Галина Куликова - Мир наизнанку
Совсем иначе, чем у Ольги с Жанной. Впрочем, у них и разница в возрасте была другой. Вадим никогда не претендовал на роль отца, а Ольга, кажется, помимо своей воли заняла позицию матери. Нет, одернул себя Вадим. Не матери, а мачехи. Достаточно ли было Жанне «мачехиного» тепла? Ольга всегда отличалась замкнутостью. Вадим лучше, чем кто бы то ни было, знал, что она не была черствым человеком, просто сдержанна в проявлении чувств. Но чувств этих, увы, было так мало…
Ратников тем временем методично вытягивал из Вадима информацию. И делал это мастерски. Вадим и сам не понимал, как детективу удалось развязать ему язык. Он выбалтывал такие подробности своей биографии, о которых не вспоминал, кажется, целое десятилетие. Он давал оценки людям, в том числе близким друзьям и коллегам, чего не делал принципиально лет с восемнадцати, когда всерьез задумался о своем месте в жизни. Он раскрывал Ратникову свои вкусы и пристрастия – и все это впитывала с напряженным любопытством тоненькая сероглазая девушка Лиза, присутствие которой и ободряло, и слегка тревожило взвинченного Вадима.
– Кстати, – внезапно спросила она, – а что за счастливая случайность, о которой вы говорили в самом начале? Вас ведь всерьез заподозрили в убийстве Жанны?
– Да, действительно, я забыл рассказать. Нашелся свидетель, который видел, как Жанна вышла из моей машины и села в другую. Один из униформистов, стоявших в супермаркете на контроле, вышел покурить, воспользовавшись тем, что народу в зале почти не было. Он курил и смотрел на улицу. И увидел, что я притормозил и Жанна вышла. Как он говорит, девочка отправилась было ко входу в магазин, но тут подъехала другая машина, посигналила, и она, обернувшись и приглядевшись к водителю, проворно впорхнула на переднее сиденье. И была такова.
– Марка машины? – лаконично спросил Ратников.
– «Жигули», «девятка». Белого цвета. Больше никаких подробностей.
– Для вас этот свидетель и в самом деле находка.
– А то я не понимаю! Сидел бы я здесь у вас, если бы не он.
– Итак, Жанна действительно встречалась с вполне зрелым мужчиной. Будем считать, условно вашего возраста. Ведь он мог быть и моложе, и старше, но ненамного. Иначе бы Дима по фигуре сориентировался. Этот человек хорошо изучил ваши привычки. И у него была цель – подставить вас.
– Просто не верится, – пробормотал Вадим.
Ратников пожал плечами:
– Верится или нет, а он переоделся и взял вашу машину. Это не случайно. Давайте еще раз. Значит, Иван Болотов знал, что Ольга обратилась в частное детективное бюро. А еще? Кто еще мог знать? С кем Ольга Гладышева могла поделиться столь важной информацией? Близкая подруга у нее есть?
– Вы знаете, – удивленно протянул Вадим, – у нее нет близких подруг. В сущности, я только сейчас задумался над этим.
– А по телефону с кем она болтала? Ну, хоть иногда.
– Ни с кем. Пожалуй, ей звонили только по делу. Хотя допускаю, что Ольга могла избегать доверительных разговоров в то время, когда мы бывали вместе.
– Ну, тогда бы она говорила: «Перезвони мне позже» или что-нибудь в этом роде.
– Нет, – тут же отозвался Вадим. – Ничего такого я ни разу не слышал.
– Ладно, – подвел итог Ратников, – нам необходимо поговорить с Болотовым. Когда ему лучше всего позвонить, как вы считаете?
* * *Собираясь на встречу с Иваном Болотовым, Дима решил взять с собой Лизу.
– Вдруг она углядит что-нибудь такое, что мне покажется несущественным? – объяснил он Ратникову.
Слышавший его заявление Сухарев мгновенно поджал губы. Заметив это, Лиза толкнула своего приятеля в бок: ей вовсе не хотелось наживать себе врага в лице педантичного Артема.
– Зачем ты унижаешь его чувство собственного достоинства? – отчитывала она Диму по дороге. – Это нечестно. Он и так меня невзлюбил…
– Кто? Тёма? Да он от тебя в восторге! Кажется, он даже не спит ночами.
Лиза устало вздохнула, принимая это сообщение за обычный треп, но Дима настаивал:
– Да я не вру! Спроси у Михеева. Тёма совсем башку потерял. Это из-за тебя он такой унылый ходит.
– Безусловно, из-за меня. Я же его свидетельницу раскрутила, – пожала плечами Лиза.
– Не прикидывайся дурочкой, это тебе не идет, – буркнул Дима и ударил по тормозам. – Приехали.
