Наталья Андреева - И на небе есть Крест, или Ловушка для падающей звезды
Но сегодня знаменитый певец сидел в зрительном зале, тоже что-то пил, торопливо жевал, поскольку был сильно голоден. Его, как говорится, взяли тепленьким.
— А сейчас сюрприз! Дамы и господа, сюрприз! Объявляется конкурс! Кто больше всех похож на Николая Краснова?
Коля чуть не подавился куском мяса. Что это Фонарин задумал?
— Вот вы, молодой человек! И вы! На сцену попрошу!
Он с ужасом смотрел, как на сцену поднимается несколько Николаев Красновых. Его клонов. Длинные волосы, стянутые в хвост, черные очки, тонкие усики. Публика приветствует их с энтузиазмом:
— Давай! Давай!
— И вы!
Коля вздрогнул: палец раскрученного телеведущего, медийного лица, был направлен в его сторону.
— Я?!
— Пожалуйста, на сцену!
Он слегка разозлился: да пожалуйста! Он-то настоящий, подлинный. Сейчас все это увидят. Аплодисменты. Что? Не ему? Ах, всем!
— А теперь попросим вас что-нибудь спеть!
Это уже было похоже на издевательство! Ведущий передал одному из стоящих на сцене парней микрофон. Зазвучало вступление к одной из песен Николая Краснова.
— Подпевайте! — хлопнул в ладоши ведущий. — Хором, все! Где ваши руки?! Я не вижу ваших рук!!!
— Я сегодня немой, значит, день был не мой…
Парень монотонно забубнил в микрофон, зато публика заорала, полностью заглушая его голос. Всем, похоже, было весело.
— А теперь вы, пожалуйста!
— Я?
Он взял микрофон. Сейчас он им всем покажет, кто здесь настоящий Николай Краснов! Маэстро, музыку! Господи, как же они орут! Его почти не слышно! Ну, Фонарин, ну сволочь! Спасибо за сюрприз!
— Спасибо! Большое спасибо! А теперь вы.
Ведущий передал микрофон следующему. Зазвучала еще одна песня. Николай Краснов стоял на сцене, словно оглушенный. К тому же его оттеснили в сторону. Что все это значит?! Публика его не узнала. Не узнала, и все. Хотя что общего между ним и всеми этими парнями? Только длинные волосы, очки, усики…
— А теперь, дамы и господа, ваши аплодисменты каждому из участников! Ну-ка! Громче! Еще громче! Сейчас мы определим победителя!
Ему, второму номеру, достались лишь жиденькие аплодисменты. Зато номер три сорвал овацию.
— Карта нашего банка с положенной на нее суммой в пять тысяч долларов победителю! Плюс кредит на сто тысяч долларов! Бонус и скидки на авиабилеты в любом направлении! Ваши аплодисменты!
Похоже, Фонарин не поскупился. А неплохо он зарабатывает на Николае Краснове, раз так швыряется деньгами!
Номер три победно вскинул руки. Николаю Краснову стало дурно. Все это похоже на сон. Его что, решили проучить? Месть Фонарина за Еву? Ха-ха! Напрасно он думал, что развод с протеже Виктора Петровича сойдет ему с рук. Только одна мысль утешала сейчас настоящего Николая Краснова: «Это я написал все эти песни. Я. А не они».
И вдруг на сцене появился сам Виктор Петрович Фонарин и схватил его за руку.
— Дамы и господа! Это был розыгрыш! Минутку внимания! А сейчас сюрприз!
Все перестали жевать и уставились на сцену. Изобретательность Фонарина и его остроумие всем известны. Что на этот раз за сюрприз?
— Нас с вами осчастливил своим присутствием солист группы «Игра воображения» Николай Краснов! Мы вас разыграли! Вот он, наш герой! Вот он, кумир! Парень с отличным чувством юмора! Любитель розыгрышей и сюрпризов! Суперзвезда!
Сначала повисла пауза, а потом… Буря оваций! Как только ткнули пальцем: вот он, настоящий Николай Краснов, публика словно прозрела и взорвалась. Остальные хвостатые и очкастые мгновенно растворились среди зрителей.
Николай Краснов был в шоке. Так его еще никогда не опускали. Это подло.
— Он будет петь для вас! Он будет петь! — заорал ведущий. — И вы все сразу поймете, что он-то и есть настоящий!!!
— Я не… не могу. Не сейчас. Извините.
Он торопливо сбежал со сцены. Рядом невесть откуда возник Лева Шантель и с прежним проворством перехватил своего золотого мальчика:
— Что ты делаешь? Живо на сцену! С Фонариным не шутят!
Ладно, одну песню как-нибудь. Но потом…
Главный здесь — этот огромный денежный мешок Фонарин. Он может развлекаться, как ему вздумается. Для него люди — куклы. За все заплачено.
Исполнив на бис пару своих песен, Николай Краснов торопливо спустился в зрительный зал, где попал прямо в объятия Фонарина:
— Молодец! Справился!
— Зачем вы все это устроили?
— Обиделся, что ли? — прищурился Виктор Петрович.
