Дей Кин - Майами, 69
Перед тем как постучать в 409-й номер, Салли достал счет и деньги, которые мистер Харрис заплатил за завтрак. Пересчитав их, официант недовольно поморщился — чаевые, полученные от еврея, составили всего пять долларов. “С паршивой овцы хоть шерсти клок”, — подумал Салли и, сунув счет и деньги в нагрудный кармашек, еще раз посмотрел на дверь, возле которой остановил свою тележку с подносами.
Миссис Филлипс, следующая клиентка, которую ему предстояло обслужить, проживала в номере одна и тратила деньги своего мужа. Она всегда была любезна с Салли и давала ему хорошие чаевые. Седеющий официант мысленно представил, что и сейчас, войдя к соломенной вдове в номер, увидит следы бурно проведенной ею ночи. Каждый раз Салли замечал, что постель миссис Филлипс сильно помята, а в ванной комнате прячется какой-нибудь молокосос из обслуги отеля.
"Наивная миссис Филлипс! Зачем ей прятать любовников в ванной, если я и так знаю, что она не одна, а с одним из моих коллег? Вот уже на протяжении почти недели мне приходится доставлять ей в номер завтрак, явно рассчитанный на двоих”, — мелькнуло в голове Салли.
Глава 7
Некоторое время после пробуждения Каре казалось, что она опять на борту самолета, и, только открыв глаза, девушка поняла, где находится и что с ней произошло накануне. Кара вспомнила, что перед тем, как выйти с Мэллоу из ванны, она накинула на себя пеньюар, который теперь сдавил ей шею.
Расправив его, девушка села на постели, надела очки и, взглянув на часы, чертыхнулась — совсем не таким представляла она себе свое первое утро в Майами-Бич. Кара рассчитывала, что к этому часу она, обосновавшись в своем новом офисе, закончит обрабатывать корреспонденцию, поступившую в отель, а время после полудня проведет возле бассейна, нежась под теплыми лучами солнца.
Часы показывали почти десять, а она еще даже не видела своего нового офиса, и, если бы яркий солнечный свет, падавший ей на лицо, не разбудил ее, она бы проспала еще неизвестно сколько.
Кара быстро приняла душ, причесала волосы, надела чистое нижнее белье, новые чулки и скромное голубое платье из льна с белым воротничком и манжетами, предназначенное для работы. Периодически поглядывая в окно на улицу, она прошлась по спальне и, раскрыв раздвижные стеклянные перегородки, вышла в гостиную.
Девушка думала, что утром встанет совсем разбитой, но, как ни странно, никакой усталости она не ощущала. Похоже, что общение с Джеком Мэллоу благоприятно сказывалось на ее организме, однако она совсем не хотела слишком сильно к нему привязаться. Кара боялась влюбиться в пилота, и не важно, что ей было с ним очень приятно, — постоянная половая связь с Джеком, зарабатывавшим в месяц всего тысячу долларов, в ее планы не входила.
Короткий разговор, состоявшийся с ним перед самым рассветом, ровным счетом ничего не прояснил. Кара достала сигарету и закурила. Как заметил Джек после того, как они вечером прошли в спальню, обычно американцы, прибывающие на родину из-за рубежа, проходят через паспортный контроль и таможню в считанные минуты; а между тем у Кары на ожидание в таможне и беседу с представителем иммиграционной службы ушло почти два часа. Так что логично было бы предположить, что в аэропорту у нее в багаже искали то, что хотели обнаружить, и выведать какую-то интересующую их информацию.
Кроме того, человек в белом костюме также оставался для них загадкой. Джек посоветовал позвонить в полицию и сдать в участок десять тысяч долларов, но девушка сразу отвергла его предложение, поскольку этот шаг все равно ничего бы не решил. Как пояснила она Мэллоу, жгучий брюнет, оставляя ей конверт с деньгами, и, надо признаться, немалыми, сказал ей, что это только начало и что он найдет возможность связаться с ней позднее. Видимо, при более благоприятных обстоятельствах.
Но в чем Кара безоговорочно согласилась с Мэллоу, так это с его советом положить десять тысяч долларов в сейф отеля. Девушка вынула из-под подушки толстый конверт с деньгами и положила его себе в сумочку.
"Деньги для тебя многое значат, не так ли, Кара?” — спросил ее тогда Мэллоу.
"А что, разве хотеть иметь много денег — преступление?” — подумала она.
Конечно же деньги для нее значили очень много, возможно, даже больше, чем для большинства других людей. На то были свои причины. Еще лет пять назад она почти не имела их и не могла себе позволить снять хотя бы приличную комнату. Любой из трех молодых лейтенантов, побывавших в ее жилище, мог бы это подтвердить.
