Б. Седов - Отшельник
- А помощники ему на что?
- Да какие у него помощники? Разгильдяй Тимур, «планом» балующийся?…
- Не так прост этот пацан, - заметил Толян Зубило. - Мои ребята его на счетчик было поставили, да все без мазы. Вернул он должок. Ну, то есть откупился такими же бабками, что мы ему и показали.
- А номера? - заинтересовался Сека из далекого Стрежевого.
- По нулям.
- Кончай гнилой базар! - снова не выдержал Кислый. - Ясно одно: у американца бабки и без того есть. И не дурак он в криминал лезть с первого же дня, на жопу приключений искать, с ментами и братвой завязываться. Так что предъявы пока у нас на него нет. Но он единственный из новых, кто может вмешаться в наши дела. Поэтому проследить за ним надо. В твоем ведении он теперь, Анатолий Викторович. Брату передай - пусть Бильдюгина натравит прощупать. Со всеми непонятками - сразу ко мне. Ну, а пока давайте выпьем да о прочих делах насущных покалякаем.
Никто, кстати, не в курсе, куда подевался Стенька? Зашухарился так, что я третий день найти его не могу…
Еще через два дня физиономия Кислого полностью соответствовала его погонялу…
Во-первых, сорока на хвосте принесла, что зашухарился его атаман так, что достать его теперь только черти смогут. Вместе со всей братвой. Жуткую картину обнаружили промысловики пушнины, направляющиеся в долину Чичкаюла на сезонную добычу мехов. По реке шли катера с припасами, а охотники - нахоженным сухопутьем. Три кострища на поляне с разбросанной всюду человечиной, над которой изощренно поработали хищники и стервятники, вызвали у бывалых мужиков поочередно три желания: блевать, бежать куда глаза глядят и стремление поскорее сообщить, куда следует. Все их позывы были реализованы. На место ЧП выезжал лично сам Бильдюгин. Он и опознал Стеньку по наколке приметной: на одной из его ягодиц был изображен дорожный знак «кирпич», а на второй - поясняющая надпись «Exit only». Предводитель шайки при жизни не терпел педерастов.
Если бы не посещал продажный подполковник по четвергам баньку специальную - с бассейном и девочками в составе теплой компании, где Стенька своей жопой хвастал, - схоронили бы труп разбойничьего вожака безымянным. По портрету опознать его уже не мог никто - сожрал медведь портрет. Любят они, медведи, это дело…
И Александр Игоревич уже огреб по самые помидоры от Борюни. Число жмуриков в подведомственном Бильдюгину районе росло, будто снежный ком. А Вертякову совсем не улыбалось слать в область дополнительные деньги, чтобы замять как-то неприглядные факты. Ему для спасения от расстройства даже процедуру номер четыре пришлось потребовать с Эллы Арнольдовны.
Но самое обидное было то, что Кислый, отправив гоп-компанию Стеньки на дело, успел уже сообщить наводчику Ловушко: мол, меры по вашему заявлению приняты. Теперь наглый майор начнет требовать свою долю. И как ему объяснять, что целая бригада братков сгинула бесследно? Впрочем, следы остались, конечно, но лучше бы их не было.
А в пятнадцати километрах от этих страшных следов стоял, будто крепость, дом на фундаменте почти в триста метров. Незыблемо стоял и безучастно. Знать не знаем, ведать не ведаем. Не видели. Не слышали.
И очень это Александру Тимофеевичу начинало не нравиться.
Во-вторых, ребята его узнали от наблюдательного швейцара «Шконки», что в день «стрелки» их с братцем, где они много важных вопросов решали, у трансформаторной будки, что возле детсада напротив, сновал какой-то подозрительный тип в черном. А в сам ресторан наведывался электромонтер для починки проводки в кабинете для важных гостей.
Люди Сысоева Лёхан с Серегой «пробили» монтера из местного ЖЭУ. Тот божился и клялся, что в тот день в ресторане не работал, да и вообще нигде не работал - на больничном был. И справка у него соответствующая имелась. Тогда Зубило лично «с пристрастием» допросил завхоза и метрдотеля подшефного кабака. Выяснилось, что монтера никто не вызывал. Тот заявился сам, с мятой ксивой на плановую профилактическую проверку электропроводки в целях предотвращения спонтанного возгорания. Ксива с печатью и подписями обосновывала визит специалиста еще сотней разнообразных уважительных причин - и у администрации ресторана не нашлось оснований для отказа. В кабинете монтер почти все время был на виду, ковырялся в розетках, замерял что-то приборчиком. Приметный парень, кстати: нос перебит, волосы длинные, мало кто носит такие сегодня - все больше затылки бреют…
Зубило сразу же зуб на капитана «Ништяка» записал. Но найти его в городе для разговора по душам не смог.
