Эрл Гарднер - Холостяки умирают одиноким
- И как долго вы за ним следили?
- Один вечер - нынешний.
- Тогда вам должно быть понятно, что он чрезвычайно... Ну, что он несчастен. Он зависит от женщины, которая буквально держит его на крючке. Он связался с ней, пока не было меня, и сейчас... сейчас он на крючке.
- Откуда у нее такая власть над ним?
- О, она демон. Соблазнительный, беспощадный, злобный. У нее сохранились копии гостиничных квитанций и его письма, магнитофонные записи - сделанные тайком, разумеется... Несколько раз он брал ее в Мексику, иногда они пересекали границу нелегально.
- Шантаж,- заключил я.
- Утонченнейшая его разновидность. Видите ли, он находится... находился в таком положении, что просто не мог поставить под удар свою репутацию в глазах компании. Известно ли вам, что его втянули в борьбу за контроль над компанией? Конкуренты все время пытаются подорвать доверие к нему акционеров и перехватить власть.
- А в чем заключаются интересы конкурентов и кто они, эти конкуренты?
- Он очень старательно избегал разговоров на эту тему, но мне кажется...
- Ну-ка, ну-ка!- подстегнул я ее.
- Я иногда спрашиваю себя, не Карсон ли это?
- Карсон способен на такое?
- Бизнес есть бизнес,- сказала она.
- Но вы не уверены, что это Карсон?
- Нет.
- Видимо, вы не раз встречались с Даулингом и обсуждали некоторые его личные проблемы в подробностях.
- Он любил откровенничать со мной. Не сомневаюсь, необходимость расстаться со мной была трагедией его жизни. Он сказал однажды, что после моего отъезда неделями не мог смотреть на женщин, ну а потом... Он же настоящий мужчина... и, конечно, неизбежное случилось. Эта женщина оказалась весьма сообразительной.
Он был так одинок. Она мигом оценила ситуацию и запустила в него свои когти... О таком человеке трудно рассказывать. Он постоянно испытывал эмоциональное беспокойство. Мы всегда были очень близки друг другу, и многие его беды происходили из-за того, что он попытался найти этой близости замену.
- Что ж,- подытожил я,- он обрел эмоциональный покой. Эта женщина не дала ему уйти от ее когтей.
Она кивнула.
- Кто она?
- Уместны ли здесь имена? Я не вправе злоупотреблять его доверием.
- Не будьте ребенком,- возразил я,- человека ведь нет в живых.
Моя сентенция буквально сразила ее наповал. Рассказывая о Даулинге, она так была поглощена излагаемыми фактами и их отношениями, что, казалось, забыла о самом непреложном факте: его больше нет в живых.
У нее перехватило дыхание, на глазах выступили слезы.
- Успокойтесь,- попросил я,- для слез нет времени... Кто эта женщина, которая запустила в Даулинга когти?
- Ее зовут Бернис Клинтон.
Я с минуту дегустировал информацию.
- Не знаете, где она живет?
- Нет. Он никогда об этом не говорил, но я знаю, он ее содержал. Он снимал для нее квартиру. А запросы и вкусы у нее отчаянные.
- Потом он перестал оплачивать квартиру?
- Продолжает и поныне, хотя страстно мечтает освободиться.
- Почему?
- А почему всякий мужчина сперва лезет в ярмо, а потом во сне видит, как бы ярмо сбросить? Даулинг видел в ней мое отражение, и она это заблуждение всячески поддерживала, совсем вскружила ему голову.
Правда, потом...
- Почему он не женился на ней в пылу увлечения, когда овдовел?
- Потому что начал узнавать ее истинный характер.
- И захотел возобновить прежние отношения с вами?
- Он тянулся ко мне,- согласилась она.- Но я не могла вернуться на его условиях. Я уважала его как отца моего ребенка, а узнав, что он спутался с этой женщиной... Не знаю, как объяснить, Дональд, что-то во мне умерло. Я видела в нем только друга. Я сочувствовала ему, понимала, пожалуй, больше, чем любая другая женщина в его жизни. Он мне нравился. Но вновь запылать страстью... Нет, на такие чувства меня теперь не хватит.
Ведь один раз я уже прошла этот круг до конца... Если бы он захотел жениться на мне, как только я вернулась, я пошла бы под венец в ту же минуту. Увы, он опять был несвободен. История начиналась сначала. Я не хотела опять свиданий украдкой, постоянной лжи, тайной связи, а потом... быть может, новой беременности...
Трудно объяснить, как я воспринимала его теперь, не менее трудно - как воспринимал меня он.
- Был он агрессивен, пытался вновь завязать близкие отношения?
- А как же, конечно.
- Не вполне понимаю, ваше "конечно".
- Он очень чувственный мужчина, и какой! Я ему нравилась, у нас интимные воспоминания, и было бы противоестественно, если бы он повел себя иначе.
- Но вы не уступили.
- Нет. Дружба, сочувствие, понимание - пожалуйста, но... тайными утехами я сыта по горло. Я не могла идти на такой риск - произвести на свет еще одного ребенка с отметкой безотцовщины.