Кроме того, живя с отцом и его часто сменявшими друг друга женами, Кара большую часть своей жизни провела в более чем скромных квартирках с казенной мебелью, предоставлявшихся Майклу О'Хара либо Пентагоном, либо министерством иностранных дел. Семья существовала на одно жалованье главы семейства и не могла себе позволить ничего лишнего. Большинство квартир, занимаемых ею, были довольно чистенькими и уютными, но достатка в доме могло бы оказаться и больше, если бы отец умерил свою страсть к выпивке.
Вспомнив свое далеко не радостное детство, Кара затянулась сигаретой. Даже сейчас, когда она стала зарабатывать значительно больше, ее крохотная спаленка, в которой она занималась групповым сексом с тремя лейтенантами, назвавшись Джуди О'Трейди, никак не могла сравниться с тем огромным будуаром, в котором далеко уже не молодая жена полковника разгоняла по жилам кровь, резвясь в постели с молодыми подчиненными супруга.
"Нет уж, благодарствую, но опускаться до ее уровня я не собираюсь, — всегда думала Кара. — Пусть я бедна, но всем, что у меня есть, вполне довольна. На таких, как эта потаскушка полковничиха, смотреть со стороны тошно, и лучше уж ощущать себя выше их”.
Кара забрала под заколку выбившуюся из-под нее прядь волос. Она чувствовала, что все произошедшее с ней в аэропорту, как и встреча с брюнетом в белом костюме, к получению шикарного номера в “Отель Интернэшнл” никакого отношения не имеет, и решила особенно не дергаться в ожидании дальнейшего развития событий. А какой был бы толк, если бы она начала суетиться? Да никакого! Она была убеждена: какие-либо действия с ее стороны следовало предпринимать тогда, когда ситуация окончательно прояснится.
Девушка загасила сигарету и, зажав под мышкой сумочку, вышла на маленький балкончик, чтобы перед тем, как спуститься в ресторан, еще раз взглянуть на величественную панораму океана. Если океан с пляжем, территория отеля, на которой находился огромный плавательный бассейн с залитой в него пресной водой, так красиво смотрелись в лунном свете, то при ярком солнце Флориды они должны были выглядеть просто потрясающе. И в самом деле, глянув вниз, Кара словно увидела фрагмент кинофильма о красивой жизни — там, в бассейне, купались красивые, как на подбор, девушки. На них были ярких расцветок бикини, а возле бортика прохаживались обнаженные по пояс молодые и загорелые синдбады в солнцезащитных очках и белых кепках, на которых крупными буквами было напечатано слово “Спасатель”. Чуть подальше от бассейна рядами стояли шезлонги. В них сидели уже не столь молодые женщины в шикарных пляжных халатах, рядом с каждой из которых можно было заметить непрезентабельного на вид пузатого мужчину, явно банкира или предпринимателя, попыхивающего дорогой сигарой и косящего глаз на красоток в цветастых бикини.
Как и предполагала Кара, в “Отель Интернэшнл” проживали в основном пары и среди мужчин трудно было отыскать хотя бы одного без спутницы. Очень богатый человек мог позволить себе снять номер в такой фешенебельной гостинице, как эта, и конечно же он приезжал не один, а в компании с женой или любовницей и не искал знакомств с одинокими женщинами.
Сколько же сюда со всего света съехалось иностранцев самого разного возраста и внешнего вида! На каких только языках они не говорили!
"Если все пойдет хорошо, у меня будет много работы”, — с радостью думала Кара. И она уже повернулась, чтобы уйти с балкона, как вдруг заметила обособленную от всех отдыхающих небольшую группу людей, расположившихся в тени кокосовой пальмы, росшей метрах в тридцати от края бассейна. Первым, на кого обратила внимание девушка, оказался сидевший в кресле мужчина с непокрытой головой и в пестром пляжном костюме, под которым, очевидно, были надеты плавки. На его руках спала маленькая девочка. Рядом стояли в темных деловых костюмах четверо мужчин, двое из которых держали руки в карманах своих пиджаков, на их головах были тюрбаны.
Кара взяла бинокль, купленный ею еще в Западном Берлине, и, поднеся к глазам, направила его на привлекшую ее внимание группу людей. Да, зрение ее не подвело — четверо стоявших мужчин действительно были в белых тюрбанах, какие носят мусульмане. Она даже сумела разглядеть кусочек красного головного убора, выглядывавшего из-под намотанной поверх него белой ткани.
Пока она пристально разглядывала живописную группу, из воды вылезла девушка с необыкновенно красивой фигурой, поправила бикини и подошла к компании мусульман. В ее левой ноздре Кара заметила серьгу с бриллиантом каратов этак четырех-пяти. На вид купальщице было столько же лет, сколько Каре, а может быть, даже и того меньше. Неожиданно из-за дерева вышла амаха или аяха средних лет и обтерла ее большим махровым полотенцем.
