Ольга Володарская - Он бы отдал жизнь
– Я упеку его в тюрьму надолго.
– Разве этим ее вернешь? А Глеба? А папу? Все, хватит! Не хочу это обсуждать.
– А я хочу! – в его голосе появились гневные нотки. – Давай наконец поговорим откровенно. Ты все два месяца смотришь на меня с ненавистью, молчишь…
– Потому что щажу тебя!
– Так не щади!
Она хотела крикнуть: «Я ненавижу тебя, ненавижу за то, что ты не уберег нашу дочь!» – но не стала этого делать. Диана желала сохранить с мужем нормальные отношения. Да и понимала в глубине души, что это нечестно – взвалить всю вину на него. И она могла бы оказаться на месте мужа и выпустить дочь из поля зрения на минуту-другую. Как и мама. Если Алисе было суждено умереть в возрасте семи лет, она умерла бы…
Потому что не место ангелам в нашем мире… Кто-то обязательно обломает им крылья!
– Я не люблю тебя, Миша, – сказала Диана. – Никогда не любила. Ты был мне лишь приятен, и я понимала, что ты хорошая партия. Мы создали семью. Но сейчас, когда половина ее лежит на кладбище под слоем земли, я… – Ее голос сорвался. – Я поняла, что не могу жить с тобой. У меня не осталось к тебе даже приязни. Боюсь, что скоро разовьется ненависть. Не хочу этого. Потому предлагаю расстаться.
– Я всегда знал, что ты меня не любишь. Для меня это не новость. Я мирился с этим все годы, намерен и впредь мириться.
– Ты вообще слышишь меня? Я тебя почти ненавижу… Ты и с этим готов мириться?
– Уверен, что ты говоришь это не всерьез. Просто у тебя горе. Но ты не забывай, что оно и у меня. Я тоже потерял двоих детей. Но не могу потерять последнее, что осталось от моей семьи, свою жену…
И тогда Диана поняла, что по-хорошему расстаться не получится. А остаться с мужем она не может. Миша будет душить ее своим вниманием и любовью, пока не сведет с ума. А когда это произойдет, она или наложит на себя руки, или убьет его…
И тогда ее ад будет вечным.
Диана встала из-за стола, прошла в свою комнату, собрала документы, кое-какие вещи. Полностью одетая, с чемоданом, она вышла в гостиную. Миша находился там. Пил неразбавленный виски и смотрел на огонь в камине.
– Я ухожу, Миша. И подаю на развод.
– Я не дам его тебе.
– У тебя нет выбора.
Она ушла. Утром следующего дня Диана наняла адвоката и подала в суд заявление с просьбой расторгнуть их брак. Юрист предупредил сразу, что процесс может затянуться из-за нежелания второго супруга разводиться и в связи с трудностями с разделом совместно нажитого имущества.
– Ведь вы наверняка хотите получить половину, – убежденно говорил адвокат. – А ваш пока еще законный супруг не желает с ней расставаться. Плюс он не хочет отпускать вас. Поэтому готовьтесь к драке за каждый рубль и долгому, скандальному процессу.
– Если я откажусь от всего, нас разведут?
– От всего? – Его глаза округлились.
– Я хотела бы оставить только свои драгоценности и машину.
– А как же квартира? Дом в Лондоне? Акции?
– У меня есть жилье. Мама с сестрой продали квартиру покойной бабушки, деньги поделили. Моя мать вложила их и свои сбережения в покупку однушки. Она моя. Так что жить мне есть где.
– А на что есть? Вы же не работали никогда.
– Пора начинать…
– Хочу напомнить, что мои услуги…
– У меня имеются драгоценности. Я продам их. Все равно мне некуда их надевать.
– Не глупите, Диана.
– Послушайте, я хочу развестись. Это – главное. Остальное – второстепенное. Конечно, я не хотела оставаться с голым задом, но если такова цена моей свободы, то я готова ее заплатить.
Суд состоялся через месяц. Адвокат Дианы честно отработал свой гонорар. Но когда она решила, что все в порядке и из здания суда она выйдет свободной женщиной, слово взял Миша:
– Ваша честь, я прошу дать нам время.
– У вас был месяц до суда, – пожала плечами судья. Это была женщина лет пятидесяти, суровая и с виду очень усталая.
– Но мы все еще не готовы к принятию окончательного решения.
– Кто это «мы»? Ваша супруга уже все решила.
– Она не в себе.
– Я тоже так думаю. Потому что она добровольно отказывается от всего, на что может претендовать по праву.
– Ваша честь, мы пережили страшную трагедию. У нас погибла дочь.
– Я в курсе.
– Еще мы потеряли сына. У супруги умер отец. Она сломлена горем, поэтому не совсем адекватна.
