Марина Серова - Сын крестного отца
— А что там проверять, дверь открыта, — сказала я довольно громко, чтобы Смирнов мог услышать меня и сориентироваться.
Перепрыгивая через ступени, парень стал подниматься наверх, чтобы убедиться в том, что дверь открыта, но когда он скрылся из нашего поля зрения, послышался тупой удар, потом тяжелое падение, и еще несколько ударов завершили короткое шумовое представление. Парень рядом со мной напрягся, схватился за оружие и тоже поспешил наверх. Но едва он сделал два коротких шага в направлении лестницы, я подскочила к нему сзади и резко ударила по затылку рукояткой своего «макарова». Парень рухнул на колени и завалился набок. Второй удар окончательно лишил его сознания, и он рухнул на мою руку, которую я вовремя подставила, пытаясь несколько приглушить его тяжелое падение на бетонный пол, чтобы другие возможные противники не услышали шума и раньше времени не полезли в драку.
Смирнов уже спускался по лестнице, он вопросительно посмотрел на меня, я кивнула и приложила палец к губам, призывая его к тишине. Леонид наклонился к парню, лежащему у моих ног, и нащупал на его шее пульс. Я бегло осмотрела подвальное помещение и сразу отметила его небольшие габариты. Сырая мрачная комната была напичкана трубами, за одной из двух запертых дверей могла находиться Вероника. За первой дверью обнаружилась грязная и вонючая туалетная комната, вторая была заперта. Я снова потянулась к волосам, чтобы вытащить шпильку и открыть замок, но Смирнов, который уже потерял бдительность, воодушевленный первым успехом, не стал дожидаться моего участия. Желая немедленно убедиться, что во второй комнате находится его бывшая жена, он с силой надавил на хлипкую створку, потом несколько раз ударил по ней плечом, срывая с петель. Дверь с грохотом упала на бетонный пол, и мы влетели в комнату.
— Вероника! — закричал Смирнов и кинулся к девушке, лежащей на груде грязного белья в углу сырой каморки.
Длинноногая блондинка в разорванной куртке была прикована наручником к трубе. Она была без сознания и никак не отреагировала на наше появление. Ее лицо оказалось разбито, губа опухла, сгустки запекшейся крови виднелись на подбородке и щеках, пальцы закованной руки побелели от недостатка кровоснабжения.
— Вероника! — Смирнов стал отчаянно трясти ее. — Вероника, ты слышишь меня?
Девушка застонала и попыталась поднять голову, но ей это давалось с трудом.
— Леня, — сказала она едва слышно, не открывая глаз.
— Я здесь, милая, я здесь, — Леонид нежно прижался к лицу Вероники своей щетинистой щекой. — Мы вытащим тебя. Обязательно вытащим, — успокаивал он раненую девушку. Короткая цепь наручников не позволяла Смирнову как следует обнять жену, и он с раздражением закричал: — Женя, сними это!
Я уже стояла на коленях рядом с Вероникой и вращала острой шпилькой в замке наручников.
— Леня, — Вероника с трудом подняла веки и вопросительно посмотрела на Смирнова, — это ты?
— Я, Ника, я. Я просто надел парик и очки, чтобы меня не узнали.
— Я узнала бы тебя в любом виде, — с любовью в голосе сказала она. — Как хорошо, что ты пришел за мной.
— Леонид, следите за выходом, — велела я, как в пустоту. Смирнов и не думал отрываться от бывшей супруги. Он прижимал ее к своей груди и нежно гладил по слипшимся от влаги и грязи волосам.
Наконец-то я справилась с наручниками и освободила заложницу. Смирнов немедленно подхватил жену на руки и понес ее к выходу.
Уже знакомый грохот едущей металлической тележки, тяжелый топот сразу нескольких пар ног послышались над нами. Держа пистолет наготове, я пошла впереди Леонида. Мы подобрались к лестнице, я осторожно выглянула из-за угла, но тут же раздался выстрел, и пуля пролетела у моего виска.
— Они там, — заорал кто-то.
Весьма шумная и многочисленная, судя по топоту, компания на лестнице не предвещала нам ничего хорошего. Мы оказались в каменном мешке, позади только стены, пути к отступлению нет! Лестница, ведущая наверх, была единственной нашей надеждой, но сейчас она была недосягаема для нас.
— Уходим в комнату, — быстро скомандовала я.
Мы успели укрыться в каморке, которая еще недавно была тюрьмой для Вероники. Смирнов аккуратно посадил жену на пол и достал из кармана халата оружие.
— Я укроюсь в туалете, с двух точек нам будет удобнее стрелять, — сказал он и быстро рванул в дверь напротив.
