Екатерина Савина - Искусство любви
«Интересно, – подумала еще я, – зачем тот, кто швырнул мне шарик с газом, включил теперь свет здесь?.. Думал, что я погибну и... Нет... Как будто увидел, что я выжила после порции газа и приготовил мне комнату... Ну уж не для отдыха»...
Тут заскрипела, медленно приоткрываясь, дверь в углу комнаты.
Глава 5
Человек, которого называли Феликс, обеими руками почесал стриженную голову, отчего стал вдруг похож на большую обезьяну.
Феликс сидел за широким дубовым столом, напоминавшим чем-то надгробие. Стол располагался в большой комнате, сплошь заставленной дорогими антикварными вещами и бытовой техникой последнего поколения – вперемежку. Комната эта, как и вся квартира Феликса, служила ему одновременно и офисом, и жилым помещением.
На столе перед Феликсом стоял ноутбук, на дисплее которого сиял, подрагивая, синим светом калькулятор.
Феликс производил подсчеты.
– Та-ак... – вслух размышлял он, стуча по кнопкам клавиатуры, – сколько там поступило на наши счета в общей сложности... От теледиктора... От президента благотворительного фонда возрождения России «Белый лебедь»... От управляющего рестораном «Золотой огонек»... От... И еще, и еще, и еще...
Феликс подсчитал общую сумму и присвистнул.
– Здорово, – проговорил он, – признаться, я и не рассчитывал на такое... Уже целое состояние, а сколько еще работы предстоит. А кто у нас из девочек больше всего принес мне барышей? Сейчас посмотрим...
Изображение калькулятора сменило открытое окошко другого файла. Феликс глянул на стройные ряды цифр и довольно рассмеялся.
– Как того и следовало ожидать, – сказал он, – конечно, Света. Я знал, что эта девочка далеко пойдет. У нее настоящий талант. Да еще плюс то самое искусство, которому ее обучили в Таиланде... Да... Эта Светка – самая настоящая золотая жила.
Феликс отодвинул от себя ноутбук и закурил, стряхивая пепел прямо до дорогой ковер. Его вдруг охватило состояние радостного блаженства – радужная эйфория. Он сладко потянулся и прикрыл глазами, погрузившись в воспоминания о недавнем времени.
Когда-то – когда Феликс только-только начинал вести свой бизнес, организовав предприятие по предоставлению интимных услуг, в просторечии именуемое «блядской конторой» – дела его шли не особенно хорошо. Доставали бандиты, которые немедленно обложили начинающее интим-предприятие непомерной данью, трепала бесконечными наездами милиция... И распалось бы интимная контора, которой Феликс с самого начала дан звонкое название «Золотые кошечки», если бы не посоветовали добрые люди съездить на поклон к одному очень серьезному человеку.
В другие времена Феликс никогда бы на такое рискованное мероприятие не согласился, учитывая то, что этот самый серьезный человек в данное время проживал в далеком Таиланде, да еще и то, что про него в Москве ходили самые невероятные пугающие слухи – будто тот человек не просто крупный бандит, скрывающийся заграницей от отечественного правосудия, но к тому же – самый настоящий колдун, когда-то наводивший ужас на всю Москву своими бесчеловечными экспериментами над человеческой природой.
Звали того человека, скрывающегося в Таиланде, Захаром.
Но теперь, когда бизнес Феликса катился к чертям, тот готов был продать душу этим самым чертям, чтобы только остаться на поверхности.
И Феликс поехал. Да и прихватил еще с собой всех своих девочек. Всех пятерых.
О том, что произошло в Таиланде, не знает до сих пор никто. Только дела Феликса, когда он вернулся обратно в Москву, резко пошли в гору. Да так резко, что уже через несколько месяцев Феликс купил себе в центре столицы огромную квартиру, служившую ему еще и офисом, и несколько квартир, для своих воспитанниц, которых он теперь не подкладывал под кого ни попадя, а подбирал им клиентов самостоятельно и очень тщательно. К тому же на счетах Феликса в различных банках России и Европы находилась довольно приличная сумма денег...
Знакомым Феликс рассказывал, что его девочки научились в Таиланде искусству любви и теперь перед ласками интим-подруг не мог устоять ни один мужчина. Вот почему так хорошо и охотно ему платили.
Но все знакомые Феликса, конечно, понимали, что ни за какие услуги не могут платить такие сумасшедшие деньги. Понимали, но... Никто ничего не выспрашивал дополнительно, потому что имя Захара, которого Феликс называл теперь своим закадычным другом вызывало ужас у каждого, кто хоть раз о Захаре слышал.
