Леонид Словин - Подставное лицо
Денисов наблюдал.
Едва Пехтерев ушел, Гурин открыл портфель. Одну за другой перебрал бумаги, лицо его постепенно меняло выражение: среди копий накладных, бумаг с колонками девятизначных цифр документ, который мог его спасти, отсутствовал.
"Уедет", - понял Денисов.
Отвернувшись, он нажал манипулятор:
- Двести первый. Приступаем к задержанию.
За стеклом вагона матово отливали отделанные под дуб панели двухместного купе. Гурин закрыл портфель, достал из бумажника билет. Проводница поглядывала на замешкавшегося пассажира.
Само задержание не представляло сложности: Денисов преградил Гурину путь, увлек в сторону.
- Транспортная милиция участка.
Сбоку появился Антон. Младший инспектор розыска с номером носильщика на куртке подкатил к вещам свободную тележку.
- Документы!
Гурин полез во внутренний боковой карман.
- Письма с вами? - внезапно Спросил Денисов. - Личная переписка. Она случайно попала к вам в восемьсот девяносто шестую ячейку.
Вместо паспорта Гурин достал платок, вытер вспотевший лоб. Денисов понял, что не ошибся.
- ...Девяносто шесту... - Губы не слушались.
- Она неисправна. Ваши вещи перенесли на склад, а в ячейку закрыли конверт с письмами. На шифр "Б-042"...
Денисов следил, как красивое моложавое лицо Гурина снова начало меняться.
"В самом деле, - Гурину наверняка должна была прийти в голову простая эта мысль: - Если меня арестовывают по делу фирмы, при чем здесь шифр к ячейке и личная переписка..."
Над головой щелкнул динамик:
- Граждане отъезжающие...
Гурин поставил плоский чемоданчик, нагнулся, стал быстро рыться в вещах - сорочки в целлофановых обертках, папки с бумагами.
- Вот! - Он вынул не очень объемистый конверт. - Я не мог понять, чье это. Все здесь.
- Тем не менее я прошу вас пройти с нами.
Денисов перелистал заполненные округлым женским почерком страницы. Большинство писем было без подписи. Лишь кое-где внизу стояло "Беата", иногда заглавное "Б".
В одном из писем Беата писала:
"...Я была на грани отчаяния. Незнакомая женщина в электричке заговорила со мной - она ехала к внуку: "У вас беда? Вы так плохо выглядите..." Вдруг захотелось сказать кому-то, лучше даже первому встречному, с кем больше никогда не увидишься: "Мне плохо! Разваливается семья. Нелепо, беспричинно. А я ничего не могу поделать! Слава богу, теперь это позади. Твоя дружеская поддержка и участие помогли мне..."
- Сейчас будет здесь, - Антон положил трубку. - Рядом с домом стоянка такси.
- Набери ее номер еще раз.
Антон покрутил диск.
- А теперь занято... Еще?
- Не надо.
Раздался звонок - Антон снял трубку, передал Денисову. Его разыскивала дежурная по автоматической камере хранения, работавшая прошлой ночью.
- Просили позвонить? - закричала она на другом конце провода.
- Это еще утром!
- А меня не было весь день: семинарские занятия, зачеты... - Она училась на вечернем отделении института инженеров транспорта. - Сейчас только узнала. Что хотели?
Денисов представил, как дежурная сняла очки, близоруко и весело щурится.
- Видели вы ночью заявительницу? Насчет восемьсот девяносто шестой ячейки?
- С вами? В отсеке? - Она не поняла.
- До нас! Раньше, чем она обратилась в милицию.
- Видела.
Это как раз и было ему нужно.
- Она была одна?
- Мне кажется, заходил еще мужчина! - прокричала дежурная.
- В очках, в джинсах...
- Вроде да.
- В какое примерно время?
- Перед тем, как ей к вам пойти. - Голос чуть поутих и снова набрал силу. - А письма нашлись?
- Нашлись.
- Она ведь вначале и заявлять не хотела! А я ей подсказала! Про вас и про капитана Сабодаша...
Денисов положил трубку.
"Так все и было. - Он мысленно подытожил разговор с дежурной. Женщина сперва не собиралась обращаться в милицию по поводу пропажи, но потом решилась. Это был с ее стороны импульсивный и не очень хорошо продуманный шаг. Дежурная даже и не подозревает о последствиях своего совета..."
- Гурина увезли. - Антон успел еще раз переговорить с дежурной частью и все знал. - В суд его теперь доставят, видимо, уже под конвоем...
В коридоре раздались шаги, короткий стук в дверь.
- Входите.
- Нашлись?!
- Нашлись.
- И все из-за меня... Представляю, как вам пришлось...
- Пришлось.
- Как я благодарна вам.
Она скорее была напряжена, взвинчена.
- Даже не верится, что смогу снова заниматься своей работой. Спокойно жить... Как это трудно: когда будто огонь бежит по кровле, а вы должны улыбаться, отвечать на вопросы... - Она еще выше забросила сумочку на плечо. Казалось, она никогда с ней не расстается. - А между тем все поставлено на карту...
