Ричард Паттерсон - Глаза ребёнка
Паже понял: Кэролайн ненавязчиво старалась реанимировать версию о самоубийстве. При этом он, правда, не мог видеть глаз Терри или Карло, чьи сомнения на этот счет ему были хорошо известны.
— Именно так и ведут себя социопаты, подобные Рики. Они дурачат окружающих, — продолжала говорить Кэролайн. — Но ведь никто здесь не смог оспорить того простого и очевидного факта, что Кристофер Паже человек мягкий и отнюдь не агрессивный. Который к тому же является опытным адвокатом. — Кэролайн сделала очередную паузу. — И будучи опытным адвокатом, он не мог не понимать, чего боится Рикардо Ариас: что он не выдержит перекрестного допроса в суде, который намеревался устроить ему Кристофер Паже. Вот тогда-то все разговоры о якобы имевшем месте факте прелюбодеяния, о растлении несовершеннолетних — все эти разговоры обернулись бы против самого Рикардо Ариаса. Потому что тогда-то всем стало бы ясно, что перед нами патологический лжец. Таким образом, леди и джентльмены, рассуждая о мотивах, нельзя упускать из виду, что у Рикардо Ариаса имелись куда более веские мотивы наложить на себя руки, нежели у Кристофера Паже — лишить его жизни. И вы не можете не задаться вопросом: можно ли подобрать на роль убийцы более неподходящую кандидатуру, чем кандидатура Криса Паже? И еще: если бы были малейшие подтверждения того, что Кристофер Паже когда-либо совершил акт насилия, неужели вы думаете, мистер Салинас не упомянул бы об этом? Но у него нет и быть не может таких подтверждений.
Что же остается? Остаются так называемые «улики», собранные обвинением. Руководствуясь этими уликами, мистер Салинас, который сам предпочел закрыть глаза на многие странности дела, предлагает и вам отринуть обоснованные сомнения и признать Криса Паже виновным в совершении убийства. — В голосе Кэролайн зазвучали презрительные интонации. — Пресловутые отпечатки пальцев. Но ведь никто не спорит с тем, что Крис Паже дотрагивался до автоответчика, когда тот еще находился в квартире Терри. Ворс от ковра. Но ведь никто не стал оспаривать того, что Тереза Перальта занесла ворс в дом и в машину мистера Паже, так же как занесла его в свою квартиру. — Кэролайн снова устремила взгляд на Дуарте. — Свидетельница, которая слышала все, за исключением выстрела. В сущности, мы не можем даже утверждать, что у незнакомца, выходившего из квартиры мистера Ариаса, вообще имелось оружие. К тому же получается занятная вещь: единственный раз, когда миссис Келлер не узнала в Крисе Паже человека, знакомого ей раньше по телевизионным трансляциям, — это когда она видела на лестничной площадке неизвестного с каким-то журналом в руке. — Мастерс помолчала. — Миссис Келлер говорит, что он был без перчаток. Однако, если не считать автоответчика, в квартире мистера Ариаса не удалось найти ни единого отпечатка, оставленного Кристофером Паже. Не смогла полиция и найти в доме мистера Паже тот самый журнал или хотя бы объяснить сам факт его возникновения.
На лице Дуарте отразилось недоумение: видимо, эти обстоятельства ускользнули от его внимания. Кэролайн заговорила еще тише:
— В глазах мистера Салинаса самой убийственной уликой против Криса Паже является тот факт, что тот решил расстаться с несколькими предметами своего туалета и, видимо, чтобы замести следы, оставил свое имя. — В словах Кэролайн звучала нескрываемая ирония. — На одном костюме действительно имелись какие-то пятна: если вы обеспеченный человек, это вполне веская причина, чтобы избавиться от такого костюма.
Леди и джентльмены, мы должны признать, что пятна бывают разные. Так, например, полиция проявила повышенный интерес к личности миссис Перальты, когда на одном из ее костюмов были обнаружены пятна. — Кэролайн многозначительно замолчала, затем добавила: — Пятно от кетчупа.
«Осторожнее, — можно было прочесть во взгляде Паже, — не стоит акцентировать внимание на том, что я отказался давать показания, чтобы объяснить все самому, как это сделала Терри». Словно угадав его мысли, Кэролайн сменила тему:
— Вы заметили, что мистер Салинас, усиленно навязывая нам свои доказательства, почему-то предпочитает умалчивать об одном обстоятельстве? Я имею в виду злополучные десять тысяч наличными, к факту получения которых Рикардо Ариасом шеф мистера Салинаса Маккинли Брукс не проявил ни малейшего интереса.