И о цене, которую Феликс уплатил за все то, что Захар для него сделал, никто никогда не спрашивал, хотя все делали вид, что прекрасно понимают, какой должна быть цена за услуги такого человека, как Захар.
Понимали, но никто ничего определенного сказать не мог.
Феликс затушил сигарету в безумно дорогой фарфоровой китайской вазе и поднялся из-за стола.
«Светка, – подумал он, – вот это девчонка. Видно, в ней и вправду есть что-то необыкновенное, если Захар, как только ее увидел, необычайно взволновался и занимался с ней отдельно. И обратно в Россию он отпускал ее с большой неохотой. И мне кажется, что у него были свои цели на то, чтобы Светка жила в Москве. Иначе он бы оставил ее при себе и все – раз уж она ему так понравилась. Что бы я смог ему возразить?»
Феликс вдруг поморщился – с улицы через открытую форточку до него стали доноситься какие-то крики.
Он прислушался.
– Отпустите! – кричал чей-то пьяный грубый голос. – Ибо не ведаете вы, что творите, пасынки божии... Отпустите, говорю вам, и не смейте тянуть меня в обитель порока!!! Да я не про тюрьму говорю, а про ваше сраное ментовское отделение! Отпустите! Я видел исчадие ада и я должен его уничтожить! О, предупреждаю тебя, сержант! Тот, кто крутит руки служителю господа, не избегнет суровой кары...
Сразу после этих слов послышался звучный хлопок и шум падающего на асфальт тела.
– Вот тебе божье наказание! – загрохотал тот же бас. – А ну, кто еще по загривку получить хочет, подходите! Отпустите меня, псы! Я должен уничтожить исчадие ада! О, люди, идущие в темноте! О, вшивота позорная!
Феликс подошел к окну, выглянул на улицу, но ничего интересного не увидел, кроме милицейской патрульной машину, в которую два дюжих милиционера кого-то усердно вталкивали и еще – сержанта, с большим трудом поднимавшегося на ноги с асфальта.
Феликс закрыл форточку и опустил шторы.
* * *Вскоре после того, как уехал Васик со своей новой подругой Светой, праздник в баре «У Михалыча» стремительно покатился к чертовой матери. Поначалу Пункер со своими друзьями, которые вышли проводить уезжающего на машине Пункера Васика, подверглись нападению какого-то – явно ненормального – парня.
Совершенно точно – этот парень был психом – так решили Пункер и его друзья. Ну, не станет нормальный человек бросаться ни с того ни с сего на четырех изрядно подвыпивших людей. У которых, к тому же, два десятка приятелей гуляют буквально в двух шагах от места происшествия.
Хорошо еще, что подъехала милицейская патрульная машина и разняла дерущихся – ненормального парня и двух-трех более других пострадавших, погрузили в машину и отвезли в отделение.
Уезжая, милиционеры пригрозили, что – если компания не утихнет – они вернутся и заберут уже всех подряд, а не выборочно.
Компания с неожиданным благодушием пообещала больше не буянить и втекла понемногу обратно в помещение бара, где только-только начинало разворачиваться очередное действие трагикомического фарса.
Как выяснилось позже, все разжег бармен Семен. Танец пяти красоток на банкетном столе до того развеселил его, что – по окончанию оного – бармен хлопнул по плечу уснувшего было за стойкой священника отца Никодима, а когда тот поднял массивную кучерявую голову, Семен подмигнул ему и сказал примерно следующие:
– Чего, батя? Небось, в монастыре у вас таких цыпочек не бывает...
Отец Никодим хрипло прокашлялся, выпил стопку водки и начал было объяснять бармену Семену разницу между монахом и диаконом, но, остановившись глазами на улыбающихся на красотках, замер и раскрыл рот, будто увидел этих девушек впервые.
Полчаса, примерно, не отрываясь, отец Никодим наблюдал за четырьмя девушками, с необычайной пластикой кружившимися по залу, и пил водку, а потом схватил бармена Семена за шкирку, приблизил его голову к своим губам и стал жарко и взволнованно шептать что-то не совсем разборчивое, из чего, впрочем, можно было понять, что священник по каким-то – только ему известным признакам – догадался, будто всему миру угрожает чудовищная опасность со стороны вечного противника белого света – Сатаны. И Властитель Ада – о чем священник также догадался после шестой рюмки – решил реализовать свой пакостный замысел посредством этих вот танцующих девушек. Выслушав отца Никодима, бармен Семен, никогда вообще не отличавшийся особенной сообразительностью предложил вызвать милицию.