– Да? А так и не скажешь…
– Она переживает все в себе. Отгородилась от людей. Я боюсь за нее. И… Я люблю ее. Я хочу помочь. Поэтому не отпускаю. Дайте нам еще время.
И далее в том же духе. Диана видела, как лицо судьи делается мягче. Она явно испытывала к Мише симпатию. Она была на его стороне. И, скорее всего, жалела Диану. Считала, что с мужем ей будет лучше. Ведь он такой прекрасный и любящий человек!
– Хорошо, – проговорила судья. – Я могу дать вам месяц на принятие окончательного решения…
И тогда Диана спросила:
– Ваша честь, могу теперь я взять слово?
Судья кивнула.
– Я не хотела трясти грязное семейное белье, но понимаю, что иного выхода нет. Муж бил меня. И это основная причина, по которой я решила расторгнуть брак.
– Бил? – переспросила судья, посмотрев на Диану из-под очков.
– Да.
Михаил с ужасом смотрел на жену.
– Почему же вы столько лет терпели побои?
– Ради дочери. Миша был хорошим отцом. Только со мной он обращался по-скотски. Теперь, когда моей девочки не стало, мне незачем терпеть его издевательства.
– Вашим словам есть какие-то подтверждения? – подняла бровь судья. – Вы вызывали милицию, когда ваш супруг нападал на вас? Или есть свидетели среди соседей, например?
– Нет. Я не хотела выносить сор из избы. А подтверждение одно… Вот! – Диана задрала рукав рубашки и продемонстрировала шрам, затем приподняла юбку и показала еще один. Она получила их полтора года назад, упав с водных лыж. – Это подарок мужа на годовщину нашей свадьбы.
Диане было стыдно говорить такие вещи. Она понимала также, что совсем скоро пожалеет о своих словах и будет мучиться раскаянием. Она не собиралась расставаться с мужем вот так… Но что поделать? По-хорошему он не захотел…
– Прошу вас, ваша честь, избавьте меня от этого человека сегодня же.
Миша порывался что-то сказать, но судья жестом приказала ему замолчать.
– Объявляю брак расторгнутым! – громко объявила она и стукнула своим молоточком.
На этом история не закончилась. Судья обязала Михаила оплатить все судебные издержки, а также отдать Диане квартиру. Адвокат уговаривал ее отсудить у бывшего мужа еще и часть акций, но она отказалась. Мишин адвокат уговаривал его подать на апелляцию и вернуть назад квартиру. Он отказался.
Больше супруги не виделись. Миша наверняка был смертельно на Диану обижен. Он исчез из ее жизни… К огромному Дианиному облегчению.
После развода она стала приходить в себя. С мамой съездила в санаторий, немного привела в порядок нервы.
Вернувшись в Москву, Диана сменила место жительства. Она переехала в однокомнатную квартиру, подаренную ей матерью. Устроилась на работу – администратором в детское кафе. Ей казалось, что ребячий смех поможет ей возродиться. Но Диана ошиблась. Сначала ей действительно было радостно работать с малышней. Она любила детей и с удовольствием возилась с ними. Но однажды родители привели в кафе семилетнюю девочку отмечать день рождения. Она была хрупка, белокура, улыбчива. В нарядном платье в пол и с кружевными крылышками за спиной…
Чистый ангел!
Диана не сдержалась, расплакалась, увидев ее. Убежала в бытовку, забилась в угол. Заведующая пошла узнать, что случилось. Диана рассказала.
На следующий день все работники кафе смотрели на нее такими сочувствующими глазами, что она написала заявление об уходе.
После Диана работала в салоне сотовой связи, в мебельном магазине, сидела на телефоне в отделе продаж одной компании. Нигде не задерживалась больше двух месяцев. Кто-нибудь обязательно начинал лезть ей в душу. У русских ведь принято быть в курсе всех событий, произошедших в жизни коллег, соседей, приятелей, друзей приятелей. В любом коллективе, куда Диана вливалась, сразу начинали спрашивать, замужем ли она, есть ли дети. Она отвечала, что разведена, детей нет. И начиналось: а почему развелись, а как же так, детей не родили, не хотели или не получалось? И так далее. Когда она жаловалась на это матери, та удивлялась.
– Что в этом плохого? К тебе проявляют интерес. А ты что, хотела, чтобы тебя не замечали?
– Нет, почему? Я хочу, чтобы со мной вежливо здоровались и прощались в конце дня. А во время работы обращалась только по делу. И на этом все.
– Это, милая моя, не по-нашему. У нас коллектив – семья. И я тебе скажу, это здорово. У нас с бабами все проблемы общие. Обсуждаем всей кухней. Это очень помогает.
– Мам, я другая. Я не собираюсь никого посвящать в свои беды. Я хочу забыть их, а мне постоянно напоминают.