Сразу раздались три коротких выстрела, но Леонид успел преодолеть узкий коридор, разделяющий две комнаты, и нырнуть в туалет. Мы открыли параллельный огонь, наши противники бесцельно палили во все стороны, не имея возможности высунуться из своего укрытия. Смирнов, чья позиция была несколько выгоднее моей, потому что туалет находился под углом к выходу, стрелял экономно, и, судя по крикам за стенкой, его пули не раз достигали цели.
— Сука, он мне руку прострелил, — застонал один из наших противников.
У меня закончились патроны, я крикнула Смирнову, чтобы он прикрывал меня, пока я заряжу пистолет. Леонид понял свою задачу, но сумел сделать только два выстрела, потом произошла осечка.
— Женя! — крикнул он мне.
— Выходим. У них патроны закончились, — обрадовались наши противники, и самые отважные решились выйти из укрытия.
— Держи, — я достала «вальтер» и перекинула его Леониду.
Он ловко схватил новое оружие и сразу открыл пальбу. Двое смельчаков, понадеявшихся на нашу безоружность, повалились на пол, остальные отступили и снова укрылись за углом.
Несмотря на то что противостоящая сторона понесла потери, мы по-прежнему находились в невыгодном положении, а нам надо было выбираться из западни. Я скинула с плеч свой рюкзачок и достала одну дымовую шашку.
— Женя, нельзя, — Смирнов пытался перекричать звуки выстрелов. — Это опасно.
— У нас нет другого выхода, — крикнула я в ответ. — У тебя в халате есть марлевая повязка, намочи ее и надень.
— Женя, это опасно, — покачал головой Леонид и сделал еще два выстрела.
Я знаками показала ему, что собираюсь выбраться из укрытия и подобраться поближе к противнику. Смирнов был не согласен с моим планом, но обреченно кивнул. Я вышла из комнаты и стала красться вдоль стены к выходу. Я увидела чью-то руку, сжимающую пистолет, направленный на меня, но в ту же секунду Смирнов сделал выстрел, и окровавленная рука противника скрылась за углом. Раненый что-то орал, его сотоварищи продолжали палить. Я успела поджечь фитиль, дождалась, когда запал сработает, и бросила шашку в сторону противников. Когда в их стройных рядах началась сумятица, Смирнов выскочил из туалета, его нос и рот закрывала влажная марлевая повязка. Я задержала дыхание, едкий густой дым стал быстро заполнять тесное пространство подвального помещения.
— Наверх, — услышала я хриплый голос. Наши противники стали спешно покидать задымленную лестницу.
Смирнов одной рукой прижимал к себе обессилевшую Веронику, второй крепко сжимал пистолет.
— Уходим, — кивнула я в сторону лестницы, — пока густой дым не успеет полностью окутать нас.
Смирнов и Вероника вскоре пропали из видимости, скрывшись за пеленой тумана. Но я слышала их шаги позади себя и тяжелый кашель Вероники, которой влажная повязка не досталась. Я уже ничего не видела, но спешно поднималась по ступенькам лестницы, оружие держала наготове.
Наконец-то мы добрались до коридора, ведущего в морг, его уже тоже порядочно заволокло едким дымом. Я с трудом различала силуэты противников, зато отчетливо слышала их взволнованные голоса.
— Не дайте им выйти.
И снова застрекотало оружие. Первая пуля пролетела мимо меня и попала в деревянный наличник. Я открыла встречный огонь, Смирнов, который вскоре присоединился ко мне, подключился к перестрелке. Теперь стена с дверью на лестницу стала нашим укрытием, а противники, которые еще недавно были в более выгодном положении, оказались на открытом пространстве в широком бетонном коридоре. И хотя дым от шашки не позволял нам отчетливо видеть бандитов, звук падающих тел, отборный мат и вой раненых говорили о том, что наши пули все чаще попадают в цель, хотя мы палили во все стороны без разбора. И вдруг стало непривычно тихо. Последнее тяжелое падение — и тишина.
— Неужели всех положили? — удивленно спросил Смирнов.
— Надо идти, — сказала я, закашлявшись.
Мы продолжили наше движение вперед, Вероника, давясь от кашля, повисла на руке Смирнова, но старательно перебирала ногами, не желая быть обузой. Леонид крепко держал ее за талию и тащил за собой. Я шла впереди, вытирая ладонью слезящиеся от дыма глаза. Я переступила через чье-то безжизненное тело, ногой отшвырнула пистолет противника. Мы приближались к заветной двери, ведущей к лифту. Здесь дыма было поменьше, я уже хорошо видела своих напарников. И вдруг раздался выстрел, короткий одиночный выстрел, и брызги крови упали на мое лицо.
