Людмила Герасимова - Зачем дана вторая жизнь
— Зачем, Виктор Владимирович, вы снова ищете со мною встречи? Разве я вам когда-нибудь давала повод надеяться? И сейчас я пошла с вами только затем, чтобы ещё раз сказать: я отказываю вам и прошу оставить меня в покое!
Она встаёт и, не глядя на багрового мужчину, гордо выходит из кабинета мимо охранников, не торопясь спускается по лестнице и, захватив с вешалки короткую, шоколадного цвета, норковую шубку, покидает здание, ни с кем не простившись. Её белый «Мерседес», припаркованный у входа, мчится в ночь.
Лоб покрыла испарина, в голове гудели колокола. Лена потёрла кулачками глаза, но картинка только сменилась. Она увидела на фоне тёмного неба многоэтажный дом с пятнами светлых окон, перед ним — высокого молодого мужчину в серой замшевой куртке. При появлении белой иномарки он исчезает в подъезде. Вероника, пикнув сигнализацией, направляется к дому, но звонит телефон. Её слегка расстраивает то, что слышится из трубки, она возвращается в машину и уезжает прочь.
Теперь высокий брюнет прячется между этажами в полумраке площадки, прислушивается к звукам в подъезде, то и дело поглядывая на часы. Теряя терпение, он с кошачьей грацией бесшумно спускается вниз, выглядывает на улицу: белого «Мерседеса» нет. Пожав в недоумении плечами, он бредёт к остановке троллейбуса.
Глава 22. Смерть в палате
После пяти Лену проведала бабушка.
— Как ты, родная? Голова не болит? Как спишь? Что сегодня ела? Что врачи говорят? — сыпала вопросами Ирина Ивановна, освобождая сумку от продуктов. — Почему молчишь? Тебе не плохо?
— Не беспокойся, всё нормально! — заверила внучка. — Просто я не знаю, на какой из твоих вопросов отвечать вначале.
— А ты по порядку, — предложила бабушка, придвигая к кровати стул. — Так что врачи говорят? Есть улучшение?
— Сегодня меня психиатр осматривал! Сказал, что всё нормально. Лекарство успокаивающее выписал. Сможешь купить? Вот название на бумажке.
— Завтра обязательно принесу. Хорошо как: ты одна в палате, никто не мешает. А не скучно? Может, тебе транзистор принести? У меня старенький есть, ещё дедушкин, но должен работать.
— А принеси. Только купи наушники к нему — вдруг соседка появится, так чтоб не мешать.
Поздно вечером на пустую койку выгрузили новую больную — тощую старуху лет восьмидесяти, с длинными седыми волосами. Она была в сознании, стонала, просила сделать укол. К ней никто не подходил, и она всё стонала, то затихая, то принимаясь охать громче прежнего, посылая проклятья водителю, сбившему её. Лена накрыла подушкой голову, страдая от выворачивающих душу звуков. Наконец стенания стихли: укол соседке всё-таки сделали, и она замолчала, наверное, уснула. Лена и не заметила, как тоже попала в сети Морфея. Сон её был крепкий и на этот раз приятный: улыбка несколько раз трогала губы спящей.
Пробуждение было неожиданным и страшным. Лена вскочила с постели от громкого вскрика. Перед ней возникли, мешая обзору, три спины в белых халатах.
— Что случилось? — удивилась она.
Спины одновременно вздрогнули, и все трое повернулись с такими лицами, будто раньше её не было в комнате, а сейчас она подкралась, чтобы их испугать.
— Так что случилось? — повторила вопрос Лена.
Молодая санитарка, зажав рот ладошкой, издавала хлюпающие звуки. Доктор прицыкнул на неё и приказал взять себя в руки:
— Никому не сметь говорить об этом! Нам еще паники не хватало! А ты — обратился он к Лене, — одевайся и погуляй в коридоре.
— Не хочу в коридор, — заупрямилась больная. — Я останусь в постели.
— Ну, дело твоё! — отвернулся доктор к санитарке: — А ты жди здесь. Сейчас пришлю.
Медсестра и врач поспешно скрылись, оставив дрожащую няньку сторожить кровать.
— Да что там, в конце концов? — рассердилась Лена.
— Она ум-м-мерла! — кивнула санитарка в сторону накрытой одеялом старушки.
— Ой! Жалость какая! Вчера она так страдала от боли, пока ей не сделали укол! Потом ей стало как будто лучше, и она замолчала. Ой! А вдруг она ещё тогда умерла? И всю ночь вот так пролежала рядом?! — испугалась Лена.
Вошедшие санитары привычным движением, взявшись за углы, переместили простынку с почившей старушкой с койки на носилки. Перед дверью они перестроились и вынесли усопшую ногами вперёд.
