Марина Серова - Клан бешеных
– Осторожно! – автоматически сказал кто-то за столиком.
– Да, да… Все в порядке…
Я выпрямилась, улыбнулась и уже нормальной походкой проследовала дальше. Я нашла ближайший свободный к ним столик и села за него, поставив сумку на стул рядом с собой. Мой «жучок» сидел в спинке того стула, за который я ухватилась, падая. Теперь оставалось только достать из сумки прослушивающее устройство. Но тут рядом с моим столиком как из-под земли возник официант, приятный молодой человек.
– Будете что-нибудь заказывать?
Пришлось взять бутылку колы, бутерброд и чипсы. Официант удалился, а я приоткрыла сумку и включила прослушку. Из-за громкой музыки слышно было плохо, но все же до меня долетали отдельные слова и фразы. Склонившись к сумке, я обратилась в слух.
– …В Турции я был уже давно, еще когда учился в школе. Но мне там не понравилось… В этом году я был на Кипре… В Таиланде я был в прошлом… С друзьями, естественно! Подобралась такая теплая компашка…
– А я в прошлом году была в Париже…
– А я могу поехать в Париж без бабла, что называется, на халяву: филиал нашей фирмы…
– …Я был в Баден-Бадене…
– А я – в Италии…
– А вот я нигде не была… – это сказал кто-то из девушек грустным голоском.
– Какие твои годы, Кролик! Я тебя повезу… Весь мир покажу…
– А я теперь хочу съездить в Лондон… Все столицы мира… Шмотки купить настоящие, не барахло…
– …Мои джинсы стоят штуку баксов. Настоящая Америка, такие на распродажах не найдешь… Рубашка – смотри, лен… Туфли – вопрос отдельный… Да? А две штуки баксов не хочешь?..
– А я дубленку из Германии… настоящее немецкое качество, Турция рядом не стояла…
– Пойдемте уже потанцуем наконец… Засиделись… Зачем вообще сюда пришли?..
– Парами… а другие – караулить вещи. А то один раз… увели…
Я видела, как из-за стола встал смуглый симпатяга с девчонкой-блондинкой. Они пошли потанцевать, а двое оставшихся за столом продолжили разговор:
– …А где Полина? Что-то ее давно…
– Тебе этого лучше не знать…
– …Случилось?
– Случилось. Не спрашивай…
– Почему?
– Говорю же: тебе этого лучше не знать…
– Ну, скажи, Лаврик!..
– Не ной! И отстань. Сказано тебе: здесь она больше не появится.
– Ну, почему, Лаврик?
– По кочану! Пей вон… колу…
– Так что, Виссарион теперь встречается с новой…
– Как видишь…
– А Полина?..
– Уехала. Навсегда… Все об этом… Катюха с Басмачом…
Дальше пошел неинтересный для меня разговор про каких-то общих знакомых, загородные поездки и тому подобное. Я терпеливо слушала этот треп, пытаясь найти среди всего этого словесного мусора нужную информацию.
Потом танцующая пара сменила отдыхающую за столиком, и я принялась слушать Виссариона и его блондинку. Их разговоры тоже были практически ни о чем, так, перемывание косточек общим знакомым. Правда, Виссарион постоянно хвастал чем-нибудь – новыми шмотками, новым музыкальным центром дома, новой музыкой в машине… Это было скучно, но я сделала для себя один вывод: эта симпатичная блондинка – новая пассия Виссариона! Не успел похоронить одну возлюбленную, как тут же завел другую?! Силен! Пассию звали Светланой. Хотя Виссарион предпочитал называть ее Кроликом. И в этом он был прав: девушка была немного робкой, с каким-то испуганно-удивленным взглядом больших голубых глаз. Одета по сравнению с другими девушками она была довольно скромно: вырез ее кофточки был неглубоким, юбка не слишком короткой. Молодой человек хвастался перед ней, а она смотрела на него с обожанием. По всему было видно, что познакомились они совсем недавно, скорее всего, на днях. А он себе не изменяет, подумала я: девушку опять выбрал скромную, как Полина Зайцева. Значит, ему действительно нравятся такие…
Глава 5
Тут к моему столику приблизился какой-то молодой человек. Он смотрел на меня с большим вниманием и почти восторженно. Так, сейчас начнет «клеить», поняла я и не ошиблась.
– Девушка, а почему вы одна?
Неоригинальное начало. А приставания таких типов надо пресекать сразу, не давая их бурному воображению решить, что я здесь только затем, чтобы подцепить таких уродов, как они.
– Мой парень что-то запаздывает… – Я внимательно оглядела зал, делая вид, что ищу кого-то глазами.
– Так, может, он совсем не придет, а?
Молодой человек присел к моему столику. Наглец.
– Я вас, кажется, не приглашала.