Все равно, очень похоже было, что в уединенном кабинете поставили-таки жучка. Но найти главе службы амжеевской безопасности при всем старании ничего не удалось, хотя монтер в ресторане и не появлялся больше. Так был ли микрофон?…
И, наконец, менты Бильдюгина, несущие круглосуточное дежурство на набережной, видели, что в ночь пожара на санэпидстанции этот самый «Ништяк» подходил к причалу. Утром его уже там не наблюдалось.
В эту схему никак не вписывался геморрой с французами, но и полученной информации было Кислому достаточно, чтобы сделать далеко идущие выводы. И он решил в очередной раз перетереть с младшеньким о судьбе этого американского гастролера. По плану криминального авторитета, следовало за американцем следить, выдоить из него - желательно, через официальные каналы - побольше бабок, а потом можно и угрохать. Чтобы под ногами не путался и планы не срывал. Но по уму все сделать. Не лохануться, как Стенька…
В сущности, это означало, что Кислый объявлял Знахарю войну.
* * *
В 14 лет Ваню выгнали из школы за исключительную неуспеваемость - и с тех пор он уже три года сидел на шее у предков, нигде не работая. Мать Ивана, разведенная с папашей по случаю его долгосрочной командировки на лесоповал, лет пять уже как вторично вышла замуж - за армянина - и родила одного за другим двоих детей. Ивана, естественно, заставили ухаживать за ними и присматривать. Из-за этого недоросль возненавидел отчима, потом всех армян, а затем и всех нерусских. Сидя ежедневно на лестнице, он ругал «всяких там кавказцев, которые уже и к нам в Томск понаехали», пока не познакомился случайно с компанией местных скинхедов. Тогда Иван обрил голову, соответствующим образом оделся (как нетрудно догадаться, на деньги ненавистного отчима!) и стал отводить душу, шатаясь по улицам в компании пьяных скинов и нападая время от времени на тех двух или трех негров, которые невесть как попали в местный университет. Спустя год Ваня был уже очень крутым - по местным меркам - скинхедом, благодаря тому, что к соседке приехал в гости племянник из Литвы и привез оттуда изданную на русском языке «Майн кампф». Огромный, аморфный и чудовищно путаный труд главного фашиста оказал на Ваню странное воздействие. Юноша, которого никто и никогда не видел с книгой, не расставался теперь с ней и при любом удобном случае зачитывал из нее эффектные отрывки своим темным соратникам. Теперь его уважительно именовали Адольфычем. Правда, ни одной другой книги «теоретик» так и не прочел, заявляя, что все их написали жиды. Тусовка «бреющих череп» разрасталась. Следуя велению времени, необходимо было укреплять вертикаль власти, и Адольфыч с двумя переростками стали создавать «организацию», которой они руководили. Руководство заключалось в том, что были объявлены дни сборищ в заброшенном актовом зале бывшего цементно-растворного заводика. На этих сборищах бритоголовые пили пиво из жестянок, слушали пламенные речи вождей и от скуки придумывали себе развлечения. То палатку азербайджанцев разнести на рынке, то выехать в ближайшие деревни - пугать мирных крестьян. В последний раз лысые придурки, разбив лагерь на природе, пили водку, слушали марши Третьего рейха, а напившись, напялили на морды белые капюшоны Ку-клукс-клана и с факелами поперлись в деревню. Местные мужики накостыляли им тогда по первое число. Но Адольфыча это ничему не научило. И он продолжал бредить идеей повести своих рыцарей на настоящее дело.
Сегодня было совсем скучно. Сначала собравшихся просветил Адольфыч, зачитав очередную цитату из фюрера:
«Большевизм есть только новая, свойственная XX веку попытка евреев достичь мирового господства… в России евреи в своей фанатической дикости погубили 30 миллионов человек, безжалостно перерезав одних и подвергнув бесчеловечным мукам голода других, - и все это только для того, чтобы обеспечить диктатуру над великим народом небольшой кучке еврейских литераторов…».
Соратники зевали.
Потом на сцену вылез накачавшийся пивом Спайдер:
- Россия - страна арийцев! Хватит, поиздевались над нами всякие жиды и большевики. Мы, арийцы, здесь хозяева. И мы будем хозяевами. Когда мы придем к власти - мы всех выстроим вдоль стен и всем скажем: «Жиды и комиссары - шаг вперед!» И всех жидов и коммуняк - из пулемета. Потом скажем: «Узкоглазые и черножопые - шаг вперед!» И всех узкоглазых и черножопых - на рудники и на лесоповал. Пусть работают… Да здравствует Тысячелетний Великий Рейх Арийской Нации!…