Екатерина Савина - Ищите женщину
К их столику приближался человек, и впрямь своим внешним видом совсем не вписывающийся в окружающую его обстановку шикарного столичного ресторана.
Одет он был в длинный плащ, приличный, но грязный и затертый до такой степени, что никак нельзя было сказать, из какого материала этот плащ пошит. Ботинки на ногах странного человека были стоптаны и забрызганы грязью, а одежда покрыта бурыми пятнами, очень напоминавшими засохшую кровь. Такие же пятна имелись и на подбородке странного человека.
– Вот черт, – еще раз проговорил Федоров, глядя на странного человека, – так ведь и добился своего. Надо дать ему... полтинник, пускай отвяжется.
Петр Николаевич промолчал, он озирался по сторонам, искал глазами официанта или охранника.
Странный человек остановился в середине зала и завращал огненными глазами, обложенными глубокими тенями. Взгляд его остановился на полнокровном и здоровом лице Петра Николаевича. Официанты притихли, словно прочитав что-то страшное в лице странного человека, а посетители ресторана уже оборачивались к столику Петра Николаевича и Федорова.
– На вот тебе, – заскрипел Федоров, протягивая оборванцу, который молча вглядывался и в его лицо, пятидесятирублевую купюру, – возьми и иди отсюды, а то я сейчас охранников позову.
Человек не брал деньги, не протягивал за ними руки, наоборот – он руки в карманы опустил.
– Ты чего? – оторопел Федоров.
Петру Николаевичу тоже стало не по себе.
– Охрана! – закричал он уже в полный голос. – Охрана!!
Все без исключения посетители ресторана повернулись в его сторону. Охранник у входа встрепенулся. А странный человек в невероятно грязном плаще на крик Петра Николаевича отреагировал очень странно. Он вынул из кармана правую руку, и Федоров открыл рот, увидев огромный кухонный нож, который оборванец, скорее всего, стащил у поваров на ресторанной кухне.
Федоров попытался подняться со своего стула, но странный человек, широко размахнувшись, с силой полоснул ножом, как мечом, по его горлу. Федоров гортанно вскрикнул, выбросил вверх руки, схватил скрюченными пальцами воздух и рухнул на пол. Почти сразу же вокруг его головы образовалась и начала стремительно увеличиваться дымящаяся темно-красная лужа.
Все оцепенели, даже охранник, направившийся было к столику Петра Николаевича и Федорова, остановился.
Петр Николаевич, округлив глаза и не произнося ни звука, сидел, вцепившись в свой стул, и смотрел, как оборванец, наклонившись над хрипящим еще Федоровым, припадает губами к струе крови, хлещущей из перерубленной вены.
Совсем тихо стало в ресторане, все как будто окаменели на несколько мгновений.
Странный человек оторвался от Федорова и повернул испачканное в крови лицо к Петру Николаевичу. И облизнулся – и Петр Николаевич ясно прочитал на грязном и окровавленном лице неуемную ЖАЖДУ.
Оборванец двинулся к Петру Николаевичу.
И тут все проснулись. Посетители ресторана с криками бросились к выходу, и вокруг Петра Николевича, неподвижно сидящего на своем стуле, мгновенно образовалась страшная пустота.
Охранник бросил на пол свою дубинку и пошел к странноему человеку, на ходу расстегивая кобуру пистолета. К нему бежали еще трое в камуфляже.
– Эй! – позвал охранник, – ты того... этого... так... Ты брось...
Но оборванец даже не посмотрел на него. Он поднял нож.
– Стой! – вдруг заорал охранник, вскидывая пистолет, – Бросай нож! Бросай, дурак, стрелять буду!! – голос охранника срывался и губы его дрожали. Однако видно было, что он выстрелит. Не смотря ни на что – выстрелит. – Бросай нож!!
Охранник выстрелил. Но прежде, чем пуля разнесла на куски седоволосую голову оборванца, окровавленный кухонный нож поднялся и опустился три раза.
Убийца в плаще рухнул на пол прямо на тело своей последней жертвы – Петра Николаевича с развороченной ножевыми ударами шеей – и припал немеющими уже губами к рассеченной сонной артерии...
* * *– Вот, – прошептала Даша, прикладывая ухо к замочной скважине в двери квартиры номер пятьдесят, – слышишь? Как хорошо, что ты быстро приехала.
– Ага, – сказала я и прислушалась.
Действительно, необычные звуки – что-то постоянно свистит, грохает и гремит в пустой квартире и ни единого человеческого слова не слышится – будто пятеро глухонемых и неумелых циркачей-жонглеров решили устроить репетицию.
Даша протянула мне ключ.
– Я с тобой не пойду, извини, – проговорила она, – уж больно страшно.