– Да брось, красотка! Я ведь вижу, как ты скучаешь. Давай познакомимся, я тебя сразу развеселю. Я такой прикольный! Меня Жориком зовут, а тебя?
Так, значит, это у нас Жорик!
Я – поэт, зовусь я Жорик!
От меня вам – этот столик…
И мы уже, оказывается, на «ты»… Шустрый мальчик, однако! Вот только знакомства мне сейчас совсем без надобности.
– Послушайте, Жорик. Я не шучу. Сейчас сюда придет мой парень, и начнутся такие разборки, что мама не горюй! Он у меня до жути ревнивый…
Для острастки я закатила глаза.
– Да врешь ты все! Я за тобой давно наблюдаю: никого ты не ждешь. Ты от кого-то прячешься. Тебя что, кто-то ищет? А как тебя зовут?
Я? Прячусь? С чего он взял, идиот?! Хотя… Если посмотреть со стороны, как я старательно наклоняюсь к своей сумке, наверное, так оно в действительности и выглядит. А вот то, что он за мной давно наблюдает, это плохо, такого поворота событий я никак не ожидала. И напугать его у меня, к сожалению, не получилось. Жорик между тем взял из моего пакетика несколько чипсинок и положил себе в рот. Нет, ну, правда, наглец!
– Фрося меня зовут, – сказала я, пододвигая к нему пакет с чипсами.
Теперь-то я их есть ни за что не буду: этот Жорик лазал в него своими пальцами. Мой новый знакомый воспринял этот жест доброй воли по-своему: он пересел ко мне поближе. Пришлось быстро выключить прослушку и закрыть сумку. Черт! Как ты не вовремя здесь нарисовался! А мне так хотелось послушать, о чем еще будут говорить Виссарион и его команда.
– Ну, Фрося так Фрося! – миролюбиво заключил Жорик. – Пошли потанцуем, что ли? Чё штаны-то зазря протирать?
И мой новый знакомый попытался обнять меня за талию. Нет, ну, это уже наглость! Мало того, я почувствовала, что от него исходит запах спиртного. Вот только разборок с пьяным идиотом мне не хватало!
– Нет, танцевать мне не хочется, – сказала я, отстраняясь от него.
– Да ладно, рассказывай! Не хочется ей! А чё тогда сюда притащилась? – Новая попытка обнять меня за талию.
Я ненавижу хамов. Просто терпеть не могу. Мне посчастливилось воспитываться в интеллигентной семье, где все уважали друг друга и никто не позволял себе унижать достоинство другого. Я снова попыталась аккуратно отстраниться от Жорика.
– Ты чё ломаешься-то? Такая красивая и такая злючка! Пошли, коза, попрыгаем и ножками подрыгаем! – Жорик разразился лошадиным ржанием.
Жалко, конечно, терять насиженное местечко, тем более отсюда неплохо виден нужный мне столик, но, кажется, придется все-таки делать ноги. Я попыталась встать, но парень крепко схватил меня за руку.
– Так чё, не пойдешь прыгать?
– Нет, козел, я не танцую!
– Чё-ё? Ты чё сказала?
– Ну, ты же сам назвал меня козой! А кто может приставать к козе? Только ее соплеменник!
Кажется, положение мое просто жуткое. Сейчас он прибьет меня здесь, как муху: парень хоть и не Шварценеггер, но все-таки мужчина. Я поняла, что аккуратно свернуть нашу интеллектуальную беседу уже не получится, и приготовилась к худшему.
– Ну, все, подруга, ты меня оскорбила, и я те щас…
Я успела пригнуться. Его ручища просвистела в сантиметре от моей головы. Я схватила сумку и дернулась к выходу, и в этот момент произошло непредвиденное: кто-то навалился на моего нового знакомого, скрутил его и повалил на пол. Я обернулась. На поверженном Жорике сверху сидели Виссарион и его друг, тот, что был с ним в машине.
– Тебя научить обращаться с девушками? – спросил Виссарион.
– Пусти, сука! – скулил Жорик, пытаясь освободить заломленную далеко назад руку.
Кажется, это серьезно причиняло ему боль.
– Перебьешься! Лавр, давай выведем его на свежий воздух – подышать, подумать о своем недостойном поведении…
Я не успела глазом моргнуть, как Виссарион с другом подняли Жорика с пола, встряхнули, как мешок с картошкой, и повели к выходу. Тот пытался вырываться, брыкался, говорил нехорошие слова, но все-таки был вынужден перебирать ногами и таким образом продвигаться в сторону дверей. Я вздохнула с облегчением. Не знаю, о чем побеседовали с Жориком на улице мои спасители, но вернулись они одни и сразу подошли ко мне.
– Он вас больше не обидит, – театрально, я бы даже сказала, пафосно, объявил Виссарион во всеуслышание.
– Что вы с ним сделали? – Я в ужасе заломила руки.
