Марина Серова - Нежный зверь
Я бросила:
— Ждите милицию!
После чего села в «свое» такси и заявила Тушнинскому:
— Поехали отсюда! В сторону аэропорта.
Павел усмехнулся и спросил, трогаясь с места и разворачиваясь:
— Вы что, помимо частного сыска, еще и в прокуратуре трудитесь?
Вот наблюдательный, зараза! Ну да ладно, какая мне разница?
Не отреагировав на реплику Тушнинского, я настучала на сотовом номер. Я снова позвонила своему приятелю, обалденному компьютерщику, способному с легкостью взломать любую систему. Сейчас мне нужно было узнать владельца машины по номерам и, желательно, его адрес. Главное, чтобы приятель не висел сейчас в Интернете. Иначе…
Но мне повезло — Дык снял трубку практически сразу.
Когда-то давно Дык влез в преступление именно благодаря своей компьютерной гениальности. Он был великолепным хакером, и нехорошие люди воспользовались этим. Я его вытащила практически с того света, и с тех пор с полным правом обращаюсь к Дыку в особо сложных случаях.
Вот и теперь я загрузила приятеля заданием, попросила позвонить, как только он узнает то, что мне нужно, и нажала на «отбой».
— Павел, вы не против, если придется покататься? — полюбопытствовала я неуверенно. Странно, рядом с этим типом я становлюсь чувствительной, как девочка-институтка. Давно такого за собой не замечала. — Просто моя машина сломалась… — На кой черт я что-то объясняю?
Тушнинский рассмеялся и слегка коснулся своей огромной горячей лапой моей замерзшей руки. Я ощутила, как по всему телу прокатилась волна теплого блаженства, и отдернула ладонь. Он снова засмеялся и ответил:
— Можете располагать мной, как пожелаете, — в словах его прозвучал намек, который мне совершенно не понравился. Но Павел вполне серьезно добавил: — Так куда мы сейчас едем?
— Мы можем где-то постоять и подождать звонка, — улыбнулась я и закурила. Я думала сейчас о забавной случайности: в Тарасове немало таксопарков, но я почему-то выбрала именно тот, где работает Тушнинский. Хотя нет, этот момент легко объясним: я же почти не забываю номеров телефонов, а по данному номеру я звонила в последний раз, причем успешно, потому он и запал в память настолько крепко. Но почему из чертовой уймы водителей таксопарка ко мне приехал именно Тушнинский?
Ладно, будем считать, мне катастрофически не везет. Или везет, не знаю.
Еще какая-то мысль витала в голове сейчас, но я не могла ее поймать. Взгляд мой блуждал по снежной белизне за окнами.
— Павел, вы говорили, кто-то еще искал Курского? — неожиданно выпалила я.
Он удивленно посмотрел на меня, серо-голубые глаза остро блеснули.
— Да, — пожал Тушнинский плечами.
— Вы видели этого человека? — спросила я, подумав: может быть, Курского грохнули, например, братки, убедившись, что денег от него не добиться. И куда делся его чемодан? Вот чучело вы, Татьяна Александровна! Впору хоть возвращаться на место преступления. Ладно, позвоню Кирьянову и узнаю о чемодане, если надо будет.
— Нет, я же говорил вам, что мне звонили по телефону, — снисходительно пояснил Павел.
— Мужчина или женщина? — задала я следующий вопрос.
— Голос был мужской. Вот только узнать не смогу, увольте, — предупредил следующий вопрос Тушнинский, — потому что он был какой-то приглушенный. Может быть, измененный.
— Может быть, — задумчиво пробормотала я. — Все возможно…
Нетерпение накрыло меня ледяной волной. Хотелось действовать, а я вынуждена ждать звонка от Дыка. Да еще этот необычный тип под боком — он заставляет задумываться над совершенно ненужными сейчас вещами. И вообще, с какой стати именно он приехал?
— Я поехал по вызову. И уж конечно, не ожидал увидеть вас, — хмыкнул Тушнинский.
Я вздрогнула: уж не читает ли он мысли? Но потом рассудила, что просто пробормотала последнюю фразу вслух. И еле заметно покраснела, надеясь, что в темноте этого разглядеть не удастся. Ну что за чертов тип, в самом деле!
Наконец сотовый затрещал, требуя внимания. Я ответила и через минуту обогатилась новой информацией. Оказывается, владелец иномарки обитал в поселке Сокол, который располагается как раз за аэропортом. Что я и сообщила Тушнинскому, добавив:
— Едем.
— Едем, — без эмоций откликнулся он и завел машину. И мы поехали. — Вам что, заняться больше нечем? — полюбопытствовал Павел, покосившись в мою сторону. Я непонимающе усмехнулась, а он добавил: — Неужели обязательно носиться по ночному городу, отыскивая каких-то сомнительных личностей?
