Керен Певзнер - Смерть саксофониста
Однако я отвлеклась, и, когда подошла моя очередь, девушке за окошком пришлось переспросить меня на иврите и английском.
Опомнившись, я спросила:
??Когда прибывает рейс 9843? Не опаздывает?
Девица пощелкала пальцами по клавиатуре и ответила:
??Нет, не опаздывает. Самолет из Амстердама прибывает точно по расписанию.
??Как из Амстердама? - удивилась я. - Он же американец!
??Кто? - в свою очередь удивилась она. - Это Люфтганза.
??Простите, вы не ошибаетесь? Мне сказали, что 9843 вылетел из Лос-Анжелеса! - я прикусила язык. В спешке я забыла спросить дочь, откуда прибывает злосчастный американец.
??Следующий! - призывно крикнула девица, и я поспешно отошла от справочного бюро.
Возвращаясь в зал ожидания, я стерла с лица озадаченное выражение. Элеонора по-прежнему сидела в кресле. Она увидела меня, и ее лицо приняло вопросительное выражение.
??Все о'кей! - крикнула я ей. - Посмотрите на табло.
Как раз там зажглась надпись: "Рейс 9843 из Амстердама. Посадка 8.00."
??Амстердам? - удивилась Элеонора точно так же, как недавно я. - Мне казалось, он летит из Штатов.
??Вы же знаете этих американцев..., - легкомысленным тоном возразила я ей. - Они полжизни проводят в воздухе. Полчаса протянулись в томительном ожидании, и вот, наконец, через коридор, видимый с экрана, потянулась на выход прилетевшая публика. В зал входили широкоплечие белесые голландцы и многодетные израильтяне, вернувшиеся домой. Прошли красивые суринамские негры и парочка хиппи с брезентовыми котомками. А тот, кого мы ждали, все не появлялся.
0 - Элеонора нервно теребила платок, как вдруг кто-то хлопнул меня по плечу, и веселый голос произнес:
1 - Успела!
2 Лина была одета в строгое черное платье, и ее внешний вид совершенно не вязался с приподнятым настроением.
3 - Ну ты, мать, даешь! - продолжала она. - Вытащила меня из постели в такую рань! Я же творческая личность и веду ночной образ жизни!
4 - А я - трудовая лошадка, - отпарировала я. - И ты сама напросилась. Чем ругаться, лучше познакомься: Элеонора, мама Дениса.
5 - Очень приятно, - произнес из-за моего плеча мягкий баритон с европейским акцентом.
6 Мы все трое обернулись, как по команде. Перед нами стоял невысокий черноусый мужчина с круглым животиком. Рядом с ним, на никелированной тележке, покоился солидный кожаный чемодан, перехваченный двумя ремнями.
7 - Разрешите представиться, - незнакомец церемонно поклонился, Эдвард Суперфин.
8 - А мы вас ждали! - улыбнулась я. - Вы так незаметно подошли...
9 Элеонора улыбнулась и протянула Эдварду руку:
10 - Со счастливым приземлением, - сказала она, а он поцеловал ей тыльную сторону кисти.
11 Мать Дениса вполне овладела собой и отреагировала на вежливый жест с царственным видом вдовствующей королевы-матери.
12 - А вы, стало быть, Даша? - обратился Эдвард ко мне.
13 Мы рассмеялись.
14 - Нет, ну что вы! Я ее мама. Вы мне сделали отличный комплимент...
15 - Меня зовут Лина, и я бы хотела познакомиться с вами поближе... журналистка подошла и взяла Суперфина под локоть. Он не стал сопротивляться, только отвесил едва заметный кивок в ее сторону. - Я напишу о вас статью! Кстати, какова цель вашего визита в Израиль?
Суперфин вздрогнул и высвободил свою руку из цепкого захвата мастерицы пера. Вместо него ответила я:
- Лина, как тебе не стыдно! Человек только что с дороги, отдохнуть хочет, у него бессонная ночь была, а ты тут со своими интервью.
- Мои интервью вся страна читает! - возразила она. - А у журналистов, как ты знаешь, милочка, ненормированный рабочий день!
И снова обратясь к Суперфину, выпалила:
- Мне кажется, я где-то вас видела. Вы впервые в Израиле?
Но наш гость ответить не успел.
- Что мы тут стоим, давайте поедем, - предложила Элеонора, и мы гуськом потянулись из зала ожидания.
В машине Лина уселась рядом со мной, А Суперфин с Элеонорой поместились на заднем сидении.
- Мистер Суперфин, откуда вы так хорошо знаете русский язык? - спросила она.
- Ну, зачем же так официально? - хохотнул наш гость. - Ведь, насколько мне известно, в Израиле обходятся без церемоний. Называйте меня Эдвардом, вы же меня в письмах так называли. А что до моих родителей... Они выходцы с Галиции. До конца своих дней говорили на идише и по-русски. Так и не научились английскому языку.
- А почему вы не писали мне по-русски?