Болотов ждал их в гостиной своей большой двухкомнатной квартиры неподалеку от Патриарших, которая по-настоящему поразила гостей. Здесь было не просто красиво и уютно – здесь было классно. Ничего особо дорогого – но великолепное сочетание стиля, вкуса и фантазии.
– Мы с женой все делали сами, – сказал Иван в ответ на их дружные комплименты. – В конце концов, я столько лет занимаюсь рекламой…
– Вы художник? – невинно спросил Дима, хотя отлично знал, что Болотов в свое время окончил Бауманский и вплыл в свою нынешнюю профессию на гребне довольно мутной волны девяностых.
– Нет, однако работаю в паре с личным художником. Я генерирую идеи, а он их реализует. Генерировать идеи – это сегодня главное. За это платит заказчик.
– Понятно.
– Вы напрасно смеетесь, – пожал плечами Болотов, хотя никто и не думал смеяться. – Создание рекламы – это совершенно особый род деятельности. Мой художник – он хороший ремесленник, но не более того. Один он на плаву не удержится.
– А вы?
– А я, если что, буду работать со специальными компьютерными программами.
Иван осторожно, словно на пробу, улыбнулся. И увидел, что гости откликнулись: Дима в ответ продемонстрировал фирменную честную улыбку, Лиза скромно раздвинула губы.
– Как же называется ваша профессия? Клипмейкер? Копирайтер?
– Мой художник называет меня кидальщиком творческих импульсов, – уже увереннее улыбнулся Иван.
Кристаллики льда, которые Лиза наморозила в себе перед встречей со свидетелем, начали потихоньку таять. Несмотря на свои профессиональные амбиции, Болотов рождал положительные эмоции – он был заряжен обаянием по самую макушку.
– Собственно, мы пришли поговорить об Ольге Гладышевой, – сказал Дима.
Улыбка, дрогнув, стекла с лица Ивана, оставив на нем выражение растерянности.
– Ах да, я в курсе. Вадим позвонил мне. Собственно, я, наверное, не многое могу добавить к его словам.
– Мы зададим конкретные вопросы.
– Хорошо.
– Скажите, почему Ольга рассказала вам о своих семейных проблемах, а Вадиму – нет?
– У них не все ладно было в последнее время, – задумчиво проговорил Иван. – Вадим вам разве не рассказал?
– Рассказал. Но нас интересует ваша точка зрения.
– Я по Вадьке почувствовал, что у него на личном фронте не все в порядке. Попытался его разговорить. Ну, он и признался, что Ольга настаивает на браке. А он не готов.
– К браку? – уточнил Дима.
– К браку с ней. – На лице Ивана промелькнула виноватая улыбка. – Мне кажется, Ольга в свое время затронула его чувства, но сердце так тронуть и не смогла.
– То есть он не был влюблен по-настоящему.
– Можно сказать и так. Но Ольгу он уважал. Вообще хорошо к ней относился и ужасно переживал, что не в состоянии дать ей то, чего она, по его мнению, заслуживала.
– А чего она заслуживала? – вмешалась Лиза.
– Ну, как? Семьи, детей, наверное. Как все женщины. Она хотела обычных человеческих радостей. Звучит банально, но это та самая правда, которую вы хотели услышать.
– И у вас с Ольгой состоялся по этому поводу доверительный разговор, – заявил Дима, будто точно знал, что так и было.
– Я пригласил Ольгу на ужин. Любочка так готовит – лучше, чем в ресторане! Уж поверьте мне. И еще раз мы с ней встречались совсем недавно, по тому же, в сущности, поводу. В том числе поговорили насчет Жанны.
– А первый раз вы беседовали втроем?
– Да, конечно. Знаете, мне показалось, Ольга жаждала этого разговора не потому, что ей необходимо было выговориться, и не потому, что она нуждалась в поддержке. Просто… Она хотела понять, что за причина удерживает Вадима от последнего, так сказать, шага.
– То есть почему Вадим не делает предложения?
– Вот-вот. Она так прямо и спросила. Ведь мы с Вадимом друзья со школьных лет. А Любочка – его сестра. Естественно, что Ольга попыталась найти ответ с нашей помощью.
– И что вы ей сказали?
– Да ничего толкового. Не могли же мы сказать правду?
– А правда в том, что Вадим не любил Ольгу, так? – негромко спросила Лиза.
– Думаю, да. Да это очевидно.
– А какие отношения связывают Вадима с сестрой? – внезапно спросил Дима.
Иван сдвинул брови и метнул острый взгляд в его сторону. Лиза могла бы поклясться, что с его языка готова была сорваться резкость типа: «А какое вам до этого дело?» или что-нибудь в этом роде. Но он мигом стер с лица неудовольствие, пожал плечами и ответил:
– У них хорошие отношения. Даже очень. Доверительные, дружеские, нежные. Не знаю, как еще сказать. Такие отношения, какие всегда хочется видеть между родственниками.
– Можете рассказать о том дне, когда убили Ольгу?
