассерженно заявила: что вы мне мозги компостируете? Вчера по этому адресу никто не выезжал!
– Ой, простите ради бога, – залебезила я, – а с другой подстанции никто не мог к нам приехать?
– Звоните «03» и спрашивайте. Наш район обслуживаем только мы, редко когда свободные бригады с другой подстанции присылают. Вчера у нас особой запарки не было, заявки «03» мы не отклоняли, – сурово ответили мне и бросили трубку.
Зато диспетчер на «03» без особых пререканий сообщил, что вызов по нашему адресу они не принимали. Более того, он дал номер телефона платной «Скорой помощи» – видно, подрабатывал и там.
Но и «платный» диспетчер заверил меня, что вызова на Соборную у них не было.
Ну, что ж, этого и следовало ожидать – «Скорая» явно не настоящая. Хорошо, что я взяла за правило записывать номера встречающихся по делу автомашин. Вот и вчера во время слежки за подъездом чисто автоматически занесла в записную книжку сотового телефона номера всех стоящих во дворе машин.
Вот он, номер с пометкой «Ск. пом.». Придется опять звонить компьютерному гению Дыку.
Но не успела я подумать об этом, как экран на моем телефоне высветился и пошел вызов: «Чернов Я. П.»
Это был действительно Яков Павлович, который сообщил, что заперт в каком-то подвале. Где находится подвал, он не знает. На стук в дверь никто не реагирует.
Я успокоила его, сообщив, что раз работает сотовый, то найти его будет несложно, и посоветовала беречь заряд аккумуляторов у телефона, пообещав перезвонить через пятнадцать минут.
– За это время я постараюсь выяснить, где вы находитесь, – заверила я его.
Обещание это не было пустопорожним. Определить местонахождение владельца работающего сотового телефона в наше время проще простого.
Мой хороший знакомый Алик Мыльников, руководитель агентства «Надежность», специализируется на спутниковых поисковых системах. В основном это касается охраны автомобилей. Но его спецы, с которыми я познакомилась в процессе поиска пропавшего шефа, знают, и как найти людей по номеру работающего сотового телефона, не обращаясь к провайдеру.
Поэтому не через пятнадцать, но через двадцать пять минут мне сообщили район, откуда поступал сигнал сотового.
Предупредив Чернова о том, что я уже знаю, где он находится, я направилась в дачный массив на юге города.
Час пик вроде бы прошел, но на улицах свободнее не стало, что не способствовало быстрому перемещению. И все же я двигалась навстречу основному потоку машин, стремящихся в центр города, поэтому особенно сильно нигде не задерживалась и через полчаса была около нужных мне дач.
Здесь было несколько дачных обществ. Отличались они друг от друга как небо от земли.
Если бы меня попросили провести классификацию дач, то я разделила бы их на три вида: новые, традиционные и заброшенные.
«Новые» – это растущие как грибы вокруг Тарасова двух-, трехэтажные особняки, поражающие архитектурными изысками в виде башенок, мансард, хвастающиеся новейшими строительными материалами и участками, измеряемыми в гектарах.
Название «заброшенные» говорит само за себя. Когда-то получить заветные четыре сотки стремились многие, но новые жизненные реалии изменили порядок ценностей. Молодежь копание в земле совершено не прельщает. Старики постепенно оставляют любимые участки из-за проблем со здоровьем. Среднее поколение, не заработавшее на особняк и участок в несколько гектаров, брать на себя заботы о четырех сотках отцов не спешит. За два-три года необработанный участок зарастает бурьяном, еще раньше на нем появляются сначала охотники за металлоломом, потом те, кто подбирает все, что плохо лежит, и вот уже от домика остается остов без окон и дверей, который чаще всего в конце концов сгорает.
Но есть и такие общества дачников, где владельцы традиционных четырех соток откупают заброшенные четыре сотки соседей, скидываются на охрану, надстраивают вторые этажи над скромными домиками, возводят бани и небольшие бассейны. Словом, создают свой микромир.
