Михаил Палев - Ожерелье Клеопатры
Но вот что вполне можно выяснить: характер взаимоотношений в треугольнике: Ольга Пургина, господин Обнорский, жена Обнорского. И начать лучше с одного из «бывших углов» треугольника: с секретарши Обнорского.
* * *Следующим утром Тавров, едва проснувшись, позвонил в офис Обнорского. Он сразу попал в точку: трубку взяла секретарша шефа Виктория. Тавров вкратце объяснил, кто он такой и зачем хочет встретиться. Виктория согласилась сразу:
– В час тридцать дня у меня перерыв на обед. Можем встретиться в кафе недалеко от офиса.
– Как туда добраться? – спросил Тавров, открывая Яндекс-карту.
– Станция метро «Тульская», последний вагон из центра. Пройдете вдоль здания Монетного двора в сторону набережной, свернете в первый переулок налево, там будет кафе. Я буду не в самом зале, а в небольшом закутке. Найдете?
– Постараюсь. Как вас узнать?
– Это просто! – рассмеялась Виктория. – Ищите самую эффектную длинноногую голубоглазую блондинку.
– Договорились!
Тавров положил трубку и взглянул на часы. Ого! Уже почти двенадцать! Надо спешить. На завтрак времени уже не осталось. Придется позавтракать в кафе. Остается только надеяться, что там будет что-нибудь посъедобнее пересоленного картофеля фри и переперченных шашлыков с вездесущей шаурмой.
* * *Как ни странно, но указания, как доехать, данные «эффектной блондинкой», оказались точными: кафе Тавров нашел без проблем. И Викторию он узнал сразу: действительно, яркая блондинка с большими голубыми глазами; высокий бюст, на вид лет двадцать пять. Ноги скрывал столик, но можно было не сомневаться, что и они тоже не подкачали.
– Приятного аппетита, Виктория, – сказал Тавров, подходя к столику.
– Спасибо… э-э…
– Валерий Иванович, – подсказал Тавров. – Вот моя визитка, возьмите. Кстати, что вы порекомендуете из местной кухни?
– У них неплохие блинчики и пирожки… Я вот взяла борщ и гуляш с картошкой, нормально. А главное: недорого. Только здесь, как в советской столовой: берешь поднос и сам обслуживаешься.
Интересно, откуда девочка знает про советские столовые? Ей же лет восемь было, когда Союз «приказал долго жить». Впрочем, говорят, что воспоминания детства – самые прочные.
Тавров взял гуляш с картошкой, пару пирожков и большую чашку эспрессо. Обошлось примерно в 170 рублей. Кофе дороговат, но для Москвы это общее правило. Дешевле было бы взять пива, но Тавров постеснялся Виктории. Зато его порадовало, что вся посуда одноразовая: гигиена обнадеживает.
– Вы всегда здесь обедаете? – спросил Тавров у Виктории, усаживаясь за столик.
– Да, здесь все наши обедают.
– А вы не боитесь, что кто-то из ваших сотрудников увидит нас вместе? – поинтересовался Тавров.
– Нет! – усмехнулась Виктория. – У всех наших обед в двенадцать сорок пять, только у меня с часу тридцати. Так что все сотрудники уже в офисе: у нас строго с присутственным временем.
Да, в сообразительности Виктории не откажешь. И очень мила, просто красавица! Вот только рот великоват и улыбка какая-то хищная.
– Вы ведь знаете, Виктория, что сотрудница вашей фирмы Ольга Пургина сейчас лежит в реанимации? – задал риторический вопрос Тавров.
– Да, у нас это все знают! – живо отозвалась Виктория. – Говорят, что на нее напали, хотели убить… Как это ужасно! Ужас, просто ужас!
Прозвучало это эмоционально, неравнодушно, но смущал чрезмерно жизнерадостный тон Виктории: как будто случилось то, чего она давно и с нетерпением ждала.
– Скажите, Виктория, а чем занималась Ольга Пургина в вашей фирме?
– Обычный бухгалтер, – с оттенком презрения отозвалась Виктория. – Не карьеристка, – надо отдать ей должное! Трезво оценивала свои способности и трудолюбие, так сказать… Но это и понятно: сила у нее в другом месте оказалась!
– В смысле? – недоуменно уставился на Викторию Тавров.
– А вот в том самом смысле! – бросила Виктория, яростно тыча вилкой в кусочек мяса из гуляша. Пластиковая вилка, не прощая такого обращения, мстительно спружинила, и маленькие капельки подливы украсили белоснежный свитер Виктории, но она, похоже, этого не заметила.
– Главное, было бы понятно, если бы молодая девчонка была: наш босс мастер в деле охмурения молоденьких дурочек! Но этой тетке уже под сорок, а туда же!
– То есть вы хотите сказать, что Ольга Пургина… э-э… имела, так сказать, виды на господина Обнорского? – уточнил Тавров.