- Иными словами, вы предложили ему освободиться от Бернис и повести вас к алтарю?
- В общих чертах что-то в этом роде.
- Лучшего кандидата на лавры убийцы не придумаешь...
- Полагаете, они предъявят...
- Предъявят. Вне всяких сомнений.
Я помолчал, взвешивая сложившиеся обстоятельства и приглядываясь к ней.
Какое-то время она под моим взглядом сохраняла внешнюю бесстрастность.Потом вдруг сказала:
- Хватит, Дональд. Случалось, мужчины меня мысленно раздевали. И вот новости: вы меня мысленно препарируете. Хватит.
- Люблю изучать, какие колесики вертят стрелки на циферблате. Я пытаюсь сложить головоломку: ваш сын - это ваш сын?
- Никакой головоломки тут нет. Он мой сын. Теперь я живу для него.
- Точно так я себе и представляю ситуацию. Иначе у вас завязался бы другой роман, как только закончился с Даулингом. Вы стали матерью, поглощены своим материнством.
- Собственно, почему мы должны это обсуждать в данный момент?
- Потому что сейчас я дам вам совет, и вы ему последуете.
- Какой же?
- Вы угодили в тупик. Пойти в полицию и рассказать все как есть - значит увязнуть в этой истории по уши и заполнить своей особой первые полосы всех газет, поставить сына под прожектора всеобщего любопытства.
В глазах ее отразился панический страх.
- Нет, Дональд, нет,- взмолилась она.
- Но если вы не обратитесь в полицию,- продолжал я,- сыграете им на руку. Они дознаются, кто должен был поселиться в мотеле "Плавай и загорай" под именем миссис Оскар Л. Палмер.
Она кивнула.
- Если вы скроетесь, это -расценят как бегство, а бегство - почти доказательство вины.
- Дональд, зачем вы сводите меня с ума?!
- Хочу убедить вас в полезности моих советов.
- Ну так, может, дадите такой, который сработает?
Да, вы тщательно проанализировали ситуацию и доказали, что я в тупике. И мне лучше пребывать в параличе, пока луч полицейского фонарика не выхватит меня из тьмы на публичное обозрение. Тогда... тогда судьба моего сына непоправимо испорчена.
- Не обманывайте себя, Айрин,- сказал я.- Рано или поздно имя вашего сына всплывет. Существенно, однако, всплывет ли оно как имя незаконнорожденного сына подозреваемой в убийстве особы... Рекомендую вам следующую линию поведения. Да, вы были в мотеле. Да, вы должны были встретиться с Даулингом. Вас волновали проблемы, связанные с благополучием вашего сына. Даулинг оказался мертв; предположительно убит. Вы бросились искать телефонную будку, чтоб вызвать полицию. Но полиция появилась раньше, чем вы успели позвонить. И вы подумали, что им уже известно об убийстве.
- Откуда мне могло быть известно, что им известно?
- Полицейская машина проехала к мотелю мимо вас.
- Но я не видела...
- Полицейская машина проехала к мотелю мимо вас,- повторил я твердо.
Некоторое время она колебалась. Потом сдалась:
- Да, Дональд.
- В сложившихся обстоятельствах ваш сын подвергается опасности. Где он?
- Я никогда и никому не называла этот адрес.
- Прекрасно,- похвалил я.- Стойте покрепче на своих рубежах, и завтра любой желающий сможет узнать адрес вашего сына, если не поскупится заплатить за утреннюю газету.
- Он в "Доме Осгуда". Вернее, сейчас владелица дома миссис Осгуд. Она наследовала его после смерти мужа.
- Где это?
- В горах. Одиннадцать миль от Баннинга.
- Где поблизости может поселиться приезжий?
- В каком-нибудь мотеле в Баннинге. Ближе ничего нет.
- Под каким именем записан там ваш сын?
- Герберт Аддис.
- Он живет под вашим именем?!
- Да.
- Ага, вы обезумели от страха за жизнь сына! Отправляйтесь в Баннинг прямо сейчас. Убит его отец. Вам кажется, что злоумышленник метит теперь в сына.
- Зачем?- поразилась она.
- Черт побери! Не спорьте со мной! Вы ведь не знаете, по какой причине убит Даулинг. Не исключена возможность, что убийца в приступе ревности охотится теперь и за вашим сыном. Как раз в этот самый час преступник может спешить в Баннинг...
- Дональд, прекратите! Слышите? Немедленно прекратите!..
- Делайте, что я говорю! Вы взвинчены. Вы на грани истерики. Вы тревожитесь за своего сына. Естественно, вы едете к нему. Немедленно садитесь в машину и отправляйтесь. Зарегистрируйтесь в мотеле под собственным именем. Укажите номер машины, уж позаботьтесь об этом. Словом, вы хотите быть как можно ближе к своему ребенку. Полиция, узнав о вас все подробности, лихо вас найдет. Впрочем, вряд ли в ближайшие двадцать четыре часа, разве кто-нибудь им донесет. Да и тогда они не сразу кинутся в погоню...
