Алексей Самойлов - Бриллиантовые яйца
Олеся и Витька поднялись на четвёртый этаж старого дома без лифта. Под стать дому оказалась и квартирка – тесная кухня, маленькие комнаты, заставленные ветхой мебелью, повсюду – никогда не цветущие «цветы» в горшках, отсутствие нормальных кроватей и валяющиеся прямо на полу матрасы… Сама хозяйка – стриженная под ноль девица в бандане и футболочке со средним пальцем и надписью «Punk`s not dead» – ничуть не контрастировала с обстановкой.
– Демидова, ёлы-палы! – голос Таньки нельзя было назвать женским даже с натяжкой.
По-братски обняв подругу, Таня протянула руку Витьке:
– Дика.
Витька разглядывал хозяйку, как диковинку. Вадик нашёлся на кухне, где из крана хлестала вода, охлаждая бутылки с пивом, наваленные в раковину. Почивший в бозе холодильник бесполезным хламом занимал драгоценные метры прихожей. Олеся подтолкнула Витьку к подруге:
– Тань, у Виктора к тебе есть дело. Личное.
Как только лишние свидетели скрылись за скрипучей дверью, Олеся присоединилась к курящему Вадику:
– Нашёл общий язык с Танькой? Шучу, она сама с кем хочешь его найдёт. Ладно, чего ты мне хотел рассказать, давай быстрее, – Олеся, положив локти на стол, придвинулась к Вадику, сверля его лукавым взглядом.
– Во как вопрос поставила. Я не люблю неясности, – Вадик встал, выключил воду и принялся зубами вскрывать бутылку, – давай баш на баш. Я тебе про яйца, а ты за меня замолвишь словечко перед Дикой. Мне надо перекантоваться некоторое время…
– Бли-и-ин… Как всё запущено… – Олеся прикрыла рот ладошкой, чтобы не заржать, – вам тут чего, общага? Одному жить негде, второму… Оба москвича, а припёрлись в Реутов. Бомжи.
– Тебе смехуёчки, а у меня квартира выгорела, – с вызовом бросил Вадик, – Так что попридержи свой острый язычок, мать. Мне, честно говоря, не до шуток. Не хочешь помогать – так и скажи. Не ты последняя на свете осталась. Но не надо тут ля-ля.
– Извини, я не знала. Правда, извини… – Олеся встала и подошла к Вадику вплотную, – всё, забудь. Беру свои слова назад, – она обхватила его руками за шею, – я уговорю Таньку. Не беспокойся. Ну ладно тебе, я больше не буду. Честно-честно.
Ну и взгляд… Ох уж эти женщины… Вадик, чувствуя, как обжигает её дыханье, глядя в эти моментально поменявшие выражение глаза, очень хотел сейчас высказать всё, что думает о бабах. Но промолчал. И сказал совсем другое:
– Хрен с тобой. Короче, яйца твои продаются в ларьке у метро «Выхино», как к твоей Ленке идти. Мне на них насрать и вообще на всё насрать. Горе у меня…
– Ты хочешь сказать… – Олеся часто-часто заморгала, – что ты купил яйцо в ларьке? Прямо вот так взял и купил?
– Пятнадцать рублей удовольствие. Блин, любопытство распирает… Ну давай по-хорошему, мать, – Вадик приобнял её за талию, – я тебе нужен только ради этого? И на вечеринке ты меня снимала только ради этого? Узнала, что я сюрприз притаранил детёнышу, сразу и втюрилась? У тебя чего, бзикс?
– Ты чего, правда в это веришь? Ради какого-то шоколадного яйца, да? – и Олеся попыталась рассмеяться как можно естественней.
Да, она была на кухне, когда маленькая Даша прибежала к маме Ленке с игрушкой в руках. Ребёнок оказался не глупым, к тому же не в меру любопытным.
«Вот, смотри, мама, что я нашла!» – похвасталась Даша, протягивая маме камешек.
«Где ты это нашла?» – спросила Ленка. Олеся всё видела.
«В киндер-сюрпризе! Дай мне!» – Даша гордилась своей находкой.
Олеся взяла у Ленки камень и посмотрела через него на свет. Затем взяла Дашу за руку и отвела в сторонку:
«Ты говоришь, в киндер-сюрпризе? Покажи тёте, в каком».
Даша потянула Олесю в спальню, где играло ещё несколько детей. Как только Олеся увидала обёртку от сюрприза, ей поплохело. Ласково усадив Дашеньку на колени, она продолжила расспрос:
«Откуда у тебя этот сюрприз? Кто тебе его купил?»
«Дядя Вадим, так мама сказала. Дай мне камушек. Он красивый».
«Дашенька, что ты хочешь за этот камешек? Попроси меня, я добрая тётя, я тебе это дам».
«Сто баксов!» – выпалила девочка и невинно глянула на Олесю.
Однако! Олеся улыбнулась и погладила милого ребёнка по головке. Какие нынче детки пошли. Найдя в коридоре сумочку, Олеся спрятала камешек и достала из кошелька пятьдесят рублей:
«На, Дашенька, держи. У тёти нету сейчас ста баксов, но на день рождения я тебе обещаю их подарить».
«Я запомнила!» – и девочка убежала прятать купюру в свой тайник.
– Слишком уж идиотский повод, – ответил Вадик, гладя Олесю по спине и всё плотнее прижимая к себе.
Олеся взвесила информацию. Не может быть. Просто нереально! Скорее всего, Даша нашла алмаз где-то в другом месте, а потом РЕШИЛА, что нашла его в яйце. Соврать ребёнок не мог – дети вообще мало врут. Значит, надо проверить, врёт ли Вадик. Это не трудно.
– Да нет, конечно, не в этом дело. Просто мой племянник… собирает эту коллекцию… ну, зверей с клюшками и ёжиков в космосе. Он достал меня этими яйцами. А я не знаю, где купить, это же русская серия, редкая. Она в основном на экспорт идёт.
– А по-моему, повсюду валяется, – не поверил Вадик, так как Олеся уже смотрела не на него, а вниз.
– Это другие, иностранные. Поверь мне, я в этом разбираюсь. Ладно, забыли… – и Олеся хотела выбраться из созданных собой же объятий.
– Э, куда же ты, шустрая? – Вадик сжал её руками, как клещами, – уже расхотелось, да? Я больше не нужен?
– Мне больно, отпусти, – твёрдо сказала Олеся и упёрлась руками ему в грудь.
– Да иди! – Вадик резко разжал тиски, и Олеся отшатнулась назад. Подмигнув ему, как ни в чём не бывало, она села на обшарпанный кривой стул и щёлкнула пальцами: – Наливай!
– Ещё чего! Тут ни одного чистого стакана или кружки! – Вадик прошёлся взглядом по штабелям немытой посуды, – панки, что с них взять.
Он протянул ей мокрую открытую бутылку. В этот момент вошли Танька и Витька, оба довольные, как курицы, которым не стали скручивать головы. Олеся поспешила к подруге и зашептала ей на ухо:
– Танюшка, если ты смогла приютить Виктора, то, ради Бога, сделай то же самое с Вадиком. У него вообще квартира сгорела, бедный мальчик страдает.
– Ну, вы, блин, даёте! Я прямо мать Тереза! А кто мне Нобелевскую даст?
– Пиво будешь иметь каждый день в любых количествах, – заметил Вадик.
Витька пока ничего не понимал, а когда понял, сразу же сильно огорчился. Не то чтобы общество Вадика его напрягало – но он очередной приятель Олеси, и она ему ТОЖЕ помогает. Между тем, у него перед глазами стояла ужасная кровавая картина, и надо что-то решать. По сравнению с этим проблема Штефа казалась Витьке сущим пустяком…
Вадику же было наплевать на Витьку с высокой колокольни. Сюда он будет приезжать только на ночь, тем более, завтра заберёт из сервиса «ниву». Двух недель вполне хватит, и когда явится здешний муж, он и свалит. Браткам рано или поздно надоест его сторожить, и можно будет со спокойной совестью вернуться домой.
Глава 7. Тридцать шесть яиц
Разгадка всегда лежит на поверхности, поэтому-то её так трудно заметить…
Надоевшая до тошноты работа валилась из её ухоженных холёных рук. Олеся выглядела совершенно рассеянной, поэтому приходилось переделывать один и тот же документ несколько раз. Снедаемая корыстным любопытством, она убивала время частыми перекурами, распитьем чаёв и трёпом с коллегами. Впрочем, в последнем имелся определённый толк – после сделанного в ломбарде открытия отношение Олеси к месту собственной работы резко изменилось. Официально её должность на кондитерской фабрике «Сладкоежка» называлась «старший секретарь-делопроизводитель». И поэтому Олеся не сильно интересовалась тонкостями производства, бухгалтерскими махинациями и прочими нюансами. С коллегами в основном обсуждались такие темы, как личная жизнь начальства, зарплата, «кто с кем, когда и за что», «кто кого выживает из коллектива и зачем». Олеся не старалась крепко держаться за своё вращающееся кресло у компьютера – желание заняться чем-то более достойным приобретало всё более отчётливые контуры. Но в связи с найденным в яйце алмазом это желание моментально исчезло.
К заветным шести часам, когда Олеся пулей вылетела из проходной фабрики, полученная благодаря слухам информация пока ничего не прояснила. Слух первый о грядущей серии массовых увольнений витал уже давно. Сегодня он дополнился поправкой – начнут с низов – уборщиц, грузчиков, водителей. Проскользнула фраза о необычайной активности Бегемота, который появляется в самых неожиданных местах, когда сотрудники мирно пьют чай или кофе с коньяком. Слух второй, свежий, – со склада пропала партия товара – шоколад, конфеты. Виновных ищут. Ну, и третий слух – приходила налоговая инспекция. А значит, всем кранты.
Пока Олеся лишь слушала, ибо действовать рановато. Она поймала такси, потому что времени терять не хотела. Высадившись у метро «Выхино», она с каким-то нездоровым азартом заторопилась к ларькам, которые располагались по дороге от метро к дому Ленки. Ларьков, к сожалению, оказалось много. Интересоваться у Вадика, в каком именно он купил заветное яйцо, Олеся вчера не стала – она и так опростоволосилась с ним. В поисках продукции, которая во всех документах фигурировала как «яйцо шоколадное с игрушкой», Олеся перемещалась от одной витрины к другой. Если Вадик обманул, это быстро выяснится. Пока на глаза попадались лишь импортные аналоги нужных яиц. Олеся нервничала. Она начала подозревать подлого Вадика и меркантильную Дашеньку во всех смертных грехах. Ну не верила она в то, что алмазы продаются в яйцах, и всё! Абсурд, верх абсурда! Бред!!! А может, Кондратий мозги запудрил?!
