Кирилл Казанцев - Черный трафик
Выждав минут пятнадцать и поняв, что не является объектом чьего-то пристального внимания, Антон решил наведаться в туалет. Что-то там «рыбнадзор» застрял, может, человеку стало плохо, может, его домой требуется сопроводить. Глядишь, так и взаимные симпатии появятся, благодарность, а потом, возможно, и больше. Идейка не ахти какая удачная, но получиться может. Высиживать в ресторане, кажется, нечего, это на начальной стадии можно было в толпу внедряться и знакомиться со всеми, а сейчас уже поздно.
Музыка опять загрохотала, но танцевать почти никто не пошел. Большая часть зала развалилась на креслах, хохотала, разговаривала и чокалась рюмками. Антон выскользнул из-за стола и вдоль стены неторопливо двинулся в сторону коридора, где исчез Куликов. Коридор оказался узким и плохо освещенным. Одна дверь — заперта. Вторая — темно, швабры какие-то, ведра. А вот и две двери с табличками, изображающими человеческие профили, на одной — человек в шляпе и с трубкой во рту. Антон потянул дверь на себя.
Начальник Рыбнадзора стоял, уперев руки в края раковины, и покачивался. Его глаза тупо смотрели на собственное изображение в зеркале, галстук сполз на бок, а рукава белой рубашки были мокрыми.
— Вам плохо, Василий Иванович? — заботливо спросил Антон, подходя ближе. — Может, вас домой проводить?
Куликов отреагировал лишь своими редкими светлыми бровями, которые сползлись к переносице. Взгляд по-прежнему оставался стеклянным и ничего не выражал. Это было плохо. Какой смысл помогать человеку, который даже не осознает, что ты ему помогаешь. Насильно, что ли, его домой утащить? А там засвидетельствовать свой порыв указанием собственных имени и фамилии? Можно и так, если другого выхода нет.
Он взял Куликова за плечо и потряс:
— Ну, что, Василий Иванович? Домой?
Голова Куликова медленно, как у робота, стала поворачиваться в сторону Антона, но глаза так и не сфокусировались. Зато сзади рывком открылась дверь, и уверенные шаги заполнили тишину провинциального туалета:
— Че, готов, Куликов? Напор-ролся!
Подполковник Сачков собственной персоной стоял посреди комнаты и, набычившись, вперил взгляд в двоих возле зеркала. Антон с беспокойством почувствовал неприязнь полицейского к себе.
— А ты кто такой? — демонстративно оглядел Антона с ног до головы Сачков. — Что-то мне лицо твое незнакомо.
— Я приезжий, по делам здесь, — попытался Антон пояснить свое присутствие.
— Где здесь? В ресторане?
— В Белуше.
Сачков со второй попытки извлек из кармана брюк мобильный телефон, набрал номер и начальственно буркнул в трубку:
— Седов, мухой ко мне кого-нибудь с машиной.
Антон мысленно ругнулся. Еще не хватало попасть в отделение по приказу пьяного начальника. Там сразу начнут выслуживаться, чтобы на себя гнев не вызвать. А он, чувствуется, здесь царь и бог. Сачков неторопливо надвинулся на Антона, дыхнул запахом алкоголя в лицо и, засунув руки в карманы, стал покачиваться с пяток на носки.
— Ну, и откуда ты приехал?
— Из Самары, — ответил Антон и поспешно добавил: — А сюда меня пригласил Мамаев.
— А-а! Эти! — чему-то криво усмехнулся Сачков. — Понятно. Черное золото! Значит, ко мне на день рождения тебя пригласил?
— Да, — развел руками Антон. — Так что разрешите вас еще раз поздравить с днем рождения, пожелать вам всего…
Он не успел договорить, как распахнулась дверь и на пороге возникли две плечистые фигуры с полицейскими сержантскими погонами. Один был с автоматом на ремне.
— Прибыли, Сергей Сергеевич, — доложил сержант.
— Возьмите Куликова, — хмуро глядя Антону в глаза, приказал Сачков, — отвезите его домой и… свободны. — Он повернулся и, горбясь под тяжестью выпитого алкоголя, двинулся в сторону двери.
Сержанты поспешно посторонились, потом вопросительно посмотрели на Антона. Тот покачал головой и тоже пошел к двери. Нельзя сказать, что вечер бездарно потерян, ведь он познакомился с тремя такими значимыми фигурами в районе. Правда, один ничем не может помочь, второй был не в состоянии на Антоне толком сфокусироваться, а третий заподозрил в нем невесть кого. «Эти»? «Черное золото»? Прямо как бравый гвардейский офицер о грязных работорговцах.