— Особенно когда за рулем машины — еще одна сомнительная личность, — парировала я с насмешливым вызовом. — Понимаете, вся моя жизнь проходит среди подобных типов, — с покорностью судьбе за такое «счастье» добавила я через несколько секунд.
Он хмыкнул, оценив шутку, и замолчал. Закурил. В руке Павла сигарета выглядела несуразно маленькой. Как игрушка. И вообще, весь он производил впечатление силы и мощи. Как Кинг-Конг, выбравшийся из джунглей на тарасовские улицы.
Мотнув головой, я попыталась отделаться от этих дурацких мыслей. И снова мы замолчали.
— Приехали, шеф, — нарушил молчание Тушнинский минут через пятнадцать, притормаживая. — Вас ждать?
— Естественно, — передернула я плечами. — Мне что, здесь всю ночь торчать прикажете? — и с трудом сдержала зевок — все-таки спать хочется.
— Помощь нужна? — пропустив словесный укол мимо ушей, равнодушно спросил водитель.
— Нет, спасибо. Думаю, сама справлюсь. — Я стремительно вышла из машины, перебросила сумку через плечо и прошла к частному дому, выуживая «корочки». Конечно, это не слишком оригинально — но, с другой стороны, под каким еще предлогом ворвешься в дом незнакомых людей глубокой ночью? Если без «корочек» — просто пошлют куда подальше и будут не так уж не правы.
Мельком взглянув на такси, я увидела оранжевый огонек — Павел снова закурил, собираясь скрасить ожидание. И мне показалось, он лукаво посмотрел в мою сторону.
Я решительно двинулась к калитке и столь же решительно нажала на кнопку звонка. Не хватало еще терять время из-за лирики. Ну уж нет! Ночь и без того коротка, скоро сюда явятся менты, если подсуетятся. Тогда придется мне ожидать в сторонке, как примерной законопослушной гражданке. Я же хочу быть впереди следствия — у ментов заморочек много, быстро они не разберутся с этим делом. А мне деньги платят.
Дом мертво молчал.
Я усмехнулась и снова вдавила звонок, прислушавшись. Он молчал тоже, видимо, не собираясь работать. Сощурившись, я присмотрелась к калитке, почти уткнувшись в нее любопытным носом. К несчастью, было слишком темно, чтобы можно было хоть что-то рассмотреть. Я обернулась к Тушнинскому, и он, умница, понял — включил ближний свет. И желтые лучи фар осветили деревянный забор. Благодарно кивнув таксисту, я наконец рассмотрела калитку и поняла, что она закрывается скорее для проформы, нежели от воров — сверху лежало проволочное кольцо, удерживая дверцу и мешая ей открыться. Подняв его, я прошла в маленький дворик и огляделась.
У дома стояла иномарка. С нужным мне номером, между прочим. Осмотрев покрышки машины в свете маленького фонарика, который всегда ношу с собой, я поняла, что владельцы автомобиля явно ожидали визита милиции и, как могли, к нему подготовились. На покрышках лежал тонкий слой льда, а значит, их буквально только что мыли. Видимо, отмывали кровавые пятна.
Я подошла к самому дому, поднялась на две ступеньки, придерживаясь рукой за стену дома, — лестница оказалась ужасно неудобной, к тому же обледенелой. И позвонила — на косяке дома тоже красовался звонок, но уже работающий. До меня донеслись глуховатые трели. И в доме послышалось шевеление.
Может быть, мне и откроют. Во всяком случае, если люди побеспокоились об уничтожении доказательств, они должны ждать ментов.
Я поежилась от пронизывающего холода и прислонилась к косяку. Услышав шаги, нашарила в кармане «корочки». Раздался тревожный вопрос, прозвучавший приветом с большого бодуна — настолько пьяным был голос:
— Кто там, черт возьми?
— Откройте, милиция, — мрачно заявила я, с трудом удерживая равновесие на кошмарных ступеньках.
Дверь тут же открылась. Наружу. Я «открылась» вместе с этой дверью и, шарахнувшись спиной о ступеньки, осталась лежать беспомощнее котенка.
— Ой, извините, — растерянно донеслось наверху, а я пыталась понять, жива я или не совсем.
Спина болела страшно, от удара перехватило дыхание. Хозяева дома помогать мне не собирались, по всей вероятности. Придется вставать самостоятельно. Ну ничего, я на них отыграюсь.
— Кто там? — из недр дома донесся еще один голос, тоже мужской и тоже пьяный.
А я попыталась найти точку опоры, чтобы встать и одновременно удержаться от громкой ругани.
Тип, стоявший надо мной в шортах и майке, ответил:
