Хачик Хутлубян - Реверанс с того света
Завязав доверительные отношения с барменом Алексеем, капитан считал его своим осведомителем. В то время как Алексей принимал следователя за хорошего парня, с которым забавно иметь дело.
Переместившись к углу барного стола, который был слабо освещен, Алексей взял бокал и стал протирать его салфеткой.
– Как всегда? Коктейль «Ковбойский», взбалтывать, но не смешивать?
– Не до шуток, – отмахнулся Станислав Сергеевич. – Что у тебя, Алексей?
– Мне нужны новые снимки этой «троицы». Старые, которыми вы меня снабдили, наша уборщица, глупая женщина, по ошибке отправила в мусорный мешок.
– Это все?
– Нет, конечно. Я тут подумал, что этих троих нужно проверить по компьютерной базе данных.
– Пробивали, в нашей базе их данных нет.
– А среди спортсменов не искали?
– Среди бывших спортсменов? – Капитан задумался: «Надо дать ориентировку на проверку охранников, вышибал всех увеселительных заведений города…» И добавил: – Снимки мы тебе дадим, но вряд ли эти трое сунутся сюда в ближайшее время…
Подполковник Лобков вызвал Станислава Сергеевича к себе «на ковер».
– Ну что? Выдвигаешь обвинение по делу гражданки Патруновой?
– Дементий Павлович, нужно еще разобраться в некоторых деталях. Работаем.
– Слушай, у тебя сколько дел? Пять, шесть в производстве? Мало? Когда завалы разгребать будешь? Я ж тебе все разложил по полкам. Какие еще детали нужны?
– Товарищ подполковник, мы сейчас вышли на трех фигурантов дела. От их показаний многое зависит. Я ведь не могу закрыть дело с прорехами в следственных действиях. К тому же когда прокуратура будет представлять дело в суде, доказательной базы может не хватить…
– Так сделай так, чтоб ее хватило! Станислав, ты меня раньше не подводил никогда. Я тебя за это уважал. Но смотри, один раз подведешь, былые заслуги в счет принимать не буду. Мне нужно, чтобы ты это дело закрыл в том контексте, что я говорил тебе. Добудь признательные показания этого журналиста. Все. Работай.
Один из троих амбалов, затеявших драку с Примеровым, был обнаружен среди сотрудников охраны кафе «Пригородное». Капитан хотел было доложить об этом шефу, но, видя, что тот находится в том расположении духа, когда вызывают сотрудников не для того, чтобы выслушать, а хорошенько подстегнуть их, молча вышел…
– Фамилия, имя, отчество?
– Турик Станислав Владиславович.
– Меня зовут Станислав Сергеевич Капитан. Я – следователь.
– О, тезки получается. – Крупный детина поудобнее расположился на стуле и причесал ладонью ежик на голове.
Ответив на протокольные вопросы следователя, он задал свой вопрос:
– А за что меня взяли?
– Отвечаю, вернее, повторяю: вы задержаны для выяснения обстоятельств драки, которая произошла в баре ресторана «Парус надежды».
– И что?
– Где вы находились в субботу, 16 июня сего года, между восемью и девятью часами вечера?
– Не помню.
– У нас есть свидетели, которые подтверждают, что видели вас и еще двух ваших дружков в «Парусе надежды», где вы завязали драку с гражданином Примеровым Андреем Владимировичем. В указанный мной день – 16 июня, вечером. Отрицать данный факт не имеет смыла, так как после следственного эксперимента, который мы проведем с выездом на место при свидетелях и других фигурантах дела, вы можете собственноручно переквалифицировать свою статью на более тяжкую. К тому же мы расценим ваше поведение как чинение препятствий ходу следствия и попытку увести его по ложному пути. – Станислав Сергеевич, просчитав ситуацию, решил особо не церемониться: – За что вы избили парня в баре?
– Да кто его избивал? Это он на нас напал, а мне зуб выбил, падла. Во! – Детина, подняв пальцем верхнюю губу, показал дырку вместо резца. – Зря я тогда заяву в милицию… полицию не накатал как пострадавший… Кто кого бил – это еще доказать надо, начальник. Мы защищались.
– Трое самбистов защищались от одного ничем не примечательного парня?
– Да че, самбистов? По молодости баловались…
– Андрей, это я. Занят? Нет? Просто звоню. Ты же сам не удосужишься набрать мой номер… Голос грустный? Да. Мне грустно. Хотела тебе предложение сделать… Нет, не жениться. Деловое предложение… А это – сюрприз… Хорошо. Только бери такси.
…Наташа открыла дверь в домашнем шелковом халатике цвета бирюзы. Черные волосы в этот раз тяжелыми локонами спадали на плечи. Окинув грустным взглядом Андрея, она мягко улыбнулась и отступила, приглашая войти.
– Я ненадолго. Хотел узнать, что произошло?
– Ничего. Просто грустно. Такое бывает.
– Бывает, – вздохнул он и посмотрел в ее зеленые глаза.
Она заварила кофе. Нажала на какую-то кнопку в стене, и квадратик от нее стал медленно отходить вперед и вниз, оставляя за собой прореху сантиметров в пятьдесят, отделанную зеркальным стеклом.
– Это такой стенной бар, – загадочно улыбнулась Наташа, доставая изнутри замысловатую бутылку, очевидно, дорогого коньяка.
– Ну да, мы ж собирались обмыть твою предстоящую выставку в Париже, – заметил он.
– Ах, Андрюша, если б тебе еще каплю романтики, то…
– То что?
– Ничего. Цены бы тебе не было.
– Это да. Давай дринкнем, и ты расскажешь все мне. Обещаю вести себя как законченный романтик.
– Не хочешь полететь со мной в Париж?
– С тобой – хоть куда! Но в качестве кого?
Наташа подняла бокал и отпила глоток.
– Не люблю чокаться. В этом есть что-то языческое.
– Ну почему же языческое? Скорее, средневековое. Чокнуться, значит, удостовериться в том, что напиток, который тебе предлагает угощающий, или, как в нашем случае, угощающая, не отравлен. – При этих словах Андрей сделал пару глотков и закатил глаза: – Цветами запахло, луговыми…
– Необычное сравнение… – рассмеялась Наташа. – Ты считаешь, что я способна тебя отравить?
– Ну, если будет хороший повод. Почему бы и нет?
– Про Париж я не шучу. Если хочешь, милости прошу. А в качестве кого? Решай сам. Знаешь, – неожиданно продолжила она с грустью, я ведь очень одинока. Ни друзей, ни подруг нет. Ты как-то спрашивал меня о родителях… Так вот, они в разводе. Я с ними не общаюсь и не бываю у них. Не хочу, да и незачем, мы давно уже не понимаем друг друга. Все трое. Но я сильная. А ты, Андрей, сильный?
Он нежно провел ладонью по ее бархатной щеке и ответил – и играть так играть:
– Сильный. Не сомневайся.
Она прильнула к его груди и… неожиданно вздрогнула от звонка мобильника в его нагрудном кармане. Так не ко времени раздавшийся трезвон, похоже, напугал и смутил ее.
– Прости, – произнесла она, тряхнула волосами и отошла в дальний угол. На дисплее высвечивалось: «Е. Владимир». «И этот тут как тут», – недовольно подумал Андрей и, переключив в режим беззвучного звонка, убрал трубку в карман брюк.
– Что ж не ответил девушке? – укоризненно спросила Наташа.
– Мне девушки не звонят. Кроме тебя, конечно. А это приятель был, Володя Емельянов. Ничего, перебьется. Успеем еще поговорить.
– Какой ты, однако? – не смогла сдержать она искреннего удивления. – Андрюша, я понимаю, конечно, что обещанного три года ждут. Но ведь я состарюсь в ожидании обещанных тобой ассоциаций. Может, тебе это неинтересно?
– Интересно, Наташа. Ассоциации тебя посетят гораздо раньше, чем ты думаешь…
Проводив его до порога, она достала из кармана халатика запечатанный конверт:
– Хочу попросить об одной услуге. Ты не мог бы сохранить это где-нибудь в укромном месте у себя дома.
Он взглянул на розовый конверт – на нем была изображена танцовщица, делающая реверанс.
– Интересный, никогда такого не видел…
– Эксклюзив. Забавно, правда?
– Ну да.
– Только не спрашивай, что это. Я тебе потом все расскажу…
– Бай-бай, – почему-то буркнул Андрей и, отодвинув защелку английского замка, потянул на себя дверь…
– А теперь, тезка, выкладывай, на самом деле как было, – по-свойски обратился Станислав Сергеевич к задержанному Турику. – Двое твоих друзей, которых ты назвал, Дыськин Георгий Семенович и Бекетов Валерий Игоревич, уже все рассказали.
– Когда это они успели? Тем более что Варелик возвращается из командировки только послезавтра?
– Варелик? Это Валерий Бекетов, что ли?
– Ну а кто?
– Хм… Стас, мои вопросы к тебе имеют чисто формальный характер. Нам ведь известно, что и как произошло, – пошел на «обманку» капитан. – Я просто хочу услышать всю правду от тебя. Вижу, ты хороший парень, красивый, зуб вставишь и только свистни, к тебе ж все девчонки сбегутся. А так, даже и не знаю, что сказать. За дачу ложных показаний или утаивание от следствия известных тебе фактов очень нехорошая статья светит. Можно надолго сесть.