— Да.
— Колька, да ты что?! Я же от всего сердца! От любви к тебе, можно сказать!
— Вы хотели меня унизить. Поставить на место. Лева, а ты? Ты разве не знал, что мне будет больно?
— Коля, не надо давать звезду. Ты всегда должен помнить, кому всем обязан.
— Да идите вы все на…!
Он оттолкнул Шантеля и кинулся к двери. На душе кипела обида. А Ева? Как она могла?! Предательница! А что он, собственно, хотел от любовницы Фонарина? Они, похоже, и не переставали встречаться, когда Виктор Петрович выдал ее замуж. Это подло!
Он несся к дверям, чувствуя, как из глаз вот-вот польются слезы.
— Коля!
— Коля! Краснов!
— Мы любим тебя!
— Лю-у-у-у-бим!!!
На улице Николай не сразу сообразил, что, во-первых, он оцеплен плотным кольцом фанатов, а во-вторых, приехал сюда на чужой машине.
— Коля!
К нему, вытирая потное лицо, спешил Шантель:
— Погоди, Коля! Я тебя отвезу! Охрана! Где охрана?!
Дюжие молодчики расчистили продюсеру путь к солисту «Игры воображения», затем, прикрывая обоих своими телами, словно щитом, повели к машине.
— Я тебя отвезу, Коля.
— Ты выпил, — поморщился он.
— Э, брось! Совсем чуть-чуть. Обойдется.
Выбора не было. Коле невыносимо хотелось домой. Так его еще никогда не унижали, даже в те годы, когда он был никем.
В машине Шантеля он обиженно молчал.
— Ко мне поедем или к тебе? — спросил Лев Антонович, выруливая на магистраль.
— Я тебя видеть не могу! Один хочу побыть, ты что, не понимаешь? — сорвался он и грязно выругался.
— Ну что такого случилось?
— Доказали мне, что я полное ничтожество, да? Без вас, да?
— И в мыслях не было.
— А что было?
— Ты, Коля, успокойся.
Шанель притормозил, увидев, что загорелся желтый. Они встали на перекрестке.
— Ты ничего не понял.
— Чего я не понял?
— У Фонарина грандиозный проект. Он хочет сделать шоу твоих двойников, то есть подражателей, и выйти с ним на телевидение.
— Зачем?
— А кто у нас самый модный певец? Кто занимает первые строчки хит-парадов? К тому же… Ты только не обижайся. На тебя легко быть похожим. В смысле внешности, ну и… Подражать твоей манере исполнения. Нет в этом ничего плохого, не надо так на меня смотреть! Люди больше всего любят тех, кто им ближе, понятнее, кто такой же, как они. Словом, любят простых хороших парней. Если так дело пойдет, на «Евровидение» поедешь! От России, понял?
— Зачем нужно это шоу?
— Все, зеленый загорелся, — Шантель надавил на педаль. — Не хочу нарушать правила, я выпивши… Фонарин же тебе объяснил: на всем надо делать деньги. Ты думаешь, так всегда будет продолжаться? Сегодня ты, завтра кто-то другой. Ничто не вечно. Сколько у тебя лет в запасе? Не успеешь опомниться, как надоешь публике и выйдешь в тираж.
— Скорей бы.
— А что так?
— Да надоело все! Популярность, фанаты эти оголтелые. Бесконечные гастроли. Все надоело.
— Дурак! Да ты теперь без этого жить не сможешь!
— Смогу!
— Это как наркотик, понял? Все знаменитости жалуются на жизнь, все, мол, достало, но обратно в безвестность никто отчего-то не хочет. Мало того: от невостребованности вены себе вскрывают, с балконов прыгают. Чуть только шумиха затихнет, они стараются разжечь скандал, чтобы вновь быть во всех таблоидах, желательно в первых строках. Не у каждого хватает сил с этой иглы слезть. А тебе, дорогой, такую дозу вкололи! После нее либо колоться дальше, хоть понемногу, либо смерть. Кстати — на.
Шантель сунул ему конверт.
— Что это?
— Деньги, неизменный спутник успеха, — усмехнулся Лев Антонович. — Наличка тебе не помешает. Я знаю, ты не любишь ездить в свой банк. Фонарин решил тебя подкормить. За футболки.
— А за трусы? Не забыл? На том самом месте меня еще никто не придумал изобразить? Я дорого возьму.
— Ну что ты злишься? Пошутили малость. Развлеклись и публику развлекли. Под тебя сам Фонарин нынче косит. Думаешь, он дурак?
— Я уехать хочу.
— Куда?
— Все равно. Лишь бы там никого не было.
— Уедешь, — пожал плечами Шантель. — Потерпи немного.
— Сколько?
— Коля, надо терпеть.
— Год? Два? Всю жизнь?
— Сколько надо, столько и терпеть.
— Я не хотел всего этого! Это все ты!
— Только не надо истерики устраивать, — поморщился Лев Антонович. — Ты тоже этого хотел. Без твоего желания ничего бы не было. Кстати, ты в курсе, какой приз назначен победителю?