– Ладно, – сказала я, – не ходи. И все-таки я не понимаю – мы с тобой столько пережили вместе, что бояться каких-то летающих ботинков и плошек – это, право, глупо...
– Я отвыкла, – словно извиняясь, сказала Даша, – отвыкла от разного рода проявлений злой паранормальной силы. И честно говоря, рада, что отвыкла. Не хотелось бы все переживать снова и... вспоминать.
– Как хочешь, – сказала и сунула ключ в замочную скважину.
Даша мгновенно ретировалась к своей двери.
– Ну хочешь, – отчаянно закричала она оттуда, – я с тобой пойду?! Правда – я пересилю себя и пойду... Хочешь?
– Не надо таких жертв, – сказала я, – я пойду сама. Ведь это все-таки я – охотница на ведьм...
Я открыла дверь и вошла внутрь квартиры. И услышала еще, как судорожно вздохнула Даша, оставшаяся на лестничной клетке.
* * *То, что открылось моему взору, было просто поразительно. Создавалось такое впечатление, что я попала в гигантских размеров аквариум, которому неизвестный шутник решил придать вид жилой квартиры...
На этом месте я прервала свои размышления и пригнулась – пустая пивная бутылка, пролетев мимо моей головы, с грохотом разбилась о входную дверь за моей спиной.
Я выпрямилась и снова осмотрелась – вся квартира была приведена в движение. Неподвижными оставались только стены, да и то – вот, извиваясь, словно водоросли под водой, шевелится кусочек отставших от стены обоев. А вокруг летают, чудесным способом удерживаясь в воздухе, разнообразные предметы – коврики, стулья, вилки, ложки, складной карманный ножик; тетрадка помахивает исписанными страницами, как птица крыльями; извиваясь жгутами, стелется по полу простыня; воздушной змеей порхает пунцово-красный шарфик... Из кухни в гостиную величаво проплыл обеденный стол. С развевающейся на нем скатерти посыпались чайные чашки и кофейник, но на пол не упали, а, расплескивая по обоям остатки чая и кофе, принялись летать вокруг стола, точно птенцы, не очень хорошее еще выучившиеся летать, вокруг взрослой птицы.
– Ничего себе, – пробормотала я, – какой-то зверинец прямо...
– Кто здесь? – немедленно раздался глухой и плачущий голос из ванной. – Я слышал чей-то голос... Кто здесь?
– Это я, – проговорила я, осторожно продвигаясь по стене прихожей к ванной, – вас, наверное, Юрой зовут?
– Да... А откуда...
– Мы с вами уже встречались, – сказала я, увернувшись от неловко развернувшегося в полете светильника, – вчера. Вам было плохо, а я вам постаралась помочь. Помогла. А сейчас как вы себя чувствуете?
– Плохо, – ответил запершийся в ванной студент Юра, – мне страшно...
– Как все началось? – спросила я. – Что вообще здесь происходит?
– Да не знаю я, – едва не плача, проговорил Юра, – я проснулся... Пошел на кухню... потом в ванную... А потом смотрю – мои ботинки порхают под потолком. И рожок для обуви. Ну, испугался я, закричал... Кинулся к телефону. А потом из комнаты вылетает раскладушка и на меня бросается... Еле я успел в ванной спастить... А раскладушка – прямо как дикая собака – скреблась в дверь еще полчаса, наверное... Хотела меня сожрать, – сообщил напоследок Юра.
– Каким же образом, она тебе сожрать хотела? – спросила я. – У нее же зубов нет совсем. Не говоря уже о желудке...
– Не знаю я! Я не видел, чем она меня съесть хотела, – договорил Юра, – я за закрытой дверью сидел. Но в дверь скреблась так, что едва ее не сломала.
Только сейчас я обратила внимание на несколько продольных довольно глубоких царапин на крашеной белой краской поверхности двери.
«От хозяйки им теперь достанется, – механически подумала я, – как дверь испоганили»...
– Помоги мне! – заныл Юра из-за двери. – Не век же мне сидеть здесь взаперти...
– Сейчас попробую, – сказала я, – только просьба – не отвлекать меня и вообще... не шуметь. Мне нужно сосредоточиться.
– Не буду отвлекать, – пообещал Юра и замолчал.
Присев на корточки, чтобы какой-нибудь из летающих предметов не задел меня, я закрыла глаза и сконцентрировалась, вводя самое себя в транс.
Через несколько минут я уже была в трансе.
* * *Теперь я не видела пространство вокруг себя, но ощущала его. Я двигалась с закрытыми глазами, и прекрасно ориентировалась. Звуки на мгновение померкли для меня, но очень скоро я стала слышать какой-то странный гул и, подняв голову, убедилась, что этот гул издают все так же летающие под потолком предметы.
