Питер Чейни - Такие вот дела
О'Дэй пожал плечами.
– Не знаю, как, собственно, должны выглядеть помолвленные.
Он улыбнулся.
– Я только знаю, что мой старый друг, полковник Нидхэм, – тот, что был во время войны в Меллоуфилде, – надеялся жениться на миссис Дин.
Паркер сказал:
– Думаю, это была просто дружба времен войны, мистер О'Дэй. Мы часто виделись с полковником Нидхэмом. Недели две-три назад он сюда приезжал, и мы беседовали с ним о тех днях.
– Да, были времена… – сказал О'Дэй.
Он вернулся в гостиную к своему столику. Итак, вот оно что. Нидхэм был здесь две-три недели назад. Он ездил к Лоретте Дин. Может быть потому, что догадался, что с ней что-то приключилось, а может быть, она сама попросила его приехать и все ему рассказала. Вот почему Нидхэм написал О'Дэю письмо. Он боялся за Лоретту, которая теперь настойчиво отрицает, что у нее есть причины для беспокойства. О'Дэй подумал о том, что у такой женщины, как Лоретта Дин, поводов для беспокойства может быть хоть отбавляй.
А Павэн? Он, похоже, обитает неподалеку. Говорят, будто он помолвлен с миссис Дин, и в то же время он ездит на поспешные, и, видимо, тайные встречи с Мерис Веннер, которая, как думал О'Дэй, специально приезжала в Истборн, чтобы с ним встретиться.
Все это очень заинтересовало его. Подозвав официанта, он уплатил по счету, зашел попрощаться с Паркером, сел в машину и отправился в Лондон.
* * *
О'Дэй остановил машину в конце Саунт-стрит, зашел в телефонную кабину и нашел в справочнике адрес Мэйбл Бонавентюр. Он медленно развернул машину и десятью минутами позже стоял у двери ее квартиры, нажимая кнопку звонка.
Мэйбл открыла дверь.
– Так, так… – сказала она. – Вот уж не ожидала тебя увидеть. Входи, Терри. В чем дело? Разве ты не по делу?
Он прошел за ней в неубранную гостиную.
На Мэйбл было алое шелковое кимоно, расшитое золотыми драконами, на ногах бархатные туфли без пяток на десятисантиметровых каблуках, так что она с трудом держалась на ногах. Она курила сигарету, вставленную в двадцатисантиметровый мундштук из поддельного янтаря.
Подойдя к буфету, она достала полбутылки виски, две рюмки и сифон, и сказала:
– Ты настоящий эксплуататор, Терри. Я думаю, что ты пришел узнать, не заарканила ли я Веннера. Нет, еще нет. Я не видела этого парня, и никто не знает, где он. Может быть, все еще подогревает себя.
Она смешала напитки и поставила перед О'Дэем бокал.
Он спросил:
– Как ты думаешь, Мерис знает, где он?
Мэйбл пожала плечами.
– Понятия не имею! Мне их игра неизвестна, твою, может быть, я знаю.
Она дружески улыбнулась.
– Может быть, Ральф решил вообще сойти со сцены, – продолжала она. – От этого всем бы стало легче… особенно тебе. Если ты не считаешь того, что тебе пришлось бы отбиваться от Мерис до конца дней.
О'Дэй сказал:
– Расскажи мне о Мерис. Что произошло, когда ты ее видела в клубе вчера вечером?
– Эту Мерис никогда не поймаешь. Даже ее собственная левая рука не знает, что хочет делать правая.
Мэйбл сделала большой глоток из бокала и продолжала:
– Понятия не имею, что заставило ее прийти в клуб в такое время. Она должна была знать, что там никого не будет. Она пришла прямо в нашу служебную комнату. Там была только я. Она села, угостила меня сигаретой и принялась разглагольствовать о своем муже. Сказала, что до смерти за него беспокоится.
О'Дэй усмехнулся.
– Она, должно быть, первый раз в жизни о чем-то беспокоилась.
Мэйбл кивнула.
– Вот и я так подумала. Мне показалось, что она разыгрывает спектакль. Играет для какого-то зрителя, может быть, для меня. Наверно, она подумала, что ты станешь расспрашивать меня, где Веннер. А может быть, она думала, что я смогу кое-что рассказать ей.
– Что еще она говорила? – спросил О'Дэй.
– Ну, – продолжала Мэйбл, – она сказала, что беспокоится за Веннера и не знает, что у него на уме. Сказала, что он сейчас в таком состоянии, что может сделать что угодно… и кому угодно.
– А что сказала ты?
– Я сказала, что почему бы ей, черт возьми, не разыскать парня и не вдолбить ему в голову нечто разумное. Я сказала, что считаю его жутким простофилей и худшим врагом самого себя. Спросила ее, не знает ли она, где он. Она ответила, что не знает, но ей известно, что на вчерашний вечер у него назначена встреча на двенадцать часов вечера в Палисад-клубе – как я тебе и сказала по телефону. Тогда я спросила ее, почему она не поедет туда и не вразумит его. Она ответила, что нет, она, мол, не собирается этого делать. Прежде всего, он, дескать, чертовски зол на нее, а во-вторых, она не хочет разговаривать с ним ни в каком клубе. Ее устраивает только беседа наедине.