Именно к такому «традиционному» дачному участку, пользуясь указаниями дежурного оператора фирмы «Надежность», контролировавшего мои передвижения, я и подъехала.
В «Надежности» дежурил в этот раз Семен Вязин, с которым мы однажды уже работали и даже выезжали вместе в один из городов области.
Поинтересовавшись, в какую историю я ввязалась в очередной раз, но не получив вразумительного ответа, Сеня не обиделся, а просто принялся вести меня по поселку. Для начала он скинул мне на сотовый план расположения дач и сообщил, что в этом районе, кроме наших двух, работают еще четыре сотовых. Один из них – в домике, который обозначен на плане как сторожка.
Рассудив, что мне лучше всего действовать официально, я попросила Семена следить за тем, не появятся ли среди дач сигналы новых сотовых, и, если это случится, немедленно сообщить мне. Сверившись с планом, я вышла из машины и направилась к сторожке.
Сторож, как и положено, спал и на мой стук откликнулся не сразу. Хмурый мужчина крохотного роста лет пятидесяти не скрывал своего неудовольствия. Выражение его лица изменилось, когда я предъявила ему свое старое удостоверение из прокуратуры.
Сразу после окончания юридической академии я работала на государственной службе. Но поняла, что мой характер и прокуратура – вещи несовместимые. Расстались мы по собственному (моему) желанию. На память у меня сохранились друзья-однокашники, стремительно продвигающиеся по службе, и удостоверение, которое, конечно же, уже давно просрочено, но один вид которого не раз помогал в моей сыскной деятельности.
Разумеется, пользоваться этим удостоверением я давно уже не имею права. Но утешаю себя тем, что это не самое большое нарушение закона в наше время.
Вот и в этот раз, увидев книжечку с гербом, мужичок собрался и настороженно посмотрел на меня.
Я попросила рассказать, живет ли кто-нибудь здесь постоянно и кто сегодня ночью приезжал на дачи.
– Постоянно здесь живет Егорыч, – начал бодро рапортовать мужчина. – А приехали в третьем часу ночи на дачу к Михалиным. Но уже уехали.
Выяснив, что у Егорыча старенький «Москвич», а к Михалиным приезжали на джипе, я попросила сторожа показать мне эту дачу.
Дороги между участками здесь были еще те, а мой «Ситроен», конечно, не джип, но под руководством сторожа мы все-таки добрались до нужного места. На калитке был замок.
Еще раз позвонив в «Надежность», я получила заверение Семена, что месторасположение сигналов наших с Черновым сотовых полностью совпадает, и сообщила сторожу, что, по моим данным, на этой даче находится похищенный человек.
– Я могу вызвать оперативную бригаду, которая привезет ордер на обыск, – начала объяснять я. – Но вы понимаете, что похищенный может быть ранен и истекать кровью, вдруг он умрет за то время, пока мы будем оформлять документы? Вы возьмете на себя ответственность за его жизнь? Ведь вы можете быть обвинены в сговоре с похитителями!
Последний аргумент оказался самым весомым, и сторож, замахав руками, заявил, что я могу делать что хочу, под свою ответственность.
Среди моих многочисленных знакомых были и те, для кого замки не преграда. По мере возможности я перенимала их опыт, поэтому замок на калитке особых хлопот мне не доставил.
Дача, стоявшая в отдалении, представляла собой небольшое, но основательное каменное строение. Обойдя вокруг, я нашла окно, выставить из которого стекло было совсем не трудно. Сторож издали восхищенно смотрел на меня.
Проникнув внутрь, я набрала сотовый Чернова и попросила его постучать в дверь. Тут же раздался стук, ориентируясь на который я нашла лестницу в подвал. Массивная дверь была заперта просто на задвижку. Едва я ее открыла, увидела Чернова, который стоял в проеме почти голый: кроме коротких шорт, на нем ничего не было.