– Ха! Имела виды… – фыркнула Виктория. – Да она ему на шею вешалась самым бессовестным образом. А еще замужняя женщина! Мало своего мужика, так еще и чужих подавай! Клеопатра!
– Что? – вздрогнул Тавров. – При чем здесь Клеопатра?
– Да это ее так босс назвал однажды: Клеопатра, – пояснила Виктория. – В самом начале их романа, прилюдно… Слушайте, доедайте быстрее, а? А то здесь курить нельзя, а мне курить ужасно охота!
– Да-да! – с готовностью откликнулся Тавров, торопливо допивая кофе. Пирожки он завернул в салфетку и засунул в карман: доест у себя в офисе.
Они выбросили посуду в специальный контейнер и вышли на улицу. Виктория вытащила пачку «Вирджинии слим», Тавров поспешно щелкнул зажигалкой. Жадно затянувшись, Виктория продолжила:
– Это у нас в прошлом году на корпоративе случилось. До этого ее шеф в упор не замечал, а тут вроде выпил лишнего, ну и… А эта, Пургина, пришла одетая крайне вызывающе! Вечернее такое платье вроде туники, да еще нацепила аляповатое такое ожерелье: большие золотистые цветки с жемчужинами между ними. Ну, никакого вкуса: такую нелепую бижутерию на себя навесить! А жемчужины… да таких крупных в природе вообще не бывает! И сияли они как-то неестественно: небось чем-то их начистила, дура… Ой, извините!
– А почему вы думаете, что это была бижутерия? – спросил Тавров. – Возможно, что это было ожерелье ее бабушки…
– Ага, а бабушка ее княгиня Юсупова! – с иронией отозвалась Виктория. – Нет, Пургина явно не из аристократов… и я же говорю: не бывает таких крупных и ярких жемчужин в природе! А цветки эти… да на них не меньше килограмма золота пошло бы. Это же целое состояние! Кто же такую ценность на офисный корпоратив наденет?!
– Да, разумеется, – поспешил согласиться Тавров. – Вам, как женщине, виднее… И что же Обнорский?
– А что он? Подвыпил и от Пургиной не отходил, все ее Клеопатрой называл. И вдвоем уехали на такси, это уж поздно ночью было, когда многие уже разошлись.
– А вы тоже ушли к этому времени?
– Да, ушла. И зря! – сокрушенно вздохнула Виктория.
– Почему зря? – насторожился Тавров.
– Да потому, что после этого самое интересное и началось! – с довольным видом воскликнула Виктория. – Мне потом наш охранник Володя рассказал, что минут через пятнадцать после моего ухода заявилась жена босса! Володя как раз обход здания делал, так он все видел: босс и Пургина одни танцуют… если это так назвать можно. И тут входит мадам Обнорская и молча наблюдает эту картину. Представляете?
– Позвольте, но как же она прошла охрану? – удивился Тавров.
– Вот именно! – воскликнула Виктория. – Босс потом Володю уволил за то, что он впустил Обнорскую. Разумеется, «по собственному»… Главное: Володя ничего такого и не подозревал! Заявилась Обнорская и сказала, что приехала за мужем, вот он ее и пропустил. Володя думал, что босс сам просил ее приехать, поскольку босс любит нагрузиться… Однажды, года два назад, он так нагрузился на корпоративе, что в кабинете у себя ковер заблевал… извините за подробности.
– Понятно… И что же сказала Обнорская, когда застигла мужа… в интересной ситуации?
– А ничего! Сказала, что домой ехать пора, а босс ответил, что ему еще, типа, даму надо проводить. Представляете?!
– Хм… н-да. И что же Обнорская?
– А она так спокойно поинтересовалась: не заждался ли даму дома муж? На что Пургина совершенно спокойно ответила: нет, муж как раз в командировке, – красочно описала Виктория.
– Ого! Ну и ну! – покачал головой Тавров. – И что же Обнорская? Здорово попортила прическу Пургиной?
– Да что вы! – насмешливо воскликнула Вероника. – Она просто повернулась и ушла! Но не уехала, а сидела в машине возле офиса. Потом, когда где-то через полчаса босс вместе с Пургиной вышли, она подъехала и возле них остановилась. Это все прямо напротив входа в офис было, так что Володя все хорошо видел. Короче, босс наорал на супругу, и она уехала, а он поймал тачку и уехал вместе с Пургиной.
– Куда уехал? – уточнил Тавров.
– Как куда?! – удивилась Виктория. – К Пургиной, разумеется! Зря, что ли, она ему про мужа в командировке намекала?
– Вот как… А откуда вы это знаете, Виктория? – поинтересовался Тавров.
– А именно с этого времени у них и понеслось! – охотно объяснила Виктория. – Как будто с цепи сорвались, никого не стеснялись! Раньше у нас принято было задерживаться вечерами: за переработку премии выплачивали. А тут как полшестого, так всех словно ветром из офиса выдувало! Не хотели мешать боссу и его пассии. Вот так!