Паже заметил, как напрягся Салинас, точно приготовившись принять удар.
— Рикардо Ариас вел странную жизнь, — продолжала Мастерс. — Интересно, кто-нибудь из вас держит дома десять тысяч долларов наличными? Скорее, это свойственно торговцам наркотиками или тем, кто располагает информацией, которая может кого-нибудь дискредитировать. Что, если Рикардо Ариаса погубило именно это? Что, если его убили из-за того мистического журнала? — взывала она к присяжным. — Но кто из нас может знать это наверняка? — Здесь она впервые посмотрела на Салинаса. — Ясно одно: обвинение не может этим похвастаться.
Паже понял, что Кэролайн подбирается к самому горлу Брукса.
— Зато окружному прокурору кое-что известно, — проговорила она. — Он не забыл, что именно Кристофер Паже посрамил его во время процесса по делу Карелли. Ему известно то, что известно и его приятелю-репортеру мистеру Слокаму, а именно: кому-то в политических кругах не хотелось видеть Криса Паже в кресле сенатора и что Рикардо Ариас пытался вымогать у этих анонимов деньги. Ему также хорошо известно, что — вне зависимости от исхода этого процесса — политическая карьера Кристофера Паже закончилась в тот самый момент, когда против него было выдвинуто обвинение. Как известно ему и то, что с карьерой пресловутого анонимного политика, о репутации которого он так печется, было бы покончено, если бы Рикардо Ариас подставил его. Чем не мотив для убийства? По крайней мере, это прекрасный повод обойти молчанием все те обстоятельства, которые предпочел обойти молчанием мистер Салинас.
Кэролайн смотрела на Луизу Марин, и Паже вдруг понял, почему ей так важно было получить этого присяжного. Он вспомнил, как эта латиноамериканка цитировала своего покойного отца — полицейского, разочаровавшегося в службе: «Они принимают хорошие законы, а мы применяем их против тех, кто нам неугоден».
— Инспектор Монк, — обращалась Кэролайн к Луизе Марин, — хотел докопаться, откуда появились эти деньги. Но Маккинли Брукс охладил его рвение, так что никогда не будет это известно. Мистер Слокам знает человека, который недели спустя после смерти мистера Ариаса передал ему копию судебного ходатайства покойного. Однако Маккинли Брукс запретил мистеру Салинасу проявлять излишнее любопытство, поэтому Вам не суждено узнать, кто этот человек. Каким образом и почему оказались у него бумаги мистера Ариаса? Вы никогда не узнаете этого. Вы никогда не узнаете также, занимался ли мистер Ариас торговлей наркотиками или политическим шантажом, или промышлял и тем и другим одновременно. Вы так и не узнаете всего этого, — в голосе Кэролайн послышалась горькая ирония, — потому что окружной прокурор не хочет, чтобы вы это знали. И именно благодаря стараниям окружного прокурора вы никогда не узнаете, кто нажал на курок. Даже если это действительно было убийство.
Луиза Марин не сводила с Кэролайн глаз.
— Если бы окружной прокурор сделал все от него зависящее, возможно, тогда мистер Салинас мог бы честно посмотреть вам в глаза и просить признать Криса Паже виновным. Возможно, тогда он хотя бы смог убедительно доказать вам, что дело это не есть акт мщения, вероломный и бесчестный, на который был способен разве что сам Рикардо Ариас. Но в том-то и дело, что мистер Салинас не может этого сделать. — Кэролайн расправила плечи и обвела присяжных призывным взглядом. — С самого начала этого дела, когда Маккинли Брукс осадил инспектора Монка, стало ясно, что окружной прокурор избрал жертвой Кристофера Паже и никого больше. Теперь в каждом из Вас заключается последняя надежда Кристофера Паже на справедливость. Он хороший человек и хороший отец. Он дорог миссис Перальте и своему сыну. Теперь, после того как окружной прокурор обошелся с ним столь несправедливо, только вы в состоянии защитить этого человека. Теперь ответственность ложится на ваши плечи. Прежде чем вынести вердикт «виновен», вы должны почувствовать полную уверенность в собственной правоте; вообразите, что вам предстоит решить судьбу близкого вам человека, зная, что для любящих его людей это будет ни с чем не сравнимой утратой. Ведь если вы признаете Кристофера Паже виновным, он, скорее всего, навсегда исчезнет из жизни людей, которым он небезразличен. — С этими словами Кэролайн устремила взор на Дуарте. — Это дело целиком сфабриковано окружным прокурором. Если в вас нет твердой уверенности в том, что Кристофер Паже заслужил провести остаток дней в тюрьме, тогда вы должны освободить его.