- Ставку определяем мы сами! - Антон не мог не вмешаться.
- У вас, наверное, всегда все шло продуманно, положительно. Вы никогда не переступали черту!
Она была не в силах остановиться:
- Вас обошло разочарование, не было задето ваше честолюбие... - В тоне послышалось неожиданное, плохо скрываемое пренебрежение. Но тут же она спохватилась: - Извините, нервы! Зачем я это вам говорю...
- От Максимова нет известий? - Денисов перевел разговор. - Мы здесь прониклись к нему уважением. Интересно, удастся ли ему что-нибудь большое?
- Не знаю. - Она расценила его слова как поддержку. - От него ждут многого... А вот прогремит ли он!
- А кто такой Федотов?
Она свела брови!
- О! Очень знающий и энергичный человек! Кандидат. Без пяти минут доктор...
- Молод?
- Сорок один год... - Она достала сигареты, зажигалку, положила на стол, сама осталась стоять. - Разрешите? Собственно, они с Сергеем однокашники...
- Большой ученый?
- Безусловно.
"Поучительный урок, - подумал Денисов. - Хорошо, что мы смогли довести дело до конца".
Она продолжила:
- Федотов - человек действия. В этом смысле он как бы противоположность Максимову. Тот сомневается в каждом эксперименте, в каждом результате... А время-то уходит!
- Вам ничего не удалось узнать о человеке, который появлялся ночью на вокзале?
- Нет. - Она покачала головой. - В НИИ каждый второй в очках, в джинсах. Вы уверены, что он следил именно за мной?
- Следил? - Антон снова вмешался. Он словно забыл об их с Денисовым уговоре. - Нет, он не следил. Он был вместе с вами.
- Вы хотите сказать...
- Через день-другой Максимов должен вернуться из командировки... И получить письмо, в котором его предупредили о махинациях Федотова. Представляете, какой разразился бы скандал! А тут защита... Кто-то решил во что бы то ни стало перехватить адресованное Максимову письмо...
- Я ничего не понимаю! Если меня пригласили, чтобы нанести оскорбление, я уйду... Будем объясняться в другом месте! - Она щелкнула зажигалкой, но с места не двинулась. - Объяснитесь: в чем вы меня подозреваете?
- Максимов иногда оставлял личные бумаги на рабочем столе. Вы знали, что его переписка шла через брата, и вместе с Федотовым...
Денисов, внимательно следивший за заявительницей, понял, что они угадали. В глазах женщины что-то мелькнуло. Так в объективе фотоаппарата можно иной раз заметить убегающую шторку затвора.
Антон продолжил:
- ...Решили выманить у брата Максимова это письмо. Вы уговорили его привезти переписку на вокзал для того, чтобы предупредить будто бы грозящие Сергею неприятности. Потом, когда письма неожиданно исчезли из камеры хранения, вы, конечно, не собирались обращаться к нам. Вас подтолкнула дежурная. И вы решили: "А вдруг?!" Потом вы решили дать задний ход, но от вас больше ничего не зависело. Вы были ночью на вокзале не одна. Ваш шеф сопровождал вас. Правильнее сказать - охранял. Он и сейчас в курсе всего происходящего.
- Каким образом?! Я сразу приехала. Рядом у нас стоянка такси... Лицо ее побледнело.
- После того как мы разговаривали, я сразу набрал ваш номер. Было занято. Вы сообщили ему о вызове... Может, он вас и подвез на своей машине? И ждет у зала для транзитных пассажиров...
Она предприняла последнюю попытку протестовать:
- Выходит, опасность, которой я подвергаюсь со стороны человека, покушавшегося ранее...
Антон отстраняюще поднял руку.
- Нет никакого полубезумца-мужа... Вы использовали этот миф, зная, насколько серьезно мы тут относимся к любой угрозе лишить жизни... Расчет был верный, а вот результат? Кроме того, уголовным законом действия эти преследуются.
За окном пошел мокрый снег, запах сырости проник в помещение. Из-под Дубниковского моста появился скорый поезд, навстречу ему, по соседнему первому главному - пути шла электричка.
- Хотите знать, что вас подвело... - сказал Денисов. - Вы плохо осведомлены о характере взаимоотношений Максимова с его корреспонденткой. И, кроме того, та Беата, настоящая, не могла писать из Пицунды...
Он достал конверт с цветным изображением Соловецкого кремля и штемпелем почтового отделения в Архангельской области.
Женщина писала:
"Несколько дней не буду на почте, не смогу ни с кем связаться, поэтому молю судьбу, чтобы это письмо застало тебя в Москве, и ты сумел бы что-то предпринять. Столько раз я просила тебя поспешить с публикацией. И вот!.. В аэропорту, ожидая рейса, я встретила - кого бы ты думал? милейшего Юрия Михайловича, твоего первого шефа. Он летел в Киев. Его провожал Федотов. Он, как обычно, ужом вился вокруг..."