Глава 4
Кабинет Артура Робертовича Суюнова отчетливо намекал на восточное происхождение хозяина. Много орнамента на стенах и мебели, в шкафах много чеканной металлической посуды с тонкими носиками и на тонких же ножках. Обязательные резные нарды на столике у окна. И сам хозяин посреди этого великолепия выглядел по-восточному приветливым и гостеприимным. Маленький, плотненький, с пышными черными волосами, которые у него начинали расти почти от самых бровей, он катался по кабинету, потирал пухлые ручки и не переставал хвалиться. Это тоже было по-восточному.
Оказалось, что секретарша еще вчера сообщила хозяину, что приехал деловой человек из Самары. И Суюнов строго приказал утром, как только человек объявится, сразу вести его в кабинет. Антон с удовольствием узнал, что, в отличие от Мамаева на своей рыбьей ферме, Суюнов на заводе был не просто директором, но и собственником. Единственным ли, непонятно, но это и неважно.
— Самара — это хорошо, это большой город, — со знанием дела кивал Суюнов головой на короткой шее. — Значит, вы представляете рестораторов, да? Это хорошо. Я такие вина могу делать, я такое виски могу запустить в производство, что американцы от зависти лопнут! А чей коньяк лучший, знаете? Вы армянский пили? Вот я вам сейчас наш дам попробовать… — Суюнов вдруг чуть не подпрыгнул от восторга: — А пошли в дегустационный зал! Я там такой ремонт сделал, так теперь не то что пить, там спать приятно, оттуда выходить не хочется. У меня двадцать сортов вин…
Антон не переставал вежливо улыбаться, а мысленные стоны окружающим были не слышны. Не всякий может спокойно переносить восточное хвастовство. К такому нужно привыкнуть, это нужно понимать и делать определенную скидку на менталитет. Причем скидку в том числе и арифметическую, когда хозяин злоупотребляет цифрами. Примерно на один или два порядка вниз.
— Благодарю, но давайте не сегодня, а то я не планировал у вас надолго задерживаться, — попытался «сдать назад» Антон. — Дегустация — это процесс. Во время него нельзя торопиться, нельзя думать о других делах. Когда дегустируешь вина, нужно думать только о винах и женщинах.
— О-о! — восхитился Суюнов. — Как хорошо сказал, а! Вино — как женщина, как хорошая женщина. Им не устаешь наслаждаться.
Отбиться от дегустации сегодня Антону удалось. Правда, придется в интересах операции, в целях налаживания контакта это мероприятие все же запланировать. Суюнов — человек общительный, наверняка с обширными связями, любит поговорить. С такими дружить, дружить и дружить надо. И Антон терпеливо выслушивал рассказы о винах, которые запущены на конвейер, которые могут быть запущены, потому что все ингредиенты имеются. И особенно утомительно было выслушивать подробности о достоинствах различных сортов вин, потому что эпитетов Суюнов не жалел. Все у него было самое-самое, все было особенное.
Надо отдать должное: дело свое винодел, кажется, знал и уж совершенно точно любил. Понятно, что перед потенциальным оптовиком, перед представителем ресторанной сети он распускал хвост еще активнее.
— Скажите, Артур Робертович, — спросил Антон, — а вы вчера в ресторане на дне рождения у начальника водной милиции были?
— А как же, — сразу же ответил Суюнов. — Нехорошо не быть. Уважить надо. Обязательно.
— Я так понял, что вы его не очень любите, да? — догадался Антон.
— Он не женщина, чтобы любить или не любить, — смутился Суюнов. — В одном городе живем, он начальник. Пусть не над всем городом, но у себя начальник. А кто знает, что мне завтра понадобится, как жизнь повернется. А вдруг мне этот человек будет очень нужен? Или какой другой, кто в ресторан пришел? Нельзя жить среди людей и сторониться их. Нельзя.
— Особенно людей нужных, — добавил Антон.
— Особенно нужных, — согласился Суюнов. — Вы вот не начальник у нас, а все равно я вас принимать буду хорошо. Потому что так нужно, потому что для людей живем, для людей работаем, для людей я свое вино делаю. Вы в Самаре живете, далеко отсюда, а все равно дорогой гость.
Ясно! Антон отвел глаза, чтобы не выдать попытки сдержать смех. Нужен я тебе, Суюнов, очень нужен. И именно потому, что я из Самары приехал, потому что я представляю интересы ресторанной сети.
— Вот за что я уважаю восточных людей, — серьезно сказал он, — так это за то, что вы очень доброжелательные, стараетесь жить со всеми в мире и согласии. У вас в крови философия здорового соседства. Вы, Артур Робертович, наверное, со всеми в городе в хороших отношениях, всех хорошо знаете?