О'Дэй допил свой бокал.
– Скажи мне, Мэйбл, вот что. Когда ты вчера разговаривала со мной по телефону, то сказал, что Мерис показалась тебе взволнованной, но старалась это скрыть. Что ты имела в виду?
Мэйбл пожала плечами, вставила в мундштук новую сигарету и закурила.
Она была немного не такая, как обычно, понимаешь? Обычно она бывает очень холодна. Она не только знает все ответы, но и лезет с ними, не дожидаясь вопроса. А вчера она была не такая. Мне показалось, будто она подвыпила и была взволнована, но пыталась это скрыть. Как будто что-то выбило ее из колеи, но она пыталась остаться спокойной и хладнокровной, и все обдумать, однако была для этого слишком взволнована.
О'Дэй сказал:
– Собственно, все, что она сделала – это сообщила тебе, что Веннер собирается быть в Палисад-клубе около полуночи того дня. Я думаю, Мэйбл, что ты права. Думаю, она догадалась, что я буду спрашивать тебя, не видела ли ты Веннера. Мерис решила, что ты расскажешь мне, что он в двенадцать будет в Палисад-клубе. Вероятно, она хотела, чтобы я был там.
– Будь я проклята, но ты наверное прав, – сказала Мэйбл. – Наверное это единственная разумная причина, из-за которой она все это рассказала. Она ведь должна знать, что мне абсолютно нет никакого дела до се мужа.
Мэйбл вынула из кармана халата пудреницу, подошла к зеркалу и стала пудрить нос. Внезапно она опустила руку и обернулась к О'Дэю.
– Слушай, Терри, послушайся маленькую Мэйбл. Следи за каждым своим шагом. Эта Мерис за тобой охотится, и всерьез. Она ненавидит тебя. Она хочет твоей крови, и если ты не будешь чертовски осторожен, то она своего добьется. Разве ты никогда не слышал такое: "Страшнее ада ярость женщины отвергнутой"?
О'Дэй усмехнулся.
– Слышал, когда учился в школе.
Он встал.
– До свидания, Мэйбл. Высматривай Веннера, и если увидишь его, делай, что надо.
– О'кей, – ответила Мэйбл. – Если я найду его – сделаю, а ты следи за каждым своим шагом, Терри, как я тебе сказала. Надеюсь, скоро увидеть тебя целым и невредимым.
* * *
О'Дэй вернулся в свою квартиру, смешал себе сухого мартини, сел и глубокое кресло, перекинув через ручку свои длинные ноги, и принялся размышлять о Лоретте Дин. Он подумал, ЧТО Лоретта должно быть очень твердый орешек. Казалось, эта женщина ничего не боится, а если и боится, то не намерена об этом говорить. Интересно, подумал О'Дэй, что было на уме у Нидхэма, о чем он написал в своем длинном письме, которое Веннер так безрассудно уничтожил, находясь во власти злобы. Нидхэм был не дурак, он не из тех, кто станет тратить большие деньги на что-либо нестоящее. И Нидхэм был другом миссис Дин. О'Дэй подумал, что она что-то скрывает – то, о чем у нее был разговор с Нидхэмом. Может быть, она обещала ему не разглашать принятое ими вместе решение. Нидхэм же, после серьезного размышления о создавшейся ситуации, мог решить, что грозящая ей опасность настолько серьезна, что вынуждает его нарушить данное ей обещание. И оправданием ему служило то, что он нарушил свое слово ради ее пользы.
Любопытно, подумал О'Дэй, почему он тратит столько времени на размышления о Лоретте Дин. Он обдумал и возможность того, что кто-то ее шантажирует. Почему бы и нет? Масса женщин подвергается шантажу, и эти женщины обычно привлекательны. А Лоретта Дин, без сомнения, очень привлекательна. В голове у него смутно промелькнула мысль о том, что женщины, чьи ноги похожи на водосточные трубы, а лица – словно у извозчиков, редко привлекают внимание шантажистов.
Он встал, подошел к стоящему на буфете шейкеру и приготовил еще порцию коктейля. Зазвонил телефон.
О'Дэй поставил шейкер на место и взял трубку. Звонила Нелли Трандл.
Она сказала:
– Я рада, что вы вернулись, мистер О'Дэй. Я весь день пыталась с вами связаться.
– Что ж, вот вам это и удалось. Что случилось, Нелли?
– Около четырех часов заходил мистер Веннер. Он просил меня связаться с вами. Сказал, что вам с ним необходимо сегодня встретиться, совершенно необходимо, как для вас, так и для него. Он предложил вам встретиться сегодня в десять часов.