— Вот опять я одна, — подумала Лена вслух и про себя решила поторопить лечащего врача с обследованием, иначе придётся отсюда сбежать.
С тоской снова вспомнилось утро, когда проснулась в своей постели и, вместо того чтобы остаться в ней или просто дома, понеслась навстречу неприятностям. Однако здесь был один положительный момент — встреча с Максимом. Вот опять сердце ёкнуло и ухнуло вниз. «Дурочка, — выругала она себя, — на что надеешься? Он же занят: у него красивая жена или подруга. Зачем нужна ему такая пигалица, да ещё с тараканами в голове?! Может, мы никогда больше и не увидимся».
Лена грустно вздохнула: она бы сейчас многое отдала, чтоб оказаться снова в застрявшем лифте, услышать голос Максима и увидеть мужественное лицо с доброй снисходительной улыбкой. «Боже мой! — простонала вслух девушка. — Как я себя вела! Как невоспитанная малолетка! Он со мной ещё возился! Как стыдно!» Она накрыла голову простынёй и заплакала. Помимо воли перед глазами поплыли картинки.
Ночь. В палате темно, только в окошко над дверью проникает из коридора слабый свет. Лена лежит на правом боку, лицом к стене, улыбается во сне. На соседней кровати, отвернувшись к окну, спит старушка. Длинные седые волосы разметались по подушке. Медленно и беззвучно открывается дверь, в светлом проёме возникает высокая фигура в медицинском халате. Она не торопится войти: минуту привыкает к темноте и осматривается. Вот она уже внутри; оставив приоткрытой дверь, подходит к старушке. Да это та медсестра, что предыдущей ночью приходила к Веронике! Она вытаскивает из кармана шприц и быстро, впопыхах, через ткань делает укол в нижнюю, выдающуюся под простынёй часть тела. Больная шевелится, медсестра опрометью выскакивает из палаты, закрывает плотно дверь.
Картинки закончились, Лена широко открыла глаза, стянула простыню с головы. «Это что такое? — изумилась она. — Старушку убили? Что же выходит? Стараются всех убить, кто попадает на ту кровать? Нет! Что-то тут не так! Ведь Анну Павловну не убили, а она пролежала здесь почти месяц. Так! Стоп! В темноте волосы бабульки на подушке казались волосами блондинки. Выходит, преступница не знала, что Вероника переведена в другую палату, поэтому повторила попытку убийства в эту ночь. Бедная старушка! Как же ей не повезло!» — ужаснулась Лена.
Глава 23. И опять следователь
— Если меня не выпишете в ближайшие дни, я сбегу из больницы! — решительно заявила Елена на обходе Александру Ивановичу.
— А я вам больничный не подпишу! — пригрозил доктор. — Можете бежать, только потом на врачей не пеняйте, когда осложнения появятся.
— Но вы же обещали мне сделать какие-то обследования, а я жду уже несколько дней, только с психиатром встретилась. Мне даже уколы уже не делают, а таблетки я и дома могу пить, — настаивала Лена.
Доктор вздохнул и сказал медсестре, чтобы сегодня же отвела Селиванову на ЭХО и остальные обследования.
— А сейчас, после обхода, в процедурной снимешь с неё повязку и позовёшь меня — сам посмотрю состояние шва.
Лену обрадовал такой поворот дела, она воодушевилась и стала морально готовиться к выписке, гадая, как скоро попадёт домой.
— Почему кровать пустая, куда Пустакова делась? — это был вчерашний следователь.
— Убили ночью! — ответила Лена, думая о своём.
— Как убили? Мне сейчас в ординаторской сказали, что чувствует она себя хорошо! — растерялся мужчина.
— А кто такая Пустакова? — запоздало поинтересовалась Лена.
— Пустакова Вероника Сергеевна, огнестрельное ранение в грудь, вчера я с ней вот здесь беседовал.
— А, Вероника! Её в другую палату ещё вчера перевели, — объяснила девушка.
— А кого тогда убили? — уточнил следователь, стоя посреди палаты.
— Убили ночью старушку. Кстати, ей сделали укол. И мне кажется, такой же, какой не удалось сделать позапрошлой ночью Веронике. Кстати, шприц проверили? Что-нибудь выяснили?
— Да, на нём обнаружены следы лекарства, понижающего давление. Если превысить дозу, то оно может вызвать инфаркт и даже смерть, — ответил мужчина и присел на стул для разговора. — Скажите, почему вы решили, что старушку убили? Вы видели убийцу?
— Видела. Это была та же медсестра, которая приходила в первый раз.
— А почему вы не предотвратили убийство? — удивился следователь. — Помнится, вы тогда, с ваших слов, испугали убийцу.
— Нет, понимаете, я не видела, как старушке делали укол, — пыталась объясниться Лена.
— Ничего не понимаю! Так видели или не видели?