- Не умею, - он с сожалением пожал плечами. - Папа с мамой научили меня только говорить, но не писать. А в школе был, разумеется, английский.
- Вы знаете, Эдвард, - сказала я, не отрывая глаз от дороги. - Мы почему-то думали, что вы прилетите из Америки, а оказалось, из Амстердама.
- У меня там были некоторые дела... - объяснил Суперфин, немного помолчав.
- Куда вас отвезти, Эдвард? - спросила я. - Сразу в гостиницу или к нам?
Лина не дала Суперфину ответить.
- Лера, только я тебя прошу, не задерживайся, нам же еще к Вольфам ехать на поминки. Ты что, забыла?
- Мне совершенно не хочется в гостиницу, - заявил вдруг наш гость. - Я приехал в Израиль не в гостинице отсиживаться, а набираться впечатлений. Потом книгу напишу. Вы позволите, я поеду с вами...
- Куда? - удивилась я. - На поминки? Вообще-то это не поминки, у евреев поминки неприняты. Это седьмой день, окончание траура. К родственникам покойного приходят те, кто не смог прийти в течение недели... Не сказала бы, что там можно набраться приятных впечатлений.
- А что тут такого? Кто сказал, что в книге должны быть только положительные впечатления? Наоборот, разнообразие описаний придаст ей блеск, и ее быстро раскупят, - убежденно закончил Суперфин.
- Ну, если вы настаиваете... - протянула Лина.
- Только меня увольте, - громко сказала Элеонора. - Лучше приготовлю чего-нибудь вкусненького дома.
Высадив Элеонору возле дома, мы поехали к Вольфам. Там была куча народу. Многие вели себя тихо и проникновенными голосами утешали вдову, сидящую в кресле в углу салона. Дочь Вольфов была рядом с матерью.
Часть гостей стояла у стола, уставленном вазочками с орешками и печеньем, некоторые курили на лужайке перед домом.
Лина осмотрелась:
- Знаешь, Валерия, а состав зрителей практически не изменился. Неделю назад те же были на свадьбе, а сейчас на поминках...
- Те же и Суперфин, - ответила я ей. - Посмотри на него, чувствуется стиль...
Наш гость подошел к хозяйке, скорбно наклонил голову и поцеловал ей руку. Проговорив несколько подобающих к случаю слов, он выпрямился и взял с подноса чашку кофе. Поднос держала Клара Тишлер, сваха Вольфов.
- Знаешь, Валерия, - я, наверное, не смогу подойти к Вольфам. Просто они не смогут мне ничего сказать... Что же делать? Статью сдавать надо, простонала Лина. Из ее черной объемистой сумки торчал шнур от диктофона.
- А ты попробуй разговорить Клару, - посоветовала я ей. - Видишь, она заменила хозяйку. Кофе подает, за порядком следит...
- И то дело, - согласилась Лина и решительным шагом направилась на кухню, где скрылась Клара.
Наш гость, выполнив печальный протокол, стоял возле стены и с интересом оглядывался. От чашки кофе поднимался парок.
У кого-то в кармане зазвонил сотовый телефон, и сразу несколько гостей принялись ощупывать карманы. Наконец, один из них вытащил звенящий приборчик и удалился на балкон.
- Это ужасно!.. - простонала одна из дам, сидящая возле вдовы. - Эти сотовые телефоны! От них нет покоя нигде!
- А вы помните, - поддержала ее другая, в очках и с малиновыми прядями в волосах, - у раввина на кладбище, руководившего похоронами Вольфа, телефон звенел ежеминутно.
Он даже указания давал, тыкая антенной в сторону могилы!
- Причем звонок наигрывал "Оду радости", как цинично! - наверняка дама с малиновыми волосами была сведуща в классической музыке.
- Как раз на кладбище сотовый может принести наибольшую пользу, весомо заметил лысый в роговых очках. Он, кряхтя, полез во внутренний карман своего пиджака, достал телефон и показал всем, как доказательство. Вот только доказательство чего, мне было неясно.
- Интересно, - вступила в разговор другая посетительница скорбного мероприятия, вихрастая женщина в черном платье с красными розами, - с кем вы на кладбище будете переговариваться? Ведь там их живых только родственники и раввин?
- Вот-вот! Именно! - быстро ответил толстяк. И держа перед нами телефон, словно переходящий вымпел, добавил: - у моего сотового заряд на месяц.
- Ну и что?
- А то, что я завещал похоронить меня, - тут толстяк нервно оглянулся и пробормотал "Чур меня!", - с этим аппаратиком. И чтобы батарейка была полная.
- Так скифов хоронили с любимыми конями, - презрительно сказала дама с малиновыми волосами. Оказывается, ее интересы не ограничивались только классической музыкой.
- Вот вы смеетесь, а я читал, что в мире масса случаев происходит, когда человека хоронят, а он живой. В летаргическом сне. Проснется такой несчастный, а тут телефон под боком. Чем не решение проблемы?
